Споры между основателями стартапов о принадлежности интеллектуальных прав на созданный продукт — не редкость. Вспоминается, например, судебный иск Регги Брауна к двум другим основателям Snapchat. В большинстве случаев конфликты заканчиваются уходом кого-то из основателей из проекта. Российской судебной практике также известно немало примеров, когда создатели сервисов и приложений спорят о правах на них (и о праве контроля над стартапом в целом). Чаще всего конфликты происходят в проектах, где один из основателей придумал идею стартапа и алгоритм функционирования сервиса, а другой написал исходный код программы. В этом материале мы расскажем несколько невыдуманных историй, как такие споры решаются в России, и попытаемся понять юридические причины конфликтных ситуаций. Возможно, кто-то в этих историях «увидит» себя, а кому-то наш пост поможет не повторить ошибок его героев.
Встретились однажды два человека (давайте дадим им имена – Василий и Николай). Василий относился к категории людей, которых часто называют «генераторами идей», при этом он умел выбирать именно те идеи, которые могут быть «подхвачены» рынком. Николай – талантливый программист, владеющий навыками не только разработки, но и web-дизайна. Василий вынашивал идею запустить один web-сервис, который (он был в этом уверен!) мог бы приносить неплохой доход. Им были продуманы принципы действия сервиса и разработан его алгоритм. Своими мыслями он поделился с Николаем, который быстро ухватился за новую идею и предложил услуги в написании программы. Через пару недель web-сервис был готов к тестированию, а через месяц состоялся его официальный запуск, появились первые пользователи, а с ними — первый доход, который партнеры решили делить пополам. Василий взял на себя продвижение проекта, а Николай стал отвечать за техническую часть…
Не секрет, что многие стартапы рождаются примерно так (разумеется, мы предельно упростили ситуацию). Но, к сожалению, поначалу успешные проекты могут закончиться тем, что один из основателей решает распрощаться с партнером и продолжить вести бизнес самостоятельно. Его коллега в это же время может вынашивать аналогичные планы. В результате вместо совместной творческой работы – судебные тяжбы и требования о возмещении многомиллионных убытков, потеря контроля над проектом и репутационные издержки.
…Итак, наши герои — Василий и Николай — запустили созданный ими web-сервис. Вся их совместная деятельность строилась на доверительных отношениях, письменного договора между собой не заключали. Доменное имя для сайта Василий зарегистрировал на себя, но пароли доступа к управлению сайтом были не только у него, но и у Николая. Электронные кошельки, куда поступали деньги от пользователей сервиса, были привязаны к банковскому счету Николая (оказалось, что Николай был зарегистрирован как ИП, и у него был открыт счет, который компаньоны решили использовать для общего дела). Некоторое время Николай ежемесячно переводил половину дохода, полученного от эксплуатации сервиса, на счет Василия, пока тот не объявил, что хочет выйти из бизнеса и предложил Николаю «купить» его долю. Николай выразил свое несогласие с таким предложением и его условиями, после чего переименовал web-сервис, сменил пароли доступа к сайту и панели управления хостингом, прекратил перечислять компаньону деньги и перестал выходить на связь с ним.
Василий обратился в суд с требованием признать его соавтором программы для ЭВМ, на основе которой функционировал web-сервис. В случае признания Василия соавтором программы за ним, как и за его недавним партнером, будут признаны исключительные права на нее, в том числе право на получение части вознаграждения от ее использования (по правилам ст. 1229 и 1258 Гражданского кодекса РФ). В качестве одного из главных доказательств, представленных суду Василием, была Skype-переписка с Николаем на этапе разработки программы. Из анализа переписки суд сделал вывод, что именно Василием была сформулирована идея работы web-сервиса, разработан алгоритм его работы и разъяснен смысл формул.
Читатели, хорошо знакомые с данной темой, могут возразить: идеи не охраняются авторским правом. Такой же позиции придерживался и ответчик. Но, по мнению российских судов, идеи не охраняются законом, пока не воплощены в конкретную форму. Если же результатом идеи стало конкретное произведение (в нашем примере – программа для ЭВМ), то сам замысел тоже может рассматриваться как часть творческого труда по его созданию. Без первоначального замысла Василия, — указал суд в решении, — Николай не написал бы соответствующую компьютерную программу, а без написанной Николаем компьютерной программы идея Василия осталась бы не нереализованной и не воплощенной в материальной форме. Суд решил, что программа была создана совместным творческим трудом Василия и Николая. К тому же, Василию принадлежала не только идея, но также разработка алгоритмов действия сервиса, руководствуясь которыми Николай и написал исходный код программы.
В рассмотренной ситуации Василий имел все шансы утратить контроль над проектом и остаться ни с чем. Можно сказать, что только чудо в виде сохранившейся переписки в мессенджере с подробным описанием формул, алгоритма и принципа действия сервиса помогло Василию доказать свое право авторства на программу для ЭВМ. Не будь ее – доказать что-либо было бы весьма проблематично (но с учетом конкретных обстоятельств спора суды далеко не всегда могут принять электронную переписку в качестве «железного» доказательства).
Но причина не только в том, что партнеры в свое время не договорились письменно, как они намереваются распоряжаться своим исключительным правом на созданную программу и распределять доход от ее использования. Другой фактор риска состоял в организации самого бизнеса: с правовой точки зрения стартап был бизнесом только одного из партнеров (Николая), при том что другой не имел юридически закрепленных прав на участие в нем.
Таким образом, Василий весьма опрометчиво доверился Николаю: фактически, «подарив» ему идею, он не предпринял необходимых мер ни для закрепления своих прав на созданный программный продукт, ни для юридического закрепления своей роли в совместном стартапе.
Показательным является еще один кейс, начало которого схоже с ситуацией, описанной выше. Николай, разрабатывавший web-сервис по заданию Василия (и, по утверждению последнего, за его деньги), в какой-то момент понял, что сможет эксплуатировать его сам, без участия партнера. Он поместил на заставку веб-приложения логотип принадлежащей ему фирмы, указал ее в качестве правообладателя, а себя – а качестве автора. В таком виде представил очередной вариант программы и Василию. Василий возмутился: он планировал сам выступать в качестве правообладателя, когда сервис будет запущен. Но Николай его опередил, воспользовавшись тем, что отношения между «партнерами» были, как и в предыдущей ситуации, доверительными, а письменный договор на разработку программы заключен не был. Василий лишь давал Николаю задания по электронной почте и указывал на необходимость доработок, а также время от времени переводил ему деньги за выполненную работу.
Продолжение тоже напоминает предыдущую ситуацию: дело дошло до суда. Только Василий не заявлял требования о признании его соавтором программы. Он просил суд признать за ним исключительное право на программу, поскольку данная программа, как он уверял, разрабатывалась по его заказу, а значит он как заказчик должен считаться ее единственным правообладателем согласно ст. 1296 Гражданского кодекса РФ.
В отсутствие заключенного между Василием и Николаем письменного договора в качестве доказательства наличия договорных отношений суду были предъявлены распечатки электронных писем. Но Николай заявил, что никаких писем от Василия не получал (к тому же, Василий и сам не смог представить ответы Николая). Анализ же содержания писем (которые Василий громко именовал в суде «техническими заданиями») показал, что в них давалось лишь описание функционала программы, ее желаемых характеристик, но не более. Проведенная экспертиза «технических заданий» показала, что они не соответствуют требованиям к техническим заданиям, установленным ГОСТом, и носят декларативный характер. В итоге суд отклонил требования Василия, признав, что приложение разрабатывалось Николаем самостоятельно и независимо от Василия.
Здесь основная ошибка – та же, что и в предыдущей ситуации. Не следует начинать стартап исключительно на доверительных отношениях, без заключения договоров, распределяющих обязанности между участниками проекта и закрепляющих права на создаваемый интеллектуальный продукт. Тем более если партнерами выступают люди, ранее не знавшие друг друга. В нашем примере Василий, доверившись Николаю, не учел того, что Николай может воспользоваться идеями Василия и пренебречь первоначальными договоренностями, не закрепленными документально.
«Генератор идей» Василий является учредителем компании (например, ООО «Сигма»), ее единственным участником и директором. По его поручению Николай (не состоявший до этого ни с Василием, ни с его фирмой в каких-либо отношениях) пишет исходный код программы и получает вознаграждение (вероятно, снова без оформления договора). Василий понимает, что в будущем потребуется устранение ошибок, добавление новых модулей, выпуск обновленных версий, поэтому решает предложить Николаю должность в ООО «Сигма» с солидным наименованием (например, «директор по IT»), собственным кабинетом с кожаным креслом и «окладом согласно штатному расписанию», сопоставимым, как уверяет Василий, с размером вознаграждения, которое Николай бы получал как соавтор программы.
Поскольку функционирование web-сервиса планируется осуществлять от лица ООО «Сигма», Василий принимает решение зарегистрировать данную программу для ЭВМ в Роспатенте, указав в заявлении в качестве правообладателя свою фирму, а себя и Николая — в качестве соавторов программы. Николай расписывается в заявлении, давая согласие на указание его в качестве соавтора. И уже потом, когда программа зарегистрирована Роспатентом, кто-то объясняет Николаю, что теперь он – «всего лишь» ее соавтор, но уже не правообладатель (Гражданский кодекс РФ разводит эти понятия, и автор и правообладатель – не всегда одно и то же лицо). У Николая есть, например, право требовать указания на всех экземплярах программы его имени в качестве разработчика. В то же время, исключительное право разрешать или запрещать использование программы и получать вознаграждение от ее использования отныне принадлежит правообладателю, коим является ООО «Сигма» — компания, принадлежащая Василию, и в которой Николай не более чем наемный работник.
Приходит к Николаю и осознание того, что его зарплата может оказаться гораздо меньше, чем половина прибыли компании (скорее всего, по мере роста дохода от эксплуатации сервиса прибыль Василия и его фирмы будет возрастать, а зарплата Николая может оставаться неизменной, либо расти гораздо меньшими темпами, чем доход компании).
Николай принимает решение судиться со своим работодателем, а заодно требовать признать недействительной регистрацию программы для ЭВМ, осуществленную на имя ООО «Сигма».
Утверждает, что он разработал эту программу еще не будучи работником «Сигмы». Следовательно, программа не может рассматриваться как служебное произведение. Только он – автор – изначально являлся и продолжает оставаться единственным владельцем исключительных прав на нее, что вытекает из ст. 1270 Гражданского кодекса РФ. Ведь ни Василию, ни его фирме он свои права на созданную программу не передавал, каких-либо договоров (кроме трудового) не заключал.
К огорчению Николая, суды в таких случаях (а они не единичны) обычно встают на сторону правообладателей, на чье имя зарегистрирована программа. Само по себе отсутствие договора об отчуждении исключительных прав на программу в пользу фирмы еще не говорит, по мнению судов, что передачи прав не было. Когда Николай расписывался в заявлении в Роспатент, он не мог не видеть, что правообладателем в заявлении указан не он, а ООО «Сигма». Следовательно, к моменту подписания уже определился с тем, кого именно он рассматривает в качестве владельца исключительных прав на разработанную им программу.
Маловероятно, что Николай, после проигранного суда с работодателем, останется на ключевой позиции в стартапе. Даже если на какое-то время и останется – он уже не будет работать столь же эффективно, ведь проект теперь уже «не его». Главная ошибка, как и в предыдущих ситуациях, — юридическая неопределенность будущих ролей партнеров, которая должна быть снята еще до начала работы над проектом. Сохраняется и второй фактор риска – «совместный» бизнес реально контролируется только одним из партнеров, который всегда будет находиться в более выгодном положении по отношению к компаньону, участвующему в стартапе не в качестве собственника бизнеса, а в качестве наемного работника или, что еще хуже, вообще без какого-либо юридического статуса.
Большую роль в анализируемой ситуации сыграл факт регистрации программы для ЭВМ. Часто в профессиональном сообществе разработчиков можно услышать мнение, что регистрация программы – это лишь возможность получить красивую «бумажку», чтобы потом приложить ее к диплому или диссертации, показать маме и т.д. Отнюдь. «Бумажка» в нашей ситуации сыграла решающую роль: суд встал на сторону указанного в ней правообладателя.
Существует ли универсальное решение, как обезопасить стартап от подобных конфликтов? Ответ – нет. Иногда встречаются «рекомендации» различного рода «юридических гуру» типа «создайте общество с ограниченной ответственностью с равным распределением долей» или «зарегистрируйте программу для ЭВМ на имя всех основателей» и т.п. В одних случаях такие решения действительно могут быть оправданны, в других же могут только навредить.
Но все же «универсальный закон» существует: необходимо договариваться обо всем «на берегу», до начала работы над проектом, и закреплять договоренности в правовой форме. Вовсе не обязательно, чтобы договор между автором идеи и разработчиком программы непременно представлял собой соглашение между соавторами с закреплением равного распределения доходов. Это может быть, например, договор оказания услуг на разработку программы, в котором будет закреплен переход исключительных прав на программу заказчику. Это может быть какая-то другая форма (подходов здесь достаточно много). Важно, чтобы каждый из участников проекта изначально понимал, как будут распределены права, связанные с использованием созданной ими программы (если заметили, во всех трех описанных ситуациях источником конфликта было несоответствие действий партнеров ожиданиям). То же касается и участия основателей в бизнесе.
И, конечно, при создании программ для ЭВМ настоятельно рекомендуется регистрировать их в Роспатенте. Наличие документа, в котором указаны правообладатели и авторы, служит в суде хорошим доказательством принадлежности исключительных прав на результат творческого труда (если, конечно, такое свидетельство не было получено обманным путем, например, при указании в качестве автора постороннего лица. Реальный автор сможет оспорить такую регистрацию в суде и требовать признать его и автором, и правообладателем программы).
Ниже приведено несколько ссылок на судебные решения по делам, фабулы которых похожи на описанные выше истории. Точного соответствия искать не нужно: какие-то реальные истории мы упростили, отбросив не имеющие юридического значения подробности, похожие истории – «слили» в одну. Приведенные ссылки – лишь единичные примеры из числа похожих ситуаций (но в целом такие ситуации решаются похожим образом). Если кто-то в описанных историях узнал себя – уверяем, это чистая случайность.
Ссылки: Гражданский кодекс РФ (ст. 1229, 1258, 1270, 1296)
Некоторые судебные акты (для примера): раз, два, три, четыре
Встретились однажды два человека (давайте дадим им имена – Василий и Николай). Василий относился к категории людей, которых часто называют «генераторами идей», при этом он умел выбирать именно те идеи, которые могут быть «подхвачены» рынком. Николай – талантливый программист, владеющий навыками не только разработки, но и web-дизайна. Василий вынашивал идею запустить один web-сервис, который (он был в этом уверен!) мог бы приносить неплохой доход. Им были продуманы принципы действия сервиса и разработан его алгоритм. Своими мыслями он поделился с Николаем, который быстро ухватился за новую идею и предложил услуги в написании программы. Через пару недель web-сервис был готов к тестированию, а через месяц состоялся его официальный запуск, появились первые пользователи, а с ними — первый доход, который партнеры решили делить пополам. Василий взял на себя продвижение проекта, а Николай стал отвечать за техническую часть…
Не секрет, что многие стартапы рождаются примерно так (разумеется, мы предельно упростили ситуацию). Но, к сожалению, поначалу успешные проекты могут закончиться тем, что один из основателей решает распрощаться с партнером и продолжить вести бизнес самостоятельно. Его коллега в это же время может вынашивать аналогичные планы. В результате вместо совместной творческой работы – судебные тяжбы и требования о возмещении многомиллионных убытков, потеря контроля над проектом и репутационные издержки.
История первая, в которой разработчик решил присвоить проект, но автор идеи отстоял свое право участвовать в стартапе
…Итак, наши герои — Василий и Николай — запустили созданный ими web-сервис. Вся их совместная деятельность строилась на доверительных отношениях, письменного договора между собой не заключали. Доменное имя для сайта Василий зарегистрировал на себя, но пароли доступа к управлению сайтом были не только у него, но и у Николая. Электронные кошельки, куда поступали деньги от пользователей сервиса, были привязаны к банковскому счету Николая (оказалось, что Николай был зарегистрирован как ИП, и у него был открыт счет, который компаньоны решили использовать для общего дела). Некоторое время Николай ежемесячно переводил половину дохода, полученного от эксплуатации сервиса, на счет Василия, пока тот не объявил, что хочет выйти из бизнеса и предложил Николаю «купить» его долю. Николай выразил свое несогласие с таким предложением и его условиями, после чего переименовал web-сервис, сменил пароли доступа к сайту и панели управления хостингом, прекратил перечислять компаньону деньги и перестал выходить на связь с ним.
Василий обратился в суд с требованием признать его соавтором программы для ЭВМ, на основе которой функционировал web-сервис. В случае признания Василия соавтором программы за ним, как и за его недавним партнером, будут признаны исключительные права на нее, в том числе право на получение части вознаграждения от ее использования (по правилам ст. 1229 и 1258 Гражданского кодекса РФ). В качестве одного из главных доказательств, представленных суду Василием, была Skype-переписка с Николаем на этапе разработки программы. Из анализа переписки суд сделал вывод, что именно Василием была сформулирована идея работы web-сервиса, разработан алгоритм его работы и разъяснен смысл формул.
Читатели, хорошо знакомые с данной темой, могут возразить: идеи не охраняются авторским правом. Такой же позиции придерживался и ответчик. Но, по мнению российских судов, идеи не охраняются законом, пока не воплощены в конкретную форму. Если же результатом идеи стало конкретное произведение (в нашем примере – программа для ЭВМ), то сам замысел тоже может рассматриваться как часть творческого труда по его созданию. Без первоначального замысла Василия, — указал суд в решении, — Николай не написал бы соответствующую компьютерную программу, а без написанной Николаем компьютерной программы идея Василия осталась бы не нереализованной и не воплощенной в материальной форме. Суд решил, что программа была создана совместным творческим трудом Василия и Николая. К тому же, Василию принадлежала не только идея, но также разработка алгоритмов действия сервиса, руководствуясь которыми Николай и написал исходный код программы.
Анализируем ошибки
В рассмотренной ситуации Василий имел все шансы утратить контроль над проектом и остаться ни с чем. Можно сказать, что только чудо в виде сохранившейся переписки в мессенджере с подробным описанием формул, алгоритма и принципа действия сервиса помогло Василию доказать свое право авторства на программу для ЭВМ. Не будь ее – доказать что-либо было бы весьма проблематично (но с учетом конкретных обстоятельств спора суды далеко не всегда могут принять электронную переписку в качестве «железного» доказательства).
Но причина не только в том, что партнеры в свое время не договорились письменно, как они намереваются распоряжаться своим исключительным правом на созданную программу и распределять доход от ее использования. Другой фактор риска состоял в организации самого бизнеса: с правовой точки зрения стартап был бизнесом только одного из партнеров (Николая), при том что другой не имел юридически закрепленных прав на участие в нем.
Таким образом, Василий весьма опрометчиво доверился Николаю: фактически, «подарив» ему идею, он не предпринял необходимых мер ни для закрепления своих прав на созданный программный продукт, ни для юридического закрепления своей роли в совместном стартапе.
История вторая, в которой автор идеи оказался выброшенным «за борт» стартапа
Показательным является еще один кейс, начало которого схоже с ситуацией, описанной выше. Николай, разрабатывавший web-сервис по заданию Василия (и, по утверждению последнего, за его деньги), в какой-то момент понял, что сможет эксплуатировать его сам, без участия партнера. Он поместил на заставку веб-приложения логотип принадлежащей ему фирмы, указал ее в качестве правообладателя, а себя – а качестве автора. В таком виде представил очередной вариант программы и Василию. Василий возмутился: он планировал сам выступать в качестве правообладателя, когда сервис будет запущен. Но Николай его опередил, воспользовавшись тем, что отношения между «партнерами» были, как и в предыдущей ситуации, доверительными, а письменный договор на разработку программы заключен не был. Василий лишь давал Николаю задания по электронной почте и указывал на необходимость доработок, а также время от времени переводил ему деньги за выполненную работу.
Продолжение тоже напоминает предыдущую ситуацию: дело дошло до суда. Только Василий не заявлял требования о признании его соавтором программы. Он просил суд признать за ним исключительное право на программу, поскольку данная программа, как он уверял, разрабатывалась по его заказу, а значит он как заказчик должен считаться ее единственным правообладателем согласно ст. 1296 Гражданского кодекса РФ.
В отсутствие заключенного между Василием и Николаем письменного договора в качестве доказательства наличия договорных отношений суду были предъявлены распечатки электронных писем. Но Николай заявил, что никаких писем от Василия не получал (к тому же, Василий и сам не смог представить ответы Николая). Анализ же содержания писем (которые Василий громко именовал в суде «техническими заданиями») показал, что в них давалось лишь описание функционала программы, ее желаемых характеристик, но не более. Проведенная экспертиза «технических заданий» показала, что они не соответствуют требованиям к техническим заданиям, установленным ГОСТом, и носят декларативный характер. В итоге суд отклонил требования Василия, признав, что приложение разрабатывалось Николаем самостоятельно и независимо от Василия.
Анализируем ошибки
Здесь основная ошибка – та же, что и в предыдущей ситуации. Не следует начинать стартап исключительно на доверительных отношениях, без заключения договоров, распределяющих обязанности между участниками проекта и закрепляющих права на создаваемый интеллектуальный продукт. Тем более если партнерами выступают люди, ранее не знавшие друг друга. В нашем примере Василий, доверившись Николаю, не учел того, что Николай может воспользоваться идеями Василия и пренебречь первоначальными договоренностями, не закрепленными документально.
История третья, в которой «за бортом» стартапа оказывается разработчик программы
«Генератор идей» Василий является учредителем компании (например, ООО «Сигма»), ее единственным участником и директором. По его поручению Николай (не состоявший до этого ни с Василием, ни с его фирмой в каких-либо отношениях) пишет исходный код программы и получает вознаграждение (вероятно, снова без оформления договора). Василий понимает, что в будущем потребуется устранение ошибок, добавление новых модулей, выпуск обновленных версий, поэтому решает предложить Николаю должность в ООО «Сигма» с солидным наименованием (например, «директор по IT»), собственным кабинетом с кожаным креслом и «окладом согласно штатному расписанию», сопоставимым, как уверяет Василий, с размером вознаграждения, которое Николай бы получал как соавтор программы.
Поскольку функционирование web-сервиса планируется осуществлять от лица ООО «Сигма», Василий принимает решение зарегистрировать данную программу для ЭВМ в Роспатенте, указав в заявлении в качестве правообладателя свою фирму, а себя и Николая — в качестве соавторов программы. Николай расписывается в заявлении, давая согласие на указание его в качестве соавтора. И уже потом, когда программа зарегистрирована Роспатентом, кто-то объясняет Николаю, что теперь он – «всего лишь» ее соавтор, но уже не правообладатель (Гражданский кодекс РФ разводит эти понятия, и автор и правообладатель – не всегда одно и то же лицо). У Николая есть, например, право требовать указания на всех экземплярах программы его имени в качестве разработчика. В то же время, исключительное право разрешать или запрещать использование программы и получать вознаграждение от ее использования отныне принадлежит правообладателю, коим является ООО «Сигма» — компания, принадлежащая Василию, и в которой Николай не более чем наемный работник.
Приходит к Николаю и осознание того, что его зарплата может оказаться гораздо меньше, чем половина прибыли компании (скорее всего, по мере роста дохода от эксплуатации сервиса прибыль Василия и его фирмы будет возрастать, а зарплата Николая может оставаться неизменной, либо расти гораздо меньшими темпами, чем доход компании).
Николай принимает решение судиться со своим работодателем, а заодно требовать признать недействительной регистрацию программы для ЭВМ, осуществленную на имя ООО «Сигма».
Утверждает, что он разработал эту программу еще не будучи работником «Сигмы». Следовательно, программа не может рассматриваться как служебное произведение. Только он – автор – изначально являлся и продолжает оставаться единственным владельцем исключительных прав на нее, что вытекает из ст. 1270 Гражданского кодекса РФ. Ведь ни Василию, ни его фирме он свои права на созданную программу не передавал, каких-либо договоров (кроме трудового) не заключал.
К огорчению Николая, суды в таких случаях (а они не единичны) обычно встают на сторону правообладателей, на чье имя зарегистрирована программа. Само по себе отсутствие договора об отчуждении исключительных прав на программу в пользу фирмы еще не говорит, по мнению судов, что передачи прав не было. Когда Николай расписывался в заявлении в Роспатент, он не мог не видеть, что правообладателем в заявлении указан не он, а ООО «Сигма». Следовательно, к моменту подписания уже определился с тем, кого именно он рассматривает в качестве владельца исключительных прав на разработанную им программу.
Анализируем ошибки
Маловероятно, что Николай, после проигранного суда с работодателем, останется на ключевой позиции в стартапе. Даже если на какое-то время и останется – он уже не будет работать столь же эффективно, ведь проект теперь уже «не его». Главная ошибка, как и в предыдущих ситуациях, — юридическая неопределенность будущих ролей партнеров, которая должна быть снята еще до начала работы над проектом. Сохраняется и второй фактор риска – «совместный» бизнес реально контролируется только одним из партнеров, который всегда будет находиться в более выгодном положении по отношению к компаньону, участвующему в стартапе не в качестве собственника бизнеса, а в качестве наемного работника или, что еще хуже, вообще без какого-либо юридического статуса.
Большую роль в анализируемой ситуации сыграл факт регистрации программы для ЭВМ. Часто в профессиональном сообществе разработчиков можно услышать мнение, что регистрация программы – это лишь возможность получить красивую «бумажку», чтобы потом приложить ее к диплому или диссертации, показать маме и т.д. Отнюдь. «Бумажка» в нашей ситуации сыграла решающую роль: суд встал на сторону указанного в ней правообладателя.
Некоторые общие рекомендации
Существует ли универсальное решение, как обезопасить стартап от подобных конфликтов? Ответ – нет. Иногда встречаются «рекомендации» различного рода «юридических гуру» типа «создайте общество с ограниченной ответственностью с равным распределением долей» или «зарегистрируйте программу для ЭВМ на имя всех основателей» и т.п. В одних случаях такие решения действительно могут быть оправданны, в других же могут только навредить.
Но все же «универсальный закон» существует: необходимо договариваться обо всем «на берегу», до начала работы над проектом, и закреплять договоренности в правовой форме. Вовсе не обязательно, чтобы договор между автором идеи и разработчиком программы непременно представлял собой соглашение между соавторами с закреплением равного распределения доходов. Это может быть, например, договор оказания услуг на разработку программы, в котором будет закреплен переход исключительных прав на программу заказчику. Это может быть какая-то другая форма (подходов здесь достаточно много). Важно, чтобы каждый из участников проекта изначально понимал, как будут распределены права, связанные с использованием созданной ими программы (если заметили, во всех трех описанных ситуациях источником конфликта было несоответствие действий партнеров ожиданиям). То же касается и участия основателей в бизнесе.
И, конечно, при создании программ для ЭВМ настоятельно рекомендуется регистрировать их в Роспатенте. Наличие документа, в котором указаны правообладатели и авторы, служит в суде хорошим доказательством принадлежности исключительных прав на результат творческого труда (если, конечно, такое свидетельство не было получено обманным путем, например, при указании в качестве автора постороннего лица. Реальный автор сможет оспорить такую регистрацию в суде и требовать признать его и автором, и правообладателем программы).
Ниже приведено несколько ссылок на судебные решения по делам, фабулы которых похожи на описанные выше истории. Точного соответствия искать не нужно: какие-то реальные истории мы упростили, отбросив не имеющие юридического значения подробности, похожие истории – «слили» в одну. Приведенные ссылки – лишь единичные примеры из числа похожих ситуаций (но в целом такие ситуации решаются похожим образом). Если кто-то в описанных историях узнал себя – уверяем, это чистая случайность.
Ссылки: Гражданский кодекс РФ (ст. 1229, 1258, 1270, 1296)
Некоторые судебные акты (для примера): раз, два, три, четыре
