Итак, опять взбудоражено все русскоязычное интернет-сообщество: законодатели вновь взялись за перо и принялись придумывать новый проект закона, напрямую касающийся регулирования русскоязычного сегмента всемирной сети. Практически все издания кишат новостями по этой теме, не остались в стороне и их печатные коллеги. Эффект от последних новостей сравним с введением реестра запрещенных сайтов, но теперь он гораздо более актуален и касается не только тех, кто в принципе должен был понимать, что рано или поздно «ими займутся» (например, можно долго рассуждать насчет того, насколько свободной должна быть Википедия, но сама по себе открытость таких проектов — это всегда балансирование на грани), но и тех лиц, которые уже было поверили в то, что их крайними делать не будут. Речь идет о законе «Об интернете» и я бы хотел попробовать внести ясность в то, что он из себя представляет и чем он грозит простым пользователям. Хочу сразу отметить, что в качестве источника буду указывать преимущественно copyright.ru. Я не ставлю цели разрекламировать данный ресурс и вообще не имею к нему никакого отношения — просто на нем удобнее всего находить нужную информацию по данной теме.
Полное наименование законопроекта на текущий момент — «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях прекращения нарушении авторских и смежных прав в информационно-телекоммуникационных сетях, в том числе в сети «Интернет», но я буду называть его кратко «Об интернете». Надо сразу отметить, что попытки доработать тему интеллектуальной собственности предпринимаются регулярно, причем зачастую они всегда вызывают достаточно жесткие споры. Например, в 2012 году не мало шума наделал законопроект №47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации». Что касается нашего сегодняшнего «клиента», то первые разговоры о нем начались еще в прошлом году, мол интернет стал играть настолько значимую роль, что в нем пора наводить порядок Изначально поправки планировали оформить в виде отдельного закона, причем сформулировать в нем в том числе и такие вопросы, как например киберпреступность, но со временем от такой идеи отказались — было решено просто внести поправки в Гражданский кодекс и сосредоточиться в первую очередь на авторских и смежных правах. Если говорить о самом формате вводимых норм, то здесь правильность решения очевидна: авторские права сами по себе уже слишком сложная вещь, а выделение частного проявления «работы» с ними в отдельный закон было бы и вовсе глупостью. Подобные вещи сами по себе существовать не могут — они так или иначе должны работать совместно со многими другими нормами. Не просто так ведь закон «Об авторском праве и смежных правах» включили в состав ГК.
Первые более-менее ясные подробности о законе начали появляться в январе 2013 года, тогда же был опубликован первый проект закона, сутью которого являлась обязанность владельцев сайта принимать по заявлению правообладателя или уведомлению провайдера ряд мер, включающих удаление незаконно размещенных объектов интеллектуальных прав, блокирование доступа через Интернет к объекту интеллектуальных прав и т.п. В качестве ответственности были предусмотрены штрафы от 3 тыс. до 5 тыс. рублей с конфискацией технических средств или без нее для физических лиц и до 500 тыс. рублей для юридических. Проект признали неудачным и отправили на доработку. В феврале стало ясно, что ждать новой «вспышки» стоит уже весной, а заодно и о том, что соавтором, возможно даже ключевым, законопроекта является Роберт Шлегель, который, на секундочку, являлся автором так и не принятого законопроекта «Об ответственности руководителей средств массовой информации за материалы клеветнического характера». Тогда же начали говорили о некой «благоприятной бизнес-среде и правовой платформе для взаимодействия государства и общества», хотя на тот момент уже было понятно, что понятие «взаимодействие», когда речь идет о законопроектах — вещь крайне аморфная.
Немаловажно здесь учесть, что параллельно с данным законопроектом продвигалась и инициатива ряда правообладателей, касающаяся создания реестра «пиратских» сайтов, наподобие «черного списка Роскомнадзора», о котором я говорил выше. Стоит заметить, что подобные идеи посещали умы самых разных лиц, но последним отметился председатель Координационного совета по защите интеллектуальной собственности. Хочу обратить ваше внимание на то, что данная инициатива в том числе обсуждалась и в рамках рассматриваемого нами законопроекта, но сама по себе «существует» отдельно от него и по ряду обстоятельств вряд ли будет доведена до логического завершения.
Но что же все-таки будет менять закон? На самом деле сюда решили накидать сразу все. В частности, буквально на днях обсуждался вопрос создания государственного интерактивного реестра интеллектуальной собственности для цифровой сферы. Поясню. Речь идет в первую очередь о реестре произведений — программ, музыки, фильмов и т.п. Согласно планам законодателей, благодаря такому реестру правообладатели не должны будут больше самостоятельно обращаться к владельцем сайтов — им будет лишь достаточно включить свой объект авторских прав в реестр, а всякие «вконтакте» сами начнут вычищать свои сайты. Старая, как этот мир идея, о которой я уже писал в своих прошлых статьях: зачем утруждать себя работой, если можно сделать так, чтобы за тебя работали другие. Кстати говоря, о таком реестре задумались еще в прошлом году и именно с ним в том числе был связан неудачный январский законопроект. Другая норма коснулась поисковиков: им было предложено самостоятельно следить за тем, чтобы в поисковой выдачи не появлялось пиратских ресурсов. Надо сказать, что по своей сути такая обязанность лежит на всех поисковиках, действующих в США, но в этом случае правообладатель обязан известить ресурс о том, что та или иная ссылка нарушает его права. Затронули и вопрос торрент-трекеров, в частности и об ответственности их посетителей за обмен пиратскими файлами. В этом случае стоит заметить, что речь вероятнее все же идет скорее о создателях раздач, а не о всех пользователях в целом. А «релизеры», между прочим, и в рамках действующего законодательства могут быть привлечены к ответственности, например, по 146 статье УК РФ.
К нашей радости, многие из этих идей уже подверглись жесткой критике и, вполне вероятно, будут либо серьезно доработаны, либо и вовсе исключены из законопроекта.
Еще более смешной оказалась ситуация с взаимодействием законодателей и сообщества. Первоначально проект разрабатывался мягко говоря лицами мало понимающими что вообще из себя представляет интернет. И только 29 мая стало известно, что было принято решение начать взаимодействовать с лицами напрямую имеющее отношение к отрасли — Яндексу, Гуглу и иными. Надо сказать, что прямо или косвенно это уже возымело свои плоды: из законопроекта на данный момент исключили пункты, обязывающие сайты, в частности поисковые системы, без уведомления от правообладателей самостоятельно тереть ссылки на пиратские сайты.
Но наиболее интересным мне лично видится сравнение законопроекта с Digital Millennium Copyright Act – тем самым законом, о котором все вспоминают когда заходит речь о регулировании авторских прав в США. В некотором роде закон «Об интернете» можно соотнести с DMCA, но называть его аналогом вряд ли стоит. В первую очередь по той причине, что штатовский акт предусматривает не только ответственность лиц размещающих контент, но и обязанности лиц требующих удалить незаконные по их мнению данные. В частности, за неправомерные требования можно получить и «обратку» в виде судебного иска. Ничего подобного в нашем случае пока что не предусмотрено. Кстати говоря, YouTube, к примеру, работает не в формате, предусмотренным DMCA. Результаты на лицо: чуть ли не каждый месяц появляются заметки о том, как по невнятным причинам был удален очередной ролик и заблокирован очередной канал.
Ну и, конечно же, не обошлось и без тех, кто решил «попиариться» на законе. Например, спикер Госдумы Сергей Нарышкин заявил о том, что он ратует за постепенный, эволюционный рост правовой культуры с ориентацией на мировой опыт в этой сфере и не одобряет жестких решений в данном вопросе. Само собой, мнение господина Нарышкина в данном случае носит исключительно личный характер и вряд ли стоит говорит о том, что данный человек способен кардинально поменять законопроект. Тем более, что вряд ли у спикера в этом вопросе опыт больше, чем у представителей все того же Яндекса.
Что же до моего личного мнения о законе? В определенном смысле все идеи сами по себе полезны. Они позволяют детально изучить действующее законодательство, увидеть дыры в нем, попробовать найти решения. Другое дело, каким образом изученное будет обработано. Можно бороться с комарами фумитоксами и свертками из газет, а можно выжечь весь дом напалмом. Вроде бы результат в целом и так и так достигнут, но эффект от него разный.
Полное наименование законопроекта на текущий момент — «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях прекращения нарушении авторских и смежных прав в информационно-телекоммуникационных сетях, в том числе в сети «Интернет», но я буду называть его кратко «Об интернете». Надо сразу отметить, что попытки доработать тему интеллектуальной собственности предпринимаются регулярно, причем зачастую они всегда вызывают достаточно жесткие споры. Например, в 2012 году не мало шума наделал законопроект №47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации». Что касается нашего сегодняшнего «клиента», то первые разговоры о нем начались еще в прошлом году, мол интернет стал играть настолько значимую роль, что в нем пора наводить порядок Изначально поправки планировали оформить в виде отдельного закона, причем сформулировать в нем в том числе и такие вопросы, как например киберпреступность, но со временем от такой идеи отказались — было решено просто внести поправки в Гражданский кодекс и сосредоточиться в первую очередь на авторских и смежных правах. Если говорить о самом формате вводимых норм, то здесь правильность решения очевидна: авторские права сами по себе уже слишком сложная вещь, а выделение частного проявления «работы» с ними в отдельный закон было бы и вовсе глупостью. Подобные вещи сами по себе существовать не могут — они так или иначе должны работать совместно со многими другими нормами. Не просто так ведь закон «Об авторском праве и смежных правах» включили в состав ГК.
Первые более-менее ясные подробности о законе начали появляться в январе 2013 года, тогда же был опубликован первый проект закона, сутью которого являлась обязанность владельцев сайта принимать по заявлению правообладателя или уведомлению провайдера ряд мер, включающих удаление незаконно размещенных объектов интеллектуальных прав, блокирование доступа через Интернет к объекту интеллектуальных прав и т.п. В качестве ответственности были предусмотрены штрафы от 3 тыс. до 5 тыс. рублей с конфискацией технических средств или без нее для физических лиц и до 500 тыс. рублей для юридических. Проект признали неудачным и отправили на доработку. В феврале стало ясно, что ждать новой «вспышки» стоит уже весной, а заодно и о том, что соавтором, возможно даже ключевым, законопроекта является Роберт Шлегель, который, на секундочку, являлся автором так и не принятого законопроекта «Об ответственности руководителей средств массовой информации за материалы клеветнического характера». Тогда же начали говорили о некой «благоприятной бизнес-среде и правовой платформе для взаимодействия государства и общества», хотя на тот момент уже было понятно, что понятие «взаимодействие», когда речь идет о законопроектах — вещь крайне аморфная.
Немаловажно здесь учесть, что параллельно с данным законопроектом продвигалась и инициатива ряда правообладателей, касающаяся создания реестра «пиратских» сайтов, наподобие «черного списка Роскомнадзора», о котором я говорил выше. Стоит заметить, что подобные идеи посещали умы самых разных лиц, но последним отметился председатель Координационного совета по защите интеллектуальной собственности. Хочу обратить ваше внимание на то, что данная инициатива в том числе обсуждалась и в рамках рассматриваемого нами законопроекта, но сама по себе «существует» отдельно от него и по ряду обстоятельств вряд ли будет доведена до логического завершения.
Но что же все-таки будет менять закон? На самом деле сюда решили накидать сразу все. В частности, буквально на днях обсуждался вопрос создания государственного интерактивного реестра интеллектуальной собственности для цифровой сферы. Поясню. Речь идет в первую очередь о реестре произведений — программ, музыки, фильмов и т.п. Согласно планам законодателей, благодаря такому реестру правообладатели не должны будут больше самостоятельно обращаться к владельцем сайтов — им будет лишь достаточно включить свой объект авторских прав в реестр, а всякие «вконтакте» сами начнут вычищать свои сайты. Старая, как этот мир идея, о которой я уже писал в своих прошлых статьях: зачем утруждать себя работой, если можно сделать так, чтобы за тебя работали другие. Кстати говоря, о таком реестре задумались еще в прошлом году и именно с ним в том числе был связан неудачный январский законопроект. Другая норма коснулась поисковиков: им было предложено самостоятельно следить за тем, чтобы в поисковой выдачи не появлялось пиратских ресурсов. Надо сказать, что по своей сути такая обязанность лежит на всех поисковиках, действующих в США, но в этом случае правообладатель обязан известить ресурс о том, что та или иная ссылка нарушает его права. Затронули и вопрос торрент-трекеров, в частности и об ответственности их посетителей за обмен пиратскими файлами. В этом случае стоит заметить, что речь вероятнее все же идет скорее о создателях раздач, а не о всех пользователях в целом. А «релизеры», между прочим, и в рамках действующего законодательства могут быть привлечены к ответственности, например, по 146 статье УК РФ.
К нашей радости, многие из этих идей уже подверглись жесткой критике и, вполне вероятно, будут либо серьезно доработаны, либо и вовсе исключены из законопроекта.
Еще более смешной оказалась ситуация с взаимодействием законодателей и сообщества. Первоначально проект разрабатывался мягко говоря лицами мало понимающими что вообще из себя представляет интернет. И только 29 мая стало известно, что было принято решение начать взаимодействовать с лицами напрямую имеющее отношение к отрасли — Яндексу, Гуглу и иными. Надо сказать, что прямо или косвенно это уже возымело свои плоды: из законопроекта на данный момент исключили пункты, обязывающие сайты, в частности поисковые системы, без уведомления от правообладателей самостоятельно тереть ссылки на пиратские сайты.
Но наиболее интересным мне лично видится сравнение законопроекта с Digital Millennium Copyright Act – тем самым законом, о котором все вспоминают когда заходит речь о регулировании авторских прав в США. В некотором роде закон «Об интернете» можно соотнести с DMCA, но называть его аналогом вряд ли стоит. В первую очередь по той причине, что штатовский акт предусматривает не только ответственность лиц размещающих контент, но и обязанности лиц требующих удалить незаконные по их мнению данные. В частности, за неправомерные требования можно получить и «обратку» в виде судебного иска. Ничего подобного в нашем случае пока что не предусмотрено. Кстати говоря, YouTube, к примеру, работает не в формате, предусмотренным DMCA. Результаты на лицо: чуть ли не каждый месяц появляются заметки о том, как по невнятным причинам был удален очередной ролик и заблокирован очередной канал.
Ну и, конечно же, не обошлось и без тех, кто решил «попиариться» на законе. Например, спикер Госдумы Сергей Нарышкин заявил о том, что он ратует за постепенный, эволюционный рост правовой культуры с ориентацией на мировой опыт в этой сфере и не одобряет жестких решений в данном вопросе. Само собой, мнение господина Нарышкина в данном случае носит исключительно личный характер и вряд ли стоит говорит о том, что данный человек способен кардинально поменять законопроект. Тем более, что вряд ли у спикера в этом вопросе опыт больше, чем у представителей все того же Яндекса.
Что же до моего личного мнения о законе? В определенном смысле все идеи сами по себе полезны. Они позволяют детально изучить действующее законодательство, увидеть дыры в нем, попробовать найти решения. Другое дело, каким образом изученное будет обработано. Можно бороться с комарами фумитоксами и свертками из газет, а можно выжечь весь дом напалмом. Вроде бы результат в целом и так и так достигнут, но эффект от него разный.
