«И это вы называете искусством? Да мой сын трехлетний лучше нарисует!» — так встречают в инфополе любое появление одной из величайших картин русского искусства. «Вот это вот величайшая картина?! Вы издеваетесь!» Да, это он, великий и ужасный, второй век кряду поджигатель пятых точек, единственный (не совсем) и неповторимый (дада) — Чёрный квадрат Казимира Малевича.
Чем квадрат ужасен — это понятно, но чем же он велик? Если совсем коротко: Чёрный квадрат — это прадедушка смартфона, вот этой вот маленькой чёрной прямоугольной коробочки, без которой сейчас никуда.
Нет, конечно не Квадратом единым, всё искусство Авангарда начала века, включая, великий конструктивизм — это фундамент нашего с вами современного мира с его эргономичным дизайном, лаконичными формами, функциональностью и доступностью. Как настоящее коллективное искусство авангард работал единым фронтом, но у каждого явления есть символ, и символ авангарда — Чёрный Квадрат. Оглянитесь по сторонам: нас окружают квадраты, прямоугольники и круги. Мы буквально живем в мире вещей простых геометрических форм, большинство из которых — чёрные и белые. Квадратов, кстати, было три: черный, белый и красный. И ещё были круг и крест. Так сказать, стильный корпус на выбор.
Само собой, новое возникает не по щелчку пальцев, и не в вакууме (если это не Большой взрыв). У каждого явления, тем более в искусстве, есть свои предпосылки и путь развития. Мир на стыке 19го и 20го веков переживал турбулентность. Шла глобальная перестройка и шатание скреп. Люди устали от жесткого социального разделения, художники устали от бесконечных вензелей, золотых канделябров и духоты богатых салонов. Хотелось свежего воздуха, хотелось кардинального слома формы, слома мироустройства, да всего. Тем более всё это изящество, утончённость, умывальники с картушами и хруст французских кандибоберов были уделом кучки избранных. Искусство, начавшее хулиганить в последних десятилетиях 19 века, разошлось не на шутку. Эпоха требовала завершить то, что начали импрессионисты — вытащить искусство из душных гостиных на улицу, к людям, в кафе и мюзик‑холлы. Музыканты, актёры, поэты, фотографы жаждали перевернуть мир вверх тормашками. Душный академический реализм в живописи всё больше терял смысл. Особенно, когда на сцену истории на полном ходу ворвался поезд Люмьер. Новые технологии — новые возможности! И вот тогда выстрелило новое искусство.
Молодые авангардисты подошли к делу решительно: они провозгласили искусство равное для всех — вообще всех! Искусство как база нового мира Равных! Искусство как выражение универсальных образов! Искусство, связывающее людей! Удобный интерфейс!
Строго говоря, еще Прерафаэлиты в середине 19го века пытались нести искусство в массы, так сказать, красоту в каждый дом. Но их труды были вещами штучными, трудозатратными и очень дорогими. Конечно же, ни до каких бедняков эта красота не доходила. Художники начала 20го века пошли другим путем. Их решение было гениальным: простые формы! Еще проще! Максимально просто! Долой громоздкие украшательства! Стол — это прямоугольник для еды, дом — это куб для жилья, картина — квадрат в гармонии чистого цвета! Простые формы создавать проще, быстрее и дешевле. Их можно сделать много. Их можно легко совмещать и трансформировать. Главное, они для всех одинаковы, а, значит, все будут равны. Икея!
И ничего удивительно, что Авангардизм полнее всего раскрылся под знаменами русской революции. Идеи новых художников отражали саму суть молодой советской республики. И именно в этот период русское-советское авангардное искусство вышло, в авангард искусства мирового, чего не было ни до, ни после.
Малевич был частью этого большого процесса. Авангард объединил бурление разных стилей и течений: они коллабились, враждовали, взаимоисключались, но всё, в итоге, слилось в единый вектор развития, и в этом суть. Квадрат был выставлен в 1915 году между двумя революциями, в эпицентре мятущегося мира, который вот вот рухнет, и свою революцию он совершил. Его принято считать концом изобразительного искусства. Но в той же мере его можно считать началом нового искусства, нового мира — мира дизайна в полном смысле этого явления. Изображение в окладе больше не самоцель, теперь это — часть пространства и всех происходящих в нём процессов. Картина может быть чем угодно: ощущением, символом, пранком, проявлением свободы воли. Малевич повесил Черный квадрат в красный обрядовый угол потому что мог. Он породил не предмет живописи, но концепцию творческой свободы. Художник больше не копировал реальность — он и был ее творцом. Его искусство, это простые разноцветные кубики, из которых можно сложить что угодно. Лего!
К чему, в итоге, привели идеи равенства и братства, то оставим для срачей между монархистами и коммунистами. Получилось ли у художников объединить весь мир в дизайне равенства, вопрос открытый. Но то, что мир после искусства авангарда, это совсем другой мир — и мы в нём живём, свершившийся факт.
Судьба русского авангарда на родине грустна. Времена изменились, на смену всеобщему празднику свободы пришёл тотальный контроль. Следующий виток искусства должен был провозгласить новое величие. Искусст��о должно было быть строго воспитательными, тщательно изображать правильного гражданина, воспевать советскую власть, красоту крестьянских березок и почаще напоминать об ужасах царизма. Наступала эпоха сталинского ампира и долгого соцреализма. Лихое, свободное самовыражение в концепцию государства больше не вписывалось, хоть многие его визуальные идеи продолжали эксплуатироваться. Геометрия и беспредметность ещё вернутся позже, но уже калькой западных дизайнеров. Теперь любовь к русскому Авангарду станет уделом избранных. У рабочего же человека в сердце будет Шишкин, часто, правда, в формате ковров и конфетных оберток. Так-то тоже массовое искусство. Несколько поколений выросло, созерцая в учебниках исключительно грачей, крестьян и бурлаков. Ещё в России любят очереди и Серова, но и великолепный Серов и нежный Саврасов и незабвенный Репин - лишь вторили старшим иностранным братьям. Русский Советский Авангард бы, в полном смысле передовым и эпохальным, от того особенно обидно, что он оказался стыдливо задвинут в полупустые музейные залы. Художники, стремившиеся в массы, стали массам нелюбы. При том, что массы каждый божий день существуют в той реальности, которую создали Малевич, Родченко, Лисицкий и другие. Мы стараемся обустроить себе скандинавский дизайн, восхищаемся японским минимализмом, любим яркую типографику, выбираем модные квартиры-студии, наполняем их функциональными стеллажиками, закупаемся стильными айфончиками и совершенно не задумываемся: с чего вдруг простой черный прямоугольник без кнопок выглядит так круто.
Но мир помнит. Для мирового искусства Квадрат Малевича — это база.
В таком разговоре кто-то обязательно припомнит нетолерантные ныне лузлы Альфонса Алле о неграх, дерущихся в пещере, типа «за тридцать лет до Малевича». Но там, где у Алле был просто лузл, у Малевича хватило потенции переформатировать искусство. (Что, вероятно, не мешало ему самому над собой посмеяться: в нижних слоях краски под Квадратом нашлась отсылка к этому вашему Алле.) Смех смехом, но в истории традиционной живописи Малевич поставил жирную точку. И она была квадратной — как пиксель, из которого состоит история сегодняшняя.
Раз трехлетний ребенок может нарисовать также, значит каждый может быть творцом!
Любите искусство и не ругайте детей за рисунки на обоях, возможно они перевернут мир!
Автор: Mira Solar
