...или Система времён, которую мы потеряли.
Автор: Виолетта Хайдарова
Те из нас, кому в детстве читали народные сказки, могли встретить там много странного. На фоне медведей-зомби, девочек со светящимися черепами и прочих милых эпизодов как-то терялись фразы, звучащие ну… немного странно. Например, «единым махом семерых побивахом». Что ещё за «побивахом» такое? Взяли и просто извратили слово ради рифмы? Оказывается, нет.
Ну то есть то, что ради рифмы – это понятно. Но только не извратили, а использовали в самой что ни на есть правильной форме. Знакомьтесь –система времён древнерусского языка. Одно настоящее время, три будущих и четыре прошедших: простое прошедшее, продолженное, завершённое и давнопрошедшее. Вот это «побивахом» относится к прошедшему простому, то есть аористу. А может и имперфекту, там как раз формы совпали. Немножко сложно? Давайте подробнее.
Первое и самое простое прошедшее время в древнерусском языке – это аорист, примерно то, что в английском называется simple. Оно обозначало просто событие которое имело место, безотносительно ко времени, результату и прочим обстоятельствам. С греческого переводится как «неопределённый, неограниченный». Прекрасное время, я его люблю, потому что оно простое, красивое и очень минималистичное. Например «зна» – это наше современное «(ты) знал». Или там «рече» – «(ты) говорил». В других лицах, впрочем, появляются некоторые наращения:я знал – «знахъ», они знали – «знаша», вы двое знали – «знаста». Ну да, двойственное число. То что его сейчас нет, не значит, что не было раньше.
И тут, вероятно, вы зададите мне вопрос: «Стоп, а где же побивахом?» Начали-то мы эту заметку с того, что переводчик сказки использовал старинную форму глагола. Но «я побивал» (или «побил»), согласно этим примерам, будет не «побивахомъ», а «побивахъ». Ну да. Верно. А «побивахомъ» – это форма первого лица ��ножественного числа, то есть «мы побили». Вряд ли герой сказок говорил про себя как царь, во множественном числе. Скорее всего, переводчик просто подставил более подходящую форму для атмосферности и в расчёте на то, что никто не поймёт разницы. Кстати, когда вы видите яти и еры, расставленные в рандомных местах, знайте, что с вами поступают точно так же.
Впрочем, переводчик особо не рисковал, ведь делал-то это он уже в 19 веке, а вся сложная и красивая система времён перестала использоваться уже где-то с 11-го. Сначала в устной речи, как оно водится. Книги держались дольше всего, но когда ты не практикуешься в аудировании и говорении, то начинаются неизбежные ошибки. Вот и древнерусские рукописи всё чаще начинали содержать в себе неверно употреблённые формы времён. Ближе к 17 веку глагол уже склонялся по привычному нам, «современному» образцу.
Следующие два времени тоже легко понять, ассоциируя их с английским языком – это имперфект (past continuous) и перфект (present perfect. Да, презент, а не паст, ниже объясню). Первый обозначает действие, которое когда-то совершалось, но при этом ничего не говорится о его результате или цели – только о процессе. «Ты знал/говорил» – знаша, речаше. «Они знали/говорили» – знаху, речаху. Ну и двойственное число: «мы двое знали/говорили» – знаховҍ, речаховҍ (ять в конце читается как Е).
Перфект – это завершённое действие, достигшее своего логического результата. В наше время этот смысл фиксируется совершенным видом, а тогда для него существовала отдельная форма прошедшего времени. Поэтому теперь, когда мы хотим подчеркнуть результативность действия, то уже не меняем время, а используем другие слова. Вместо «знал» – «узнал», а вместо «говорил» – «сказал». Итак, «ты узнал/сказал» – еси зналъ, еси реклъ. «Они узнали/сказали» – суть знали, суть рекли. «Мы двое знали/говорили» – есве знала, есве рекла.
Да, да! Вы видели это? Здесь появляется вспомогательный глагол «есть»! И этот глагол, как ему и положено в этой форме, сочетается с причастием. Ну таким словом, которое отвечает на вопросы «какой?», «что делающий?» и так далее. То есть вот эти формы «знаЛ», «рекЛ» (ну ладно, «говориЛ») и им подобные, оканчивающиеся не на богомерзкие -аху и -еша, а на нормальное -л – это вообще не глаголы! Всё, что осталось нам от богатства временных форм древнерусского глагола –вот это причастие, обломок древнего перфекта. И само по себе оно вообще отвечало не на вопрос «что сделал?», а на вопрос «какой?» Вы никогда не задумывались, почему глаголы во всех временах меняются по лицам и числам, а в прошедшем времени – по родам? Следите за руками. Настоящее время: я (девочка, мальчик, неважно) знаЮ, ты знаЕШЬ, они знаЮТ. Будущее: я (девочка, мальчик, опять неважно) будУ знать, ты будЕШЬ знать, они будУТ знать. Но в прошедшем времени: я… знаЛ? знаЛА? А вот тут, внезапно, важно, какого я пола. Ты – знаЛ/знаЛА. Он/она знаЛ/знаЛА. Но зато становится совсем неважно, к какому лицу относится действие: я, ты, он, она или они. Почему так? Да потому что это не глагол! Это причастие, исконно оно отвечает на вопрос «какой?» (знавший, говоривший) и меняется, соответственно, по образцу причастий и прилагательных. Ну а то, что потомки стали его почему-то воспринимать глаголом и отвечать им на вопрос «что делал?» Ну… Странные люди, что сказать.
Поэтому давайте реконструируем настоящее звучание этого перфекта: не «узнал», «сказал», а «есть знавший», «есть говоривший». То есть, строго говоря, речь идёт не столько о том, что произошло, сколько о теперешнем состоянии, которое является результатом того, что произошло. Поэтому, если сравнивать с английским, то древнерусский перфект ближе к present perfect.
Ну и в конце концов – давнопрошедшее время, или ещё его можно назвать плюсквамперфект (от латинского 'больше чем совершенное'). В соответствии с названием, оно обозначало действие, которое произошло давно. Ну как давно… Главное чтобы после него произошло другое действие, которое тоже было в прошлом. Тогда первое автоматически считается как «то, что было до того как…» Например: «А Жукан, сын Оглобли Косого о прошлом годе в колодезь свалился. Прям как дед его Шелепа, который по молодости меду напился и тоже в воде три дни сидел, пока не нашли его» (это не цитата из рукописи, если что, это я сейчас придумала). Так вот, когда мы будем говорить о деде, то скорее всего используем то самое давнопрошедшее время. А строится оно так. «Ты давно был знавший/говоривший» – еси былъ зналъ, еси былъ реклъ. «Они давно были знавшими/говорившими» – суть были знали, суть были рекли. «Мы двое давно были знавшими/говорившими» – есве была знала, есве была рекла. И вот это уже скорее напоминает past perfect.
Кстати, остатки этого времени можно наблюдать и в современном русском языке. Например в сказочном зачине «жили-были». Или в формулировках о событиях которые чуть было не произошли:«сказал было да передумал». Здесь отражается ещё одно значение плюсквамперфекта – способность обозначать действие, не достигшее результата, или результат которого был отменён.
В 11-12 веках система прошедших времён стала потихоньку разваливаться, забываться. Традиционные формы сохранялись лишь в книгах, но писцы их уже почти не понимали, из-за чего в рукописях стало появляться множество ошибок. К 16-17 векам наши предки оперировали лишь перфектом и плюсквамперфектом, ну а потом и от них почти ничего не осталось.
А что с будущим?
А будущего не было. Ну совсем. У нашего общего праиндоевропейского предка форма этого времени отсутствовала как класс. Поэтому каждый из современных индоевропейских языков должен был как-то выкручиваться самостоятельно, из-за чего стало всё сложно.
Ну если честно, не совсем самостоятельно. Есть признаки, что сначала языки массово пытались использовать для будущего времени особую форму глагола, которая обозначала желательное или ожидаемое действие. В принципе логично. Если мы ждем какого-то события или представляем его возможным, то очевидно оно в нашем сознании связывается с будущим временем. У меня трёхлетняя дочь так делает: вместо «я пойду гулять» выражается «хоть бы я пошла гулять!» Не знаю, зачем так говорит она, а вот древние греки, римляне, ирландцы, да и славяне тоже использовали конъюнктив (ту самую желательную форму) в функции будущего времени. Правда что-то не срослось, и от него остались одни осколки. В древнерусском языке таким осколком было причастие бышѧ – ‘тот, который будет’, ‘будущий’ (последняя буква называется «Юс малый» и звучит как «А» в исполнении человека с сильно заложенным носом). Ещё в паре рукописей попадалось близкое ему слово «събышѫщасѧ» – ‘тот, который сбудется’. Но увы, это всё.
Впрочем, кое-где древняя форма будущего времени смогла удержаться. Например в нежно любимом всеми санскрите. А ещё, внезапно, в литовском языке. Древние диалекты, из которых выросли индоиранские и балтийские языки, сохранили старый способ и им практически не пришлось извращаться, придумывая новые формы будущего. А вот нашему пришлось.
Сначала древние славяне особо не заморачивались. Ну нет будущего и нет. Проблем-то. Будущее так стремительно превращается в настоящее, что можно спокойно брать глаголы настоящего времени и говорить о том, что когда-то совершится, как о происходящем прямо сейчас. Мужик сказал – мужик сделал, зачем ещё какие-то разные времена, только усложнять всё. Поэтому «иду на вы» спокойно могло обозначать ‘пойду на вас’, а «потом ешь и пьёшь» – ‘потом ты будешь есть и пить’. Впрочем мы и сейчас вполне себе используем формы настоящего в значении будущего, и точно так же можем сказать «завтра я работаю, а послезавтра иду в кино». Но есть нюанс – у нас есть выбор, а у предков его особо не было.
Кстати, забавный факт. В то время, когда древние славяне использовали одну форму для настоящего и будущего времени, как раз развивалась категория вида. Ну это про то, что одни глаголы отвечают на вопрос «что делать?», а другие – «что сделать?» И таки эта одна форма так для них всех и осталась, просто поделилась по временам. Поэтому у глаголов совершенного вида есть только простая форма будущего, но вообще нет настоящего: «сделал – ? – сделаю», «написал – ? – напишу». А у глаголов несовершенного есть форма настоящего, зато будущее делается через ж… посредством вспомогательного глагола: «делал – делаю – буду делать», «писал – пишу – буду писать». Исторически будущее глаголов совершенного вида и настоящее глаголов несовершенного – это одна и та же форма настоящего-будущего, просто так вот разделилась.
Однако вернёмся к древним русичам и их непростым отношениям с будущим временем. Жизнь штука сложная, и отличать в ней то, что делается сейчас от того, что планируется когда-то, всё же хочется, поэтому славяне пошли по тому же пути, который избрали многие их родственники по праиндоевропейскому языку – стали использовать описательные конструкции со всякими вспомогательными словами, обозначающими желание, возможность и всё такое. Самыми распространёнными такими словами были «начать», «хотеть», «иметь», «стать», и «быть».
Вроде решился вопрос – да вот беда, все эти вспомогательные глаголы не создавали чистого будущего времени, а добавляли какой-то смысл от себя. Слово «иметь», например, добавляло оттенок неизбежности: «имею тебя победити» – ‘я тебя побеж… побед… в общем, никто тебе не поможет’. Слова «начати/почати» указывали на то, что раньше этого действия не было или оно находится на своём раннем этапе осуществления: «ненавидети тебя начнут» – то есть раньше не ненавидели. Слово «хотеть» соответственно сохраняло значение желательности действия, что порождало довольно странный смысл во фразах типа «хочет идти дождь». Гораздо лучше было бы, если б появилось какое-то одно универсальное слово, потерявшее все свои оттенки значения, кроме указания на будущее время, правда? И века примерно с 15 таким специальным охолощенным словом постепенно становится слово «быть». А в украинском, например, в этой роли осталось ещё и «иметь», которое к тому же потеряло право стоять отдельно и стало присоединяться к основному глаголу как какой-нибудь суффикс: куплятИМУ, говоритИМЕ.
И на этом можно было бы закончить, но надо не забыть ещё об одной форме будущего, которая исчезла из русского почти бесследно. Те, кто тут ещё помнит про ассоциации с английским, могут соотнести её с future perfect continuous. Образовывалось оно примерно так же – вспомогательный глагол в будущем времени плюс причастие. Только в английском это причастия на суффикс -ing, а у нас – на -л-, уже знакомые нам по прошедшему времени. Выглядело оно как «буду писал» и обозначало ‘я буду пишущим к тому моменту как произойдёт что-то ещё». Называлось оно преждебудущим и обозначало действие в будущем, предшествующее другому событию. Впрочем, с этим преждебудущим не всё так просто. Иногда его форму использовали не столько для указания на время, сколько чтобы обозначить условие для того, чтобы какое-то действие стало возможным – и тогда вообще непонятно, время ли это. В общем от него, как и от прочих лишних сложностей, избавились примерно в 16-17 веках.
А у нас после всех этих перипетий сформировалось две формы будущего времени. Простая, которая когда-то была настоящим-будущим временем глаголов совершенного вида. И сложная, специально для несовершенного вида, выросшая из свободного сочетания глаголов, один из которых лишился самостоятельности и стал просто показателем времени. Впрочем, богатство языка этим не ограничивается, и технически мы можем использовать для указания на действия, в будущем формы любого времени: и прошедшего ("ну я пошёл") и настоящего ("завтра мы идём в кино"). Но это уже тема для отдельного разговора.
Автор: Виолетта Хайдарова
