А как на самом деле? Мифы и заблуждения о программистах

Самый распространенный миф о программистах буквально въелся в умы несведущих граждан, воспринимающих универсальность и однотипность разработчика как аксиому. На первый взгляд, их доводы логичны: если программируешь, значит напишешь любую программу. Да, буквально полвека назад так все и было — в эпоху соревнования за первенство в космосе и орбитальных полетов Юрия Гагарина тысячи людей трудились в вычислительных цехах НИИ и конструкторских бюро над сложными расчетами, а первые ЭВМ только-только вступали в гонку вооружений. В фильме «Скрытые фигуры» хорошо показан этот исторический срез, а нам достаточно согласиться с тем, что во времена ЭВМ «Весна» любой программист был универсальным повелителем кода. На минуточку, никаких операционных систем на тот момент не существовало, а программистов в стране было меньше, чем членов ЦК.

Но сегодня ситуация выглядит иначе. Операционные системы есть во всех мобильниках, телевизорах, компьютерах и даже часах, а программистов как таковых уже практически не осталось. Вместо них есть разработчики — и одних только языков программирования насчитываются десятки, а большая их часть является высокоуровневыми последователями Fortran, разработанного в стенах IBM командой Джона Бэкуса еще в 1957 году. Но программировать сегодня приходится любую автоматизированную робототехнику со станками, чипы и датчики, умные лампочки и счетчики. И это не говоря про обилие разновидностей Unix, рожденной в 70-х годах прошлого столетия за стенами Bell Labs. Конечно, большинство систем лишь Unix-подобные, но детище Кена Томпсона, Брайана Кернигана и Денниса Ритчи сыграло роль и в появлении главной мобильной платформы Android. Передача компанией AT&T исходных кодов Unix в стены университетов позволила Линусу Торвальдсу создать на базе MINIX знаменитого пингвина Linux, ставшего одной из главных визитных карточек FSF и локомотивом GNU.

Эволюция языков программирования сегодня переживает кембрийский взрыв. Повинуясь законам природы, старые языки отмирают, а на их месте рождаются новые. Технологии создают новые области применения электроники, операционные системы и виды оборудования. Все они подчиняются двоичному коду и рождают специалистов в тех областях и языках, которых еще вчера просто не существовало. В тусовке разработчики делятся на Front End и Back End, но лучше сперва уточнить тип и конкретный язык программирования. Среди низкоуровневых нет равных ассемблеру, который до сих пор ретранслирует большинство высокоуровневых. Под смартфоны на Android применяется Java, для Windows чаще выбирают разновидности C++, а на iOS популярен SWIFT, разработанный Apple.

Гендерная фильтрация профессий («мужские / женские») существует везде, с ней борются с незапамятных времен и легенд об Амазонках. Но откуда взялись эти стереотипы о мужчинах-программистах, если даже в СССР профессия разработчика ПО зародилась во времена равенства полов, и уже тогда можно было сослаться на успехи Екатерины Ющенко? У нее была нелегкая, если не трагическая, судьба. В 17 лет дочь жертв сталинских репрессий была вынуждена бросить родной Киев и получать образование в Самарканде. Зато сегодня во всех энциклопедиях можно прочитать, что авторству Ющенко принадлежит один из первых в истории высокоуровневых языков. Знакомство с первым в Европе МЭСМ, разработка адресного языка программирования, первый учебник по этой дисциплине и 45 кандидатов наук — лишь малая часть вклада этой выдающейся женщины в историю компьютерной эпохи.

Корни гендерных проблем следует искать в области психологии домостроя. Ну как в обычной семье могут позволить дочери пойти учиться на программиста, ведь ей детей рожать! Впрочем, роль матери не повлияла на карьеру Маргарет Гамильтон. Она не стеснялась брать дочь с собой прямо в NASA, когда работала над запуском Аполлонов. По легенде, именно Маргарет добилась признания заслуг разработчика ПО, так что программист встал в один ряд с инженерами и разработчиками аппаратных систем. Карьера Маргарет состоялась в Higher Order Software, а в 1986 она основала Hamilton Technologies.

Стереотипы воспитания и общественное давление и вправду нарушают баланс женщин и мужчин в тусовке разработчиков. На Хабре есть развернутые исследования гендерных оков в профессии. Женщинам едва удается занять больше 30% от общего числа коллектива. Если вдруг будет интересно внимательнее изучить эту тему, рекомендуем заранее вспомнить, как ваши родители старались повлиять на выбор профессии и образования. Увы, но сегодня девушке легче кодить на фрилансе, маскируясь за брутальным псевдонимом некоего Василия Самосвалова.

К счастью, с каждым днем ситуация меняется в лучшую сторону. Но у женщины больше шансов на карьеру в программировании, если она родилась в семье инженера и учительницы математики — это история Адель Голдберг, в чьи заслуги входит управление разработкой SmallTalk и весомая роль в рождении графических интерфейсов в стенах Xerox, куда Джобс заглядывал на взлете карьеры Адель. После Xerox она основала компанию ParcPlace System, успешно коммерциализировала язык SmallTalk и написала ряд учебных программ по его изучению. С 1999 года и по сегодняшний день ее основная деятельность носит образовательный характер. Адель входит в совет Cognito Learning Media, а еще она учредитель компании Neometron, занимающейся интернет-поддержкой.

Миф о зацикленных на компьютерном железе программистах столь же карикатурен, как и состоятелен при определенном приближении. Если говорить о разработчиках под мобильные платформы, интерес к самим смартфонам и аксессуарам для них должен быть серьезным — это подтверждают не только статистические опросы о наиболее интересных темах и сторонних ресурсах в закладках браузера, но и сам рынок мобильного софта.

Но стоит взглянуть на профессию разработчика со стороны промышленного сектора и банковской отрасли, как вопрос увлечения исполнительными системами становится не столь важен. Разработчик ПО для конвейерных линий едва ли захочет строить дома собственный сборочный цех, да и большинство архитекторов софта в Back End ни разу не ездили в другой город, где располагаются дата-центры предприятия. Вопрос масштабирования и конкретного типа занятости как раз формирует отношение программистов к их интересам в области компьютерного железа. Сегодня многие компании настойчиво просят своих работников не пользоваться личной аппаратурой в рабочих целях — какой ноутбук и рабочую станцию выдали, с теми и живи на работе.

Если же разработчик не может оторваться от своего дела и погружен в него по самую макушку даже в свободное от работы время, сегодня ему ни к чему тратить деньги на покупку и обслуживание железа. Выгоднее обратиться за помощью к облачным вычислительным комплексам, позволяющим за несколько сотен долларов США в месяц арендовать сервера класса A-N, вплоть до графических станций. В облаке можно не только вести сложные вычисления, хранить данные и поднимать сайты с базами, но и проектировать инфраструктуру M2M и интернета вещей. Более того, сегодня все чаще можно встретить предложения по аренде VPS-серверов с абонентской платой в эквиваленте чашки кофе — например, у RUVDS — от 130 рублей в месяц. И это не просто виртуальная машина, а полноценная станция с возможностью запустить несколько виртуальных серверов. Показатель SLA заявлен 99.998% — у RUVDS 8 дата-центров (часть из них в Европе). Лимитов по числу виртуальных серверов на базе арендованного VPS нет, и можно взять в нескольких дата-центрах виртуалку, создать и развернуть на ней полноценную отказоустойчивую инфраструктуру и заплатить меньше, чем за 1 сервер у большинства других хостинг-провайдеров. Значение пинга при желании можно замерить на сайте компании в разделе дата-центры.

В конфигураторе можно собрать машину для развертывания распределенной серверной сети для защищенной базы данных в разных дата-центрах одного провайдера. Весной один из пользователей Хабра тестировал несколько хостингов, и вот что получилось у RUVDS. Один из самых показательных тестов VP8 — кодирование видео кодеком VP8. Он основан на кодировании WEBM и WEBP, многопоточен, не использует AVX, только SSE. Фактически отражает количество тактов, которые виртуальная машина получила за единицу времени. Большая часть софта на текущий момент не требует даже SSE 4.2, поэтому тест можно назвать наиболее показательным. Кстати, ко дню программиста у них в подарок — к серверам на Linux идет панель управления ISPmanager.

Эпоха универсальных программистов-айтишников пришлась в нашей стране на вторую половину 80-х годов прошлого столетия — золотую эпоху ZX Spectrum и лавины списанного железа из-за обрушенного железного занавеса. Разгребать эти завалы приходилось любителям-самоучкам, одним из которых был известный математик Аркадий Волож. В 1989 году он основал компанию CompTek для снабжения предприятий и введения в обиход персональных компьютеров. Действительно, тогда программисту требовалось наладить рабочие места, совмещая основную деятельность с работой сисадмина (а также маркетолога, продавца и пиарщика).

У компании 1С похожая история, но Борису Нуралиеву (специалисту по созданию систем автоматизированного проектирования баз данных для отечественных заводов) здорово помог его брат Сергей. Он занял должность бухгалтера в амбициозном стартапе по продаже заменителей телетайпов и написал программу для облегчения рутины. Телетайпы забыты, а бухгалтерская программа стала фундаментом, на котором выросла большая компания.

Сегодня трудно представить себе человека, способного одинаково хорошо разбираться в тонкостях администрирования прецизионного серверного охлаждения Liebert и разработки программного обеспечения для вычислений Big Data. Курсы освоения администрирования серверных длятся годы, а стать гуру программирования на Python едва получится даже за пять лет — обычно такой опыт хотят видеть работодатели (по данным рекрутинговых сервисов). Преуспеть и в софте, и в железе физически нереально, хотя можно развивать второе направление как хобби. Пример амбициозного Илона Маска никогда не помешает.

Вдали от тусовки разработчиков широко распространен миф об исключительных пристрастиях программистов к тяжеловесному контенту и неприятии мемов, развлекательного чтива, соцсетей и прочей мозговой жвачки. Словно программисты читают лишь Хабр и Баш, и не интересуются ничем, кроме высоких технологий в рамках своих профессиональных интересов. И ладно, если бы все происходило за железным занавесом времен СССР, когда журнал «Моделист-Конструктор» выписывался по почте. Нет, этот миф замечательно живет и по сей день, стоит лишь заглянуть на женские порталы в сети и прочитать убойные советы по выстраиванию отношений с мужчиной-программистом.

К счастью, у нас есть замечательная внутренняя статистика и куча метрик WEB 2.0, в пух и прах опровергающие подобные мифы обилием развлекательных порталов в закладках браузера у большинства разработчиков. Темой путешествий и спорта они интересуются не так активно, но готовы на несколько часов окунуться в мир развратных трендов Youtube и убить целый вечер на дискуссии под статьями на развлекательных порталах. И не будь Даниэль Ха и Дейсон Ян столь ленивыми, в стенах Y-Combinator не появился бы амбициозный стартап Disqus, ставший де-факто стандартом блока комментариев на сайтах. С точки зрения логики такие разношерстные интересы разработчиков легко объяснить тем, что скрипты и верстку сайта требуется написать. Эта лень родила языки HTML в 1993 году, а в 1995 году Джеймс Гослинг представил Java в стенах Sun Microsystems. Карьера отладчика в Atari не задалась и у молодого Стива Джобса, которому даже предлагали место ноунейма в великой IBM.

В эпоху метрик, арбитража и Google Analytics маркетологи встали на опасный путь соперничества с разработчиками за звание интеллектуальной элиты офисных крепостей, но большинство разработчиков об этом просто ничего не слышало. В действительности времена пикового дефицита крутых маркетологов контекста уже позади, и сегодня разработчики вполне спокойно уживаются с маркетингом. Более того, многие разработчики весьма живо интересуются арбитражем, CTR и прочими аналитическими инструментами эффективности в продажах. И не удивительно — зачем создавать крутой софт, если никто о нем не узнает и не захочет попробовать.

Да и люди из маркетинга начинают въезжать в область компетенций разработчиков, и вся эта масса интеллектуальных тружеников все чаще встречается под крылом общих образовательных учреждений. В аудиториях, изучающих блокчейн и Big Data, специалистов по маркетингу и тестировщиков не меньше, чем кодеров. И если они выбирают школы и онлайн-курсы повышения квалификации, то идут к специалистам-практикам. Множество дисциплин в одном курсе не всегда гарантирует глубину и актуальность знаний. Надо смотреть на практические занятия. Например, в SkillFactory нет ни одного преподавателя без реальной практики, а учебные дисциплины охватывают широкий спектр направлений: и актуальные языки программирования, и аналитику маркетинга в эпоху Big Data. И все скиллы прокачиваются «ручками», в процессе выполнения разных практических заданий.

Вот, например, программа освоения Data Science включает шесть курсов: матанализ, Python, машинное обучение, Deep Learning, работу над базами и менеджмент. В фокусе — не лекции и семинары, а реальная практика с менторами, комьюнити и наставником. Студенты «отрабатывают» все составляющие профессии: Python, классическое машинное обучение, нейросети и deep learning, основы Big Data и Data engineering. В рамках курса SkillFactory приходится штудировать математику и статистику для Data Science и даже менеджмент. Учиться сложно, но вход в профессию после такой прокачки проходит гораздо легче.

На фоне работников линейных должностей и сотрудников с потоковыми короткими задачами «сеньоры» действительно похожи на арабских шейхов. Но благосостояние разработчиков сильно варьируется от специализаций, навыков и других факторов: умения продать себя работодателю, стрессоустойчивости и обилия контактов в тусовке. Если вы знаете одного программиста с зарплатой под миллион, вы наверняка ничего не знаете о сотнях и тысячах других разработчиков с небольшими окладами. Да и вообще, какой смысл считать чужие деньги, особенно когда есть подробное исследование зарплат с вилками и медианами.

Да, россиянин Андрей Леонов получил от Фейсбука заоблачные 40 000 долларов за обнаруженную ошибку уязвимости. А Apple по программе Bug Bounty готов выкладывать от 25 000 до миллиона долларов за найденные в iOS ошибки. Марк Личфилд, баг-баунти-охотник, однажды заработал более 500 000 долларов за год. Он «просто» находил баги и сообщал о них компаниям. Но если бы все было так легко, вряд ли бы за это столько платили.

Если перестать мечтать и вернуться в реальность, начинающему разработчику в российских регионах после стажировки можно рассчитывать на 50 тысяч рублей в месяц, а в Москве — порядка 70 000–90 000. Вакансии с заработными платами от 150 тысяч и выше предлагают «сеньорам», и кроме чистого умения кодить от соискателей требуют опыта в аналитике и умения общаться.