Комментарии 25
Хорошая статья. Может подскажите, заказывая на Ebay товары из Японии на что и каким прибором (типом прибора) надо измерить что бы быть уверенны в отсутствии следов Фукусимы?
Ответ на этот вопрос есть в предыдущей статье jar_ohty habr.com/ru/post/438306
Как я понял, только радиохимическая лаборатория.
Как я понял, только радиохимическая лаборатория.
Да любой прибор со слюдяным детектором (Радиаскан-701, Радекс-1008 и т.п.) подойдет — если товар не предназначен для потребления внутрь. Задача здесь — обнаружить излучение, которое может быть опасно само по себе (любой бытовой дозиметр справится) и обнаружить поверхностную радиоактивную грязь, которая может сниматься с поверхности и попадать внутрь в виде пыли, через немытые руки и т.п.
Методика такая: замеряем гамма-излучение вплотную с поверхности при закрытой крышке детектора. Если меньше ~ 1 мкЗв/ч для небольшого предмета или 0,2..0,3 мкЗв/ч для автомобиля — переходим к следующему действию. Если больше — объект объявляется опасным и утилизируется.
Второй этап — протираем поверхность объекта салфеткой или ватным диском. Замеряем бета-поток с этой салфетки. Наличие статистически достоверного сигнала выше фона — объект опасен и утилизируется. Нет сигнала — безопасен.
Если же речь о японских деликатесах — то только радиохимическая лаборатория или как минимум, гамма-спектрометр.
Методика такая: замеряем гамма-излучение вплотную с поверхности при закрытой крышке детектора. Если меньше ~ 1 мкЗв/ч для небольшого предмета или 0,2..0,3 мкЗв/ч для автомобиля — переходим к следующему действию. Если больше — объект объявляется опасным и утилизируется.
Второй этап — протираем поверхность объекта салфеткой или ватным диском. Замеряем бета-поток с этой салфетки. Наличие статистически достоверного сигнала выше фона — объект опасен и утилизируется. Нет сигнала — безопасен.
Если же речь о японских деликатесах — то только радиохимическая лаборатория или как минимум, гамма-спектрометр.
Спасибо. А не могли бы Вы прокомментировать радиоактивность старых объективов, у которых мощность измеряется от 0.1 до 35 мкЗв/ч? (список тут). Насколько опасно иметь такой объектив (или несколько) дома и периодически пользоваться им? Какая мощность условно безопасна в данном случае?
Некоторые старые (особенно часто — японские) объективы содержат линзы из ториевого стекла. Содержание тория в этих стеклах достигает 30% по массе и, соответственно, оно обладает значительной радиоактивностью. Торий в равновесии с продуктами распада (это равновесие достигается через 15-20 лет) является источником и альфа, и бета, и гамма-излучения. И если альфа-излучение не покидает пределы стекла, то бета- и гамма-лучи сравнительно жесткие и без труда выходят за пределы стекла. У некоторых объективов вплотную от задней линзы регистрируются уровни излучения до 10 мР/ч.
Такой объектив опасен только как источник внешнего облучения — он не «пачкается» и не выделяет радон. Мощность дозы, создаваемая этим объективом, убывает с расстоянием по закону обратных квадратов, и на расстояниии в полметра от такого объектива гамма-излучение от него уже затруднительно обнаружить. Так что держать его дома на полке — безопасно, за исключением случаев, когда таких объективов целая полка.
Что касается эксплуатации, то она, мягко говоря, нежелательна, за исключением некоторых наиболее низкоактивных объективов. Если поснимать этим объективом несколько минут в течение дня и убрать его на полку — еще не криминал, то регулярное ношение его при себе в сумке или рюкзаке выльется во вполне заметные дозы облучения, многократно превышающие годовой норматив. Кстати, вылиться такое ношение может также и в неприятный разговор с сотрудниками «соответствующих служб», возможно — с плохим исходом: такой объектив легко вызывает срабатывание датчиков радиоактивности, установленных в настоящее время не только в аэропортах и на пограничных пунктах, но и на ЖД-вокзалах и станциях метро (во всяком случае, в Москве — на всех).
Такой объектив опасен только как источник внешнего облучения — он не «пачкается» и не выделяет радон. Мощность дозы, создаваемая этим объективом, убывает с расстоянием по закону обратных квадратов, и на расстояниии в полметра от такого объектива гамма-излучение от него уже затруднительно обнаружить. Так что держать его дома на полке — безопасно, за исключением случаев, когда таких объективов целая полка.
Что касается эксплуатации, то она, мягко говоря, нежелательна, за исключением некоторых наиболее низкоактивных объективов. Если поснимать этим объективом несколько минут в течение дня и убрать его на полку — еще не криминал, то регулярное ношение его при себе в сумке или рюкзаке выльется во вполне заметные дозы облучения, многократно превышающие годовой норматив. Кстати, вылиться такое ношение может также и в неприятный разговор с сотрудниками «соответствующих служб», возможно — с плохим исходом: такой объектив легко вызывает срабатывание датчиков радиоактивности, установленных в настоящее время не только в аэропортах и на пограничных пунктах, но и на ЖД-вокзалах и станциях метро (во всяком случае, в Москве — на всех).
Искать «следы Фукусимы» сейчас даже на самой Фукусиме — задача не очень тривиальная.
В одном микрорайоне Тайпея радиоактивную сталь в конструкциях жилых домов обнаружили только из-за того, что жители тех домов слишком редко болели вообще и слишком редко болели раком. И как-то слишком долго жили… И да, формально, в зивертах, каждый из несколких тысяч жителей того микрорайона набирал в год чуть больше смертельной дозы.
Ну и да. В близких окрестностях… «Чернобыльцы» (в том числе из ликвидаторов) — все еще прекрасно себя чувствуют (особенно с учетом предоставленного жилья и льгот на коммунальные платежи). А вот некоторые знакомые и родственники, которые ни разу в жизни не сталкивались с чем-то кроме фонового излучения — словили онкологию… И я тут даже не учитываю один городок в Подмосковье (который сейчас Новая Москва, и где я какое-то время жил), где лет тому 15 назад был какой-то запредельный уровень заболеваемости лейкемией…
В одном микрорайоне Тайпея радиоактивную сталь в конструкциях жилых домов обнаружили только из-за того, что жители тех домов слишком редко болели вообще и слишком редко болели раком. И как-то слишком долго жили… И да, формально, в зивертах, каждый из несколких тысяч жителей того микрорайона набирал в год чуть больше смертельной дозы.
Ну и да. В близких окрестностях… «Чернобыльцы» (в том числе из ликвидаторов) — все еще прекрасно себя чувствуют (особенно с учетом предоставленного жилья и льгот на коммунальные платежи). А вот некоторые знакомые и родственники, которые ни разу в жизни не сталкивались с чем-то кроме фонового излучения — словили онкологию… И я тут даже не учитываю один городок в Подмосковье (который сейчас Новая Москва, и где я какое-то время жил), где лет тому 15 назад был какой-то запредельный уровень заболеваемости лейкемией…
Про ликвидаторов я бы не был так уверен. Мой тесть-«чернобылец» прожил только 61 год, хотя оказался там через год после аварии.
это может быть также «эффект выживших»: те кто не умер сразу и не заболел — те будут жить долго.
прожил только 61 год
Тут все сложно. У меня, например, одноклассник погиб за год до Чернобыля. Неудачно пообщался с «хулиганами»… Еще несколько моих одноклассников не дожили до 45 лет по разным причинам.
А все знакомые «ликвидаторы» и другие «чернобыльцы» — живы, здоровы, прекрасно себя чувствуют.
При средней продолжительности жизни мужчин в бывшем СССР в диапазоне 65-70 лет — смерть в 61 год — укладывается в нормальные показатели дисперсии и без участия ядерных катастроф.
У умерших не было варианта стать знакомыми, они умерли. Как и те, кто не был чернобыльцем, но по работе немного сталкивался с радиоактивными метками (далеко не факт что из-за них — рисков получения онкологии много), но как-то здоровья не прибавило (никакой комиксовой суперсилы и суперздоровья).
Дело в том, что радиация не так действует: «большая доза наносит большой вред, малая доза — малый вред». Все не так: если доза меньше определенного предела (недостаточная для развития лучевой болезни), тяжесть поражения от нее от дозы не зависит, но зависит вероятность его наступления.
То есть, лейкемия или рак могут развиться как от 0,5 Зв, так и от 0,5 мЗв. И их тяжесть и исход будут одинаковыми. Но вероятность их наступления в первом случае будет около 2,5%, а во втором — 0,0025%.
То есть, лейкемия или рак могут развиться как от 0,5 Зв, так и от 0,5 мЗв. И их тяжесть и исход будут одинаковыми. Но вероятность их наступления в первом случае будет около 2,5%, а во втором — 0,0025%.
Неужели этот коментарий заслуживает всего 3 анонимных минуса? Хоть бы обосновали.
Я минус не ставил, но могу сообщить, что если вы переживаете насчет радиации, то вам бы стоило гораздо больше переживать насчет не Фукусимы, а Чернобыля, Санкт-Петербурга, Северска, Семипалатинска и Нижнего Новгорода. Московское метро с его гранитной облицовкой также представляет гораздо более серьезную и более реальную радиационную опасность для вас, чем Фукусима. А об авиаперелетах я даже не буду начинать говорить.
Иной раз встречаются японские машины со вторичного рынка — такие «ваши сиятельства», что любо-дорого.
Вспомнил случай из детства, как «переживали» насчет таких вещей в советское время…
Отец геологом был. Геологоразведочный поселок. Попасть в него летом — только вертолет, воокруг болота. Зимой можно было еще по зимнику. Основное транспортное средство — тягач. Это такая штука на гусеницах, на танк похожа, только без башни, брони и с маленькими окошками :) Мне лет 9-10, там школа только до 3-го класса была, причем все три класса вел один преподаватель в одной комнатке.
Любимое развлечение было — лазить по старым, заброшенным тягачам, собирать шарики от подшипников.
Один раз случайно залезли не в заброшенный тягач. Полазили по нему, а там фляга из под молока стоит. Попробовал ее подвинуть — тяжелая очень, не двигается, внутри что-то есть. Открыл — а там сверху панель и ручки какие-то, видно, что крутить можно. Я крутить не стал, закрыл эту флягу.
Дома вечером прознали, что мы лазили по этому тягачу. И начали меня допрашивать, причем как-то очень встревоженно. Такой примерно разговор:
— Вы в том тягаче лазили?
— Да
— Что там нашли?
— Да ничего интересного, железяки какие-то, фляга еще там странная.
— Фляга??? Вы ее открывали?!!!
— Ну да, я открывал.
— Что там видел???!
— Ну ручки какие-то чудные…
— Ты их крутил???!!!
— Нет, не крутил.
— Ты точно там ничего не крутил???!
Меня допрашивали еще долго, пока не поверили. Оказалось, во фляге той был весьма мощный источник радиации, вроде как нейтронный. Настолько мощный, что та фляга была чуть ли не вся свинцом залита, поэтому и тяжелая такая :) Использовался для каратожа скважин. Это когда в скважину опускают источник, и по вторичному излучению определяют состав породы.
В общем, если бы я там что-то покрутил, может и не писал бы сейчас эти строки :)
Отец геологом был. Геологоразведочный поселок. Попасть в него летом — только вертолет, воокруг болота. Зимой можно было еще по зимнику. Основное транспортное средство — тягач. Это такая штука на гусеницах, на танк похожа, только без башни, брони и с маленькими окошками :) Мне лет 9-10, там школа только до 3-го класса была, причем все три класса вел один преподаватель в одной комнатке.
Любимое развлечение было — лазить по старым, заброшенным тягачам, собирать шарики от подшипников.
Один раз случайно залезли не в заброшенный тягач. Полазили по нему, а там фляга из под молока стоит. Попробовал ее подвинуть — тяжелая очень, не двигается, внутри что-то есть. Открыл — а там сверху панель и ручки какие-то, видно, что крутить можно. Я крутить не стал, закрыл эту флягу.
Дома вечером прознали, что мы лазили по этому тягачу. И начали меня допрашивать, причем как-то очень встревоженно. Такой примерно разговор:
— Вы в том тягаче лазили?
— Да
— Что там нашли?
— Да ничего интересного, железяки какие-то, фляга еще там странная.
— Фляга??? Вы ее открывали?!!!
— Ну да, я открывал.
— Что там видел???!
— Ну ручки какие-то чудные…
— Ты их крутил???!!!
— Нет, не крутил.
— Ты точно там ничего не крутил???!
Меня допрашивали еще долго, пока не поверили. Оказалось, во фляге той был весьма мощный источник радиации, вроде как нейтронный. Настолько мощный, что та фляга была чуть ли не вся свинцом залита, поэтому и тяжелая такая :) Использовался для каратожа скважин. Это когда в скважину опускают источник, и по вторичному излучению определяют состав породы.
В общем, если бы я там что-то покрутил, может и не писал бы сейчас эти строки :)
В Ростове-на-Дону на ул. Пушкинской есть книжный развал, с которым периодически пытаются бороться местные власти, но он пока что успешно противостоит. И это хорошо, так как там попадаются очень интересные книги.
Пару лет назад я нашёл там и купил за 14 рублей очень интересную книжку.
«Основы лучевой терапии», автор — проф. Домбровский, 1949 год (!).
Вот она (перефоткал фотоаппаратом и залил фотки в архиве в облако): yadi.sk/d/zMZq9vRvfBg2o
Она сама по себе очень интересна: в те годы книги писали иначе, чем сейчас, и люди были проще и суровее. Многие предлагаемые способы лечения у меня (хотя я и не специалист) сейчас вызывают большое сомнение, не окажется ли такое лечение вреднее самой болезни. Например, рентгенотерапией лечили акне, фурункулёз, бородавки, грибковые заболевания.
Хотя книга написана вполне основательно, писал явно разбирающийся человек, владеющий тонкостями работы с допотопными приборами и математическим аппаратом.
Интересно почитать про то, какими способами тогда лечили рак.
А ещё там есть интересные и ныне забытые единицы измерения для различных проявлений радиоактивности. Вот, например, после беглого просмотра нашёл там:
HED (вроде как аналог БЭРа, равен 600 рентгенам = 450 МГЧ для 1 мг радия в 1мм латунном фильтре = 750 мгч в 1мм платиновом фильтре, это эритемная доза),
миллиграмм в час (МГЧ) — дозировка для радия.
РЭ (радий-элемент).
Было что-то ещё, но сейчас найти сходу не могу.
Дозировку рентгена часто указывают так: площадь облучения (например, 180 кв.), ток в рентгеновской трубке (например, 4 мА), применяемые фильтры (например, 0,5 мм меди + 1 мм алюминия), расстояние (например, 30 см), однократная доза (например, 80...100 Р), периодичность облучения (например, 1 раз в неделю до 5-6 раз).
Словом, интересная с исторической точки зрения книга, особенно для врача.
Пару лет назад я нашёл там и купил за 14 рублей очень интересную книжку.
«Основы лучевой терапии», автор — проф. Домбровский, 1949 год (!).
Вот она (перефоткал фотоаппаратом и залил фотки в архиве в облако): yadi.sk/d/zMZq9vRvfBg2o
Она сама по себе очень интересна: в те годы книги писали иначе, чем сейчас, и люди были проще и суровее. Многие предлагаемые способы лечения у меня (хотя я и не специалист) сейчас вызывают большое сомнение, не окажется ли такое лечение вреднее самой болезни. Например, рентгенотерапией лечили акне, фурункулёз, бородавки, грибковые заболевания.
Хотя книга написана вполне основательно, писал явно разбирающийся человек, владеющий тонкостями работы с допотопными приборами и математическим аппаратом.
Интересно почитать про то, какими способами тогда лечили рак.
А ещё там есть интересные и ныне забытые единицы измерения для различных проявлений радиоактивности. Вот, например, после беглого просмотра нашёл там:
HED (вроде как аналог БЭРа, равен 600 рентгенам = 450 МГЧ для 1 мг радия в 1мм латунном фильтре = 750 мгч в 1мм платиновом фильтре, это эритемная доза),
миллиграмм в час (МГЧ) — дозировка для радия.
РЭ (радий-элемент).
Было что-то ещё, но сейчас найти сходу не могу.
Дозировку рентгена часто указывают так: площадь облучения (например, 180 кв.), ток в рентгеновской трубке (например, 4 мА), применяемые фильтры (например, 0,5 мм меди + 1 мм алюминия), расстояние (например, 30 см), однократная доза (например, 80...100 Р), периодичность облучения (например, 1 раз в неделю до 5-6 раз).
Словом, интересная с исторической точки зрения книга, особенно для врача.
А вот доза в различных веществах при одной и той же экспозиционной дозе будет различной в зависимости от вида и энергии излучения и свойств поглотителя. Именно по этой причине сейчас от понятия экспозиционной дозы отказались.Поглощенная доза довольно активно используется в электронике специального назначения (космос, оборонка, адронные коллайдеры), потому что она там намного удобнее. Причем в подавляющем большинстве случаев применяют не Грэи,
а рады (точнее, килорады). Главное не путать, в чем измеряли, в кремнии или в SiO2.
в одном и том же потоке излучения доза, поглощенная разными материалами, будет разной и будет зависеть от энергии квантов и свойств вещества.Есть еще более интересные эффекты. В микросхемах бывает вот что: в биполярных транзисторах есть эффект усиления влияния дозы излучения на маленькой интенсивности, а МОП-транзисторах — нет. Даже если они физически находятся на одном и том же чипе в нескольких микронах друг от друга и, разумеется, состоят из одних и тех же материалов.
Еще в электронике иногда измеряют просто количество прилетевших частиц и их тип, потому что есть видимые эффекты, которые вызывает попадание в микросхему одной частицы излучения.
После открытия радия Мария прямо таки светилась от счастья
Альберт Эйнштейн: «Памяти Марии Кюри»*
«Сейчас, когда завершилась жизнь такой выдающейся личности, как мадам Кюри, нельзя ограничиваться воспоминанием только о том, что дали человечеству плоды её творчества.
Моральные качества выдающейся личности имеют, возможно, большее значение для данного поколения и всего хода истории, чем чисто интеллектуальные достижения. Последние зависят от величия характера в значительно большей степени, чем это обычно принято считать.
К моему великому счастью, в течение двадцати лет мы были связаны с мадам Кюри возвышенной и безоблачной дружбой. Моё восхищение её человеческим величием постоянно росло.
Сила её характера, чистота помыслов, требовательность к себе, объективность, неподкупность суждений — все эти качества редко совмещаются в одном человеке. Она в любой момент чувствовала, что служит обществу, и её большая скромность не оставляла места для самолюбования. Её постоянно угнетало чувство жестокости и несправедливости общества. Именно это придавало ей вид внешней строгости, так легко неправильно понимаемой теми, кто не был к ней близок, — странной строгости, не смягчённой каким-либо искусственным усилием.
Наиболее выдающийся подвиг всей её жизни — доказательство существования радиоактивных элементов и их получение — обязан своим осуществлением не только смелой интуиции, но и преданности делу, упорству в выполнении работы при самых невероятных трудностях, что не часто встречается в истории экспериментальной науки. Если бы европейские интеллигенты обладали даже небольшой частью силы характера мадам Кюри и её преданности делу, Европу ждало бы более блестящее будущее».
Альберт Эйнштейн, Памяти Марии Кюри / Собрание научных трудов в 4-х томах, Том 4, 1967 г., «Наука», с. 193.
«Сейчас, когда завершилась жизнь такой выдающейся личности, как мадам Кюри, нельзя ограничиваться воспоминанием только о том, что дали человечеству плоды её творчества.
Моральные качества выдающейся личности имеют, возможно, большее значение для данного поколения и всего хода истории, чем чисто интеллектуальные достижения. Последние зависят от величия характера в значительно большей степени, чем это обычно принято считать.
К моему великому счастью, в течение двадцати лет мы были связаны с мадам Кюри возвышенной и безоблачной дружбой. Моё восхищение её человеческим величием постоянно росло.
Сила её характера, чистота помыслов, требовательность к себе, объективность, неподкупность суждений — все эти качества редко совмещаются в одном человеке. Она в любой момент чувствовала, что служит обществу, и её большая скромность не оставляла места для самолюбования. Её постоянно угнетало чувство жестокости и несправедливости общества. Именно это придавало ей вид внешней строгости, так легко неправильно понимаемой теми, кто не был к ней близок, — странной строгости, не смягчённой каким-либо искусственным усилием.
Наиболее выдающийся подвиг всей её жизни — доказательство существования радиоактивных элементов и их получение — обязан своим осуществлением не только смелой интуиции, но и преданности делу, упорству в выполнении работы при самых невероятных трудностях, что не часто встречается в истории экспериментальной науки. Если бы европейские интеллигенты обладали даже небольшой частью силы характера мадам Кюри и её преданности делу, Европу ждало бы более блестящее будущее».
Альберт Эйнштейн, Памяти Марии Кюри / Собрание научных трудов в 4-х томах, Том 4, 1967 г., «Наука», с. 193.
«Да, на КДПВ — супруги Мария Склодовская-Кюри и Пьер Кюри» — нобелевские лауреаты кстати.
Причем Мария Склодовская-Кюри дважды лауреат Нобелевской премии: по физике и по химии. Редкое достижение: дважды лауреатов за всю историю кроме нее было всего лишь три человека, из них лауреатом в двух различных областях был только один, Лайнус Карл Полинг, и то вторая область была не научной, а премией мира за общественную деятельность по прекращению ядерных испытаний.
Спасибо, интересная статья. А то в этой солянке из разных единиц измерения непросто разобраться…
Зарегистрируйтесь на Хабре, чтобы оставить комментарий
Радиация: единицы измерения