Не желал бы я вам попасть ко мне на собеседование года два назад. Я провел их около сотни, и за все время взял может человек четырех. Не знаю почему, но эйчары считали, что это круто. Слава строгого интервьюера шла впереди меня. Знакомые звали меня собеседовать для чужих команд, и даже для чужих компаний, о которых вы слышите каждый день. И везде — не проходил никто.
Кандидат не может рассказать про сборщик мусора или не может написать мне даже сортировку пузырьком — значит, он ни на что не способен, считал я.
Вся красивая бизнес-болтовня (увеличить воронку поиска, оптимизировать алгоритм найма, выстроить коммуникацию, повысить лояльность к HR-бренду) тоже рушилась на мне — поток кандидатов лился в тщательно отстроенный коридор, а я был в нем пробкой. Не специально — люди реально не подходили под мои критерии, и у меня мысли не было никому подыгрывать. Я был настоящий человек-стресс-тест, супер разоблачитель недоучек и самозванцев. То, что процент “успешных разоблачений” держался на уровне 90%, никого не смущало.
Понимаете, корпорации, которые красочными схемами на слайдах презентаций говорят об алгоритмах найма, на самом деле не на вашей стороне. Люди для них — товар, ресурс и циферки, и пока вы не внутри корпорации, к выбору вас относятся циничнее некуда. Сломался степлер, отшили кандидата, пролили кофе на пол — проблемы одного масштаба.
Потом я слышал краем уха, что на Хабре раз-в-месяц-и-чаще ноют про неправильные собеседования. Конечно, думал я, наверное собеседования ведут одни мудаки, которых не отсеяли умники вроде меня. Даже мысль не проскакивала, что я могу быть мудаком сам.
Сейчас я думаю так: если вы не попали на мои собеседования тогда — это хорошо. Я сильно ошибался, потому что сам попал в индустрию, как вирус.
У меня была довольно странная карьера. Я начал заниматься программированием в школе. Я жил с родителями, время от времени выполнял небольшие заказы на фрилансе, чтобы не сидеть на шее, и все свободное время учился сам. По-настоящему хорошо учился — просто по-задротски хорошо.
Прочитал лучшие книги по JS, смотрел код настоящих разработчиков, на набирающем популярность github и анализировал в firebug поведение написанного мной или другими кода. Выучил английский, из-за отсутствия в рунете годных статей. JavaScript показался мне просто волшебным инструментом. Я достаточно быстро смог глубоко освоить сам язык, его подводные камни и особенности. Мне был интересен не только сам язык, но и почему он стал таким, какой есть. Его история и философия.
Когда всерьёз научился писать код сам, мне казалось, что устраиваться на работу стажером или джуниором — унизительно. На тот момент я уже бросил математический факультет, отслужил в армии, и не хотел видеть себя в роли мальчика на побегушках. У меня были друзья-разработчики, они работали джунами и использовали бездушное, что-то вроде C# или Java. И я хорошо чувствовал — я уже разбираюсь в своей технологии намного лучше, чем они в своих.
Первый оффер мне сделали, когда я помог другому — уже профессиональному — разрабу, мой код увидели и позвали на собеседование.
Ненавижу проходить технические интервью. Серьезно, я переживал каждый раз независимо от того, сколько собеседований я прошел. Я интроверт, и для меня это сильный стресс, из-за которого могу забыть даже простые вещи. Вместо того, чтобы рассказать или показать на что способен, я борюсь со своим волнением, выдавая односложные фразы. Хоть эти фразы и являются верными ответами на вопросы и часто содержат в себе более глубокий смысл, чем ожидалось — мне некомфортно.
Я винил в своем волнении кучу вещей.
Большинство интервью проходят в какой-то переговорке, где больше нет никого. С одной стороны — удобно, никто не мешает, с другой — это клетка, из которой ты либо уйдешь съеденным, либо надкусанным, либо сытым.
Твое резюме просматривается халатно, в течении нескольких секунд. Интервьюер не будет готовиться. Не подумает, что и как лучше спрашивать исходя из твоего резюме, а сделает в тупую, взяв с собой свой/чужой однотипный список с вопросами. Это ужасное зло. Со временем список становится привычкой, и интервьюер перестает думать, ожидая точный ответ «как в учебнике». Своими словами объяснять тоже нельзя в половине случаев. Эта половина ложится на неквалифицированных людей, у которых, кажется, мозги заплыли жиром.
Однотипные списки — бич успеха из-за формата мероприятия. Оно так и называется “интервью”, когда один спрашивает, а другой отвечает. Еще чуть-чуть и его можно свести к анкетированию, чем многие и занимаются, ставя галочки в своих списках. По этой писанной или неписанной анкете появляется ложное представление о человеке.
У интервьюера нет времени ждать получасовых рассуждений. У него горит какой-то таск, его джун тонет и надо спешить на помощь, совещания или что-то еще. Всегда есть 1000 и 1 дело. Интервьюер может торопить, прыгать с вопроса на вопрос, сбивая с толку, пыхтеть, сопеть и тем самым все портить.
Интервьюер уже на работе, он уже загружен и востребован — значит он молодец. А кандидат, раз пока только хочет к тебе в команду — значит он не важен, если вообще не ущербен. На него автоматом смотрят свысока. И это самое страшное — куча напыщенных недотеп дорываются до проведения интервью и пытаются всем и вся доказывать свое превосходство. Больные синдромом самозванца, опасающиеся за свою самооценку. Их цель — завалить.
На очередном интервью, где соблюли все перечисленное, меня переклинило. Я разозлился — на систему, на высокомерных интервьюеров, которые не хотят разглядеть меня за барьером волнения, на себя и на всех скованных, но трудолюбивых скромняг. Разозлился так, что начал говорить, причем жестко, и говорил целый час, пока моя лекция не превратилась в обратное собеседование, вопросы уже шли от меня, где случайно, в пылу, я сам завалил на теории их лида.
Мне попытались сделать оффер, но я послал их куда подальше.
Но раз это был успех, я решил, что так и надо. Что умные люди, каким я себя считал, должны попадать на работу, пробивая лбом барьеры скепсиса — так же, как сделал я. То есть, отбирая людей сам, я стал искать своих двойников. Но одновременно стал двойником всех интервьюеров, которых ненавидел. Понимаете, я был как Лев Бронштейн, который взял псевдоним “Троцкий” в честь надзирателя, который ломал его в тюрьме.
Я стал спрашивать все то же самое, я делал все ровно то же самое, что меня угнетает. На первых интервью я даже не брезговал каверзными вопросами, например: «почему NaN имеет тип числа?». И наслаждался нарастающей неуверенностью моего оппонента.
Спесь сошла, когда целая кампания по найму прошла впустую. На мой проект, в мою команду вообще не нашли людей, а в одиночку я, конечно, делать не способен. И мне стало не по себе, стыдно, сомнительно и странно. Я остался у разбитого корыта, и винить других у меня больше не получилось. Тогда я решил пересмотреть свой подход по всем пунктам.
Сперва я перестал относиться к собеседованиям, как к чему-то простому. Стал готовится к каждому, продумывать вопросы и план проведения. Видя очередное резюме я внимательно изучал его. Например, встречаю «Senior full-stack developer» на позицию «Senior frontend developer» с кратким опытом по технологиям: JS: 1 год, React: 4 месяца, Ruby (on Rails): 2 года". Раньше я выбрасывал его на помойку, либо брал свой старый коварный списочек. Теперь я читал то, чего не знаю (те же рельсы), чтобы хоть как-то быть ближе к env собеседника. Продумывая ход собеседования, я выкидывал каверзные вопросы из областей мне мало знакомых.
Я просто выспрашивал всякое на далекие от меня темы, плавно переходил к общим вопросам — паттерны проектирования или сетевое взаимодействие. Кандидат уже был спокоен, видя, что я не валю и с вниманием слушаю. Затем я переходил к тщательному опросу по стеку позиции. Но здесь было по-прежнему плохо. Если по общим вопросам я мог опустить нюансы, то здесь никак. И к концу интервью проваливалось. Кандидат уходил расстроенным, а я оставался без коллеги.
В такие моменты меня часто мучила мысль — ну почему эти кандидаты не такие как хотя бы мои друзья. Да хоть как далекие знакомые. Когда я обсуждаю разработку с людьми из своего круга — хоть бы раз кто-то почувствовал себя неуверенно. Мои друзья рассказывают мне интереснейшие вещи, и мне не надо тянуть из них ничего клещами. Слушая друзей, я никогда не сомневаюсь в их скилле — даже если не видел их код. Почему кандидаты мнутся и тупят? Неужели они реально ничего не умеют?
И потом я понял — своих друзей я никогда не анкетирую, уткувшись в ноут. Мы рассказываем и комментируем услышанное. Они рассуждают, а не подсовывают мне ответы, которые я жду.
С этой мыслью я решил несколько поэкспериментировать, и полностью уйти от стандартного формата интервью. Я постарался устроить разговор, диалог, дискуссию — что угодно, только не старые “вопрос-ответ”. Далеко не легкая задача, особенно когда кандидат такой же интроверт, как ты.
— Вижу у тебя в резюме есть Ruby. Я пытался писать на рубях когда-то, но меня стало тошнить.
— Не знаю, мне нравилось.
— Ну вообще, мне тогда его особо негде было применять. Может я что-то не рассмотрел.
— У меня была пара приложений, там он подходил.
— А покажешь? Может хоть пойму, чем так людям нравятся эти мерзкие руби.
После такого, обычно человек начинал раскрепощаться, да и мне становилось весьма комфортнее. Я делился своим опытом и отношением к вещам, собеседнику было интересно меня переубедить, а не доказать на ровном месте, что он знает ответ на мой вопрос.
Мы начинали по-настоящему беседовать. Вроде как не по делу, но мне это давало представление о способах рассуждения моего собеседника, складывалось мнение по отношению к командной работе. Собиралась подробная картинка, и с моих собеседований никто (включая меня) не уходил понурым. Правда, такие посиделки отнимали больше времени, и мне иногда приходилось объяснять, что продуктивное собеседование — дело долгое.
После этого я быстро набрал себе больше пяти человек, потому что разглядел в них людей, разговорил и научился принимать их ошибки. Возможно, сейчас меня занесет в полную противоположность — но будь моя воля, я бы может брал вообще всех, кто хочет работать. Отсеивание на собеседованиях показалось мне старым ритуалом, который придумали за меня, и который мне просто понравился, как игра в кошки-мышки. Теперь мне иногда кажется — любой человек под правильным руководством и в хорошей команде быстро освоит что угодно. И кажется учить людей мне стало интереснее, чем их фильтровать.
Я понимаю, читая сотни статей про собеседования, которые выходят раз-в-месяц-или-чаще, вы привыкли видеть тонкие лайфхаки, новые алгоритмы, математические анализы, графики “до и после”, психологические и организационные уловки. Наверное, их и правда было бы интереснее читать. Полезнее! Но если честно, ощущение пользы часто иллюзорно и обманчиво, а голая правда всегда анти-интересна.
Если вам дадут жирный учебник с какой-нибудь модной методологией собеседований от именитых гуру и клочок мятой салфетки с надписью “Не спрашивайте — рассказывайте сами и вам расскажут в ответ” — наверное вы выберете учебник. Но иногда все намного проще.
