Вы не совсем правы, в спорте очень много дискриминации.
Для того, чтобы побеждать нужно ездить на сборы, иметь хороший инвентарь, тренера, который умеет учить побеждать, время на то, чтобы тренироваться и восстанавливаться, иметь доступ к сносным спортивным медикам, поддерживающей фарме и тд. Без этого всего побеждать не получиться, времена, в которые итальянский рабочий в возрасте 28 лет приезжал на Большую Петлю без команды и выигрывал давно прошли. Сейчас в спорте высших достижений почти все зависит от вышеупомянутых факторов.
Это все конечно не относится к любительскому спорту, и поднять условную штангу весом в 100 кг на чемпионате водокачки может действительно каждый, но даже попадание в какую-нибудь школу олимпийского резерва во многом зависит от уровня жизни, места рождения и прочих факторов, которые молодой спортсмен контролировать не может.
При голосовании на обычном участке есть несколько вариантов развития событий:
— Проголосовать за
— Проголосовать против
— Опустить в урну бюллетень без отметки
— Испортить бюллетень
— Забрать бюллетень домой
Тайное голосование существует, в том числе, потому что вариантов волеизъявления должно быть больше двух.
Если открыть ст. 7 ФЗ №67 и внимательно прочитать вторую часть предложения, то можно понять, что если голосование не может гарантировать отсутствие контроля за волеизъявлением гражданина (в том числе возможность порчи бюллетеня), то оно не может быть тайным.
Каким образом можно испортить электронный бюллетень? Могу ли я забрать его домой?
Если сильно подумать над указанной статьей, то можно прийти к выводу, что она нужна для обеспечения неприкосновенности частной (политической) жизни. Этот принцип закреплен в конституции.
Каким образом осуществляется неприкосновенность частной политической жизни в ходе онлайн-голосования, если у принимающей стороны могут быть сведения о том, что конкретный гражданин проголосовал или не проголосовал, а также результат его волеизъявления?
Все эти вопросы, конечно же, не имеют никакого отношения к легитимности тайного голосования в целом. Потому что легитимность должна быть обеспечена 3 стороной, которая а) является независимой и б) вправе проводить аудит хода голосования и подсчета голосов. Подскажите, какая именно независимая сторона наблюдала за электронным голосованием и каким образом она осуществляла наблюдение?
К сожалению, решение написано не очень качественно, т.к. сначала суд подтверждает факт направления уведомления истцом, а потом говорит о том, что а) банк не мог идентифицировать клиента и б) уведомление не является банковской операцией, т.е. на уведомление не распространяется механизм идентификации с помощью ДБО. С моей точки зрения, формальный подход в рассмотрении связан в том числе с не совсем верным выбором способа защиты права.
По новым доказательствам в апелляции есть неплохой ВС РФ, vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1617534.
Предмет спора там немного другой, но суть, думаю, будет понятна.
По поводу ключа — как писал выше, рекомендую подробно изложить в жалобе. Имеет смысл ссылаться на то, что а) у банка не было оснований предполагать, что ключ скомпроментирован, поскольку до направления уведомления о расторжении с помощью ключа проводились финансовые операции, не оспариваемые банком и б) банк имел возможность провести дополнительные действия по проверке полномочий лица, направившего уведомление, но не сделал этого вследствие недобросовестного поведения и с целью получения коммерческой выгоды, которую он бы не получил в случае принятия уведомления.
В любом случае, результат спора мне представляется достаточно смутным. С одной стороны я прекрасно понимаю вашу позицию и вижу объективную недобросовестность банка, с другой — вы пошли с не совсем корректной аргументацией в первую инстанцию, и сейчас удовлетворение требований будет зависеть от настроения суда.
Привет!
В своем исковом вы ссылаетесь на неверные аргументы. В апелляции вам необходимо предоставить дополнительные доказательства того, что заявление о расторжении договора с банком было направлено надлежащим лицом. Самый простой вариант — предоставить письмо от директора (либо иного лица, имеющего право действовать без доверенности) за собственноручной подписью о том, что он действительно направлял требование о расторжении договора посредством электронных каналов связи, предусмотренных договором. Вам также необходимо акцентировать внимание суда на том, что банк не произвел дополнительных действий, позволяющих идентифицировать автора заявления, поскольку банк в данном случае заинтересован в непрекращении договора.
Вам также стоит пояснить суду причину, по которой эти доказательства не были предоставленны в первой инстанции.
В свою очередь, суд первой инстанции абсолютно верно отметил, что установить отправителя заявления с учетом изложенного в вами в исковом заявлении и посте фактически невозможно. Поскольку установить заявителя невозможно, верная ссылка на положение ГК о праве на расторжение в любой момент тут неприменима, т.к. банк «не понимает», кто именно отправил заявление от клиента: уполномоченное лицо или уборщица.
В целом рекомендую по максимуму доказать, что заявление направлял именно директор, а банк ведет себя недобросоветсно, поскольку от количества клиентов зависит благосостояние банка.
Еще если честно мне не совсем понятен размер госпошлины и исковых требований. Каким образом вы их считали?
Основным механизмом работы с зарубежным ПО в рамках госзакупок (как по 44, так и по 223-ФЗ) является ссылка на сложившуюся инфраструктуру. Например, если в учреждении ранее работали с ms, то в ТЗ прописывают совместимость приобретаемого ПО с winserver или active directory. Также могут указываться требования к поставке специфичных лицензий (например enterprise).
Если проанализировать госзакупки ПО с момента вступления в силу постановления о недопустимости закупки ПО при наличии аналогов в реестре, можно увидеть, что постановление не работает должным образом.
Частично, как мне кажется, проблема в том, что офисное ПО и ОС из реестра либо ускоспециализированное (Кобальт и т.д.), либо переработка открытого ПО с интересными обоями, либо все вместе.
Возможно, на рынок российского ПО было бы выйти несколько проще, если бы не барьер в виде сертификата ФСТЭК.
Для того, чтобы побеждать нужно ездить на сборы, иметь хороший инвентарь, тренера, который умеет учить побеждать, время на то, чтобы тренироваться и восстанавливаться, иметь доступ к сносным спортивным медикам, поддерживающей фарме и тд. Без этого всего побеждать не получиться, времена, в которые итальянский рабочий в возрасте 28 лет приезжал на Большую Петлю без команды и выигрывал давно прошли. Сейчас в спорте высших достижений почти все зависит от вышеупомянутых факторов.
Это все конечно не относится к любительскому спорту, и поднять условную штангу весом в 100 кг на чемпионате водокачки может действительно каждый, но даже попадание в какую-нибудь школу олимпийского резерва во многом зависит от уровня жизни, места рождения и прочих факторов, которые молодой спортсмен контролировать не может.
— Проголосовать за
— Проголосовать против
— Опустить в урну бюллетень без отметки
— Испортить бюллетень
— Забрать бюллетень домой
Тайное голосование существует, в том числе, потому что вариантов волеизъявления должно быть больше двух.
Если открыть ст. 7 ФЗ №67 и внимательно прочитать вторую часть предложения, то можно понять, что если голосование не может гарантировать отсутствие контроля за волеизъявлением гражданина (в том числе возможность порчи бюллетеня), то оно не может быть тайным.
Каким образом можно испортить электронный бюллетень? Могу ли я забрать его домой?
Если сильно подумать над указанной статьей, то можно прийти к выводу, что она нужна для обеспечения неприкосновенности частной (политической) жизни. Этот принцип закреплен в конституции.
Каким образом осуществляется неприкосновенность частной политической жизни в ходе онлайн-голосования, если у принимающей стороны могут быть сведения о том, что конкретный гражданин проголосовал или не проголосовал, а также результат его волеизъявления?
Все эти вопросы, конечно же, не имеют никакого отношения к легитимности тайного голосования в целом. Потому что легитимность должна быть обеспечена 3 стороной, которая а) является независимой и б) вправе проводить аудит хода голосования и подсчета голосов. Подскажите, какая именно независимая сторона наблюдала за электронным голосованием и каким образом она осуществляла наблюдение?
Предмет спора там немного другой, но суть, думаю, будет понятна.
По поводу ключа — как писал выше, рекомендую подробно изложить в жалобе. Имеет смысл ссылаться на то, что а) у банка не было оснований предполагать, что ключ скомпроментирован, поскольку до направления уведомления о расторжении с помощью ключа проводились финансовые операции, не оспариваемые банком и б) банк имел возможность провести дополнительные действия по проверке полномочий лица, направившего уведомление, но не сделал этого вследствие недобросовестного поведения и с целью получения коммерческой выгоды, которую он бы не получил в случае принятия уведомления.
В любом случае, результат спора мне представляется достаточно смутным. С одной стороны я прекрасно понимаю вашу позицию и вижу объективную недобросовестность банка, с другой — вы пошли с не совсем корректной аргументацией в первую инстанцию, и сейчас удовлетворение требований будет зависеть от настроения суда.
В своем исковом вы ссылаетесь на неверные аргументы. В апелляции вам необходимо предоставить дополнительные доказательства того, что заявление о расторжении договора с банком было направлено надлежащим лицом. Самый простой вариант — предоставить письмо от директора (либо иного лица, имеющего право действовать без доверенности) за собственноручной подписью о том, что он действительно направлял требование о расторжении договора посредством электронных каналов связи, предусмотренных договором. Вам также необходимо акцентировать внимание суда на том, что банк не произвел дополнительных действий, позволяющих идентифицировать автора заявления, поскольку банк в данном случае заинтересован в непрекращении договора.
Вам также стоит пояснить суду причину, по которой эти доказательства не были предоставленны в первой инстанции.
В свою очередь, суд первой инстанции абсолютно верно отметил, что установить отправителя заявления с учетом изложенного в вами в исковом заявлении и посте фактически невозможно. Поскольку установить заявителя невозможно, верная ссылка на положение ГК о праве на расторжение в любой момент тут неприменима, т.к. банк «не понимает», кто именно отправил заявление от клиента: уполномоченное лицо или уборщица.
В целом рекомендую по максимуму доказать, что заявление направлял именно директор, а банк ведет себя недобросоветсно, поскольку от количества клиентов зависит благосостояние банка.
Еще если честно мне не совсем понятен размер госпошлины и исковых требований. Каким образом вы их считали?
Если проанализировать госзакупки ПО с момента вступления в силу постановления о недопустимости закупки ПО при наличии аналогов в реестре, можно увидеть, что постановление не работает должным образом.
Частично, как мне кажется, проблема в том, что офисное ПО и ОС из реестра либо ускоспециализированное (Кобальт и т.д.), либо переработка открытого ПО с интересными обоями, либо все вместе.
Возможно, на рынок российского ПО было бы выйти несколько проще, если бы не барьер в виде сертификата ФСТЭК.