Представьте, что вам предлагают уснуть на год, а через год проснуться успешным и богатым человеком – вы согласитесь? Я – да.
Трудная проблема сознания
Сознание – это самое близкое для каждого из нас. Что может быть ближе, чем собственное существование? Парадоксально, но самое очевидное и близкое для каждого человека является и одной из самых сложных научных проблем (а многие ученые вполне обоснованно считают, что самой сложной; причем настолько сложной, что некоторые из них всерьез сомневаются в возможности решить загадку сознания в принципе (см., напр. [1])). Сегодня не существует никакого общепринятого представления о природе сознания и его функции, и вообще – «ничего стоящего о нем пока не написано».
Термин «сознание» является полисемантичным, однако в современной науке под сознанием обычно понимают субъективные переживания в самом широком смысле. Это очень простая формулировка, которую людям часто довольно сложно понять. Иногда с сознанием отождествляют разум или мышление. Однако мышление не тождественно сознанию. Разумное поведение не тождественно осознаваемому поведению. Сознание не сводится ни к корректному выполнению мыслительных операций, ни к адекватному реагированию на внешние стимулы. Сознание - это история не про вычисление, а про восприятие.
Что вы сейчас делаете? Вы читаете этот текст. Вы видите темные буквы на светлом фоне. Однако если я попрошу вас описать ваш опыт на языке физических процессов, то у вас возникнут проблемы, потому что субъективно воспринимаемый цвет проблематично описать на языке физики. Длина волны, соответствующая переживанию красного цвета, не тождественна этому переживанию.
Представьте, что вы едете за рулем автомобиля. Вы видите красный сигнал светофора и нажимаете на педаль тормоза. Что происходит на уровнях физических и биологических процессов? Свет от светофора попадает на сетчатку глаза, далее сигнал поступает в мозг, где обрабатывается и влечет за собой двигательную активность – нога нажимает на педаль. Мозг является физическим объектом, который отвечает на стимулы из окружающей среды. Но каким образом на уровне биологического автомата, которым являемся мы с вами, физические процессы сопровождаются столь обыденным для нас субъективным опытом - ничего «красного» или «зеленого» в мире физических реакций не существует.
Последовательный разговор о сознании приводит к так называемой «трудной проблеме сознания», которая является современной интерпретацией психофизической проблемы (хорошая книга по теме – [2]). Проблема взаимодействия сознания и физических процессов – это старая проблема. Еще Декарт указал на принципиальное различие ментального и физического, а Лейбниц предложил мысленный эксперимент, получивший впоследствии название «мельница Лейбница». Его суть в том, чтобы представить большую машину, которая имитирует чувства и восприятия – внешний наблюдатель видит корректное поведение на раздражитель. Если мы попадем внутрь такой машины, то не увидим ничего, кроме физических частей, «толкающих» друг друга. Мы не найдем там ничего, что объясняло бы восприятие. Равно мы не найдем в мозге ничего, что можно объяснить чем-то кроме психофизиологии, химии, а на некотором уровне - физики. Проблема в том, что на языке физикализма нельзя описать ваш субъективный опыт и, более того, если мы находимся на позициях последовательного физикализма, то должны согласиться с тем, что субъективный опыт в некотором смысле оказывается лишним в мире физических взаимодействий.
Разумеется, современная теория сознания обросла собственными мысленными экспериментами. Например, Томас Нагель для иллюстрации проблемы взаимодействия ментального и физического предлагает представить каково это – быть летучей мышью. Этот странный зверек летает по ночам, используя то, что для нас кажется совершенно невероятным – эхолокацию. Что значит – летать по ночам, ориентируясь в пространстве при помощи ультразвуковых волн? Самое простое – это ответить «ничего». Мы можем так ответить, если считаем, что летучая мышь – это биологический автомат, функционирующий в режиме «стимул - реакция». Вполне в духе Декарта, который считал, что животные – суть автоматы природы, то есть «мельницы Лейбница» без всякого субъективно осознаваемого восприятия. Но каково это – быть не летучей мышью, а, например, мной или вами? Мы можем описать поведение биологической системы на языке физики или химии. Но можем ли мы описать на этом языке то, каково это – быть нами? И почему мы не «автоматы природы», а наше существование проходит не «в темноте», но озаряется «светом сознания»?
Еще один мысленный эксперимент предложил Фрэнк Джексон. Он предложил представить гипотетического ученого – девушку Мэри, которая является самым гениальным в мире ученым – она знает абсолютно все физические законы мира. Не существует таких физических процессов, о которых Мэри бы не знала. Однако есть одно «но»: Мэри всю жизнь прожила в черно-белой комнате. Заниматься наукой ей это в общем-то, не мешало – она вполне себе почитывала книги, смотрела черно-белые лекции на Ютюбе и решала задачки с помощью черного маркера на белой доске. Однажды дверь в доме Мэри открылась - и она смогла выйти на улицу. Вопрос: узнает ли Мэри что-то принципиально для себя новое, когда впервые увидит синее небо, красную розу и зеленую траву? Напомню: она знает все о физических законах. Но позволяет ли знание физических законов предсказать, каково это – иметь опыт зеленой травы, красной розы или синего неба?
В настоящее время мы не понимаем, как сознание вписано в мир физических взаимодействий. Это затруднение настолько значительно, что влечет за собой появление странных объяснительных моделей, которые жестко разрывают идеальный и материальный мир. Например, идея о предустановленной гармонии уже упомянутого Лейбница фиксирует фундаментальную разницу между материальным миром и идеальным в формате их параллельного существования: материальное и идеальное вовсе никак не взаимодействуют – они просто изначально точно скоординированы между собой, как двое часов, показывающих одно и то же время вплоть до секунд. Вы видите красный сигнал светофора, а ваша нога нажимает на педаль тормоза – действия одновременны, но каузальной связи между ними нет. Разумеется, подобные модели параллелизма в настоящее время популярностью не пользуются.
Редуцируемо ли сознание к физическим взаимодействиям, и должны ли мы вводить нечто помимо физических процессов для того, чтобы объяснить наше поведение? Представьте, что вы – всемогущее существо, наблюдающее за рождением Вселенной (этот мысленный эксперимент называется «демон Лапласа»). Вы обладаете знанием обо всех возможных конфигурациях материи в будущем. Вы можете предсказать траекторию движения и местонахождение в будущем каждой элементарной частицы. Должны ли вы будете ввести нечто помимо физических причин для объяснения поведения тех странных двуногих существ, которые появятся на небольшой планете через миллиарды лет после появления Вселенной? Или то, что сами эти существа называют «сознанием», можно объяснить исключительно физическими взаимодействиями?
Часто людям довольно сложно понять суть «трудной проблемы сознания», потому что вера современного человека в науку столь велика, что никто просто не верит, что такая обыденная вещь, как наше повседневное существование может быть чем-то загадочным. Однако наше существование действительно является по-настоящему сложной научной проблемой. Особенно сложно объяснить эту проблему людям, которые отождествляют мышление и сознание: компьютер и человек функционируют по разным принципам. Комбинаторика и восприятие – это разные вещи. Это не высосанная учеными из пальца псевдопроблема и не пример философского словоблудия – это реальный тупик в нашем научном мировоззрении.
Решить «трудную проблему сознания» пока нельзя, но указать на ее главное противоречие можно. Дело в том, что, согласно логике физической Вселенной, нас быть не должно. Но мы есть. И в этом проблема.
Функция сознания
Пусть мы пока не определились со взаимодействием сознания и материи, но для чего-то же мы нужны. Какова функция сознания?
С функцией сознания тоже все крайне сложно – никто не знает, зачем сознание в виде субъективных переживаний существует. Разумеется, проблема функции сознания связана с механизмом взаимодействия сознания и материи. Вообще с точки зрения физикализма, любая возможная функция сознания покушается на каузальную замкнутость физического мира: никакая идеальная сущность не может быть причиной изменений в физическом мире. Причиной изменений физических процессов могут быть только физические процессы. Другими словами, мир физических реакций каузально замкнут. Разговоры о функции сознания вносят неразбериху в эту элегантную систему физикалистских представлений.
Отвлекитесь от чтения. Посмотрите на свою руку. Сожмите кисть. Получилось? Сожмите ее еще раз. Сожмите кисть тогда, когда вы захотите это сделать. Вы захотели сжать руку и сделали это. Хороший пример того, как сознание оказывает влияние на материю (ваше тело). Так? К сожалению, не так.
Знаменитые опыты Либета показывают, что ваш мозг сначала принимает решение о действии – сжать кисть – и только после этого вы осознаете это решение как ваше. Сначала действует механика нейрофизиологических процессов – затем осознание принятия решения. Ваше осознание решения, как принадлежащего вам, запаздывает по отношению к уже принятому вашим мозгом решению. У вас есть иллюзия контроля, но нет контроля. В вашем поведении ваш мозг – первичен, вы – вторичны. Но тогда зачем вы вообще нужны?
Кажется невероятным, но, возможно, мы (в виде осознающего субъекта) не нужны нигде для корректного функционирования нашего организма. Множество процессов могут проходить без участия сознания. Современные исследования когнитивных процессов постоянно расширяют пространство поведенческих реакций человека, которые вовсе не нуждаются в том, чтобы быть осознанными.
Сомнамбулизм – сложное поведение без участия сознания (крайне занимательную историю Кеннета Паркса можно узнать, например, тут [3]); ложная слепота – слепой человек корректно реагирует на предъявляемые ему визуальные стимулы (о ложной слепоте см., напр., в [4]); афантазия – человек не обладает способностью к воображению, но корректно решает задачи на воображение (см. [5]); имплицитное обучение; стандартное речевое поведение; сложное социальное взаимодействие; моральные решения сначала принимаются мозгом, а потом осознаются; семантические преобразования; невероятно, но даже математические операции могут проходить без участия сознания (отошлю вас к исследованиям питерского ученого В.М. Аллахвердова и его команды [6]). Разумеется, этот список не является полным.
Отвлекитесь еще раз от чтения и подойдите к зеркалу. Улыбнитесь своему отражению и поймите, что даже эта улыбка вам не принадлежит. Модули вашей психики скоординированы так, что у вас есть иллюзия контроля. Но контроля нет. Даже сложное поведение не нуждается в сознании. С точки зрения физикализма – все хорошо. Сознание и не должно влиять на поведение - пусть оно остается эпифеноменом. А вот с нашей точки зрения все довольно странно и как-то неправильно.
Базовая установка физикализма запрещает наделять каузальным потенциалом нематериальную сущность. Из этого следует, что у сознания функции никакой быть не может, потому что оно в принципе не способно оказывать влияние на материальный субстрат (мозг). И это довольно сильная позиция, которая фиксирует проблему несводимости сознания к материальным явлениям. Подобная позиция называется эпифеноменализм. Сознание выступает каузально беспомощным эпифеноменом физических процессов в мозге – оно существует, но не оказывает влияния на наше поведение. В этом случае сознательные состояния оказываются «номологическими бездельниками». Несмотря на кажущуюся экзотичность, эпифеноменализм является красивым решением, которое имеет довольно много сторонников, потому что эта позиция фиксирует базовые интуиции ученых об устройстве мира. Однако эпифеноменализм ставит непреодолимые преграды для исследования. Позиция эфпифеноменализма является исследовательским тупиком, потому что налагает запрет как на исследование сознания стандартными научными методами (Как его исследовать экспериментально? Да никак. Оно не влияет на материю. Поэтому - никаких экспериментов), так и на нахождение потенциальной функции сознания (по тем же причинам). Поэтому он нам не подходит.
Еще один мысленный эксперимент. В современной теории сознания крайне популярен мысленный эксперимент «философский зомби», который, возможно, наиболее понятно объясняет суть проблемы взаимодействия сознания и материи на примере деформации нашего поведения. Представьте себе гипотетическое существо – абсолютно идентичное вам. Это ваш двойник, который схож с вами вплоть до расположения элементарных частиц в теле. Вы абсолютно одинаковы. Есть только одно отличие. У вашего двойника нет сознания. Сетчатка его глаза также воспринимает свет, мозг обрабатывает поступающую информацию, а нога нажимает на педаль. Ваша жизнь освещена сознанием, жизнь вашего двойника проходит в темноте. Что это меняет? В чем принципиальное отличие в поведении этих двух объектов? Что сознание добавляет в наше поведение?
В общем проблема функции сознания является по-настоящему сложной проблемой. Все жестче стоит вопрос: если даже сложное поведение реализуется на основе бессознательных механизмов, то зачем мы нужны? Ответа нет. Но рано или поздно он будет найден – мы же оптимисты.
Настало время безудержных спекуляций в формате мысленных экспериментов. Вообще, в теории сознания мысленный эксперимент – это важный инструмент работы. Так что все нормально (о различных мысленных экспериментах в теории сознания можно прочитать, например, здесь – [7]).
Сознание vs технологии
Так как я вовсе не являюсь пессимистом относительно исследований сознания, то почти уверен, что функция сознания будет обнаружена уже в относительно недалеком будущем. Если сознание выполняет некоторую функцию, то можно предположить, что ее выполнение может быть реализовано за счет искусственных модулей без ущерба для функциональной эффективности организма в целом. Можно ли заменить функциональные элементы мозга? Да. Нет причин думать, что это невозможно. Нейроинтерфейсы уже сейчас вполне способны выполнять сложные задачи: они могут имитировать сетчатку глаза; восстанавливать нарушенные функции мозга: восстанавливать слух, двигательные функции; исправлять другие когнитивные нарушения. Допустимо, что могут быть восстановлены (читай – заменены на искусственные элементы) и самые сложные функции нервной системы. Например, коммуникация – наша речь, невербальное поведение. Могут быть заменены те элементы, которые отвечают за память, эмоциональное реагирование, восприятие. В настоящее время нет оснований считать, что подобная замена невозможна в принципе. Да, исследователи все еще говорят о том, что мозг является крайне сложной системой, но все реже это произносят с пессимизмом по поводу возможности его изучения и искусственного улучшения его функций. Все чаще о сложности мозга говорят не в контексте непреодолимой границы, но в качестве пока отдаленной, однако вполне решаемой научной задачи – одной из актуальных целей науки.
Итак, если можно заменить функциональные элементы мозга на искусственные аналоги, то рано или поздно мы найдем ту функцию, которую выполняет сознание. Как это будет выглядеть? Видимо, просто наблюдать за отключением сознания при вмешательстве в работу той или иной зоны мозга бессмысленно, потому что отключение сознания может быть следствием изменения в связанных модулях, которых может быть множество. Однако однажды мы, перебирая искусственные функциональные модули, выключим сознание – но ничего в поведении не изменится, потому что его функцию будет выполнять искусственный элемент (о блекнущих квалиа можно прочитать в: Чалмерс Д. «Сознающий ум»). Выглядит парадоксально, но логических препятствий тут нет. А скорее всего не будет и технических.
И вот тут возникает крайне интересный повод для раскручивания маховика спекуляций. Проблема искусственных органов в том, что они лучше естественных. Можно сколько угодно восхищаться матушкой-природой по поводу того, насколько гениальные приспособления возникли у животных в ходе естественного отбора, но сложно спорить с тем, что искусственный аналог в долгосрочной перспективе развития технологий всегда будет эффективнее. Если сегодня мы не можем сделать искусственное сердце эффективнее естественного, то это вопрос технологического развития – сегодня не можем, а через пятьдесят лет сможем. Сегодня не можем сделать искусственные мышцы/кости/кожу/суставы прочнее естественных органов – вопрос развития технологий – завтра сможем. Искусственный орган способен выполнять функции естественного более эффективно. Это же касается и когнитивных функций. Например, память. Ограничения нашей памяти могут сняться за счет использования нейроимплантов. Ограничения нашего восприятия могут сняться за счет имплантов. И так далее – когнитивные функции могут быть улучшены/восстановлены благодаря искусственным элементам. Собственно, в этом и заключается одна из основных идей трансгуманизма.
Это значит, что если модуль психики, отвечающий за выполнение функции сознания, может быть заменен на искусственный модуль, то искусственный модуль рано или поздно будет выполнять функции сознания более эффективно, чем естественный.
Когда будет обнаружена функция сознания, то теоретически у нас появится возможность для размена нашего сознательного существования на эффективность: отключаем сознание – получаем эффективность искусственных функциональных систем; включаем сознание – получаем неэффективное существование.
Представьте, что вам предлагают уснуть на год, а через год проснуться успешным и богатым человеком – вы согласитесь? Я – да.
Эффективность – наше все. Если вы думаете, что ни за что не согласитесь на отключение своего сознания ради эффективности выполнения своих функций, то у меня для вас подготовлено несколько аргументов. Во-первых, разговор не о вас, а о ваших внуках или даже правнуках. Во-вторых, никуда вы не денетесь – базис определяет надстройку: если это будет выгодно социальной системе, то ценностное, идеологическое или иное обоснование подобных действий будет найдено. В-третьих, возможно, вы переоцениваете свою рациональность: большинство из вас могут продать свою квартиру и уехать в теплые страны – там куда как комфортнее живется нашему тельцу. Но вы этого не делаете. Вместо этого вы работаете целый год и раз в год уезжаете отпуск. Почему? Потому что ваше поведение определяется теми паттернами, которые формирует социальная среда. Бытие определяет сознание. Сегодня одна социальная структура и одна модель поведения, завтра другая социальная структура и другая модель поведения (включающая ценности, принимаемые цели, ограничения, жертвы и так далее). Так уж ли вы рациональны?
Небольшой оффтоп. Тут есть еще одна довольно интересная тема для размышлений. Крыло птицы – гениальное изобретение эволюции. Но почему-то никто не строит самолеты из перьев. Почему? Потому что это неэффективно и не нужно. Если функция сознания может быть эффективно реализована благодаря искусственному модулю, то это может означать не только функциональную замену одной из когнитивных функций, но и то, что сама проблема природы сознания останется в стороне как несущественная. Мы сможем эмулировать функцию сознания и нам для этого не нужно решать проблему сознание-тело. А если ее решать не нужно, то, возможно, она решена и не будет даже если в принципе разрешима. Появляется своего рода технологическое распутье: можно представить себе, что наука в принципе не станет решать сложную проблему, если ее решение касается функции. Другими словами, наука может перестать ставить вопрос о сознании, найдя эффективное средство функционального замещения сознания. Зачем нам тратить огромные ресурсы на изучение абстрактного «крыла птицы», если очевидно, что в этом нет практической пользы. Если только по остаточному принципу. В результате ресурсов/мотивации/потребностей может не хватить на изучение сложной проблемы. Может быть, в принципе и можно решить проблему включения сознания в мир физических взаимодействий. Но зачем?
Возвращаемся. Итак, мы решили заменить устаревший и неэффективный естественный модуль мозга, обеспечивающий реализацию функции сознания, на искусственный аналог с сохранением функциональной эффективности. Но что делать с субъектом, если мы хотим и его сохранить, и при этом обеспечить эффективность искусственного модуля. Субъект же больше не нужен – его функция корректно выполняется «в темноте». Ваши варианты? Самое простое: например, мы можем оставить субъекту иллюзию управления. Субъект существует и верит в то, что он управляет поведением, но он не управляет – он каузально беспомощен. Вера в обладание контролем и контроль – это разные вещи. В каком-то смысле это похоже на тот вариант, который мы с вами уже видели. Подойдите еще раз к зеркалу и улыбнитесь. И вспомните, что улыбается ваш мозг, а вам лишь кажется, что улыбаетесь вы. Примерно об этом и речь (и заметьте: мне даже не нужно отсылать вас к попыткам поиграть с темой вроде «Апгрейда», «Черного зеркала», «Матрицы» и т.п. – достаточно отослать вас к зеркалу). Но все эти танцы с бубном имеют смысл в том случае, если останется потребность сохранить субъекта.
Зачем оставлять сознание? Да в общем-то незачем. «Рынок порешает» – базис определит надстройку, а нас ждет будущее крайне эффективных и очень даже реальных «философских зомби». Они будут умнее и эффективнее нас: их память будет лучше нашей, речь красивее, обрабатывать информацию они будут быстрее. Но внутри у них будет «темно», потому что «свет сознания» будет мешать им быть эффективными. Роботы нас не заменят – мы сами станем роботами. Потому что искусственное эффективнее естественного. Это хороший размен. Грамотный с точки зрения экономической эффективности.
Резюме
На дистанции искусственное всегда эффективнее естественного. Вероятно, неизвестная сегодня функция сознания сможет эффективно выполняться искусственным модулем. Это повод поговорить о будущей «неэффективности» сознания. Мы не любим быть неэффективными. Как умрет человек? Добровольно, весело и крайне эффективно. Нам понравится.
Почитать по теме
Colin Mcginn. The Mysterious Flame: Conscious Minds in a Material World
Васильев В.В. «Трудная проблема сознания» (качественная книга о (неожиданно) «трудной проблеме сознания»).
Жюль Монтегю. Темные пятна сознания. Как остаться человеком
Популярно о псевдослепоте - тут
Об афантазии (на английском) - тут
Аллахвердов В. М. и его команда. Любые статьи. Можно найти тут
Деннет Д., Хофштадтер Д. Глаз разума; Чалмерс Д. Сознающий ум (тут же о философских зомби и многом другом)
