Цифровая эпоха диктует свои законы и юриспруденция вынуждена поспевать за неустанным технологическим прогрессом и трансформацией экономических отношений. На глобальном уровне взвешенное и прогностическое правовое регулирование цифровой среды становится значительным конкурентным преимуществом государства, позволяет обеспечить приток инвестиций и стабильность экономического роста. В российских же реалиях, при столь интенсивной работе Государственной Думы по принятию новых (и зачастую сырых) законов, регулирующих отношения в цифровом пространстве, сложно разобраться не только предпринимателям, которые уже ведут или собираются вести какой-то бизнес в онлайне, но и юристам, которые уже имеют опыт работы по консультированию и защите прав своих доверителей. Без сомнений, для отдельных юристов и конкретных юридических компаний знания правовых особенностей отношений в цифровой среде становится залогом их успеха и процветания их бизнеса в современных условиях.

Долгое время поиск информации в интернете напрямую законами не регулировался и никто не мог заставить поисковик показывать или скрывать определённую информацию в результатах поиска. Но с 2015 года российский законодатель успел предоставить право “редактировать” результаты поиска пользователям (физическим лицам), правообладателям и государству. У операторов поисковых систем в свою очередь появились обязанности, связанные с формированием результатов поиска не только в соответствии с собственными алгоритмами и запросами пользователей, но и с учётом новых нормативных правил. 

Право на забвение 

“Право на забвение” — это юридический продукт 21-го века, который был придуман не так давно в Европе как инструмент защиты частной жизни человека. Начало было положено, когда в 2014 году Суд справедливости Евросоюза (CJEU — Court of Justice of the European Union) в решении по делу Google Spain против AEPD и М.К. Гонсалеса решил, что люди имеют право на удаление информации о них из результатов поиска (делистинг, de-listing), если такая информация является “некорректной, нерелевантной или излишней” (inadequate, irrelevant or excessive). Это дело рассматривалось в контексте регулирования обработки персональных данных, которое в общем позволяет человеку управлять тем, как и зачем обрабатываются его персональные данные, в том числе требовать удаления или корректировки данных. Синьору Гонсалесу не понравилось, что, когда его гуглили, первым делом в поиске выскакивала статья 20-летней давности о продаже его имущества с торгов из-за долгов, и это производило плохое впечатление и мешало ему вести бизнес.  

«Данные – нефть цифровой экономики» — выражение, которое уже стало афоризмом. Действительно, в современном мире пользовательские данные превратились в один из наиболее ценных и востребованных ресурсов. Так, по данным компании PwC, в 2018 году мировая выручка от использования пользовательских данных достигнет $300 млрд. Что касается России, то по данным журнала РБК в 2017 году оборот рынка продажи и покупки персональных данных в России составил не менее 3,3 млрд рублей. Более того, эксперты прогнозируют дальнейший интенсивный рост этого рынка.

Тем не менее, использование персональных данных в бизнесе пока не имеет должного правового регулирования. Текущее законодательство оставляет открытым вопрос об оборотоспособности данных и возможности их монетизации. Также в судебной практике пока не сформированы универсальные критерии, позволяющие найти баланс между необходимостью защиты частной жизни пользователей и потребностями бизнес-сообщества в условиях цифровой экономики.