Большинство профессий, существующих сегодня, могут исчезнуть в течение десятилетий. По мере того как искусственный интеллект будет превосходить человека во все большем количестве задач, он будет заменять людей во все большем количестве профессий. Возможно, появится много новых профессий: например, дизайнеры виртуального мира. Но такие профессии, вероятно, потребуют большей креативности и гибкости, и неизвестно, смогут ли 40-летние безработные таксисты или страховые агенты переквалифицироваться в дизайнеров виртуальных миров. И даже если бывшему страховому агенту каким-то образом удастся стать дизайнером виртуального мира, темпы прогресса таковы, что еще через десять лет ему, возможно, придется заново переосмыслить себя и переквалифицироваться вновь.
Главная проблема заключается не в создании новых рабочих мест. Главная проблема заключается в создании новых рабочих мест, которые люди выполняют лучше, чем алгоритмы. Следовательно, к 2050 году может появиться новый класс людей — класс бесполезных. Люди, которые не просто безработные, а нетрудоспособные.
Та же технология, которая делает людей бесполезными, может также сделать возможным кормить и содержать безработные массы с помощью схемы всеобщего базового дохода. Тогда реальная проблема будет заключаться в том, чтобы занять и удовлетворить эти массы. Люди должны заниматься целенаправленной деятельностью, иначе они сойдут с ума. Чем же будет заниматься целый день бесполезный класс?
Одним из ответов могут стать компьютерные игры. Экономически лишние люди могут проводить все больше времени в трехмерных мирах виртуальной реальности, которые обеспечат им гораздо большее волнение и эмоциональную вовлеченность, чем "реальный мир" снаружи. На самом деле, это очень старое решение. На протяжении тысяч лет миллиарды людей находили смысл в играх виртуальной реальности. В прошлом мы называли эти игры виртуальной реальности "религиями".
Что такое религия, если не большая игра в виртуальную реальность, в которую играют миллионы людей? Такие религии, как ислам и христианство, придумывают воображаемые законы, такие как "не ешь свинину", "повторяй одни и те же молитвы определенное количество раз каждый день", "не занимайся сексом с человеком своего пола" и так далее. Эти законы существуют только в человеческом воображении. Ни один естественный закон не требует повторения магических формул, и ни один естественный закон не запрещает гомосексуализм или употребление свинины. Мусульмане и христиане идут по жизни, пытаясь набрать очки в своей любимой игре виртуальной реальности. Если вы молитесь каждый день, вы получаете очки. Если вы забываете молиться, вы теряете очки. Если к концу жизни вы наберете достаточно очков, то после смерти перейдете на следующий уровень игры (он же рай).
Как показывают нам религии, виртуальная реальность не обязательно должна быть заключена в изолированную коробку. Скорее, ее можно наложить на физическую реальность. В прошлом это делалось с помощью человеческого воображения и священных книг, а в 21 веке это можно сделать с помощью смартфонов.
Некоторое время назад я отправился со своим шестилетним племянником Матаном на охоту за покемонами. Когда мы шли по улице, Матан постоянно смотрел на свой смартфон, который позволял ему замечать покемонов вокруг нас. Я не видел никаких покемонов, потому что у меня не было с собой смартфона. Потом мы увидели на улице двух других детей, которые охотились на тех же покемонов, и мы чуть не подрались с ними. Меня поразило, насколько эта ситуация была похожа на конфликт между евреями и мусульманами по поводу святого города Иерусалима. Когда вы смотрите на объективную реальность Иерусалима, все, что вы видите, - это камни и здания. Нигде нет никакой святости. Но когда вы смотрите через умные книги (такие как Библия и Коран), вы видите святые места и ангелов повсюду.
Вы набираете очки за новые машины и отдых за границей. Если у вас больше очков, чем у всех остальных, вы выиграли игру.
Идея найти смысл жизни, играя в игры виртуальной реальности, конечно, характерна не только для религий, но и для светских идеологий и стилей жизни. Потребительство тоже является игрой виртуальной реальности. Вы набираете очки, приобретая новые машины, покупая дорогие бренды и отдыхая за границей, и если у вас больше очков, чем у всех остальных, вы говорите себе, что выиграли игру.
Вы можете возразить, что люди действительно наслаждаются своими машинами и отпусками. Это, конечно, правда. Но религиозным людям нравится молиться и проводить обряды, а моему племяннику нравится охотиться на покемонов. В конце концов, реальное действие всегда происходит внутри человеческого мозга. Имеет ли значение, стимулируются ли нейроны при наблюдении за пикселями на экране компьютера, при взгляде за окнами карибского курорта или при виде рая в наших глазах? В любом случае, смысл, который мы приписываем тому, что видим, создается нашим собственным разумом. Это не совсем "там". Насколько нам известно, человеческая жизнь не имеет смысла. Смысл жизни - это всегда вымышленная история, созданная нами, людьми.
В своем новаторском эссе "Глубокая игра: заметки о петушиных боях у балийцев" (1973) антрополог Клиффорд Гирц описывает, как на острове Бали люди тратили много времени и денег, делая ставки на петушиные бои. Ставки и бои сопровождались сложными ритуалами, а их результаты оказывали существенное влияние на социальное, экономическое и политическое положение как игроков, так и зрителей.
Петушиные бои были настолько важны для балийцев, что когда индонезийское правительство объявило эту практику незаконной, люди игнорировали закон и рисковали арестом и крупными штрафами. Для балийцев петушиные бои были "глубокой игрой" - выдуманной игрой, в которую вкладывается столько смысла, что она становится реальностью. Можно написать подобные эссе о футболе в Аргентине или об иудаизме в Израиле.
Один из особенно интересных смыслов израильского общества - это уникальная лаборатория для изучения как жить довольной жизнью в мире после работы. В Израиле значительный процент ультраортодоксальных еврейских мужчин никогда не работает. Они проводят всю свою жизнь, изучая священные писания и выполняя религиозные ритуалы. Они и их семьи не умирают с голоду отчасти потому, что жены часто работают, а отчасти потому, что правительство предоставляет им щедрые субсидии. Хотя они обычно живут в бедности, государственная поддержка означает, что они никогда не испытывают недостатка в предметах первой необходимости.
Это универсальный базовый доход в действии. Несмотря на то, что они бедны и никогда не работают, эти ультраортодоксальные еврейские мужчины в ходе опроса за опросом отмечают более высокий уровень удовлетворенности жизнью, чем любая другая часть израильского общества. В глобальных исследованиях удовлетворенности жизнью Израиль почти всегда занимает первое место, отчасти благодаря вкладу этих безработных глубоких игроков.
Чтобы увидеть мир после работы, не обязательно ехать в Израиль. Если у вас дома есть сын-подросток, который любит компьютерные игры, вы можете провести свой собственный эксперимент. Обеспечьте ему минимальную дотацию в виде кока-колы и пиццы, а затем снимите все требования к работе и весь родительский контроль. Вероятным результатом будет то, что он целыми днями будет сидеть в своей комнате, приклеившись к экрану. Он не будет делать домашнее задание или работу по дому, будет прогуливать школу, пропускать прием пищи и даже душ и сон. Однако он вряд ли будет страдать от скуки или чувства бесцельности. По крайней мере, не в краткосрочной перспективе.
Таким образом, это и есть виртуальные реальности, которые станут ключом к приданию смысла бесполезному классу мира после работы. Возможно, эти виртуальные реальности будут создаваться внутри компьютеров. Может быть, они будут созданы вне компьютеров, в форме новых религий и идеологий. Может быть, это будет комбинация того и другого. Возможности безграничны, и никто не знает наверняка, какие глубокие игры заинтересуют нас в 2050 году.
В любом случае, конец работы не обязательно будет означать конец смысла, потому что смысл порождается воображением, а не работой. Работа необходима для смысла только в соответствии с некоторыми идеологиями и стилями жизни. Английские деревенские сквайры XVIII века, современные ультраортодоксальные евреи и дети во всех культурах и эпохах находили большой интерес и смысл в жизни не работая. Люди в 2050 году, вероятно, смогут играть в более глубокие игры и строить более сложные виртуальные миры, чем в любое предыдущее время в истории.
Но как насчет правды? Как насчет реальности? Действительно ли мы хотим жить в мире, в котором миллиарды людей погружены в фантазии, преследуют выдуманные цели и подчиняются воображаемым законам? Хотим мы того или нет, но именно в таком мире мы живем уже тысячи лет.
Уже сегодня многие отказываются от работы в пользу видеоигр. Согласно исследованию еще в 2017 году американских экономистов, 22% американских мужчин без высшего образования не работали ни дня за последние 12 месяцев. По данным Американского бюро статистики труда, за последние 15 лет количество свободного времени у низкоквалифицированных рабочих увеличилось на 4 часа в неделю, и 3 часа из этого дополнительного времени тратится на видеоигры.
В своей книге «Homo Deus: краткая история завтрашнего дня» Юваль Ной Харари описывает возможные религии будущего: техногуманизм и датаизм — новую идеологию, согласно которой человек утратил свою доминирующую роль в цифровом мире и стал лишним звеном. Техногуманизм — делает ставку на развитие возможностей человека с помощью нейроинтерфейсов и киборгизации. По прогнозам Харари, к 2100 году человек разумный перестанет существовать как вид, так как человечество само себя модифицирует с помощью искусственного интеллекта и биотехнологий.
Харари предполагает, что к 2050 году люди будут исследовать новые игровые сценарии — либо в формате видеоигр, либо в формате новых религий и идеологий. Смысл жизни будет заключен в новых видах деятельности и новых ритуалах. Работа, по определению историка, была смыслом жизни только в определенные периоды истории и в определенных мировоззренческих системах.
