Привет, Хабр! Представляю вашему вниманию перевод статьи «A most peaceful revolution» автора Ника Картера от 7 сентября 2019 г.
Работа Джейсона Бенджамина (@perfecthue)
Либертарианцы все неправильно поняли. Они стремились уменьшить влияние государства, участвуя в демократическом процессе. Это было и остается безнадежным Сизифовым трудом. Подобно Унголианту Толкиена, государство безгранично жаждет большего, и его наиболее заинтересованные избиратели должным образом награждают его голосами в поддержку большего роста, получая в обмен все бóльшие права. Одним словом, либертарианцы — чучела.
Как ползучая желатиновая угроза в “Капле”, государство растет независимо от того, что вы ему кидаете. Участие в демократических процессах усиливает его и закрепляет организованный гражданский ритуал как единственный законный способ политического участия.
Биткоинеры отвергают это: они понимают, что единственный выигрышный ход в политике — не играть.
Вместо этого они пнули шахматную доску и обошли ее несколько раз вокруг, как будто они выиграли. Биткоинеры решили отказаться от правил и начали работу над валютной системой, находящейся совершенно вне сферы компетенции и надзора государства, не имеющей каких-либо ограничений. В конечном счете, они прогнозируют появление системы, которая делает возможной беспрепятственную коммерцию, бесплатное банковское обслуживание с доказуемыми резервами (в отличие от сумбурного беспорядка, связанного с социальной убыточностью, на который мы полагаемся), делает контроль над капиталом устаревшим, освобождает спасателей от санкционированного государством воровства посредством инфляции и, в конечном итоге, полностью лишает государство власти, сокращая его денежный инструментарий.
Это предложение, как и ожидалось, вызвало ярость зависящей от государства интеллигенции, класса ученых мужей и прессы, которые отступились от четвертой власти как гордые критики слабого рупора. Неудивительно, что самые истеричные критики Биткоина в подавляющем большинстве выигрывают от своей близости к бюрократии Белтуэя или членства в ней или ее аналоге за рубежом. Академики, бенефициары безудержного пузыря студенческих займов, гарантированного государством; действующие и бывшие политики, которым то и дело удается превращать свое политическое влияние в личное богатство (как любопытно!); журналисты, смиренно передающие государственные сообщения в тщетных усилиях по созданию рва, защищающего от мятежных медиа-стартапов и Ютьюберов, которые в тысячи раз влиятельнее этих самых журналистов; экономисты, вынужденные торговать кейнсианскими рассказами за гранты и право владения недвижимостью.
Таким образом, встретившись с визгливой желчью классов болтунов, Биткоинеры достаточно быстро превратились из утопических гаражных изобретателей в диссидентов, даже пока движение все еще находилось в зачаточном состоянии. Проверьте финансовые страницы вашей газеты; вы не найдете ничего, кроме издевательств и насмешек (и очень редкого кивка неохотного согласия). Это в отношении актива, который за десятилетие вырос c нуля до 200 миллиардов долларов без венчурной поддержки, без IPO, не имея корпоративного юридического лица, при пропавшем основателе и поддержке лишь группы разработчиков-энтузиастов, работающих с открытым исходным кодом. В США правительство посчитало целесообразным дать Россу Ульбрихту два пожизненных срока без права на условно-досрочное освобождение плюс 40 лет за преступление, связанное с созданием свободного рынка, деноминированного в биткоинах. Китай запретил официальный обмен биткоинами; Индия обдумывает законодательство, запрещающее даже обладание ими.
Легальность Биткоина — Зеленый: разрешен; Оранжевый: некоторые ограничения; Розовый: противоречивая позиция; Красный: воспринимается враждебно. (Источник)
Мы не на пороге войны; война уже в полном разгаре. Конечно, эта война не очень похожа на те, что были раньше. Но это было давно. Прошли те времена, когда люди благородно выстраивались в ряд друг перед другом и стреляли, пока на одной из сторон не кончались способные стрелять. Мы больше не выскакиваем из окопов по свистку под звуки пулеметных очередей. Открытые боевые действия практически устарели. Вместо этого современный конфликт состоит из смеси мятежников, СВУ, санкций, беспощадных ударов беспилотников и стратегических атак на инфраструктуры, таких, как Stuxnet. Так как обычная война превратилась в виртуальную, почему бы восстанию не поступить так-же?
И это бунт, не сомневайтесь. Криптовалюта, несмотря на серьезные протесты некоторых ее трусливых приверженцев, остается явно независимой и в конечном счете враждебной государству. Она не может регулироваться, быть захвачена или приведена в соответствие требованиям. Silk Road не был заблуждением или историческим анекдотом, о котором можно было бы, оглядываясь назад, с беспокойством усмехнуться. Это была глубокая демонстрация превосходной цели Биткоина и полное безразличие к оковам, обременяющим финансовую систему. Нынешнее государство в своей раздутой и хищной форме жаждет не только вашего физического подчинения, но и бесконечного потока метаданных и аналитики. Ваши финансы не ваши собственные; они тщательно изучаются и требуют одобрения на каждом этапе. Если вы в своей работе хоть немного выходите за пределы основного потока, вы рискуете тем, что ваши сбережения будут конфискованы без права обжалования. Бронетранспортеры сами за себя платить не собираются.
Подобно протестантам шестнадцатого века, начавшим подвергать сомнению официальную доктрину индульгенции и размах власти Папы, задумалась и группа ботанов и шифропанков: действительно ли инфляция необходима? В условиях свободной рыночной экономики, должны ли центральные банки иметь право произвольно устанавливать цену деньгам? Должно ли государство обладать дискреционными полномочиями в отношении сбережений и расходов граждан? Нужно ли заставлять вкладчиков доверять банкам (и, в конечном итоге, налогоплательщикам) выкупать и хранить свои сбережения? Что на самом деле означает запись в базе данных банка?
Редкое изображение Биткоина в физической форме
Подлинные криптовалюты — в действительности альтернативные валютные системы — угрожают государству и его сторонникам. Биткоин абсолютно нечестив, настолько, что вряд ли он обращает внимание. Он бросает вызов самой заветной привилегии государства: его способности финансировать себя посредством инфляции и сеньоража.
Криптовалюта, в основном Биткоин, уже начала влиять на политику центрального банка. Я не преувеличиваю, когда подчеркиваю его геополитическое значение. Объедините свободный рынок для денег с распределительными возможностями Интернета и вы получите весьма ядовитое рагу. Давайте рассмотрим несколько способов, которыми криптовалюта начала влиять на государство.
Прежде всего, как отмечает Джина Питерс (2016), существование ликвидных Биткоин рынков представляет собой серьезную угрозу для стран, которые полагаются на контроль за движением капитала, с целью сохранения управляемого обменного курса.
Будучи высоко-ликвидным и торгуемым по всему миру, Биткоин также имеет практический эффект пролить свет на манипуляции с курсом обмена, как обсуждалось в одной из статей доктора Питерса. Сделки с использованием Биткоина могут помочь в получении промежуточной оценки “уличной цены” местных валют, даже когда правительство публикует фальшивые курсы обмена. Биткоин быстро превращается в универсальную измерительную палочку.
Один пример: публикация информации об уличной стоимости Боливара является незаконной в Венесуэле, так как режим сильно заинтересован в том, чтобы жестко контролировать информацию вокруг своей валюты. DolarToday, самый популярный веб-сайт по отслеживанию обменных курсов в Венесуэле, (управляется из Майями) использует торги LocalBitcoins для определения имплицитной цены Боливара к доллару США.
Источник: https://dolartoday.com
Неудивительно, что самые активные в мире p2p Биткоин-рынки, как правило, находятся в государствах, контролирующих движение капитала, с высоко-инфляционными суверенными валютами или капризными правительствами. Этот анализ Мэтта Альборга, также опирающийся на данные LocalBitcoins, показывает, что крупнейшие объемы торговли Биткоин на душу населения — в России, Венесуэле, Колумбии, Нигерии, Кении и Перу. Иногда говорят, что валютная конкуренция подобна бегу от медведя; вам просто нужно бежать быстрее своего самого медленного друга. Существование Биткоина, вероятно, не угрожает доллару США, но паре дюжин самых инфляционных валют в мире точно.
Как писал Hasu, Биткоин обеспечивает стабильную систему прав собственности без какой-либо зависимости от государства (и скрытых угроз насилия, которые все это подчеркивают). Это в основном не имеет значения на Западе, где права собственности в целом соблюдаются; но это вопрос жизни и смерти во многих других странах. Не шуточная ирония заключается в том, что самыми стойкими критиками криптовалюты, как правило, являются именно те люди, у которых никогда не было причин не доверять свои сбережения правительству. Реакция людей на Биткоин — шибболет; это показывает, знает ли человек о порочных эффектах инфляции и ненадежной банковской системы. Самые громкие отрицатели Биткоина просто-напросто показывают свое невежество и англоцентризм.
И вправду, новые выводы Раскина, Салеха и Ермака, оценивающие валютные кризисы в Турции и Аргентине, подтверждают, что криптовалюта имеет самое непосредственное применение вне развитых стран.
Чрезвычайно важным мнением авторов также является, что
Из-за крайне высоких ставок переосмысление денежной системы является крайне неприятной задачей. Это требует иррационального усердия и непоколебимой приверженности твердому видению будущего. Принимая во внимание масштабность этой задачи и существующую угрозу, которую она представляет для государства, только самые самоотверженные могут принять подобное решение. Большая оплошность альткоинеров заключается не в том, что они поставили не на ту лошадь, а в том, что они сделали это, не будучи, в свою очередь, достаточно убежденными. Они продали мечту, в которую сами не верили.
Сколько крипто-предпринимателей с абсолютной искренностью скажут вам, что они строят систему на десятилетия и лоб в лоб сталкиваются с государством? Сколько человек охотно рискнет оказаться в тюрьме за свои убеждения? Я подозреваю, очень немногие.
Безвкусный тон сверху просачивается сквозь всю организационную пирамиду. Отсюда и различие между “сообществами” держателей-утопленников, которые в то время, как их монеты кровоточат, убеждают друг друга покупать каждый раз, когда актив упал в цене и устойчивым сообществом, которое принимает волатильность и сохраняет веру. На первый взгляд Биткоин и его многочисленные клоны, использующие блокчейн, похожи. Основным отличием является душа. Дело не в том, что альтернативные цепочки аморальны или выбирают более низкие ценности, а в том, что они абсолютно нигилистичны. Прогрессом и косметическими инновациями гордятся сильнее, чем созданием прочных негосударственных институтов.
Конечно, мотив прибыли побуждает многих обратить внимание на Биткоин. Тем не менее, что-то гораздо более глубокое и более фундаментальное движет Биткоинерами — возможность построения параллельной, надежной финансовой системы, которая будет функциональной, открытой и независимой от правительств или неподотчетных корпораций. Конечно, не только эта мотивация ответственна за стимулирование Биткоинеров. Но Биткоин бесспорно добился наибольшего прогресса разрывая связь между деньгами и государством, и до сих пор несет тяжесть политических атак. Ни один другой проект не сталкивался с массовой медиа-истерией в таком объеме и с таким большим количеством препятствий на ранних стадиях.
Для возможных альтернатив дела обстоят иначе. Успех для начинающих основателей криптовалюты — это выход (продажа проекта). Предпродажная подготовка; разметка; свалка в розницу. Очарование запуска нового блокчейна было простым; Деньги имеют самый большой общий адресуемый рынок среди всех существующих продуктов, и владеть хотя бы частью всего этого путем чеканки новой валюты и сохранения некоторой доли обещало несметные богатства. Но богатство не вдохновляет, особенно когда оно обретается за счет потенциальных участников. Отказ от предварительной продажи — это не способ завоевать догматическую, беспрекословную поддержку миллионов добровольцев.
Как говорит Талеб: не говори мне, что ты думаешь, покажи мне свое портфолио. Что может быть лучшим примером, чем Block One, создатель EOS, потенциального блокчейна 2.0, который продаст свою сокровищницу и выберет 140,000 BTC на своем балансе?
За десять лет экспериментов, нерационального использования капитала и гордыни мы извлекли ценные уроки о накопления ценности. Ученые и инженеры приняли денежно-политическую революцию за технологическую. Их эксперименты были пропитаны настойчивым прескриптивизмом:
“Если бы только мы могли создать более эффективную или производительную структуру базы данных или алгоритм устойчивости к сибил-атакам, мы могли бы взломать кейс и создать идеальную криптовалюту”. Такое мышление, как ни удивительно, все еще преобладает сегодня. Но это безнадежно ошибочно. Это прежде всего политические и социальные эксперименты. Наиболее важными факторами создания абсолютно новой денежной системы с нуля являются не технические детали реализации, а, скорее, предоставление убедительных ответов на такие вопросы, как:
Биткоин имеет четкие ответы на все эти вопросы. Его подражатели — нет. Мало того, что они не имеют разумных ответов, их создатели даже не знают, что это необходимые для рассмотрения вопросы.
Список всех утилитарных токенов, которые выполнили свою заявленную цель и добились осмысленного распространения
Теперь мы знаем, что утилитарные токены — это химеры. Чтобы понять это, не нужно быть гением, но на этот раз эмпирическая реальность наступила безвозвратно. Мир утилитарных токенов аналогичен миру, в котором Форекс транзакция требуется не для межгосударственных поездок, как сегодня, а из одного магазина в другой. Токены предложили мрачную регрессию, и когда они были отвергнуты нам всем стало намного лучше. Создавать стоит лишь те криптовалюты, которые стремятся быть деньгами; и это обязательно влечет за собой смещение уровня государственного контроля.
Но для того, чтобы идти в ногу с государством, нужны десятки или сотни миллионов несгибаемых приверженцев, которые верят в стабильный набор ценностей и готовы вкладывать капитал в работу над его поддержкой. Умные криптографические примитивы и работа над новыми алгоритмами решения задачи византийских генералов не могут вдохновить и завоевать преданность. Должен быть некий базовый набор ценностей, которыми гордились бы больше, чем чем-либо другим. Большинство монетарных плюралистов в отрасли оправдывают свою позицию, прибегая к банальным клише, как “про-инновации”. Это бессвязно; если они отвергают такие действующие лица, как Биткоин и агитируют за какой-то альтернативный проект, они также столкнутся с возражениями со стороны крипто-прогрессистов слева от них.
“Зачем соглашаться на блокчейн 2.0? Почему не P, Q или R?”. Хороший вопрос. Отсутствие глубоко укоренившихся общих ценностей, четко воплощенных в выбранном им проекте и исключительно в выбранном им проекте, не защищает альтернативную цепочку крипто-прогрессиста, за исключением невозвратных издержек. В силу необходимости прогрессист становится реакционером.
Так что же это за ценности, которыми дорожат биткоинеры? Биткоинизм — это формирующаяся политическая и экономическая философия, сочетающая в себе различные аспекты австрийской экономики, либертарианства, признания сильных прав собственности, социальных контрактов и философии индивидуальной самостоятельности. Некоторые либертарианцы отшатнутся от теории социального контракта, понимая, что она является принудительной (поскольку на самом деле политический контракт при рождении или в зрелости не предлагается для подписания). С Биткоином это не так. Никто не принужден по умолчанию: Биткоин предлагает довольно четкий контракт для потенциальных пользователей. У вас есть право, но не обязанность участвовать в самой прозрачной, проверяемой, свободной от унижений и четко определенной денежной системе, которую когда-либо знал мир.
Другие ценности, которые я бы посчитал критическими для Биткоина, включают дешевизну подтверждения (чтобы каждый мог участвовать), полную прозрачность (чтобы избежать неожиданной инфляции), справедливость выдачи (все, независимо от статуса, заплатили “полную рыночную цену” за свой BTC, на бирже, либо посредством майнинга), обратную совместимость (предпочтение софт форков хард форкам) и, конечно, открытый набор проверяющих узлов, чтобы предотвратить их сговор и неизбежную цензуру, к которой это приводит. Задайте вопрос своей любимой альтернативе Биткоина. Какие ценности мотивируют проект? Если они существуют, вы заметите, что они обычно слабы; инновации стоят выше последовательности.
Таким образом, биткоинеры резко контрастируют с оппортунистами, которые рассматривают успех как финансовый выход из своего токен-проекта. Для биткоинеров успех является днем, когда выход не требуется. Их по общему признанию эсхатологическая философия предвкушает время, когда они смогут участвовать в Биткоин экономике с замкнутым контуром, свободной от превратностей унаследованной финансовой системы. Они не мечтают о финансовом выходе, по крайней мере, не в венчурном смысле. Вместо этого они жаждут системы, построенной на денежном стандарте, который не обесценивает сбережения произвольным образом, потому что монетарные дискреционные полномочия любого рода полностью отсутствуют.
И они серьезно относятся к сохранению этих основополагающих качеств. Мало того, что должен быть сохранен предопределенный график потока появления новых монет, помимо этого он еще и настолько фундаментален для протокола и системы прав собственности, что его изменение может привести к прекращению существования системы, какой мы ее знаем. Ограниченное предложение не является особенностью Биткоина; Ограниченное предложение — и есть Биткоин. Это онтологически важно, так же как и согласие управляемых является неотъемлемым компонентом Конституции США. Конечно, вы можете свергнуть правительство и установить автократическое правительство, идентичное по названию, но это не будет оригиналом. Сама его сущность, основанная на фундаментальных ценностях, будет изменена. Идеалы не случайны. Они не просто детали реализации. Значения являются системой; система программирует значения.
И что может быть лучшим примером для подражания, чем сам Сатоши. Сатоши — главный жертвенный герой — он потратил целую вечность на создание Биткоина с нуля, выпустил код, некоторое время управлял проектом, а затем навсегда ушел. Монеты, которые он майнил по необходимости, для поддержки сети, когда никто другой не мог — остались нетронутыми. Назвать это усилие Прометеевым почти болезненно в силу своей правдивости. Сатоши дерзко похитил самое ценное, что было у государства — его право на создание легких денег — и отдал его людям самым чистым возможным способом.
Государственная что? Если угроза настолько серьезна, почему оно не вмешивается? К сожалению, у Биткоинеров, как правило, есть ответ на каждое возражение.
Реальность такова, что запрет не остановит Биткоин, если только вы не верите, что международное сообщество, все больше склоняющееся к хаосу и анархической морали, объединится для борьбы с этой угрозой. Представьте себе! Северная Корея, Иран, США, Китай, Россия и Саудовская Аравия объединены общей задачей. И это считается одним из лучших аргументов против критиков Биткоина.
Допустим, крупные страны вступили в сговор, чтобы запретить Биткоин. Это просто превратит Биткоин в товар на черном рынке. Но этого не будет достаточно, чтобы уничтожить его. Подумайте на секунду о другом широко запрещенном товаре, производство которого зависит от значительных объемов энергии, производимой смесью промышленных и неформальных предприятий, в основном распространяющемся на черном рынке, которым пользуются миллионы. Я, конечно, имею в виду каннабис, и вы, вероятно, сможете раздобыть его у ближайшего дилера — легального или нет — менее чем за 30 минут. Верить в то, что запрет уменьшит популярность Биткоина, смешно. Это только усилит его raison d’être: защиту от прихотей капризного государства. Государство, которому так явно угрожает финансовый актив, проявит себя миру как параноидальное и контролирующее, что сделает его истинную паразитическую природу совершенно очевидной.
По иронии судьбы, лучшим ответом государства на приватный Биткоин и вдохновленные Биткоином деньги являются удовлетворение требований техно-Австрийцев и реформа. Это потребовало бы прекращения обесценивания валюты, прекращения режима легких денег, способствующего росту неравенства, прекращения вмешательства в экономические циклы (что просто делает их более суровыми), прекращения попыток гордыни установить цену на временную стоимость денег и прекращения использования финансовых институтов в качестве орудия войны.
Изменения в ближайшем будущем кажутся крайне маловероятными. Нео-Кейнсианская теория du jour — это восхитительным образом ускоренное злодеяние под названием “Современная монетарная теория” (MMT), согласно которому государство может якобы приобретать неограниченное количество любого товара, доступного для продажи в его собственной валюте, последствия которого могут оказаться ужасными. Наш текущий момент — это тот момент, когда политики, находящиеся на границе социализма и коллективизма, возвышаются и получают поддержку от своих все более подчиненных избирателей. Берни; Элизабет Уоррен; Окасио-Кортес; Джереми Корбин. В развивающемся мире у вас есть Кирхнеризм, который вновь захватывает контроль в Аргентине, что заставляет все финансовые активы стремиться к нулю, в то время, как коллективизм самоутверждается. В обычно более дружественном к свободному рынку государстве — соседе Аргентины, Чили, два откровенно коммунистически настроенных законодателя сейчас определяют повестку дня. Венесуэла — есть Венесуэла. В Великобритании лейбористы приняли поразительно конфискационную политику, отстаивая нелиберальные меры, такие как массовое принудительное лишение прав. Столица свободного рынка мира, Гонконг, буквально подвергается нападкам со стороны своего убийственного и самодержавного оккупанта.
Достаточно сказать, что свободные рынки и сильные права собственности — краеугольные камни функционирующей капиталистической экономики — подвергаются глобальной атаке. Это вряд ли изменится. Глобальный низший класс, все более беспомощный, жаждет вмешательства и готов терпеть даже повальное обнищание, если это будет означать сокращение неравенства.
Наши валютные институты потеряли любое подобие разума. Наше время приносит нам занимательное, но мучительное зрелище президента Соединенных Штатов, открыто воюющего с главой Федерального резерва из-за стоимости, приписываемой деньгам. Ставки: выжать немного больше сока из нашей полностью финансируемой экономики к моменту переизбрания. Это оказалось всем, что требовалось для захвата якобы неполитического Федерального резерва. Хедж-фонды, демонстрируя невероятную максимизацию, теперь тратят миллионы долларов на алгоритмы машинного обучения, предсказывающие процентные ставки по подергиванию бровей наших монетарных кардиналов, пока те гадают на кофейной гуще. Деньги потрачены не зря.
Отрицательные процентные ставки в настоящее время являются общепринятыми практически во всех центральных банках развитых стран. МВФ открыто рассуждает о том, как ввести более глубокие отрицательные ставки, включая принудительное обесценивание физических денежных средств. Независимо от того, считаете ли вы, что вкладчики имеют право на положительный доход, они, безусловно, начинают раздражаться, когда вы предлагаете конфисковать их сбережения. Если для достижения результатов политики допустимы произвольно отрицательные ставки, в какой момент центральные банки сделают передышку и дадут вкладчикам отсрочку? Находясь на территории, свободной от ограничений, кажется маловероятным, что какое-либо ограничение подхода в стиле “результат оправдывает средства” к монетарной политике будет реализовано.
Вкладчики может и не будут паниковать при отрицательном 1%, потому что банк, в конце концов, предоставляет полезную услугу. Они могут ворчать при -3% и начать задаваться вопросом, действительно ли их денежные повелители понимают что делают. При -5% — они накупят золота и начнут задумываться об этой штуке с биткоинами.
Поскольку многие люди не могут оценить силу системы, подведем итоги первого десятилетия Биткоина:
Вы можете высмеивать Биткоин, это неважно. Биткоин будет рядом с вами тогда когда Вам это понадобится. Вы можете не нуждаться в этом сейчас; вам это может не понадобиться никогда. Но когда мы погружаемся в более деспотичный, авторитарный и хаотичный мир, вы можете однажды почувствовать утешение, зная, что самая высокая в мире система защиты материальных ценностей терпеливо ждет вас.
До тех пор он будет продолжать делать свое дело.
Перевод подготовлен биткоин-энтузиастом Tony ₿ в рамках проекта Bitcoin Translated.
Работа Джейсона Бенджамина (@perfecthue)
Люди не должны бояться своего правительства. Правительства должны бояться своего народа.
— V, V значит Вендетта
Покорность, – тихо сказал Редигер. – Никогда еще с такой силой не была выражена столь ошеломляющая и простая мысль – что высшее счастье заключается в полнейшей покорности.
— Мишель Уэльбек, Покорность
Не сомневайтесь, биткоинеры — революционеры
Либертарианцы все неправильно поняли. Они стремились уменьшить влияние государства, участвуя в демократическом процессе. Это было и остается безнадежным Сизифовым трудом. Подобно Унголианту Толкиена, государство безгранично жаждет большего, и его наиболее заинтересованные избиратели должным образом награждают его голосами в поддержку большего роста, получая в обмен все бóльшие права. Одним словом, либертарианцы — чучела.
Как ползучая желатиновая угроза в “Капле”, государство растет независимо от того, что вы ему кидаете. Участие в демократических процессах усиливает его и закрепляет организованный гражданский ритуал как единственный законный способ политического участия.
Биткоинеры отвергают это: они понимают, что единственный выигрышный ход в политике — не играть.
Вместо этого они пнули шахматную доску и обошли ее несколько раз вокруг, как будто они выиграли. Биткоинеры решили отказаться от правил и начали работу над валютной системой, находящейся совершенно вне сферы компетенции и надзора государства, не имеющей каких-либо ограничений. В конечном счете, они прогнозируют появление системы, которая делает возможной беспрепятственную коммерцию, бесплатное банковское обслуживание с доказуемыми резервами (в отличие от сумбурного беспорядка, связанного с социальной убыточностью, на который мы полагаемся), делает контроль над капиталом устаревшим, освобождает спасателей от санкционированного государством воровства посредством инфляции и, в конечном итоге, полностью лишает государство власти, сокращая его денежный инструментарий.
Это предложение, как и ожидалось, вызвало ярость зависящей от государства интеллигенции, класса ученых мужей и прессы, которые отступились от четвертой власти как гордые критики слабого рупора. Неудивительно, что самые истеричные критики Биткоина в подавляющем большинстве выигрывают от своей близости к бюрократии Белтуэя или членства в ней или ее аналоге за рубежом. Академики, бенефициары безудержного пузыря студенческих займов, гарантированного государством; действующие и бывшие политики, которым то и дело удается превращать свое политическое влияние в личное богатство (как любопытно!); журналисты, смиренно передающие государственные сообщения в тщетных усилиях по созданию рва, защищающего от мятежных медиа-стартапов и Ютьюберов, которые в тысячи раз влиятельнее этих самых журналистов; экономисты, вынужденные торговать кейнсианскими рассказами за гранты и право владения недвижимостью.
Таким образом, встретившись с визгливой желчью классов болтунов, Биткоинеры достаточно быстро превратились из утопических гаражных изобретателей в диссидентов, даже пока движение все еще находилось в зачаточном состоянии. Проверьте финансовые страницы вашей газеты; вы не найдете ничего, кроме издевательств и насмешек (и очень редкого кивка неохотного согласия). Это в отношении актива, который за десятилетие вырос c нуля до 200 миллиардов долларов без венчурной поддержки, без IPO, не имея корпоративного юридического лица, при пропавшем основателе и поддержке лишь группы разработчиков-энтузиастов, работающих с открытым исходным кодом. В США правительство посчитало целесообразным дать Россу Ульбрихту два пожизненных срока без права на условно-досрочное освобождение плюс 40 лет за преступление, связанное с созданием свободного рынка, деноминированного в биткоинах. Китай запретил официальный обмен биткоинами; Индия обдумывает законодательство, запрещающее даже обладание ими.
Легальность Биткоина — Зеленый: разрешен; Оранжевый: некоторые ограничения; Розовый: противоречивая позиция; Красный: воспринимается враждебно. (Источник)
Мы не на пороге войны; война уже в полном разгаре. Конечно, эта война не очень похожа на те, что были раньше. Но это было давно. Прошли те времена, когда люди благородно выстраивались в ряд друг перед другом и стреляли, пока на одной из сторон не кончались способные стрелять. Мы больше не выскакиваем из окопов по свистку под звуки пулеметных очередей. Открытые боевые действия практически устарели. Вместо этого современный конфликт состоит из смеси мятежников, СВУ, санкций, беспощадных ударов беспилотников и стратегических атак на инфраструктуры, таких, как Stuxnet. Так как обычная война превратилась в виртуальную, почему бы восстанию не поступить так-же?
И это бунт, не сомневайтесь. Криптовалюта, несмотря на серьезные протесты некоторых ее трусливых приверженцев, остается явно независимой и в конечном счете враждебной государству. Она не может регулироваться, быть захвачена или приведена в соответствие требованиям. Silk Road не был заблуждением или историческим анекдотом, о котором можно было бы, оглядываясь назад, с беспокойством усмехнуться. Это была глубокая демонстрация превосходной цели Биткоина и полное безразличие к оковам, обременяющим финансовую систему. Нынешнее государство в своей раздутой и хищной форме жаждет не только вашего физического подчинения, но и бесконечного потока метаданных и аналитики. Ваши финансы не ваши собственные; они тщательно изучаются и требуют одобрения на каждом этапе. Если вы в своей работе хоть немного выходите за пределы основного потока, вы рискуете тем, что ваши сбережения будут конфискованы без права обжалования. Бронетранспортеры сами за себя платить не собираются.
Криптовалюта нависла над правительством
Подобно протестантам шестнадцатого века, начавшим подвергать сомнению официальную доктрину индульгенции и размах власти Папы, задумалась и группа ботанов и шифропанков: действительно ли инфляция необходима? В условиях свободной рыночной экономики, должны ли центральные банки иметь право произвольно устанавливать цену деньгам? Должно ли государство обладать дискреционными полномочиями в отношении сбережений и расходов граждан? Нужно ли заставлять вкладчиков доверять банкам (и, в конечном итоге, налогоплательщикам) выкупать и хранить свои сбережения? Что на самом деле означает запись в базе данных банка?
Редкое изображение Биткоина в физической форме
Подлинные криптовалюты — в действительности альтернативные валютные системы — угрожают государству и его сторонникам. Биткоин абсолютно нечестив, настолько, что вряд ли он обращает внимание. Он бросает вызов самой заветной привилегии государства: его способности финансировать себя посредством инфляции и сеньоража.
Криптовалюта, в основном Биткоин, уже начала влиять на политику центрального банка. Я не преувеличиваю, когда подчеркиваю его геополитическое значение. Объедините свободный рынок для денег с распределительными возможностями Интернета и вы получите весьма ядовитое рагу. Давайте рассмотрим несколько способов, которыми криптовалюта начала влиять на государство.
Прежде всего, как отмечает Джина Питерс (2016), существование ликвидных Биткоин рынков представляет собой серьезную угрозу для стран, которые полагаются на контроль за движением капитала, с целью сохранения управляемого обменного курса.
Биткоин создает проблему для Аргентины и подобных стран; это облегчает обход контроля за движением капитала. Как продемонстрировано в Pieters и Vivanco (2016), попытки правительства регулировать глобально доступные Биткоин рынки, как правило, оказываются безуспешными, и, как показано в Pieters (2016) и диаграмме 4, обменные курсы Биткоина, как правило, отражают рыночные, а не официальные обменные курсы. Если потоки, обеспеченные Биткоином, станут достаточно большими, все страны по умолчанию будут иметь неограниченные международные рынки капитала.Это существенно; значительная часть населения мира живет под контролем за движением капитала, включая жителей Бразилии, России, Индонезии, Тайваня, Китая и Аргентины. Важнейшие компоненты государственного денежно-кредитного инструментария размываются.
Будучи высоко-ликвидным и торгуемым по всему миру, Биткоин также имеет практический эффект пролить свет на манипуляции с курсом обмена, как обсуждалось в одной из статей доктора Питерса. Сделки с использованием Биткоина могут помочь в получении промежуточной оценки “уличной цены” местных валют, даже когда правительство публикует фальшивые курсы обмена. Биткоин быстро превращается в универсальную измерительную палочку.
Один пример: публикация информации об уличной стоимости Боливара является незаконной в Венесуэле, так как режим сильно заинтересован в том, чтобы жестко контролировать информацию вокруг своей валюты. DolarToday, самый популярный веб-сайт по отслеживанию обменных курсов в Венесуэле, (управляется из Майями) использует торги LocalBitcoins для определения имплицитной цены Боливара к доллару США.
Источник: https://dolartoday.com
Неудивительно, что самые активные в мире p2p Биткоин-рынки, как правило, находятся в государствах, контролирующих движение капитала, с высоко-инфляционными суверенными валютами или капризными правительствами. Этот анализ Мэтта Альборга, также опирающийся на данные LocalBitcoins, показывает, что крупнейшие объемы торговли Биткоин на душу населения — в России, Венесуэле, Колумбии, Нигерии, Кении и Перу. Иногда говорят, что валютная конкуренция подобна бегу от медведя; вам просто нужно бежать быстрее своего самого медленного друга. Существование Биткоина, вероятно, не угрожает доллару США, но паре дюжин самых инфляционных валют в мире точно.
Как писал Hasu, Биткоин обеспечивает стабильную систему прав собственности без какой-либо зависимости от государства (и скрытых угроз насилия, которые все это подчеркивают). Это в основном не имеет значения на Западе, где права собственности в целом соблюдаются; но это вопрос жизни и смерти во многих других странах. Не шуточная ирония заключается в том, что самыми стойкими критиками криптовалюты, как правило, являются именно те люди, у которых никогда не было причин не доверять свои сбережения правительству. Реакция людей на Биткоин — шибболет; это показывает, знает ли человек о порочных эффектах инфляции и ненадежной банковской системы. Самые громкие отрицатели Биткоина просто-напросто показывают свое невежество и англоцентризм.
И вправду, новые выводы Раскина, Салеха и Ермака, оценивающие валютные кризисы в Турции и Аргентине, подтверждают, что криптовалюта имеет самое непосредственное применение вне развитых стран.
На первый взгляд, видение Накамото не изменилось, за исключением того, что была создана новая опция, которую большинство людей решили не использовать. Однако, когда кто-то исследует развивающийся мир, история немного меняется. […] [Турция и Аргентина] являются первыми случаями валютного кризиса с момента создания Биткоина, и поэтому они дают возможность исследовать влияние, которое альтернативные цифровые валюты оказывают на нестабильные суверенные валюты. Экстраполируя, это может показать, что замысел Накамото осуществился. Хотя приватные цифровые валюты не заменили доллар, само их существование может оказать отрицательное воздействие, поскольку они помогают проанализировать как фискальную, так и регуляторную политики.В частности, авторы находят (что неудивительно), что “граждане выигрывают от существования приватной цифровой валюты”, в частности, за счет нового варианта диверсификации, который “генерирует улучшение благосостояния граждан”.
Чрезвычайно важным мнением авторов также является, что
[…] существование приватной цифровой валюты структурирует денежно-кредитную политику, создавая альтернативу местным валютам. Такая структуризация денежно-кредитной политики снижает инфляцию и приводит к более высокой отдаче от инвестиций, что, в свою очередь, стимулирует рост местных инвестиций.Согласно основам экономики, разрушение монополии (правительства фактически являются местными монополистами на рынке денег) путем введения конкурентов должно сделать рынок более справедливым для потребителей. Столкнувшись с отсутствием альтернативы, граждане ранее были вынуждены хранить сбережения в местной валюте и терпеть инфляцию. Теперь, имея эффективный внеплановый вариант, граждане имеют возможность отказаться от местного валютного режима, что будет сопряжено со значительными издержками для центрального банка (продажа местной валюты увеличивает скорость обращения денег и усугубляет инфляцию). Таким образом, само существование Биткоина прививает монетарную дисциплину центральному банку, который в противном случае мог бы достичь губительного уровня обесценивания.
Не для слабонервных
Из-за крайне высоких ставок переосмысление денежной системы является крайне неприятной задачей. Это требует иррационального усердия и непоколебимой приверженности твердому видению будущего. Принимая во внимание масштабность этой задачи и существующую угрозу, которую она представляет для государства, только самые самоотверженные могут принять подобное решение. Большая оплошность альткоинеров заключается не в том, что они поставили не на ту лошадь, а в том, что они сделали это, не будучи, в свою очередь, достаточно убежденными. Они продали мечту, в которую сами не верили.
Сколько крипто-предпринимателей с абсолютной искренностью скажут вам, что они строят систему на десятилетия и лоб в лоб сталкиваются с государством? Сколько человек охотно рискнет оказаться в тюрьме за свои убеждения? Я подозреваю, очень немногие.
Безвкусный тон сверху просачивается сквозь всю организационную пирамиду. Отсюда и различие между “сообществами” держателей-утопленников, которые в то время, как их монеты кровоточат, убеждают друг друга покупать каждый раз, когда актив упал в цене и устойчивым сообществом, которое принимает волатильность и сохраняет веру. На первый взгляд Биткоин и его многочисленные клоны, использующие блокчейн, похожи. Основным отличием является душа. Дело не в том, что альтернативные цепочки аморальны или выбирают более низкие ценности, а в том, что они абсолютно нигилистичны. Прогрессом и косметическими инновациями гордятся сильнее, чем созданием прочных негосударственных институтов.
Конечно, мотив прибыли побуждает многих обратить внимание на Биткоин. Тем не менее, что-то гораздо более глубокое и более фундаментальное движет Биткоинерами — возможность построения параллельной, надежной финансовой системы, которая будет функциональной, открытой и независимой от правительств или неподотчетных корпораций. Конечно, не только эта мотивация ответственна за стимулирование Биткоинеров. Но Биткоин бесспорно добился наибольшего прогресса разрывая связь между деньгами и государством, и до сих пор несет тяжесть политических атак. Ни один другой проект не сталкивался с массовой медиа-истерией в таком объеме и с таким большим количеством препятствий на ранних стадиях.
Для возможных альтернатив дела обстоят иначе. Успех для начинающих основателей криптовалюты — это выход (продажа проекта). Предпродажная подготовка; разметка; свалка в розницу. Очарование запуска нового блокчейна было простым; Деньги имеют самый большой общий адресуемый рынок среди всех существующих продуктов, и владеть хотя бы частью всего этого путем чеканки новой валюты и сохранения некоторой доли обещало несметные богатства. Но богатство не вдохновляет, особенно когда оно обретается за счет потенциальных участников. Отказ от предварительной продажи — это не способ завоевать догматическую, беспрекословную поддержку миллионов добровольцев.
Как говорит Талеб: не говори мне, что ты думаешь, покажи мне свое портфолио. Что может быть лучшим примером, чем Block One, создатель EOS, потенциального блокчейна 2.0, который продаст свою сокровищницу и выберет 140,000 BTC на своем балансе?
Единственные значимые вопросы
За десять лет экспериментов, нерационального использования капитала и гордыни мы извлекли ценные уроки о накопления ценности. Ученые и инженеры приняли денежно-политическую революцию за технологическую. Их эксперименты были пропитаны настойчивым прескриптивизмом:
“Если бы только мы могли создать более эффективную или производительную структуру базы данных или алгоритм устойчивости к сибил-атакам, мы могли бы взломать кейс и создать идеальную криптовалюту”. Такое мышление, как ни удивительно, все еще преобладает сегодня. Но это безнадежно ошибочно. Это прежде всего политические и социальные эксперименты. Наиболее важными факторами создания абсолютно новой денежной системы с нуля являются не технические детали реализации, а, скорее, предоставление убедительных ответов на такие вопросы, как:
- что дает вам право чеканить новую валюту и оказывать несоразмерное влияние на ее судьбу?
- почему вы решили отказаться от всех альтернатив и предложить заменить их своими?
- откуда вы черпаете свой авторитет?
- как вы закрепляете справедливость и равенство возможностей при распределении этих новых денег?
- как вы обеспечите защиту системы от коррупции, если даже Федеральный резерв США уязвим к политическому захвату?
Биткоин имеет четкие ответы на все эти вопросы. Его подражатели — нет. Мало того, что они не имеют разумных ответов, их создатели даже не знают, что это необходимые для рассмотрения вопросы.
Список всех утилитарных токенов, которые выполнили свою заявленную цель и добились осмысленного распространения
Теперь мы знаем, что утилитарные токены — это химеры. Чтобы понять это, не нужно быть гением, но на этот раз эмпирическая реальность наступила безвозвратно. Мир утилитарных токенов аналогичен миру, в котором Форекс транзакция требуется не для межгосударственных поездок, как сегодня, а из одного магазина в другой. Токены предложили мрачную регрессию, и когда они были отвергнуты нам всем стало намного лучше. Создавать стоит лишь те криптовалюты, которые стремятся быть деньгами; и это обязательно влечет за собой смещение уровня государственного контроля.
Но для того, чтобы идти в ногу с государством, нужны десятки или сотни миллионов несгибаемых приверженцев, которые верят в стабильный набор ценностей и готовы вкладывать капитал в работу над его поддержкой. Умные криптографические примитивы и работа над новыми алгоритмами решения задачи византийских генералов не могут вдохновить и завоевать преданность. Должен быть некий базовый набор ценностей, которыми гордились бы больше, чем чем-либо другим. Большинство монетарных плюралистов в отрасли оправдывают свою позицию, прибегая к банальным клише, как “про-инновации”. Это бессвязно; если они отвергают такие действующие лица, как Биткоин и агитируют за какой-то альтернативный проект, они также столкнутся с возражениями со стороны крипто-прогрессистов слева от них.
“Зачем соглашаться на блокчейн 2.0? Почему не P, Q или R?”. Хороший вопрос. Отсутствие глубоко укоренившихся общих ценностей, четко воплощенных в выбранном им проекте и исключительно в выбранном им проекте, не защищает альтернативную цепочку крипто-прогрессиста, за исключением невозвратных издержек. В силу необходимости прогрессист становится реакционером.
Ценности, выделяющие Биткоин
Так что же это за ценности, которыми дорожат биткоинеры? Биткоинизм — это формирующаяся политическая и экономическая философия, сочетающая в себе различные аспекты австрийской экономики, либертарианства, признания сильных прав собственности, социальных контрактов и философии индивидуальной самостоятельности. Некоторые либертарианцы отшатнутся от теории социального контракта, понимая, что она является принудительной (поскольку на самом деле политический контракт при рождении или в зрелости не предлагается для подписания). С Биткоином это не так. Никто не принужден по умолчанию: Биткоин предлагает довольно четкий контракт для потенциальных пользователей. У вас есть право, но не обязанность участвовать в самой прозрачной, проверяемой, свободной от унижений и четко определенной денежной системе, которую когда-либо знал мир.
Другие ценности, которые я бы посчитал критическими для Биткоина, включают дешевизну подтверждения (чтобы каждый мог участвовать), полную прозрачность (чтобы избежать неожиданной инфляции), справедливость выдачи (все, независимо от статуса, заплатили “полную рыночную цену” за свой BTC, на бирже, либо посредством майнинга), обратную совместимость (предпочтение софт форков хард форкам) и, конечно, открытый набор проверяющих узлов, чтобы предотвратить их сговор и неизбежную цензуру, к которой это приводит. Задайте вопрос своей любимой альтернативе Биткоина. Какие ценности мотивируют проект? Если они существуют, вы заметите, что они обычно слабы; инновации стоят выше последовательности.
Таким образом, биткоинеры резко контрастируют с оппортунистами, которые рассматривают успех как финансовый выход из своего токен-проекта. Для биткоинеров успех является днем, когда выход не требуется. Их по общему признанию эсхатологическая философия предвкушает время, когда они смогут участвовать в Биткоин экономике с замкнутым контуром, свободной от превратностей унаследованной финансовой системы. Они не мечтают о финансовом выходе, по крайней мере, не в венчурном смысле. Вместо этого они жаждут системы, построенной на денежном стандарте, который не обесценивает сбережения произвольным образом, потому что монетарные дискреционные полномочия любого рода полностью отсутствуют.
И они серьезно относятся к сохранению этих основополагающих качеств. Мало того, что должен быть сохранен предопределенный график потока появления новых монет, помимо этого он еще и настолько фундаментален для протокола и системы прав собственности, что его изменение может привести к прекращению существования системы, какой мы ее знаем. Ограниченное предложение не является особенностью Биткоина; Ограниченное предложение — и есть Биткоин. Это онтологически важно, так же как и согласие управляемых является неотъемлемым компонентом Конституции США. Конечно, вы можете свергнуть правительство и установить автократическое правительство, идентичное по названию, но это не будет оригиналом. Сама его сущность, основанная на фундаментальных ценностях, будет изменена. Идеалы не случайны. Они не просто детали реализации. Значения являются системой; система программирует значения.
И что может быть лучшим примером для подражания, чем сам Сатоши. Сатоши — главный жертвенный герой — он потратил целую вечность на создание Биткоина с нуля, выпустил код, некоторое время управлял проектом, а затем навсегда ушел. Монеты, которые он майнил по необходимости, для поддержки сети, когда никто другой не мог — остались нетронутыми. Назвать это усилие Прометеевым почти болезненно в силу своей правдивости. Сатоши дерзко похитил самое ценное, что было у государства — его право на создание легких денег — и отдал его людям самым чистым возможным способом.
Государственная что? Если угроза настолько серьезна, почему оно не вмешивается? К сожалению, у Биткоинеров, как правило, есть ответ на каждое возражение.
Реальность такова, что запрет не остановит Биткоин, если только вы не верите, что международное сообщество, все больше склоняющееся к хаосу и анархической морали, объединится для борьбы с этой угрозой. Представьте себе! Северная Корея, Иран, США, Китай, Россия и Саудовская Аравия объединены общей задачей. И это считается одним из лучших аргументов против критиков Биткоина.
Обречены, если сделают, обречены, если нет
Допустим, крупные страны вступили в сговор, чтобы запретить Биткоин. Это просто превратит Биткоин в товар на черном рынке. Но этого не будет достаточно, чтобы уничтожить его. Подумайте на секунду о другом широко запрещенном товаре, производство которого зависит от значительных объемов энергии, производимой смесью промышленных и неформальных предприятий, в основном распространяющемся на черном рынке, которым пользуются миллионы. Я, конечно, имею в виду каннабис, и вы, вероятно, сможете раздобыть его у ближайшего дилера — легального или нет — менее чем за 30 минут. Верить в то, что запрет уменьшит популярность Биткоина, смешно. Это только усилит его raison d’être: защиту от прихотей капризного государства. Государство, которому так явно угрожает финансовый актив, проявит себя миру как параноидальное и контролирующее, что сделает его истинную паразитическую природу совершенно очевидной.
По иронии судьбы, лучшим ответом государства на приватный Биткоин и вдохновленные Биткоином деньги являются удовлетворение требований техно-Австрийцев и реформа. Это потребовало бы прекращения обесценивания валюты, прекращения режима легких денег, способствующего росту неравенства, прекращения вмешательства в экономические циклы (что просто делает их более суровыми), прекращения попыток гордыни установить цену на временную стоимость денег и прекращения использования финансовых институтов в качестве орудия войны.
Изменения в ближайшем будущем кажутся крайне маловероятными. Нео-Кейнсианская теория du jour — это восхитительным образом ускоренное злодеяние под названием “Современная монетарная теория” (MMT), согласно которому государство может якобы приобретать неограниченное количество любого товара, доступного для продажи в его собственной валюте, последствия которого могут оказаться ужасными. Наш текущий момент — это тот момент, когда политики, находящиеся на границе социализма и коллективизма, возвышаются и получают поддержку от своих все более подчиненных избирателей. Берни; Элизабет Уоррен; Окасио-Кортес; Джереми Корбин. В развивающемся мире у вас есть Кирхнеризм, который вновь захватывает контроль в Аргентине, что заставляет все финансовые активы стремиться к нулю, в то время, как коллективизм самоутверждается. В обычно более дружественном к свободному рынку государстве — соседе Аргентины, Чили, два откровенно коммунистически настроенных законодателя сейчас определяют повестку дня. Венесуэла — есть Венесуэла. В Великобритании лейбористы приняли поразительно конфискационную политику, отстаивая нелиберальные меры, такие как массовое принудительное лишение прав. Столица свободного рынка мира, Гонконг, буквально подвергается нападкам со стороны своего убийственного и самодержавного оккупанта.
Достаточно сказать, что свободные рынки и сильные права собственности — краеугольные камни функционирующей капиталистической экономики — подвергаются глобальной атаке. Это вряд ли изменится. Глобальный низший класс, все более беспомощный, жаждет вмешательства и готов терпеть даже повальное обнищание, если это будет означать сокращение неравенства.
Наши валютные институты потеряли любое подобие разума. Наше время приносит нам занимательное, но мучительное зрелище президента Соединенных Штатов, открыто воюющего с главой Федерального резерва из-за стоимости, приписываемой деньгам. Ставки: выжать немного больше сока из нашей полностью финансируемой экономики к моменту переизбрания. Это оказалось всем, что требовалось для захвата якобы неполитического Федерального резерва. Хедж-фонды, демонстрируя невероятную максимизацию, теперь тратят миллионы долларов на алгоритмы машинного обучения, предсказывающие процентные ставки по подергиванию бровей наших монетарных кардиналов, пока те гадают на кофейной гуще. Деньги потрачены не зря.
В вашем распоряжении: вечно включенный финансовый станок
Отрицательные процентные ставки в настоящее время являются общепринятыми практически во всех центральных банках развитых стран. МВФ открыто рассуждает о том, как ввести более глубокие отрицательные ставки, включая принудительное обесценивание физических денежных средств. Независимо от того, считаете ли вы, что вкладчики имеют право на положительный доход, они, безусловно, начинают раздражаться, когда вы предлагаете конфисковать их сбережения. Если для достижения результатов политики допустимы произвольно отрицательные ставки, в какой момент центральные банки сделают передышку и дадут вкладчикам отсрочку? Находясь на территории, свободной от ограничений, кажется маловероятным, что какое-либо ограничение подхода в стиле “результат оправдывает средства” к монетарной политике будет реализовано.
Вкладчики может и не будут паниковать при отрицательном 1%, потому что банк, в конце концов, предоставляет полезную услугу. Они могут ворчать при -3% и начать задаваться вопросом, действительно ли их денежные повелители понимают что делают. При -5% — они накупят золота и начнут задумываться об этой штуке с биткоинами.
Поскольку многие люди не могут оценить силу системы, подведем итоги первого десятилетия Биткоина:
- В общей сложности 1 миллиард долларов США был уплачен в качестве комиссионных.
- Майнеры в совокупности собрали 14 миллиардов долларов в обмен на свои услуги по обеспечению безопасности сети.
- Средневзвешенная величина затрат всех держателей биткоинов составляет около 100 миллиардов долларов.
- Рыночная стоимость всех имеющихся биткоинов составляет примерно 190 миллиардов долларов.
- Сеть осуществила транзакции на сумму около 2 триллионов долларов
- Сеть Биткоин теперь производит 80 экзахешей в секунду (это 8 * 10¹⁹ хешей). Такое количество хешей на высоко специализированном оборудовании стоит около 19,8 миллиона долларов в день.
Вы можете высмеивать Биткоин, это неважно. Биткоин будет рядом с вами тогда когда Вам это понадобится. Вы можете не нуждаться в этом сейчас; вам это может не понадобиться никогда. Но когда мы погружаемся в более деспотичный, авторитарный и хаотичный мир, вы можете однажды почувствовать утешение, зная, что самая высокая в мире система защиты материальных ценностей терпеливо ждет вас.
До тех пор он будет продолжать делать свое дело.
Перевод подготовлен биткоин-энтузиастом Tony ₿ в рамках проекта Bitcoin Translated.
.png){kind=link}