Думаю, что каждый из нас кто читает эти строки, хорошо понимает насколько глубоко и всесторонне техника проникла в нашу повседневную жизнь, а также насколько увеличивается её влияние на всю человеческую цивилизацию, определяя вектор её развития. Неся с собой новые возможности и перспективы, технический прогресс порождает и новые риски и угрозы.
Чаще всего под такими рисками и угрозами понимаются всевозможные экологические и техногенные катастрофы непосредственно связанные с техническим прогрессом. Но, по моему мнению и мнению многих современных философов существует ещё один, особый вид рисков – экзистенционные риски (Экзистенция — одно из осн. понятий экзистенциализма, означающее способ бытия человеческой личности). Это риски связанные с непосредственным проникновением современных технологий во внутренний мир человека. Проникая в который, они меняют восприятия человеком мира, изменяют привычную картину существования человеческой личности.
Началом такого рода угроз послужило возникновение индустриального производства. С момента появления которого началась повсеместная технологизация трудового процесса и восприятия человека как технологической единицы. Поведение и мышление человека, стало сводиться все больше и больше к машинному ритму производства. Наступившая вслед за этим технологизация досуга только усугубила ситуацию, завершив тем самым формирование особого стиля поведения и мышления современного человека, в котором технологический (функциональный) подход применяется ко всем формам человеческого существования.
Современный человек, являясь одновременно как производителем, так и потребителем технологий, стал своего рода звеном в технологической цепи. И это кардинально поменяло представление о человеческой свободе. Появилось огромное количество новых зависимостей и теперь выживание человека помимо естественных потребностей человека, зависит ещё и от огромного числа технологических устройств (компьютерной техники, мобильных телефонов, телевизоров и т.д.) Технизация мира дает человеку огромное количество новых возможностей, которые он не хочет терять — отсюда и те формы зависимости, о которых говорилось выше. Угроза в данной ситуации заключается в том, что технологизм часто замещает естественных проявления человеческой природы. В мире, где все должно быть четко и вовремя спланировано, спроектировано и сделано, человек начинает искать технологии там где должно присутствовать — нормальное, естественное общение, взаимопонимание и т.д. В таком мире человек потребляет массу интеллектуальной продукции на тему: как приобрести друзей, как воздействовать на окружающих, как перестать беспокоиться, как заработать миллион, как воспитывать детей и даже как стать счастливым и т.д. Он ищет «технологии успеха», «технологии общения», «технологии секса», «технологии принятия решений». Т.е. человек воспринимает себя как некое техническое устройство, которое можно сконструировать или реконструировать или же — запрограммировать. С одной стороны, это — новое проявление свободы творить себя. С другой, — все-таки есть некоторая разница между «творить» и «конструировать». Технология воздействия подразумевает алгоритм, который годится для всех. Таким образом, свобода творить себя в технизированном обществе предстает скорее как свобода следовать уже существующим стандартам и алгоритмам (или еще хуже — созданным кем-то программам — это уже почти добровольное рабство).
В результате, базовой структурой, оказывающей влияние на тип общественных отношений, является промышленное технизированное производство. Особенности производства определяют особенности поведения и мышления людей, участвующих в нем. Производство, в конечном итоге, задает и систему ценностей. Производство выводит на первый план принципы «рациональности, эффективности », реализации которых в наибольшей степени соответствует функционирование машины, технического устройства. Формирование человека в такой системе связывается с моментами рационализации, овладения полезными знаниями и навыками; и дисциплинирования, то есть своего рода с превращением человека в некого послушного робота, подчиненного графику, расписанию, заданной программе.
Общество с такой системой ценностей, задающей образ человека как «работника» и «орудия», само же и обессмысливает человеческое существование. Главной причиной этого является дальнейшее развитие производственных технологий. Совершенствование технологий освобождает человека от труда. Но труд в современном обществе — это единственное, что придает смысл существованию, других смыслов нынешнее общество не знает. Отсюда возникает следующий вопрос – что же останется от человеческой жизни, если одна автономная функция за другой или захватываются машиной или хирургически уничтожаются и, возможно генетически изменяются?
Человек сам загнал себя в технологическую западню. Стремясь к свободе через наращивание собственного господства над природой, обществом и самим собой, он не может стать свободным, поскольку инструмент освобождения и стал источником исчезновения свободы. Современный человек не может помыслить понятие свободы иначе, как через наращивание технических возможностей. Наращивание же этих возможностей порождает новые формы зависимости.
Дальнейшее развитие цивилизации лишь на основе автоматически осуществляющегося прогресса науки и технологии означает лишь наращивание и усугубление уже существующих проблем. Необходимо новое осмысление существующей действительности, предполагающее новый ответ на вопрос, что представляет собой человек. И от того сумеем ли мы увидеть себя в каком-то ином качестве, несводимом к тому, чтобы быть винтиком машины, зависит направление дальнейшего цивилизационного развития.
Чаще всего под такими рисками и угрозами понимаются всевозможные экологические и техногенные катастрофы непосредственно связанные с техническим прогрессом. Но, по моему мнению и мнению многих современных философов существует ещё один, особый вид рисков – экзистенционные риски (Экзистенция — одно из осн. понятий экзистенциализма, означающее способ бытия человеческой личности). Это риски связанные с непосредственным проникновением современных технологий во внутренний мир человека. Проникая в который, они меняют восприятия человеком мира, изменяют привычную картину существования человеческой личности.
Началом такого рода угроз послужило возникновение индустриального производства. С момента появления которого началась повсеместная технологизация трудового процесса и восприятия человека как технологической единицы. Поведение и мышление человека, стало сводиться все больше и больше к машинному ритму производства. Наступившая вслед за этим технологизация досуга только усугубила ситуацию, завершив тем самым формирование особого стиля поведения и мышления современного человека, в котором технологический (функциональный) подход применяется ко всем формам человеческого существования.
Современный человек, являясь одновременно как производителем, так и потребителем технологий, стал своего рода звеном в технологической цепи. И это кардинально поменяло представление о человеческой свободе. Появилось огромное количество новых зависимостей и теперь выживание человека помимо естественных потребностей человека, зависит ещё и от огромного числа технологических устройств (компьютерной техники, мобильных телефонов, телевизоров и т.д.) Технизация мира дает человеку огромное количество новых возможностей, которые он не хочет терять — отсюда и те формы зависимости, о которых говорилось выше. Угроза в данной ситуации заключается в том, что технологизм часто замещает естественных проявления человеческой природы. В мире, где все должно быть четко и вовремя спланировано, спроектировано и сделано, человек начинает искать технологии там где должно присутствовать — нормальное, естественное общение, взаимопонимание и т.д. В таком мире человек потребляет массу интеллектуальной продукции на тему: как приобрести друзей, как воздействовать на окружающих, как перестать беспокоиться, как заработать миллион, как воспитывать детей и даже как стать счастливым и т.д. Он ищет «технологии успеха», «технологии общения», «технологии секса», «технологии принятия решений». Т.е. человек воспринимает себя как некое техническое устройство, которое можно сконструировать или реконструировать или же — запрограммировать. С одной стороны, это — новое проявление свободы творить себя. С другой, — все-таки есть некоторая разница между «творить» и «конструировать». Технология воздействия подразумевает алгоритм, который годится для всех. Таким образом, свобода творить себя в технизированном обществе предстает скорее как свобода следовать уже существующим стандартам и алгоритмам (или еще хуже — созданным кем-то программам — это уже почти добровольное рабство).
В результате, базовой структурой, оказывающей влияние на тип общественных отношений, является промышленное технизированное производство. Особенности производства определяют особенности поведения и мышления людей, участвующих в нем. Производство, в конечном итоге, задает и систему ценностей. Производство выводит на первый план принципы «рациональности, эффективности », реализации которых в наибольшей степени соответствует функционирование машины, технического устройства. Формирование человека в такой системе связывается с моментами рационализации, овладения полезными знаниями и навыками; и дисциплинирования, то есть своего рода с превращением человека в некого послушного робота, подчиненного графику, расписанию, заданной программе.
Общество с такой системой ценностей, задающей образ человека как «работника» и «орудия», само же и обессмысливает человеческое существование. Главной причиной этого является дальнейшее развитие производственных технологий. Совершенствование технологий освобождает человека от труда. Но труд в современном обществе — это единственное, что придает смысл существованию, других смыслов нынешнее общество не знает. Отсюда возникает следующий вопрос – что же останется от человеческой жизни, если одна автономная функция за другой или захватываются машиной или хирургически уничтожаются и, возможно генетически изменяются?
Человек сам загнал себя в технологическую западню. Стремясь к свободе через наращивание собственного господства над природой, обществом и самим собой, он не может стать свободным, поскольку инструмент освобождения и стал источником исчезновения свободы. Современный человек не может помыслить понятие свободы иначе, как через наращивание технических возможностей. Наращивание же этих возможностей порождает новые формы зависимости.
Дальнейшее развитие цивилизации лишь на основе автоматически осуществляющегося прогресса науки и технологии означает лишь наращивание и усугубление уже существующих проблем. Необходимо новое осмысление существующей действительности, предполагающее новый ответ на вопрос, что представляет собой человек. И от того сумеем ли мы увидеть себя в каком-то ином качестве, несводимом к тому, чтобы быть винтиком машины, зависит направление дальнейшего цивилизационного развития.
