Техническое задание - если говорить простым языком, это перечень пожеланий заказчика, обернутый в более или менее понятную оболочку. Бывают случаи, когда клиент совсем не знает, что он хочет, но хочет. В этом случае, обычно, он высказывает общие пожелания в свободной форме - и далее отдаёт работу на усмотрение заказчика. А бывает наоборот - клиент отлично знает что он хочет, разбивает информацию на блоки, даёт ссылки на информацию для создания уникального текста, или на источники для его рерайта, чётко, или более или менее чётко определяет структуру и порядок блоков.

Рассмотрим оба варианта:

Пример №1: ТЗ в виде неструктурированного потока сознания

Я хочу продать собственную книгу по кулинарии! В ней я собрал авторские рецепты со всего мира и добавил собственные фишки! Хочу, чтобы клиенты заходили на сайт и понимали, какие-же классные там рецепты - и что они обязательно должно её купить/заказать. Вот тут все картинки из книги, а тут тексты. Сделайте, чтобы прям было очень красиво и сочно. Желательно в тёмной гамме.

_____________

Конечно, такой вариант ТЗ не оптимален. Из чётких пожеланий, здесь только пожелание по цветовой гамме. Однако, клиент не обязан знать что такое триггеры, как устроен ленд, что такое лид-формы, подогревающие блоки, закрывающие блоки и так далее.

В этом случае, проект делается на наше усмотрение. А клиент должен находится на связи и отвечать на возникающие вопросы. Ничего плохого в этом нет. Но если после его презентации клиент говорит: А я вообще не так хотел! То, нужно быть готовым к тому, что переделывать его бесплатно никто не будет. Потому что, как именно вы хотели - никто не знает.

Как работает машина юридического вымогательства

Почему это важно. Экономика вопроса

Недавно стало известно о том суд первой инстанции Алматы вынес решение о запрете работы в Казахстане сервиса «Яндекс.Такси» и блокировке приложения «Яндекс Go» в Google Play и Apple App Store для скачивания внутри страны (Хабр уже писал об этом тут). Административные санкции были применены судом к «Яндексу» по патентному иску от ТОО «G-Taxi».

По данным Forbes, два года назад инвестиционные банки оценили Яндекс.Такси в $7,3-8,5 млрд., а весь Яндекс в $12,4 млрд., то есть это один из ключевых активов, занимающий более 50% стоимости бизнеса. Полагаю, рынок Казахстана занимает в этих цифрах не первое место, но даже если это хотя бы 5-10%, это ощутимые цифры, а ведь рынок к тому же растёт.

Подобное может случиться, с любой другой компанией и в России – при наличии аналогичного истца - патентообладателя. Более того, в России действует антипиратский закон №187-ФЗ, блокировка пиратских сайтов по процедуре которого осуществляется сразу после подачи заявления, не дожидаясь решения суда, а с 1 октября 2020 года стала возможна блокировка мобильных приложений.

Эта тема актуальна для любой интернет-компании, а значит, нужно понимать, как действовать в подобной ситуации, а ещё лучше – как избежать её.

Сегодня мы прочли статью «Википедия купается в деньгах» и были очарованы. Там рассказано, как фонд Wikimedia собирает пожертвования по всему миру, и как развивается его целевой капитал. Да, всё в статье правда: в США и фонд есть, и активы есть, и доход есть. Однако в нашей-то стране дело обстоит по-другому. Поистине «тревожит» российских редакторов-добровольцев Википедии совсем иное.

Тайные коды, угрозы судом, предательства. Как одна пара собрала устройство для исправления машин для мороженого в McDonald's, печально известных частыми поломками, и как гигант фастфуда заморозил их бизнес.

Воровство и защита контента — тема вечно актуальная. А тут еще и повод подходящий: 26 апреля - День нотариата и Всемирный день интеллектуальной собственности. Как связаны нотариусы и копирайты, знают многие, но не все. Плюс еще кое-что полезное на эту тему — проверенное на личном опыте и систематизированное. Ну, и чтоб интригу завесить: с примерами из судебной практики.

Если говорить точнее, интернет-витринами и стриминговыми сервисаим владеют технологические компании, однако они уже мало чем отличаются от крупнейших лейблов и считаются их полноправными конкурентами в музыкальной индустрии. В предыдущих материалах мы говорили о том, как все эти структуры вновь замыкают на себе бизнес-процессы — скупают инди-дистрибуторов и выстраивают собственные маркетинговые отделы для авторов и исполнителей, сотрудничающих со стримерами и лейблами на эксклюзивной основе. Сегодня продолжаем рассуждать, какие опции для развития в этом контексте остаются у независимых авторов и исполнителей, а главное — говорим о том, кого относить к их числу.

16 ноября 2012 года на сайте Республиканского исследовательского комитета (Republican Study Committee, или RSC), объединяющего более 170 членов палаты представителей США от республиканской партии, появился занимательный доклад. Документ провисел в открытом доступе не более суток — его убрали под предлогом того, что он не соответствовал принятым стандартам RSC и не прошел всех согласований. Впоследствии доклад так и не вернулся на страницы сайта. О чем же говорилось в этом документе и почему его так поспешно изъяли из публичного доступа?

По различным оценкам, она составляет менее трети рынка. Права на всю остальную музыку принадлежат медиахолдингам и технологическим корпорациям. Разбираемся, что это значит, как развивается ситуация, в каком контексте и почему эту тему стоит обсуждать.

Копирайтеры студии Plarium Krasnodar продолжают делиться нарративными находками для игры Vikings: War of Clans.

Речь, конечно же, о шоу Джо Рогана, и далее мы разберемся в ситуации чуточку подробнее. Всех, кого интересует происходящее в мире подкастинга и аудиоконтента, приглашаем под кат.

В 2020 году студия Plarium Krasnodar значительно расширила лор игры Vikings: War of Clans. Если хотите заглянуть в копирайтерское закулисье и узнать, как ребята создавали концепции, то велкам!

В историческом судебном решении в Италии по делу, возбужденному сторонником FSFE Лукой Бонисси, суд обязал Lenovo выплатить 20 000 евро в качестве компенсации ущерба за оскорбительное поведение, отказавшись возместить стоимость предустановленной лицензии Windows. В качестве мотивирующего жеста в пользу свободного программного обеспечения, Лука пожертвовал 15 000 евро в фонд FSFE.

UX писатель — новая для России профессия. Выделенная роль для людей, которые занимаются понятными текстами в интерфейсе, появилась 2–3 года назад. До этого текстом в интерфейсе занимались дизайнеры, аналитики, копирайтеры, менеджеры или кто угодно из команды — в общем, люди, у которых и без этого много задач.

За рубежом профессия появилась пораньше, 8–10 лет назад. Там уже даже сформировалось сообщество, появились обучающие курсы на английском (на русском недавно тоже запустили, пока только один), несколько лет подряд проводят опросы по зарплатам — чтобы специалисты знали, сколько стоят.

Я посмотрела на большие цифры последних двух опросов UX Writing Hub и решила собрать цифры отдельно для России с учётом местных реалий. Желательно по регионам.

В опросе было 4 вопроса:

Давайте немедленно упорядочим хаос и остановим скам. Текущая ситуация и международное право.

Взрыв интереса и рост рынка NFT токенов поднял на поверхность ключевые вопросы токенизации. Мы разработали юридически значимую модель создания NFT на основе Парижской Конвенции по охране промышленной собственности и нового инструмента Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС) при ООН. Данный метод имеет надгосударственный правовой статус и не требует дополнительной легализации в 177 странах мира. А еще это занимает всего 15 минут…

Последние пару недель отовсюду доносятся новости о «новой эре диджитал искусства», продажах мемов и работ цифровых художников за сотни тысяч (!) нет, миллионы долларов! Это и возможность для цифровых художников наконец-то заработать свою копеечку, и для коллекционеров — козырять коллекцией гифок. Звучит круто? Ага, щас.

Эпиграф: Я вижу искусство как некое поле событий, на одном полюсе которого – веселые заговоры безбашенной молодежи с целью развести серьезный мир на хаха, охохо или немного денег, а на другом бизнес-проекты профессиональных промывателей мозгов, пытающихся эмитировать новые инвестиционные инструменты… В. Пелевин, iPhuck 10

Уверен, что даже далекие от блокчейна люди уже слышали про NFT-токены, которые современные творцы загоняют доверчивым миллионерам за бешенные деньги. Даже Хабр отметился такими публикациями: вот кто-то покупает бесплатный видеоклип за 6,5 млн. бакинских, а вот ставка на самый первый твит достигает 2,5 миллиона (опять не рублей), и это явно не предел. Когда читаешь комментарии, понимаешь, что читатели немного, скажем так, удивляются ситуации и явно не понимают — а зачем платить так много за то, что и так находится в свободном доступе. Причем, оно мало того, что свободное, так еще и легко копируемое. Т.е. рааааз - у тебя хоть тысяча таких твитов. 

Ответ, как водится, лежит за гранью здравого смысла, потому что в какой-то момент это бесплатное вдруг становится современным искусством, почему-то стоящим очень и очень дорого. Чтобы разобраться с данным феноменом надо сместить точку зрения с технической на культурологическую и все сразу становится понятным. Ну а чтобы формулировки были более хлесткими, давайте привлечем главного стебателя современности - Виктора Пелевина.

Вчера мы вместе с вами разбирались с предпосылками громкой сделки Tidal и Square. Сегодня смотрим на новые «вендор-локи» и то, как музыкальные сервисы втягиваются в «войну за контент», характерную для площадок, занимающихся стримингом сериалов и фильмов.