Что такое эпигенетические часы я когда-то уже писал. Если вкратце, на сегодняшний день это лучший показатель биовозраста, который точнее паспорта отражает, сколько нам осталось жить. Почему эпичасы так важны? Потому что я считаю, что старение — это эпигенетическая программа. Кто-то называет это моё убеждение религиозным. Да без проблем, готов считать этот тезис своим «Символом веры». Ну или «Символом Юры» — верую, что старение есмь эпигенетическая программа и чаю её взлом.

Ведь верую я в это не просто так, а на основании всего уместившегося на сегодняшний день в моей голове массива данных. В котором особое место отведено тем самым эпигенетическим часам метилирования. Особое оно из-за того, что с возрастом у млекопитающих метилирование ДНК не просто стохастически «вымывается», как можно было бы предположить при случайной природе этого процесса, а часто наоборот усиливается, что обычно коррелирует со снижением экспрессии различных нужных генов (нужных, потому что если бы они не были нужными, они были бы выключены изначально, хотя бы после полового созревания, а не плавно выключались по мере старения).

Вообще наблюдения возрастного снижения экспрессии нужных генов всплывают в сфере изучения биологических механизмов старения постоянно. Чуть дальше я вернусь к этой теме и приведу несколько работ, показавших такое снижение у разных видов.

При этом наблюдается и обратный процесс: некоторые совсем ненужные нам гены, такие как вредоносные ретротранспозоны, в раннем возрасте не просто выключены, а находятся за семью печатями, но к определённому моменту печати почему-то распечатываются и эта «пятая колонна» начинает свою активность, подвергая бомбардировке наши гены своими копиями. Это приводит к гиперактивации врождённого иммунитета, то есть к пресловутому «инфламэйджингу» — стерильному возрастному воспалению, — которое поголовно наблюдается у пожилых людей и животных.

Что такое биомаркер старения и зачем он нужен?

Все мы знаем кого-то, кто “прекрасно сохранился” для своего возраста, и кого-то, кто “стар не по годам”:


Собственно, биомаркеры старения нам как раз и нужны для того, чтобы можно было объективно сказать: да, вам 50, но здоровье у вас на уровне 35-летней. А вот вам, молодой человек, стоило бы повнимательней отнестись к своему здоровью — ваш биологический возраст на 10 лет превышает хронологический, а это чревато 48%-ым повышением риска смерти.

При чём тут старение и вероятность смерти? А при том, что у людей, как и у большинства млекопитающих, старение сопровождается экспоненциальным риском смертности:


И если в 30 лет годовая вероятность умереть у вас составляет 1 шанс на тысячу, то к 80 она повышается в 100 раз. Именно это возрастное повышение вероятности умереть геронтологи и называют старением. И нет, стареет далеко не “всё живое”. Есть виды, которые с возрастом наоборот “молодеют” — их вероятность смерти падает, а плодовитость повышается:

Старение — это генетическая патология, заложенная в каждого из нас. Это ВИЧ 2.0, неумолимая «возрастная инволюция человека». Я твёрдо верю, что нам нужно срочно бросить все силы на поиск средств её излечения или хотя бы купирования. Есть ли у меня план? Есть! Попробую изложить его ниже и буду рад любой критике или альтернативным предложениям. Мне важен лишь результат — продление человеческой жизни хотя бы на 50%.

До сих пор не существует никаких доказанных путей увеличения продолжительности жизни человека более чем на 10%. За последние десятиления было предложено множество различных подходов, и их всех объединяет лишь то, насколько они малоэффективны. Начиная от голодания или ограничения калорий (как показали опыты на приматах), метформина (на диабетиках), рапамицина (на мышах или собаках) и заканчивая целым рядом одинаково слабых «геропротекторов».

Продление на 10% лично меня не устраивает. Я считаю, что Человечеству необходимо срочно начать разрабатывать методы продления жизни хотя бы на 50%, иначе наши родители просто не доживут до того момента, когда механизмы старения будут разгаданы окончательно, и наука наконец-то сможет его остановить. Поэтому моя задача-минимум — разработать терапию, способную продлевать жизнь приматов хотя бы на 50%. Причем такую терапию, омолаживающее действие которой будет быстро заметно после её применения. Заметно по каким-либо достоверным возрастным биомаркерам: например, эпигенетическим часам или биохимическим показателям крови.

                                            Активисты борьбы со СПИДом в 1980-х

По итогам моего предыдущего поста некоторые читатели упрекнули меня в том, что я описал в нем не план, а лишь гипотезу. Хотя там было и то, и другое. Просто план был в общих чертах, с высоты птичьего полёта. А гипотеза очень простая: эпигенетический откат есть эпигенетическое омоложение. Следовательно, откатывая любым образом профиль метилирования генов, мы откатываем и биологический возраст организма, а значит, омолаживаем его.

Если кому-то интересен подробный план предлагаемых мною исследований, я изложу его ниже. Но прежде хочу ответить на другое услышанное мной возражение: «А не проще ли подождать Бельмонте?» Оно-то, конечно, проще. Сидеть и ждать пока другие решат все твои проблемы действительно проще. Но когда речь идёт о смертельном заболевании, это не лучшая стратегия.

Если бы ВИЧ-инфицированные в 80-х молча сидели и ждали, думаю, гораздо меньший процент из них дожил бы до спасительных антиретровирусных коктейлей. Они это отлично понимали, и поэтому организовывали многотысячные демонстрации, требуя найти средство от ВИЧ как можно скорее, а также создавали "Даласские клубы покупателей" для того чтобы пробовать различные экспериментальные терапии на себе.

Я считаю, что к ВИЧ 2.0 нужно относиться точно так же. Делать всё возможное для скорейшей разработки хоть какой-то мало-мальски эффективной терапии. Потому что иначе наши родители до такой терапии не доживут.

Как я неоднократно говорил и писал (1, 2), эпигенетический откат видится мне наиболее перспективным, а то и вообще единственным подходом, способным существенно продлить нам жизнь. Почему? Потому что эпигенетика играет ключевую роль в выполнении всей программы развития организма — от эмбриогенеза до танатогенеза. И пока мы не в силах остановить этот процесс, мы можем хотя бы попробовать его периодически откатывать назад. Именно такой подход продлил жизнь прогерийным мышам на 33-50% в опытах группы Бельмонте.

Верю я в этот подход настолько, что решил организовать проект по его трансляции из научной плоскости в прикладную. Своё видение того, как это реализовать я тоже уже описывал (1, 2). Наиболее оптимальным способом привлечения финансирования на такой проект мне видится краудфандинг. Блокчейн и криптовалюты за последний год вывели возможности краудфандинга на новый уровень, и те проекты, которые раньше не могли и надеяться на привлечение необходимого объема средств, с помощью ICO смогли собрать даже избыточные для их реализации суммы.

Да, пик сборов в ICO, скорее всего, уже позади, но видя, насколько сырые проекты продолжают привлекать значительные объемы финансирования, мне кажется, у нас есть все шансы собрать достаточную сумму для того, чтобы значительно продвинуться в нашей задаче. Подробно обо всём этом, наших целях и стратегии их достижения я рассказал весьма уважаемому в кругах борцов со старением сайту «Fight Aging!». Привожу перевод этого интервью здесь.