Как выучить иностранный язык? Почти все сталкивались с изучением иностранного языка в своей жизни: в школе, в вузе, кто-то ходил на курсы, занимался с репетитором или пытался изучать самостоятельно. Пытались все, но получилось далеко не у всех. Почему?
Чтобы ответить на этот вопрос, нужно понять, что мы делаем «не так». Проблема, на мой взгляд, заключается в так называемой «народной лингводидактике», которая построена на распространённых ошибочных представлениях о том, что такое язык, как он работает и как его нужно изучать. Эти заблуждения распространены как среди тех, кто изучает, так и среди тех, кто учит.
Давайте рассмотрим наиболее заметные заблуждения и разберёмся, почему они ошибочны и как они мешают нам учить язык.
Итак, начнём с самого главного:
Заблуждением здесь является не само утверждение, а его абсолютизация. Да, язык используется для общения и мы делаем это каждый день. Ошибочным является тут то, что большинство считает, что коммуникативная функция языка является главной и чуть ли не единственной. А для чего ещё нужен человеку язык?
На самом деле общение — это лишь видимая часть айсберга, которым и является наша способность к речи. Дело в том, что язык тесно связан с нашим мышлением. И эта связь гораздо сложнее, чем «придумал, что сказать — сказал». Мышление (в его полном смысле), его наиболее сложные формы нуждаются в языке, без него они не существуют.
Это не значит, что язык равен мышлению. Но без языка мышление было бы ограничено лишь наиболее примитивными формами — непосредственными реакциями на ситуацию, простыми выражениями желаний и эмоций.
Если немного «заглянуть в себя», задуматься, как язык влияет на формирование наших мыслей, то можно попытаться увидеть его роль.
Вам наверняка случалось разбираться в каком-то сложно материале, например, в какой-то сложной концепции или в устройстве чего-то сложного. Вы прочитали описание, определение, примеры работы или использования. Вроде всё понятно. Не до конца, но в общих чертах… вроде… понятно…
А теперь попробуйте вслух описать то, что вы только что «вроде поняли». Если вы действительно всё хорошо поняли, то вы сможете сразу, простым и понятным языком всё рассказать. Если же понимание было неполным, то вы очень быстро это заметите — начнёте запинаться, обращаться к исходному тексту, путаться. Но как только вы в конце концов сможете «проговорить» новую концепцию полностью (или написать её), вы можете быть уверены, что всё поняли.
Именно этот механизм лежит, например, в основе практики конспектирования лекций. Если вы писали конспекты самостоятельно, если писали, понимая, что пишите, а не «диктант», то скорее всего вам не придётся их перечитывать — вы и так всё поняли и запомнили. Поэтому смысл читать чужие конспекты есть только в самом безвыходном положении, так как толку от этого занятия будет очень мало.
Писали ли вы «шпоры» перед экзаменами? Я писал. Но никогда не пользовался. Один раз я умудрился записать всю изученную за год грамматику латинского языка на шести малюсеньких листочках. Писал только самое главное (места-то мало!), для чего пришлось рыться в справочниках и учебниках, писал, всё сжимая, вытягивая самое существенное. После того, как «шпоры» были готовы, я понял, что и так всё запомнил. С тех пор я много раз ещё так готовился к экзаменам — писал шпаргалки, но никогда ими не пользовался. Секрет очень прост — явное описание (устное или письменное) какой-то мысли приводит её в порядок, сжимает в плотный комок, оставляя только самое главное. А этот правильно структурированный комок информации наше сознание может легко «проглотить» и сохранить в памяти.
И ещё один приём, как разобраться в чём-то сложном: попробуйте кому-то это объяснить. Механизм тот же — проговаривание, оформление сырой мысли средствами языка доводит её до вполне пригодного состояния.
Но если язык больше, чем просто средство общение, то что тогда слово?
Казалось бы — это очевидно! Вот слово — оно написано буквами (или произнесено при помощи звуков), у него есть значение (перевод). Что тут ещё выдумывать?
Говоря о слове, как о наборе букв «со значением», мы подменяем содержание описанием. Это примерно как говорить, что человек — это кожа с мясом)) Да, и кожа и «мясо» в нас есть, но не только это, мягко говоря))
Чтобы понять, что такое слово, давайте опять «посмотрим в себя». Закройте глаза и попросите кого-нибудь произнести любое слово. Если вы сконцентрируетесь на этом слове, то увидите не буквы, не некий абстрактныйсферический предмет в вакууме, а какую-то реальную ситуацию, в которой присутствует объект, называемый этим словом, и которую вы уже встречали в жизни или представляли себе. Какие-то ассоциации, может быть, обрывки воспоминаний… но хватит — открывайте глаза.
Секрет такого эффекта слова заключается в том, что слово не существует само по себе, просто как набор букв и звуков с неким абстрактным значением. Слово всегда существует в контексте. Даже изолированное слово, «тащит» за собой какие-то образы, ситуации, воспоминания. Помните “Ночь, улица, фонарь, аптека.”? Казалось бы — просто перечисление существительных. Но откуда берётся сильный и живой образ? Именно оттуда — из тех образов, которые у нас (у каждого — свои) связаны с этими словами и их сочетанием.
Но как же мы тогда понимаем друг друга, если слова у нас у каждого «свои»? Дело в том, что смысл слова динамичен и состоит из двух частей — постоянной (относительно) и переменной. Постоянная часть состоит из наиболее повторяющихся контекстов и активизируется, когда других контекстов нет («по дефолту»). А переменная часть — всегда привязана к контексту (подробнее у Kecskes). Поэтому, когда вас просят закрыть дверь в комнате, где вы находитесь, вам не нужно томно закрывать глаза и представлять себе дверь своего детства. Дверь одна — контекст определён. Идёте и закрываете.
Кстати, теперь становится понятно, почему многие, кто начинает изучать иностранный язык всегда всё переводят. Например, чтобы сказать что-то на изучаемом языке, приходится сначала «придумать», что сказать, на родном языке, и только потом перевести. Это происходит именно потому, что иностранные слова пока лишены своих контекстов, а без них, даже зная значение слова (как правило через перевод его на родной язык), мы не в состоянии построить сложную мысль (которая потом превратится в высказывание). «Мёртвые» тушки иноязычных слов, состоящие только из их внешнего облика (написание и звучание) и прибитого к ним гвоздями «значения» в виде перевода на родной язык, не способны самостоятельно объединяться в более сложные конструкции. Поэтому и приходится постоянно «вываливаться» в родной язык, чтобы построить мысль и дать ей форму высказывания.
Мнемонические методы (запоминание слова по, например, созвучию их со словами на родном языке) приводят лишь к тому, что вы сможете запомнить больше слов и быстрее их перевести (если значение созвучных слов близко по значению изучаемым словам), получаются этакие «тушки на стероидах», но принципиально этот подход ничего не меняет. Равно как и прочие методики ускоренного запоминания словарные карточки, интервальное повторение и пр. Хотя, если вашей главной целью является запоминание слов, то эти методы вам помогут. Но научиться чему-то более сложному, чем воспроизведение заученного, у вас не получится. Все эти методы полезны только как первый шаг к освоению слов, но сами по себе они не достаточны.
Хуже того, исключительно переводные способы запоминания слов намертво привязывают «ваш» иностранный язык к родному языку. Вам будет очень сложно впоследствии «оторвать» свою иностранную речь от той модели восприятия реальности (глобальным набором «дефолтных» контекстов), с которой связан ваш родной язык.
Я не считаю использование переводов вредным. Просто это самый первый (простой и естественный) шаг к знакомству со словом на иностранном языке. Я против того, чтобы он оставался единственным (как это часто бывает). Полученную при помощи перевода и заучивания «тушку» нужно оживить, придав ей контектсы из живого языка.
Что же такое грамматика? «Скелет» это или нет? Есть точка зрения в современной лингвистике, что мы все рождаемся со «встроенной» грамматикой. То есть в нас уже на генном уровне «вшита» способность выстраивать слова в логичные предложения (на эту тему можно почитать Хомского и Пинкера). Так что наша голова чуть ли не с рождения забита либо самими «скелетами», либо заготовками к ним.
Но с этой точкой зрения не все согласны и считают, что язык развивается параллельно с нашим мышлением (напр. Выготский) и/или является следствием социального развития (Сампсон и многие другие).
Вопрос дискуссионный. Но мне ближе вторая точка зрения с некоторой модификацией. Модификация заключается в том, что язык стоит рассматривать как динамическую систему (в понимании Теории динамических систем), которая развивается за счёт взаимодействия составляющих её процессов, переходя из стабильного состояния в нестабильное и наоборот. Возможно, в нас уже заложены механизмы работы этой системы. Но представить себе, что в нас «залита» какая-то базовая грамматика в готовом виде, мне сложно.
Язык по природе своей динамичен. И динамика присуща не только лексическим значениям в связи с контекстами, но и их комбинациям — высказываниям. Грамматика — некое абстрактное описание возможных взаимодействий контекстов, которые связаны со словами. Поэтому не грамматика определяет структуру высказывания, а слова, взаимодействие их значений. А то, что мы видим в учебниках и грамматических справочниках, является лишь неким обобщением наиболее частотных случаев такого взаимодействия.
И да и нет. Да, если мы исходим из вышеописанного понимания слов и грамматики. И нет, если мы считаем, что слова это то, что записано в словаре, а грамматика — то, что описано в учебнике.
Традиционное сведение языка к набору комбинаций слов, понимаемых как “кирпичики”, и грамматики, понимаемой как основа («скелет») высказывания, приводит к тому, что большинство желающих выучить язык с энтузиазмом начинают учить списки слов и зубрить грамматические правила.
Самое печальное, что даже наиболее упорные и трудолюбивые, выучившие тысячи слов и способные воспроизвести по памяти все правила грамматики, не могут ни говорить, ни писать, ни понимать на слух, да и читают с трудом.
Но не смотря на все ужасы неверного понимания языка, существует множество людей, которые довольно сносно, а порой и очень хорошо владеют иностранными языками. Почему у них получается?
Если спросить человека, хорошо владеющего языком, как у него это получилось, то скорее всего мы услышим, что он просмотрел много фильмов на изучаемом языке, слушал песни (и даже подпевал!), возможно, общался с носителями языка, или даже жил «там».
На самом деле все логично — такой человек не тратил всё своё время на зубрёжку и запоминание внешних атрибутов элементов языка, а запоминал слова в контекстах. Уже на ранних этапах такого обучения у человека формируется жизнеспособная (хоть и совсем маленькая) система взаимодействующих значений/контекстов, которые могут самостоятельно объединяться в высказывания без помощи перевода (кстати, перевод — это очень затратная операция, я уж не говорю о массе сложностей, связанных с этно-культурными аспектами перевода).
Казалось бы, вот оно — решение проблемы! Увы, не всё так просто.
В какой-то мере выучить можно, можно даже бегло говорить и много понимать, но есть и тут проблемы.
Во-первых, есть порог вхождения. Вы не сможете понять сериал на иностранном языке, не зная хотя бы базовой лексики и грамматики (в каком бы значении вы не понимали эти термины).
Во-вторых, без внешнего «руководства» мы сами можем «изобрести» такой свой вариант изучаемого языка, который будет иметь мало общего с реальностью. Например, один мой знакомый утверждал, что все английские глаголы лучше использовать с окончанием -ing, так как «это более разговорно и современно».
Существуют методики изучения иностранного языка, которые построены на запоминании большого количества фраз и предложений, на прослушивании (даже без понимания!) больших фрагментов аудио-текстов и пр. с первых занятий. Ни перевода, ни зубрёжки…
Проблема этих методов в том, что мы так устроены, что нам сложно держать в сознании большое количество неструктурированной информации. Наше сознание будет пытаться «сжать» поступающий поток информации. Это может привести либо к созданию «своей версии грамматики» иностранного языка, которая имеет мало общего с реалиями этого языка, либо к тому, что изучающий этот язык после эйфории первых дней занятий («я заговорил на иностранном языке на первом же уроке!») быстро впадёт в грусть-печаль, так как не может запомнить всего потока информации и начал забывать то, что вначале казалось простым и понятным. Обычно люди сдаются, бросают такие чудо-курсы, а иногда даже приходят к выводу, что у них вообще нет способностей к изучению языка.
Есть ещё и такие случаи, когда жертва экспресс-методов приходит к убеждению, что стоит ограничиться парой грамматических конструкций, так как остальные «устаревшие и ими сейчас почти никто не пользуется».
Можно, конечно, «оставить и так» — базовый уровень общения может быть достигнут и такими методами, но считать этот полуфабрикат знанием иностранного языка очень трудно.
Осложнением этого варианта является то, что у жертвы такой методики формируется неправильное представление о языке, которое потом исправить будет очень сложно.
Тот факт, что язык состоит из контекстов, из нашего пережитого опыта, приводит к выводу о том, что изучение языка очень индивидуально. Американский лингвист Крашен считает, что на эффективность изучения иностранного языка влияет, например, даже эмоциональный контекст — то, что скучно, мы не запоминаем, а вот то, что нас удивило или обрадовало, мы скорее всего запомним. Поэтому, например, мы хорошо запоминаем слова и выражения из любимых песен на иностранном языке. Но очень трудно подобрать песню, которая нравилась бы всем. И далеко не каждая песня, из тех, что нам нравится, содержит тот языковой материал, который может нам быть полезен вне контекста этой песни — как часто вам придётся использовать лексикон какой-нибудь композиции в стиле, название которого содержит слова death, thrash, hard?)
В то же время обучение не может быть стихийным, когда все решения и выводы должен делать сам обучающийся.
Думаю, что более подробное описание «идеальной» системы обучения иностранным языкам заслуживает отдельного разговора, но здесь можно упомянуть некоторые важные характеристики такой системы.
Чтобы ответить на этот вопрос, нужно понять, что мы делаем «не так». Проблема, на мой взгляд, заключается в так называемой «народной лингводидактике», которая построена на распространённых ошибочных представлениях о том, что такое язык, как он работает и как его нужно изучать. Эти заблуждения распространены как среди тех, кто изучает, так и среди тех, кто учит.
Давайте рассмотрим наиболее заметные заблуждения и разберёмся, почему они ошибочны и как они мешают нам учить язык.
Итак, начнём с самого главного:
Заблуждение первое: Язык — средство общения.
Заблуждением здесь является не само утверждение, а его абсолютизация. Да, язык используется для общения и мы делаем это каждый день. Ошибочным является тут то, что большинство считает, что коммуникативная функция языка является главной и чуть ли не единственной. А для чего ещё нужен человеку язык?
На самом деле общение — это лишь видимая часть айсберга, которым и является наша способность к речи. Дело в том, что язык тесно связан с нашим мышлением. И эта связь гораздо сложнее, чем «придумал, что сказать — сказал». Мышление (в его полном смысле), его наиболее сложные формы нуждаются в языке, без него они не существуют.
Это не значит, что язык равен мышлению. Но без языка мышление было бы ограничено лишь наиболее примитивными формами — непосредственными реакциями на ситуацию, простыми выражениями желаний и эмоций.
Если немного «заглянуть в себя», задуматься, как язык влияет на формирование наших мыслей, то можно попытаться увидеть его роль.
Вам наверняка случалось разбираться в каком-то сложно материале, например, в какой-то сложной концепции или в устройстве чего-то сложного. Вы прочитали описание, определение, примеры работы или использования. Вроде всё понятно. Не до конца, но в общих чертах… вроде… понятно…
А теперь попробуйте вслух описать то, что вы только что «вроде поняли». Если вы действительно всё хорошо поняли, то вы сможете сразу, простым и понятным языком всё рассказать. Если же понимание было неполным, то вы очень быстро это заметите — начнёте запинаться, обращаться к исходному тексту, путаться. Но как только вы в конце концов сможете «проговорить» новую концепцию полностью (или написать её), вы можете быть уверены, что всё поняли.
Именно этот механизм лежит, например, в основе практики конспектирования лекций. Если вы писали конспекты самостоятельно, если писали, понимая, что пишите, а не «диктант», то скорее всего вам не придётся их перечитывать — вы и так всё поняли и запомнили. Поэтому смысл читать чужие конспекты есть только в самом безвыходном положении, так как толку от этого занятия будет очень мало.
Писали ли вы «шпоры» перед экзаменами? Я писал. Но никогда не пользовался. Один раз я умудрился записать всю изученную за год грамматику латинского языка на шести малюсеньких листочках. Писал только самое главное (места-то мало!), для чего пришлось рыться в справочниках и учебниках, писал, всё сжимая, вытягивая самое существенное. После того, как «шпоры» были готовы, я понял, что и так всё запомнил. С тех пор я много раз ещё так готовился к экзаменам — писал шпаргалки, но никогда ими не пользовался. Секрет очень прост — явное описание (устное или письменное) какой-то мысли приводит её в порядок, сжимает в плотный комок, оставляя только самое главное. А этот правильно структурированный комок информации наше сознание может легко «проглотить» и сохранить в памяти.
И ещё один приём, как разобраться в чём-то сложном: попробуйте кому-то это объяснить. Механизм тот же — проговаривание, оформление сырой мысли средствами языка доводит её до вполне пригодного состояния.
Но если язык больше, чем просто средство общение, то что тогда слово?
Заблуждение второе: Слово — состоит из букв (звуков) и является «кирпичиком» для построения высказывания при помощи грамматики
Казалось бы — это очевидно! Вот слово — оно написано буквами (или произнесено при помощи звуков), у него есть значение (перевод). Что тут ещё выдумывать?
Говоря о слове, как о наборе букв «со значением», мы подменяем содержание описанием. Это примерно как говорить, что человек — это кожа с мясом)) Да, и кожа и «мясо» в нас есть, но не только это, мягко говоря))
Чтобы понять, что такое слово, давайте опять «посмотрим в себя». Закройте глаза и попросите кого-нибудь произнести любое слово. Если вы сконцентрируетесь на этом слове, то увидите не буквы, не некий абстрактный
Секрет такого эффекта слова заключается в том, что слово не существует само по себе, просто как набор букв и звуков с неким абстрактным значением. Слово всегда существует в контексте. Даже изолированное слово, «тащит» за собой какие-то образы, ситуации, воспоминания. Помните “Ночь, улица, фонарь, аптека.”? Казалось бы — просто перечисление существительных. Но откуда берётся сильный и живой образ? Именно оттуда — из тех образов, которые у нас (у каждого — свои) связаны с этими словами и их сочетанием.
Но как же мы тогда понимаем друг друга, если слова у нас у каждого «свои»? Дело в том, что смысл слова динамичен и состоит из двух частей — постоянной (относительно) и переменной. Постоянная часть состоит из наиболее повторяющихся контекстов и активизируется, когда других контекстов нет («по дефолту»). А переменная часть — всегда привязана к контексту (подробнее у Kecskes). Поэтому, когда вас просят закрыть дверь в комнате, где вы находитесь, вам не нужно томно закрывать глаза и представлять себе дверь своего детства. Дверь одна — контекст определён. Идёте и закрываете.
Кстати, теперь становится понятно, почему многие, кто начинает изучать иностранный язык всегда всё переводят. Например, чтобы сказать что-то на изучаемом языке, приходится сначала «придумать», что сказать, на родном языке, и только потом перевести. Это происходит именно потому, что иностранные слова пока лишены своих контекстов, а без них, даже зная значение слова (как правило через перевод его на родной язык), мы не в состоянии построить сложную мысль (которая потом превратится в высказывание). «Мёртвые» тушки иноязычных слов, состоящие только из их внешнего облика (написание и звучание) и прибитого к ним гвоздями «значения» в виде перевода на родной язык, не способны самостоятельно объединяться в более сложные конструкции. Поэтому и приходится постоянно «вываливаться» в родной язык, чтобы построить мысль и дать ей форму высказывания.
Мнемонические методы (запоминание слова по, например, созвучию их со словами на родном языке) приводят лишь к тому, что вы сможете запомнить больше слов и быстрее их перевести (если значение созвучных слов близко по значению изучаемым словам), получаются этакие «тушки на стероидах», но принципиально этот подход ничего не меняет. Равно как и прочие методики ускоренного запоминания словарные карточки, интервальное повторение и пр. Хотя, если вашей главной целью является запоминание слов, то эти методы вам помогут. Но научиться чему-то более сложному, чем воспроизведение заученного, у вас не получится. Все эти методы полезны только как первый шаг к освоению слов, но сами по себе они не достаточны.
Хуже того, исключительно переводные способы запоминания слов намертво привязывают «ваш» иностранный язык к родному языку. Вам будет очень сложно впоследствии «оторвать» свою иностранную речь от той модели восприятия реальности (глобальным набором «дефолтных» контекстов), с которой связан ваш родной язык.
Я не считаю использование переводов вредным. Просто это самый первый (простой и естественный) шаг к знакомству со словом на иностранном языке. Я против того, чтобы он оставался единственным (как это часто бывает). Полученную при помощи перевода и заучивания «тушку» нужно оживить, придав ей контектсы из живого языка.
Заблуждение третье: Грамматика — «скелет» высказывания, на который нанизываются слова.
Что же такое грамматика? «Скелет» это или нет? Есть точка зрения в современной лингвистике, что мы все рождаемся со «встроенной» грамматикой. То есть в нас уже на генном уровне «вшита» способность выстраивать слова в логичные предложения (на эту тему можно почитать Хомского и Пинкера). Так что наша голова чуть ли не с рождения забита либо самими «скелетами», либо заготовками к ним.
Но с этой точкой зрения не все согласны и считают, что язык развивается параллельно с нашим мышлением (напр. Выготский) и/или является следствием социального развития (Сампсон и многие другие).
Вопрос дискуссионный. Но мне ближе вторая точка зрения с некоторой модификацией. Модификация заключается в том, что язык стоит рассматривать как динамическую систему (в понимании Теории динамических систем), которая развивается за счёт взаимодействия составляющих её процессов, переходя из стабильного состояния в нестабильное и наоборот. Возможно, в нас уже заложены механизмы работы этой системы. Но представить себе, что в нас «залита» какая-то базовая грамматика в готовом виде, мне сложно.
Язык по природе своей динамичен. И динамика присуща не только лексическим значениям в связи с контекстами, но и их комбинациям — высказываниям. Грамматика — некое абстрактное описание возможных взаимодействий контекстов, которые связаны со словами. Поэтому не грамматика определяет структуру высказывания, а слова, взаимодействие их значений. А то, что мы видим в учебниках и грамматических справочниках, является лишь неким обобщением наиболее частотных случаев такого взаимодействия.
Заблуждение номер четыре: Язык состоит из слов и грамматики, и чтобы выучить иностранный язык, нужно выучить слова и запомнить грамматику
И да и нет. Да, если мы исходим из вышеописанного понимания слов и грамматики. И нет, если мы считаем, что слова это то, что записано в словаре, а грамматика — то, что описано в учебнике.
Традиционное сведение языка к набору комбинаций слов, понимаемых как “кирпичики”, и грамматики, понимаемой как основа («скелет») высказывания, приводит к тому, что большинство желающих выучить язык с энтузиазмом начинают учить списки слов и зубрить грамматические правила.
Самое печальное, что даже наиболее упорные и трудолюбивые, выучившие тысячи слов и способные воспроизвести по памяти все правила грамматики, не могут ни говорить, ни писать, ни понимать на слух, да и читают с трудом.
Но не смотря на все ужасы неверного понимания языка, существует множество людей, которые довольно сносно, а порой и очень хорошо владеют иностранными языками. Почему у них получается?
Если спросить человека, хорошо владеющего языком, как у него это получилось, то скорее всего мы услышим, что он просмотрел много фильмов на изучаемом языке, слушал песни (и даже подпевал!), возможно, общался с носителями языка, или даже жил «там».
На самом деле все логично — такой человек не тратил всё своё время на зубрёжку и запоминание внешних атрибутов элементов языка, а запоминал слова в контекстах. Уже на ранних этапах такого обучения у человека формируется жизнеспособная (хоть и совсем маленькая) система взаимодействующих значений/контекстов, которые могут самостоятельно объединяться в высказывания без помощи перевода (кстати, перевод — это очень затратная операция, я уж не говорю о массе сложностей, связанных с этно-культурными аспектами перевода).
Казалось бы, вот оно — решение проблемы! Увы, не всё так просто.
И опять заблуждение: Язык можно выучить по песням, фильмам и при помощи «живого» общения.
В какой-то мере выучить можно, можно даже бегло говорить и много понимать, но есть и тут проблемы.
Во-первых, есть порог вхождения. Вы не сможете понять сериал на иностранном языке, не зная хотя бы базовой лексики и грамматики (в каком бы значении вы не понимали эти термины).
Во-вторых, без внешнего «руководства» мы сами можем «изобрести» такой свой вариант изучаемого языка, который будет иметь мало общего с реальностью. Например, один мой знакомый утверждал, что все английские глаголы лучше использовать с окончанием -ing, так как «это более разговорно и современно».
Существуют методики изучения иностранного языка, которые построены на запоминании большого количества фраз и предложений, на прослушивании (даже без понимания!) больших фрагментов аудио-текстов и пр. с первых занятий. Ни перевода, ни зубрёжки…
Проблема этих методов в том, что мы так устроены, что нам сложно держать в сознании большое количество неструктурированной информации. Наше сознание будет пытаться «сжать» поступающий поток информации. Это может привести либо к созданию «своей версии грамматики» иностранного языка, которая имеет мало общего с реалиями этого языка, либо к тому, что изучающий этот язык после эйфории первых дней занятий («я заговорил на иностранном языке на первом же уроке!») быстро впадёт в грусть-печаль, так как не может запомнить всего потока информации и начал забывать то, что вначале казалось простым и понятным. Обычно люди сдаются, бросают такие чудо-курсы, а иногда даже приходят к выводу, что у них вообще нет способностей к изучению языка.
Есть ещё и такие случаи, когда жертва экспресс-методов приходит к убеждению, что стоит ограничиться парой грамматических конструкций, так как остальные «устаревшие и ими сейчас почти никто не пользуется».
Можно, конечно, «оставить и так» — базовый уровень общения может быть достигнут и такими методами, но считать этот полуфабрикат знанием иностранного языка очень трудно.
Осложнением этого варианта является то, что у жертвы такой методики формируется неправильное представление о языке, которое потом исправить будет очень сложно.
Так что же делать?
Тот факт, что язык состоит из контекстов, из нашего пережитого опыта, приводит к выводу о том, что изучение языка очень индивидуально. Американский лингвист Крашен считает, что на эффективность изучения иностранного языка влияет, например, даже эмоциональный контекст — то, что скучно, мы не запоминаем, а вот то, что нас удивило или обрадовало, мы скорее всего запомним. Поэтому, например, мы хорошо запоминаем слова и выражения из любимых песен на иностранном языке. Но очень трудно подобрать песню, которая нравилась бы всем. И далеко не каждая песня, из тех, что нам нравится, содержит тот языковой материал, который может нам быть полезен вне контекста этой песни — как часто вам придётся использовать лексикон какой-нибудь композиции в стиле, название которого содержит слова death, thrash, hard?)
В то же время обучение не может быть стихийным, когда все решения и выводы должен делать сам обучающийся.
Думаю, что более подробное описание «идеальной» системы обучения иностранным языкам заслуживает отдельного разговора, но здесь можно упомянуть некоторые важные характеристики такой системы.
- индивидуальный подбор учебных материалов (вполне возможно, что на основе самостоятельного выбора ученика)
Язык нужно изучать на том материале, который субъективно важен, интересен и полезен. Только так мы сможем «убедить» наш разум запомнить то, что мы пытаемся запомнить. - изучение слов в контекстах, не сводя изучение слов к их зазубриванию
Например, если у вас есть список слов, постарайтесь, чтобы они были связаны контекстуально, а не тематически.
Так, список, объединяющий слова по теме “животные”
слон, собака, жираф, корова, бегемот
запомнить сложнее, чем список, описывающий некий «дефолтный» контекст
слон, Африка, саванна, жара, солнце - система должна быть в состоянии определять, какой шаг в обучении нужно сделать для данного конкретного ученика (зона ближайшего развития по Выготскому), его индивидуальную траекторию обучения
Изученные контексты должны определять, куда идти дальше (с учётом п. 1) таким образом, чтобы каждый следующий шаг давался с наименьшими усилиями, так как уже освоенные контексты уже подготовили почву для этого шага - теория, обобщение не должны предварять новый материал. Наоборот: от живого языка — к обобщению.
Формальное описание грамматики должно следовать за простыми примерами, а не предварять их. Сами же примеры, должны быть опять же «привязаны» к нам тем, что интересны, забавны и пр.
