Для серьёзного исследовательского робота Бакстер выглядит очаровательно. Красный цвет, присущий спортивным автомобилям, две большие и осторожные руки-манипуляторы. Его лицо – это плоский экран, передающий «чувства» типа смущения (красные щёки, поднятые брови). Желающие могут сесть перед ним, и попросить его прочесть их мысли, корректируя ошибки. Или можно указывать ему на объекты, которые следует поднять. Если он запутается, он может задать вам уточняющий вопрос – это кажущееся простым взаимодействие на деле является большим прорывом для многообещающей области общения человека и робота.
Подобные исследования сделали Бакстера легендой среди инженеров в начале нашей эпохи продвинутой робототехники. Машины уже не ограничены пределами фабрик – они начинают катиться и шагать рядом с нами. А значит, нам необходимо понять, как нам, чёрт возьми, с ними общаться – и им с нами. Бакстер – важнейший представитель авангарда, занятого этим вопросом, предоставляющий исследователям платформу для решения таких серьёзных проблем, как манипулирование объектами.
Но на прошлой неделе компания-изготовитель этой машины, Rethink Robotics, внезапно объявила, что планирует сворачивать лавочку, поскольку продажи роботов сильно упали. (Бакстера изначально разрабатывали для использования на производстве, например, для поднятия объектов и размещения их на конвейерной ленте, а затем адаптировали для исследований). Объявление стало неожиданностью для всех, но, вероятно, не такой уж и неожиданной – индустрия до краёв переполнена бурлящей массой конкурентов, стремящихся занять рынок.
Бакстер – не единственная машина, доступная робототехникам, поэтому исследования вопросов общения людей и роботов не встанут. Однако Бакстер, а также его следующее однорукое поколение, Сойер, незаменимы для исследований в области робототехники. Они, возможно, не подмяли под себя всю индустрию, но определённо застолбили своё место в качестве пионеров области.
«У всех исследователей робототехники сегодня либо есть свой Бакстер, либо есть друг с Бакстером», — говорит специалист по робототехнике из Университета Брауна, Стефании Телекс, сама принадлежащая к первой группе. «В плане проникновения он ближе всего находится к общей платформе для манипуляций для различных исследовательских лабораторий».
Бакстер стал особенным потому, что он представлял собой решение типа «всё в одном» –камера, руки, зажимы и датчики. Его выпустили в 2012 году, и он стал независимым существом, которое робототехники могли программировать и изменять по желанию. Кроме того, он был чрезвычайно дешёвым, по крайней мере, по стандартам роботов – Телекс купила себе Бакстера всего за $27 000, в то время как другие роботизированные платформы могут обойтись вам в сотни тысяч долларов.
Но в этом крылся свой компромисс. В общем, есть два подхода к созданию роботизированной руки. Грубый робот, работающий на сборочной линии, действует с высокой точностью по необходимости – иначе у ваших машин двери будут прикручены к крыше. Соответственно, его приводные механизмы (электромоторы, управляющие рукой) весьма дороги.
Другой подход – отказаться от чрезвычайной точности в пользу ощущений. Так работают коллаборативные роботы, или коботы. Если они работают с людьми вместо частей автомобилей, вас больше беспокоит, чтобы они не размозжили кому-нибудь череп, чем их 100% точность. Поэтому, хотя Бакстер – робот не особенно точный, его датчики позволяют ему определить появление контакта с человеком, и вовремя остановиться. Это делает его идеальным для исследователей, не желающих, чтобы их роботы швыряли их по всей лаборатории.
«Я захотел выпустить Бакстера, потому что у него было две руки и с ним было безопасно работать», — говорит Родни Брукс, основатель Rethink. «Не нужно было закрывать к нему доступ для старшекурсников. Можно было оставить студентов с ним на всю ночь, а они работают именно по ночам, и никто не получал увечий».
Но не обязательно верить Бруксу на слово: «Это было одним из его свойств, позволивших нам отдать ему младшекурсников и не сильно волноваться по этому поводу», — говорит Телекс.
Так что, студенты могли экспериментировать с манипулятивными возможностями робота без страха осложнений. Но исследователи также начали работать с Бакстером в рамках исследований взаимодействия роботов и людей (human-robot interaction, HRI). А сюда, по крайней мере, с моей точки зрения, входит установление некоей незримой связи между человеком и машиной. У неё ведь есть на лице плоский экран.
«И все сразу же начали размещать на экранах свои лица, — говорит Брукс. – И многие исследователи занимались HRI. Я этого не планировал, я-то думал только про исследования манипуляций».
Но нельзя сказать, что манипулирование объектами и HRI не могут идти рука об руку (пардон за каламбур). Телекс в своей работе использует Бакстера для изучения взаимодействия людей и машин неожиданными и неизученными способами. К примеру, её робот может задать уточняющий вопрос, если не уверен, что нужно человеку, чтобы он поднял.
И не будем забывать, что, хотя Rethink и не продала столько роботов, сколько хотела, Бакстер всё же стал серьёзным шагом в сторону от громоздких бесчувственных промышленных роботов, существовавших до него. Он был проще и безопаснее. «Бакстер доказал, что промышленные роботы могут безопасно работать с людьми в мастерской», — говорит Рик Фолк, директор компании Locus Robotics, производящей складских роботов. «Что более важно, он продемонстрировал, что эффективное программирование роботов не обязано быть сложным, и это позволяет выполнять более широкий спектр действий в коллаборационной робототехнике».
Бакстер и его родственник Сойер вступили на новую и неизвестную территорию. Американские компании обращаются к коботам, чтобы не отстать от конкурентов. А конкуренция в области совместной работы людей и роботов становится всё яростнее. «В Rethink Robotics мы представляли себе нечто вдохновляющее и практичное одновременно: дать безопасных роботов, которым легко давать задание при помощи интуитивных интерфейсов, в руки любого заводского рабочего», – говорит Даниэла Рас, директор Лаборатории информатики и искусственного интеллекта в MIT. «Роботы Бакстер и Сойер подстегнули сообщество робототехников на то, чтобы раздвинуть границы возможностей роботизированной манипуляции и помогли небольшим и средним компаниям организовать собственную автоматизацию».
Однако из этого не следует, что завтра робототехники обнаружат, что Бакстеры исчезли из их лабораторий. Эти машины продолжат работу в качестве пионерских исследовательских платформ. Rethink Robotics закрывается, но Бакстер будет жить дальше, пока, что неизбежно, не появится что-то лучше него.
«Мы готовы к новой платформе, — говорит Телекс. – Мы готовы к чему-то другому. И это нормально. Часть продвижения нашей области зависит от попыток опробовать нашу технологию на новых, отличных от старых роботах, и понять, какие общие проблемы существуют и как их можно решить для всех роботов».
Прощай, Бакстер. Ты хорошо поработал.
