На киносъемках очень популярна фраза: «А, фиг с ним, на постпродашкене дорисуем!». Такой чудесной вещи, как доработке на постпродакшене съемочного «фиг с ним», и посвящена сия статья. Здесь я расскажу о личном опыте и пользе использования данного заклинания во время работы над короткометражным фильмом «Секунда свободного падения», режиссёром коего являюсь.
До начала съемок я не планировал пользоваться цифровой обработкой вообще (за исключением разве что цветокоррекции), желая добиться максимально реалистичного изображения. Ну-ну!.. Волшебное «фиг с ним» имеет невероятную мощь, всем чародеям известно это!
Начну со съемок в лесу. Если с дневными кадрами всё просто и понятно, на ночные пришлось затратиться. Фургончик с генератором, куча осветительных приборов, озаряющих сиянием операторского мастерства ночь, затем цветокоррекция в надежде добиться нужного оттенка… Тут всё шло почти по плану. По крайней мере, на постпродакшн откладывать ничего не пришлось. Почти… В суматохе съемок подснять детали ночи без актеров, однако, оказалось не судьба. А детали нужны. Зато дневных деталей леса – хоть на ВВС продавай! Выход оказался логичным: берём дневные кадры и… делаем из них ночные. Гениально, не так ли? Главное – агрессивная цветокоррекция. И чем агрессивнее, тем лучше!
А вот в эпизоде с дождем началось само веселье. По сюжету актеры мокнут под дождем и… гм, целуются. Первоначальный съемочный план был следующим: разместиться около реки, кинуть конец шланга с насосом в воду, а другой конец вручить помощнику режиссера, и с возгласом: «О, Бог Дождя, дай нам влагу!», наслаждаться видом мокнущих актеров, самим при этом спрятавшись под зонтиком. Но если б всё так и было, оная статья бы не появилась, вы же понимаете?.. Бог Дождя в лице помрежа, конечно, подарил нам влагу и актеры – как им и положено – промокли. Только Бог Дождя – всего лишь Бог Дождя, а не Бог Гравитации – и капли летели как-то криво, то попадали на актеров, то летели вообще чёрт знает куда. И мы, посовещавшись, решили: «А, фиг с ним, на постпродашкене дорисуем!». Дорисовано-то в After Effects было без проблем – фильтр CC Rainfall годно справился со своей задачей, — но…
Как видно, настройки анимированы — это позволило менять направление ветра, силу и глубину дождя внутри каждого кадра, что добавляет реалистичности.
Но по плану мы еще должны были снимать рапидные кадры. Цитата из режиссёрского сценария: «По Катиному лицу медленно стекают капли дождя». Написал я, вроде, неплохо, а как воплотить сочинение воспаленного мозга – сломаешь голову… Съемка велась на Arri Alexa, максимальная частота которой – 60 fps. На Red Epic нам не хватило денег, а 60 fps не способно дать должного замедления. Что ж, здравствуй, Twixtor! В фильме достаточно много замедленных съемок – и все их нам подарил любимый плагин Twixtor. С твикстором есть особая специфика работы, качество замедления сильно зависит от качества отснятого материала: важна чёткость, отсутствие размытых «промежуточных» фаз движения, отсутствие рывков камеры, монотонность фона, максимальный контраст фона и замедляемого объекта, — да что я распинаюсь, если вам знакомо слово «твикстор», всё это и так известно! В некоторых кадрах «Секунды свободного падения» можно заметить твиксторские артефакты: например, во времяпадения актера прыжка каскадера с крыши, веревка неестественно подёргивается. Причина сему – смазанное движение веревки на отснятом материале.
На стоп-кадре хорошо заметна «двойная» верёвка.
Но вернусь к лесному дождю. Бог Дождя у нас на площадке, конечно, был крут, но не настолько крут, чтобы наколдовать меееееедленно падающие капли. Он ведь всего лишь Бог Дождя, а не Бог Гравитации. Пришлось рисовать в афтере. Это стандартный эффект CC Mr. Mercury, который дарит ощущение прилипшей к объективу влаги (а если добавить бордового оттенка – то и стекающей по экрану кровищи), но когда поковыряешься в настройках не хуже, чем в носу, то добиваешься иллюзии медленно падающих капель за границей объектива.
На каждом кадре с каплями создано от трех до пяти слоев с этим эффектом. Настройки Radius и Producer на каждом слое различны – это позволяет создать иллюзию глубины кадра без работы в 3D пространстве.
Отсняв общие планы с дождем и покатав оператора на долли, настало время крупных и средних планов. Как вдруг у камеры сел аккумулятор. Здесь бы нас спас Бог Электричества, но его, увы, на площадке не оказалось – механик с запасным аккумулятором в это время застрял в «непредвиденной» московской пробке. Съемочная группа его в итоге дождалась, но солнце его дожидаться не стало. Дождь решили доснять позже. Когда это «позже» наступило, температура на улице упала до нуля градусов и мне, при мысли о кино-дожде,становилось как-то неуютно за актеров не хотелось стоять под зонтиком в такой холод. И крупные планы досняли в павильоне. Бог Дождя на этот раз был с лейкой. Рядом стояло ведро с «запасной» водой и кто-то из админов постоянно эту «запасную» воду обновлял. За мокнущими – как им и положено – актерами находился хромакей.
Теперь перейдем к самому сочненькому. «Секунда свободного падения» — картина о руопжамперах. А какой смысл смотреть кино про экстремалов, если съемка не была экстремальной? Нет, ну правда – это как силиконовые сиськи! Есть множество способов поднять камеру в воздух без использования компьютерной графики: кран, тросы, квадрокоптер, вертолёт и т.п., — да хоть орбитальный спутник или камикадзе с объективом на лбу! У каждого из перечисленных приёмов есть свои нюансы, тонкости изображения, привязка к местности, зависимость от скорости и направления ветра, наличия/отсутствия осадков, имеется специфика движения камеры как то: плавность, скорость, высота подъема и проч.
Во время предпродакшена была мысль натянуть веревки на десятки метров и отправить оператора болтаться на высоте 10-12 этажей. Но в наличии имелся лишь один оператор, что вызывало некоторые осложнения… Обдумывался вариант мчащейся на тросах камеры, вылетающего за край крыши крана и, как вариант, падающего с тридцати метров ненужного члена съемочной группы. Но, благодаря стараниям исполнительного продюсера, нашелся оптимальный вариант, отвечающий практически всем запросам по необходимой картинке и укладывающийся в рамки бюджета без человеческих жертв (что, наверное, важно). Радиоуправляемый вертолёт.
Пусть вас не смущает слово «радиоуправляемый» — ухода эта игрушка требует не меньше, чем трансформер. Управляют ею два человека: пилот с пультом и камермен в виртуальных очках. Сигнал с виртуальных очков также дублируется на режиссерский монитор. Не хватает разве что контролирующего это действо ИИ из какого-нибудь Deus Ex. Впрочем, кто знает……… Продолжительность полёта в нашем случае – 15 мин., после которых вертолёт надо сажать на «подзаправку». Грузоподъемость небольшая, Arri Alexa повесить не удастся, поэтому аэросъемка велась на Sony FS. Минусы сего технического агрегата: огромная зависимость от погодных условий. Одна из съемочных смен сорвалась из-за внезапно начавшегося дождя (Бога Дождя с нами в этот день не было, а метеопрогноз осенью на каждый день типичен и весьма многообещающий: переменная облачность), отчего десятая часть бюджета фильма благополучно растворилась в луже. Из-за завихрений воздуха, вертикально подниматься вдоль здания на 30 и более метров наш лопастной робот был не в силах, ибо имелась опасность крушения, зато поодаль от здания или по диагонали по направлению к стенам здания — пожалуйста. Надо за пять секунд? – в лёгкую! Ни кран, ни (насколько мне известно) квадрокоптер на такое не способен. А панорамные пролёты на пятидесяти и более метрах – вообще красота! Но тут сразу дает о себе знать второй весомый минус. Стабилизация. Небольшая доля тряски в таких съемках есть всегда (не забыли о заклинании «фиг с ним»?), но это легко стабилизируется трекингом. Лично я пользовался плагином для After Effects – простейшим в освоении Mercalli. Пользоваться им способны даже домашние тараканы.
После трекинга возникает вторая сложность. Если вертолётные кадры оставлять в реальной скорости воспроизведения, то всё ОК: после цифровой стабилизации никто не заметит некогда присутствовавшую тряску. Но многие кадры я ускорил раз этак в десять… В итоге, после трекинга остались артефакты, от которых я так и не смог избавиться – перспективное искажение. Объясню вкратце для тех, кто в танке, а не в вертолёте: из-за порывов ветра радиоуправляемую птичку наклоняет то в одну, то в другую сторону. Если скорость воспроизведения та же, что во время съемок, то после трекинга на это никто не обратит внимание. Но стоит ускорить воспроизведение, как глаз начинает замечать, что камеру «пошатывает». Прямо как на выходе из бара. И чем выше скорость воспроизведения, тем заметнее «пошатывание». Трекинг стабилизирует тряску, но с перспективным искажением он бороться не в силах.
В эпизоде, где герой перелезает через перила и прыгает с железнодорожного моста, зритель, наверное, может подумать, что актер действительно прыгает с 25 метрового моста. Я, в общем-то, на этом и настаивал, но актер почему-то захотел жить. Поэтому пришлось браться за простой кинематографический приём. Как известно всем обладателям мозга, перила у мостов начинаются не на максимальной высоте. Так и в нашем случае – от прыгающего с моста актера до земли было не больше двух метров, а ракурс подобран таким образом, чтобы зритель не видел земли. Остается лишь поставить на монтаже рядом кадр с ногами героя на краю бездны – и иллюзия высоты обеспечена.
Все интерьерные съемки (не считая скалодрома) – это павильон. Даже палатку в павильоне снимали. Когда мы видим за окном город, на деле мы видим откеинный зеленый экран (я про фильм, а не про твое окно). Я, конечно, не прочь был и голограмму зафигачить, но кто-то нашептал на ушко, что это дороговато. Кадры с ночным видом снимались отдельно на цейтрафер с частотой фотосъемки один кадр в пять секунд. Именно поэтому в фильме огни за окном приятно моргают.
Моменты, когда мы видим героя с улицы, на 50% компьютерная графика: оконная рама, блики (плагин Knoll Light) и отражения на стекле добавлены в After Effects. В то время, когда камера «просачивается» сквозь стекло и въезжает в комнату, оператор отъезжал на рельсах от хромакея мимо лишенного стекол окна. Впоследствии стекло было дорисовано в After Effects (текстура стекла + полупрозрачный градиент + блики), искажение от проходящего сквозь стекло объектива добавлено несложной анимацией эффекта Turbulent Distortion EZ. А вот проезд камеры сквозь стену настоящий – камера попросту проезжает из одной комнаты павильона в другую. Время, которое показывают часы, также нарисовано в афтере; причина: «Ну и фиг с ним!».
Но эпизодов с хромакеем оказалось гораздо больше, чем было запланировано. Как только наступило время снимать прыжки с крыши, исполнитель главной роли благополучно спрятался в больнице. Общие и дальние планы в итоге исполнялись дублером, а крупные планы, после извлечения актера из больницы, доснимались на хромакей в павильоне. Но тогда мы допустили ряд ошибок. Во-первых, на досъемках у нас кончилось оплаченное количество смен для Arri Alexa и снимать пришлось на Canon Mark II, а грамотно кеить материал, снятый на марк, в отличие от кадров, снятых на алексу, в разы сложнее. Во-вторых, актеров мы поставили слишком близко к зеленому экрану, они «фонили». В-третьих, мы провели студийную цветокоррекцию до кеинга… Результат оказался шокирующим: откеинные актеры светились зелёным ореолом как чернобыльские мутанты. Кеить актеров в After Effects пришлось кусками, словно монстров Франкенштейна, к каждому из слоёв маски применяя особые настройки кеинга. Промежуточный материал, порой, выглядел забавно.
В общем счете на работу ушло около года – это с момента написания сценария до финального рендера. Съемки заняли приблизительно два месяца (15 смен без учета освоения локаций), постродакшн – где-то три месяца (при том, что две недели продолжалась новогодняя пьянка!). Предвижу вопрос о бюджете: 300 000 руб. Всё ушло на технику и услуги студии (правда-правда!).
В завершении хочу сказать, что магическое: «Ну и фиг с ним!», таки магическое. Не будь мы знакомы с этим заклинанием, прелесть от работы на постпродакшене не была бы такой прелестной. Впрочем, если учитывать…
А, фиг с ним!
До начала съемок я не планировал пользоваться цифровой обработкой вообще (за исключением разве что цветокоррекции), желая добиться максимально реалистичного изображения. Ну-ну!.. Волшебное «фиг с ним» имеет невероятную мощь, всем чародеям известно это!
Начну со съемок в лесу. Если с дневными кадрами всё просто и понятно, на ночные пришлось затратиться. Фургончик с генератором, куча осветительных приборов, озаряющих сиянием операторского мастерства ночь, затем цветокоррекция в надежде добиться нужного оттенка… Тут всё шло почти по плану. По крайней мере, на постпродакшн откладывать ничего не пришлось. Почти… В суматохе съемок подснять детали ночи без актеров, однако, оказалось не судьба. А детали нужны. Зато дневных деталей леса – хоть на ВВС продавай! Выход оказался логичным: берём дневные кадры и… делаем из них ночные. Гениально, не так ли? Главное – агрессивная цветокоррекция. И чем агрессивнее, тем лучше!
А вот в эпизоде с дождем началось само веселье. По сюжету актеры мокнут под дождем и… гм, целуются. Первоначальный съемочный план был следующим: разместиться около реки, кинуть конец шланга с насосом в воду, а другой конец вручить помощнику режиссера, и с возгласом: «О, Бог Дождя, дай нам влагу!», наслаждаться видом мокнущих актеров, самим при этом спрятавшись под зонтиком. Но если б всё так и было, оная статья бы не появилась, вы же понимаете?.. Бог Дождя в лице помрежа, конечно, подарил нам влагу и актеры – как им и положено – промокли. Только Бог Дождя – всего лишь Бог Дождя, а не Бог Гравитации – и капли летели как-то криво, то попадали на актеров, то летели вообще чёрт знает куда. И мы, посовещавшись, решили: «А, фиг с ним, на постпродашкене дорисуем!». Дорисовано-то в After Effects было без проблем – фильтр CC Rainfall годно справился со своей задачей, — но…
Как видно, настройки анимированы — это позволило менять направление ветра, силу и глубину дождя внутри каждого кадра, что добавляет реалистичности.
Но по плану мы еще должны были снимать рапидные кадры. Цитата из режиссёрского сценария: «По Катиному лицу медленно стекают капли дождя». Написал я, вроде, неплохо, а как воплотить сочинение воспаленного мозга – сломаешь голову… Съемка велась на Arri Alexa, максимальная частота которой – 60 fps. На Red Epic нам не хватило денег, а 60 fps не способно дать должного замедления. Что ж, здравствуй, Twixtor! В фильме достаточно много замедленных съемок – и все их нам подарил любимый плагин Twixtor. С твикстором есть особая специфика работы, качество замедления сильно зависит от качества отснятого материала: важна чёткость, отсутствие размытых «промежуточных» фаз движения, отсутствие рывков камеры, монотонность фона, максимальный контраст фона и замедляемого объекта, — да что я распинаюсь, если вам знакомо слово «твикстор», всё это и так известно! В некоторых кадрах «Секунды свободного падения» можно заметить твиксторские артефакты: например, во время
На стоп-кадре хорошо заметна «двойная» верёвка.
Но вернусь к лесному дождю. Бог Дождя у нас на площадке, конечно, был крут, но не настолько крут, чтобы наколдовать меееееедленно падающие капли. Он ведь всего лишь Бог Дождя, а не Бог Гравитации. Пришлось рисовать в афтере. Это стандартный эффект CC Mr. Mercury, который дарит ощущение прилипшей к объективу влаги (а если добавить бордового оттенка – то и стекающей по экрану кровищи), но когда поковыряешься в настройках не хуже, чем в носу, то добиваешься иллюзии медленно падающих капель за границей объектива.
На каждом кадре с каплями создано от трех до пяти слоев с этим эффектом. Настройки Radius и Producer на каждом слое различны – это позволяет создать иллюзию глубины кадра без работы в 3D пространстве.
Отсняв общие планы с дождем и покатав оператора на долли, настало время крупных и средних планов. Как вдруг у камеры сел аккумулятор. Здесь бы нас спас Бог Электричества, но его, увы, на площадке не оказалось – механик с запасным аккумулятором в это время застрял в «непредвиденной» московской пробке. Съемочная группа его в итоге дождалась, но солнце его дожидаться не стало. Дождь решили доснять позже. Когда это «позже» наступило, температура на улице упала до нуля градусов и мне, при мысли о кино-дожде,
Теперь перейдем к самому сочненькому. «Секунда свободного падения» — картина о руопжамперах. А какой смысл смотреть кино про экстремалов, если съемка не была экстремальной? Нет, ну правда – это как силиконовые сиськи! Есть множество способов поднять камеру в воздух без использования компьютерной графики: кран, тросы, квадрокоптер, вертолёт и т.п., — да хоть орбитальный спутник или камикадзе с объективом на лбу! У каждого из перечисленных приёмов есть свои нюансы, тонкости изображения, привязка к местности, зависимость от скорости и направления ветра, наличия/отсутствия осадков, имеется специфика движения камеры как то: плавность, скорость, высота подъема и проч.
Во время предпродакшена была мысль натянуть веревки на десятки метров и отправить оператора болтаться на высоте 10-12 этажей. Но в наличии имелся лишь один оператор, что вызывало некоторые осложнения… Обдумывался вариант мчащейся на тросах камеры, вылетающего за край крыши крана и, как вариант, падающего с тридцати метров ненужного члена съемочной группы. Но, благодаря стараниям исполнительного продюсера, нашелся оптимальный вариант, отвечающий практически всем запросам по необходимой картинке и укладывающийся в рамки бюджета без человеческих жертв (что, наверное, важно). Радиоуправляемый вертолёт.
Пусть вас не смущает слово «радиоуправляемый» — ухода эта игрушка требует не меньше, чем трансформер. Управляют ею два человека: пилот с пультом и камермен в виртуальных очках. Сигнал с виртуальных очков также дублируется на режиссерский монитор. Не хватает разве что контролирующего это действо ИИ из какого-нибудь Deus Ex. Впрочем, кто знает……… Продолжительность полёта в нашем случае – 15 мин., после которых вертолёт надо сажать на «подзаправку». Грузоподъемость небольшая, Arri Alexa повесить не удастся, поэтому аэросъемка велась на Sony FS. Минусы сего технического агрегата: огромная зависимость от погодных условий. Одна из съемочных смен сорвалась из-за внезапно начавшегося дождя (Бога Дождя с нами в этот день не было, а метеопрогноз осенью на каждый день типичен и весьма многообещающий: переменная облачность), отчего десятая часть бюджета фильма благополучно растворилась в луже. Из-за завихрений воздуха, вертикально подниматься вдоль здания на 30 и более метров наш лопастной робот был не в силах, ибо имелась опасность крушения, зато поодаль от здания или по диагонали по направлению к стенам здания — пожалуйста. Надо за пять секунд? – в лёгкую! Ни кран, ни (насколько мне известно) квадрокоптер на такое не способен. А панорамные пролёты на пятидесяти и более метрах – вообще красота! Но тут сразу дает о себе знать второй весомый минус. Стабилизация. Небольшая доля тряски в таких съемках есть всегда (не забыли о заклинании «фиг с ним»?), но это легко стабилизируется трекингом. Лично я пользовался плагином для After Effects – простейшим в освоении Mercalli. Пользоваться им способны даже домашние тараканы.
После трекинга возникает вторая сложность. Если вертолётные кадры оставлять в реальной скорости воспроизведения, то всё ОК: после цифровой стабилизации никто не заметит некогда присутствовавшую тряску. Но многие кадры я ускорил раз этак в десять… В итоге, после трекинга остались артефакты, от которых я так и не смог избавиться – перспективное искажение. Объясню вкратце для тех, кто в танке, а не в вертолёте: из-за порывов ветра радиоуправляемую птичку наклоняет то в одну, то в другую сторону. Если скорость воспроизведения та же, что во время съемок, то после трекинга на это никто не обратит внимание. Но стоит ускорить воспроизведение, как глаз начинает замечать, что камеру «пошатывает». Прямо как на выходе из бара. И чем выше скорость воспроизведения, тем заметнее «пошатывание». Трекинг стабилизирует тряску, но с перспективным искажением он бороться не в силах.
В эпизоде, где герой перелезает через перила и прыгает с железнодорожного моста, зритель, наверное, может подумать, что актер действительно прыгает с 25 метрового моста. Я, в общем-то, на этом и настаивал, но актер почему-то захотел жить. Поэтому пришлось браться за простой кинематографический приём. Как известно всем обладателям мозга, перила у мостов начинаются не на максимальной высоте. Так и в нашем случае – от прыгающего с моста актера до земли было не больше двух метров, а ракурс подобран таким образом, чтобы зритель не видел земли. Остается лишь поставить на монтаже рядом кадр с ногами героя на краю бездны – и иллюзия высоты обеспечена.
Все интерьерные съемки (не считая скалодрома) – это павильон. Даже палатку в павильоне снимали. Когда мы видим за окном город, на деле мы видим откеинный зеленый экран (я про фильм, а не про твое окно). Я, конечно, не прочь был и голограмму зафигачить, но кто-то нашептал на ушко, что это дороговато. Кадры с ночным видом снимались отдельно на цейтрафер с частотой фотосъемки один кадр в пять секунд. Именно поэтому в фильме огни за окном приятно моргают.
Моменты, когда мы видим героя с улицы, на 50% компьютерная графика: оконная рама, блики (плагин Knoll Light) и отражения на стекле добавлены в After Effects. В то время, когда камера «просачивается» сквозь стекло и въезжает в комнату, оператор отъезжал на рельсах от хромакея мимо лишенного стекол окна. Впоследствии стекло было дорисовано в After Effects (текстура стекла + полупрозрачный градиент + блики), искажение от проходящего сквозь стекло объектива добавлено несложной анимацией эффекта Turbulent Distortion EZ. А вот проезд камеры сквозь стену настоящий – камера попросту проезжает из одной комнаты павильона в другую. Время, которое показывают часы, также нарисовано в афтере; причина: «Ну и фиг с ним!».
Но эпизодов с хромакеем оказалось гораздо больше, чем было запланировано. Как только наступило время снимать прыжки с крыши, исполнитель главной роли благополучно спрятался в больнице. Общие и дальние планы в итоге исполнялись дублером, а крупные планы, после извлечения актера из больницы, доснимались на хромакей в павильоне. Но тогда мы допустили ряд ошибок. Во-первых, на досъемках у нас кончилось оплаченное количество смен для Arri Alexa и снимать пришлось на Canon Mark II, а грамотно кеить материал, снятый на марк, в отличие от кадров, снятых на алексу, в разы сложнее. Во-вторых, актеров мы поставили слишком близко к зеленому экрану, они «фонили». В-третьих, мы провели студийную цветокоррекцию до кеинга… Результат оказался шокирующим: откеинные актеры светились зелёным ореолом как чернобыльские мутанты. Кеить актеров в After Effects пришлось кусками, словно монстров Франкенштейна, к каждому из слоёв маски применяя особые настройки кеинга. Промежуточный материал, порой, выглядел забавно.
В общем счете на работу ушло около года – это с момента написания сценария до финального рендера. Съемки заняли приблизительно два месяца (15 смен без учета освоения локаций), постродакшн – где-то три месяца (при том, что две недели продолжалась новогодняя пьянка!). Предвижу вопрос о бюджете: 300 000 руб. Всё ушло на технику и услуги студии (правда-правда!).
В завершении хочу сказать, что магическое: «Ну и фиг с ним!», таки магическое. Не будь мы знакомы с этим заклинанием, прелесть от работы на постпродакшене не была бы такой прелестной. Впрочем, если учитывать…
А, фиг с ним!