Comments 20
Интересно, подводные лодки сможет ли осилить.
Cекретность таких карт даже жестче обычных — секретны даже пятикилометровки! (несколько раз пересчитывал нули, однако, все-таки шесть :-)
http://docs.cntd.ru/document/9047716
Предлагают применять для этого недорогие MEMS-гравиметры: http://eprints.gla.ac.uk/184752/
По расчетам на модели должны доставать до 80 метров.
Вот что написано по этому поводу в аннотации к статье:
"The small size and low weight of the MEMS gravimeter will make it possible to mount the device on UAVs or submersible drones ..."
"These models are being used to simulate the gravitational fields caused by submarine-like densities and have predicted that, at its current sensitivity, the MEMS gravimeter would be able to detect a submarine at a distance of 80m."
хотя, про точность не сказали ничего, но я тоже когда-то занимался построением гравиметра.
Одна из работ, которая у нас была — отметить на карте туннель. Нашли, конечно. Но проще с помощью сейсмических и электрических методов искать)
Испытания устройства состоятся в 2020 году.
Представили прибор который даже не испытывали. Очередные новости из будущего.
Почему Нобелевская премия обошла российского ученого — Российская газета
Осторожно, многабукаф!
Как вы оказались в тандеме с Герценштейном?
Владислав Пустовойт: Здесь важнейшую роль сыграл мой учитель Гинзбург. По сути, он втянул меня в эту тематику, предложив посчитать, как будет излучать гравитационные волны частица, которая движется по кругу в магнитном поле. Задача оказалось очень сложной. У меня ничего не получалось, я отчаялся, пошел к нему. Он спрашивает: «Сколько бумаги у вас уходит в урну? У меня 80 процентов. У вас, надеюсь, не меньше. Работайте».
Стал работать и, наконец, нашел ответ, но он оказался неутешительным, гравитационные волны были очень слабые. Когда сообщил об этом Гинзбургу, он говорит: «Приходите на семинар Ландау». После окончания заседания мы с ним подходим к Дау, и Гинзбург его спрашивает: «Как думаешь, гравитационное поле от вращающейся частицы „перешибет“ электромагнитное?» — «Да», — ответил Дау. И тут Гинзбург делает паузу и говорит: «Дау, ты не прав. Вот молодой человек это показал». Дау задумался: «Ну хорошо».
Гинзбургу было важно, что сам Дау ошибся. У них были свои отношения, они подкалывали друг друга, хотя, конечно, Дау был почти непререкаемым авторитетом. Так вот тогда аналогичными исследованиями занимался Михаил Герценштейн, и Гинзбург предложил нам опубликовать совместную статью. Герценштейн мне говорит, мол, давай напишем, что Вебер неправ. Но Гинзбург запрещал молодым ученым разгромные статьи: «Станете известными, тогда и громите авторитетов». И мы схитрили, решили и Вебера раскритиковать, и написать что-то положительное. Так в 1962 году появилась наша статья, где указали на ошибки Вебера, а потом показали, что есть другой путь охоты за гравитационными волнами — с помощью интерферометра.
В чем заключалась эта идея?
Владислав Пустовойт: Луч света расщепляем на два, оба направляем на зеркала, которые стоят под углом 90 градусов. Лучи отражаются и вновь сходятся. В зависимости от расстояния до зеркал получается разная интерференционная картина. Если расстояния равные, то на экране черное поле. А если одно из зеркал чуть подвинуть, то увидите «зебру» — чередование черных и светлых полос. На этом принципе можно ловить гравитационные волны. Если их нет, экран темный, появились — возникает зебра. Все просто.
Как все гениальное, надо только первым додуматься. Про интерференцию в школьном учебнике написано, но вот так ее применить…
Владислав Пустовойт: А дальше еще интересней. В 1962 году Гинзбург на конференции, где был и Вебер, с трибуны говорит, что тот неправ. Что делает Вебер? Он публикует статью, где отвечает на нашу критику и ссылается на нашу работу.
Спасибо Веберу…
Владислав Пустовойт: Конечно, спасибо. Но я просмотрел статьи западных коллег за многие годы. Там множество ссылок на самые разные статьи Вебера, однако никто не ссылается на эту, где он говорит о нашей работе. Но когда в 2016 году американские физики объявили, что открыли гравитационные волны, один журналист спросил: «А вы знаете про работу Пустовойта и Герценштейна?», то будущий лауреат Нобелевской премии Кип Торн ответил: «Да, знаем». И когда я 12 июня получил Государственную премию, Торн прислал письмо с поздравлением. Он, в частности, написал: «Ваша работа 1962 года была прародителем этого направления, к которому Вайсс пришел спустя много лет». Кстати, Райнер Вайсс — это еще один Нобелевский лауреат.
Разработан квантовый гравиметр для поиска полезных ископаемых