В начале XX века происходят коренные изменения в социальной психологии. И это связано не только с подъёмом социалистических идей (об этом мы поговорим в следующей статье), но так же и с коренными изменениями в обществе, новаторским взглядом на привычные вещи. Одним из самых удивительных событий, о котором многие даже не задумываются, является повторное изобретение человечеством детства. Вы не ослышались. Сотни лет в феодальном и раннем промышленном обществе дети в возрасте старше 5-6 лет воспринимались, как "недоразвитые" взрослые. Если мы говорим о крестьянских семьях, как только ребёнок мог работать в поле, мог выполнять обязанности по дому, мог обучаться у мастера – он начинал буквально окупать собственное пропитание. Снисхождений по возрасту больше не существовало. Конечно, никто не воспринимал ребенка, как самостоятельного человека, хотя некоторые поступки малолетних детей сегодня воспринимались бы, как катастрофически ранние. Существуют достоверные истории о том, как сироты с 8 лет могли зарабатывать на улице и обеспечивать себе пропитание сами, а то и пропитание младшим братьям и сёстрам. В крестьянском мышлении подобное оправдывалось очень просто: если ребенок начинает питаться, как взрослый, то и работать он тоже должен не меньше взрослого. Аналогичная ситуация проявлялась и в более высоких сословиях. Правда, у детей аристократов были в запасе 2-3 "капризных" года, когда родители могли позволить ребенку еще поиграть в куклы и солдатики. Тем не менее, в скором времени мальчиков уже начинали строго готовить к армейской службе, а девочек к замужеству.
Идея о детстве была навеяна катастрофической послевоенной ситуацией с сиротами, детским голодом, экономическим кризисом и прочими бедствиями. Напомню, что Первая мировая война унесла жизни более 23.000.000 человек, что составляло примерно 10% от населения Западной Европы. Ещё столько же взрослых осталось инвалидами – иными словами, выпадало из экономической цепи и не могло обеспечить себя пропитанием даже за счёт сельского хозяйства. Чтобы ощутить ужасы того времени стоит прочитать про работные дома. И это лишь часть бедствий, постигших человечество в начале XX века. Едва заканчивается мировая война, как в Европу приходит эпидемия испанки, унёсшая по отдельным подсчётам до 100.000.000 жизней на планете. И это не первая пандемия в XX веке, поскольку ранее холера унесла еще миллионы жизней (в том числе и жизнь П.И.Чайковского). Всё это на фоне распадающихся империй, гражданских войн, массового террора, голода (кому работать в поле?) и тотального принципа: каждый сам за себя. Возможно, тот ад, который пережил мир в начале XX века, и заставил пересмотреть человечество отношение к самому себе. А на небосклоне цивилизации зажглись две звезды: Монтессори и Макаренко. Люди наконец осознали: дети заслуживают быть детьми. Правда, до окончания переходного периода пройдёт ещё немало лет, во время которых детей будут продавать в Великую депрессию, или ставить над ними опыты, как в нацистской Германии. И даже гораздо позднее, вспоминая на позорные страницы истории Канады и скандинавских стран.
Однако позвольте сойти со спирали трагедии, потому что это очень тяжёлая тема. И меньше чем за 100 лет мы сумели совершить большой шаг в заботе о детях. Важно отметить, что за это время дети и детство стали сепарироваться в различных сферах, в том числе и экономической. Впервые люди открыли, что детям требуется особое отношение. Они должны питаться иначе, чем взрослые, их должны лечить иначе, чем взрослых, и пропуская множество "иначе", мы подходим к теме детской литературы и дизайна, которые аналогично должны быть иными, чем для взрослых. Но какими? В начале XX века у человечества уже есть опыт искусственного создания идентичности для отдельных народов и культур. Однако, дети и детство – это нечто надкультурное, нечто необъятное, сочетающее в себе целый мир в своём разнообразии. Представьте себе художника в 20-е годы прошлого века, у которого стоит задача: создать обложку детской книги, отбросив все связи и ассоциации с обычными книгами. Где же черпать вдохновение и искать прототипы? Конечно же, в искусстве! На помощь художнику приходят театральные афиши, созданные в самых популярных на то время стилях: авангардизм, футуризм, абстракционизм, фовизм. Обложки детских книг в 20-е годы прошлого века по современным меркам были просто на головокружительном уровне дизайна. Благодаря тому, что художники-оформители работали буквально в одно время с Кандинским, Малевичем, Лисицким и пр. Тренды того времени немедленно становились достоянием и детской литературы. Только посмотрите, как часто обращались к известнейшей картине Петрова-Водкина.
Удивительно, но именно обложки столетней давности наиболее близки к современным обложкам детских книг в России (о них мы поговорим в четвёртой статье). Для старых обложек характерны асимметрия, непропорциональность, гиперболизация, абстракция. Большое значение играет геометрия (и геометрические фигуры), композиция, пропорция и перспектива. Обратите внимание, что на старых детских обложках напрочь отсутствует фон. Эта традиция будет сохраняться долгое время вплоть до XXI века. Это очень интересно и удивительно, что дизайн обложек детских книг проигнорировал целые тысячелетия человеческой культуры и начинал свой путь именно с таких "недетских" стилей в России. Однако, примитивизм таких обложек как нельзя кстати напоминает именно детские рисунки. Удивительное сочетание актуальных художественных течений и сферы их применения. И всё же не стоит забывать, что детские книги, предназначались в первую очередь для родителей, которые эти книги выбирали, покупали и читали своим чадам. И дизайн таких книг тоже был направлен на современное (по тем временам) поколение НЭПа. То самое с картины Ю.И.Пименова «Новая Москва». Правда, как вы сами помните, это поколение быстро кануло лету. Дизайн, основанный на авангардном искусстве, идеологически не мог сохранить своё положение в стране социализма. Отчего в начале 30-х годов ещё можно было найти обложки детских книг в прежнем стиле, но за то же десятилетие стиль кардинально изменился.
На смену геометрии и пропорции приходит мультипликационность. И это точно такое же отражение искусства, как и прежде! Ведь в 30-е годы XX века во внимание цивилизации врывается великий и ужасный синематограф. И что характерно, что я особенно хочу подчеркнуть: не существовало детской скульптуры (предназначенной для детей), не существовало детской живописи, но синематограф, как искусство, едва ли не с первых лет существования, а именно в 20-е годы уже, создавал отдельные произведения именно для детей. Потому что он зародился в меняющемся мире, где вновь изобрели детство. Под Рождество 1937 года мир узнает о шедевре под названием «Белоснежка и семь гномов» анимационной студии Уолта Диснея. Это ярчайшая черта, которая меняет все правила и обозначает границу, после которой детство становится отдельной целью и направлением для развития цивилизации. К сожалению, эта граница была прочерчена в неудачный период, и в самом скором времени мир вновь погрузился в пучину ужаса и потерь. Тем не менее, кардинальные изменения уже нельзя было отменить, вернуться к прежнему стилю. И эти изменения не просто расцветут в послевоенные годы, но и будут взяты на вооружение. Об этом мы поговорим уже в следующей статье. Спасибо за ваше внимание до последней строки!
