Согласно постановлению Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 г. № 53 (далее – Постановление № 53) субъекты предпринимательской деятельности обязаны проявлять должную осмотрительность, т. е. предпринимать действия по проверке надежности, зрелости и добросовестности потенциальных и действующих контрагентов во время заключения контрактов. Если субъекты не проявляют подобную осмотрительность, то они подвергают себя риску вступления в отношения с ненадежными, незрелыми и недобросовестными контрагентами, которые не смогут исполнить свои обязательства либо создадут продукты с дефектами и иными недостатками.

Отметим, что под недостатком результата выполненной работы (оказанной услуги, поставленного товара) законодатель понимает любое несоответствие обязательным требованиям нормативных актов, национальных стандартов, контрактов и др. [Гаязов, 2022]. Например, если продукт не отвечает заявленным требованиям, то он приобретает статус некачественного, что может повлечь наступление негативных комплаенс-последствий, как для стороны подрядчика (исполнителя, поставщика), так и для стороны заказчика [Николаенко, 2024а]. В частности, в силу ст. 475 ГК РФ если будет установлено, что для устранения недостатков требуются значительные затраты либо их характер таков, что дефекты обнаруживаются повторно, то заказчик (покупатель) может отказаться от исполнения контракта и потребовать возвращения ранее уплаченной им денежной суммы [Михайленко и др., 2021].

Под «ИТ-субъектами» в настоящей статье будут пониматься субъекты предпринимательской деятельности (ОКВЭД класс 62), занятые разработкой ИТ-продуктов и оказанием консультационных услуг в данной области [Николаенко, 2024b]. Под «проектом», согласно PMBOK® Guide, необходимо понимать уникальный процесс, направленный на создание продукта и (или) оказания услуги в условиях, когда ресурсы ограничены, а сроки строго определены [PMBOK-6, 2017]. В этой связи «ИТ-проект» – это уникальный процесс, который направлен на создание продукта и (или) оказания услуги в области информационных технологий (далее – ИТ-продукт) в условиях, когда ресурсы ограничены, а сроки строго определены.

Заметим, что помимо финансовых и репутационных потерь, выражающихся в нарушении сроков выполнения работ, в поставках некомплектных и (или) некачественных товаров, в выплатах неустоек, штрафов и др. субъекты предпринимательской деятельности также могут столкнуться с более тяжкими комплаенс-последствиями [Николаенко, 2024c]. В частности, если налоговым органом будет установлено, что субъект предпринимательской деятельности заключил контракт с «контрагентом-однодневкой», то на этот субъект могут быть наложены санкции в форме отказа в возврате налога на добавленную стоимость (далее – НДС), доначисления процентов по налогам и др. [Неуступова и др., 2019].

В качестве примера санкционирования субъекта предпринимательской деятельности из-за заключения контракта с недобросовестным налогоплательщиком, следует привести постановление ФАС ПО от 15.03.2011 г. по делу № А65-15788/2010. Согласно материалам дела, заявитель просил суд признать незаконным решение о доначислении налога на прибыль в размере 827 тыс. руб., доначисления НДС в сумме 620 тыс. руб., начисления штрафа по п. 1. ст. 122 НК РФ за неуплату налога на прибыль и НДС в сумме 264 тыс. руб.

Другим примером является постановление ФАС ВВО от 28.01.2011 г. № Ф01-4843/2010 по делу № А29-3615/2010. Заявитель просил суд признать недействительным решение налогового органа в части взыскания 2,9 млн руб. налога на прибыль и 2,2 млн руб. НДС.

Согласно Постановлению ФАС ЗСО от 29.03.2011 г. по делу № А27-9150/2010 заявитель просил суд признать недействительным решение налогового органа в части доначисления ЕНВД в размере 328,8 тыс. руб, пени – 113,7 тыс. руб., штрафа – 43,3 тыс. руб., единого налога – 459 тыс. руб., пени – 122,2 тыс. руб., штрафа – 81,5 тыс. руб.

Несмотря на острую необходимость заключения контрактов с надежными, зрелыми и добросовестными контрагентами, Постановление № 53 не формализует каких-либо подходов и способов их проверки, предлагая субъектам предпринимательской деятельности самостоятельно разрабатывать методики исследования контрагентов в рамках собственной системы внутреннего контроля [Мурников и др., 2019]. Так, например, в работе [Востренков и др., 2024] отмечается, что для защиты своей экономической безопасности субъекты часто вынуждены инициировать создание отдельных специализированных подразделений (отделов экономической безопасности). Данные подразделения берут на себя функции по митигации рисков, связанных заключением контрактов с ненадежными контрагентами и тяжкими комплаенс-последствиями, которые могут наступить по их вине. Отметим, что согласно ГОСТ Р ИСО 31000 под «риском» понимается вероятное событие, которое в случае своей материализации может оказать влияние на процесс достижения целей.

На основании вышесказанного логично предположить, что проверка контрагентов и оценка их надежности, зрелости и добросовестности должны являться неотъемлемой стадией предконтрактной работы субъекта предпринимательской деятельности [Туктарова и др., 2023]. В этой связи с целью улучшения механизма проверки надежности ИТ-субъектов, способных гарантированно создавать высококачественные ИТ-продукты в рамках выполнения ИТ-проектов (спринтов, фаз жизненных циклов, контрактов и др.), необходимо определить критерии добросовестности данных ИТ-субъектов.

Для достижения поставленной цели автором настоящей статьи были решены следующие задачи:

идентифицированы признаки добросовестного и недобросовестного поведения участников отношений;
формализованы критерии добросовестности ИТ-субъектов.

1. Признаки добросовестного и недобросовестного поведения

Анализ норм действующего законодательства показал, что фундаментом плодотворных и взаимовыгодных отношений между заинтересованными сторонами, занятых созданием ИТ-продуктов в рамках выполнения ИТ-проектов (спринтов, фаз жизненных циклов, контрактов и др.), является их добросовестное поведение (см. ст. 10 ГК РФ). Именно по этой причине проверку ИТ-субъекта на возможность гарантированного создания желаемых ИТ-продуктов необходимо начинать с проверки его добросовестности, невзирая на декларируемую законодателем презумпцию. Поясним, что согласно презумпции добросовестности любое лицо должно считаться добросовестным до тех пор, пока компетентным органом не будет доказано обратное. Правовое раскрытие презумпции добросовестности определено в ст. 302 ГК РФ.

Действующее законодательство определяет добросовестность как принцип гражданского права, который предписывает участникам отношений учитывать права и интересы друг друга (см. ст. 1 ГК РФ). Данный принцип налагает на участников отношений выполнение двух функций. Первая функция направлена на построение плодотворных и взаимовыгодных отношений между заинтересованными сторонами, а вторая функция – на установление правовых границ и моральных ограничений [Кошурин, 2024].

Законодатель декларирует участникам отношений вести добросовестную деятельность и совершать добросовестные действия по отношению друг к другу. В частности, в силу п. 2 ст. 434.1 ГК РФ участники отношений обязаны действовать добросовестно. Это означает, что, например, во время переговоров, выполнения работ, оказания услуг, поставки товаров и исполнения других обязательств участники отношений не вправе отступать от добросовестного поведения (см. п. 3 ст. 432 ГК РФ) [Назарова, 2022]. Добросовестное поведение заинтересованных сторон является залогом стабильности, устойчивости и предсказуемости их отношений.

Стоит заметить, что нормы действующего законодательства не дают однозначного определения понятию «добросовестность», что является причиной многочисленных дискуссий. Например, А. А. Николаев в своей работе [Николаев, 2022] определяет добросовестность как императивное правило поведения участников отношений, которое регулирует баланс прав, обязанностей и устанавливает границы их деятельности.

В работе Д. Н. Ревиной добросовестность характеризуется, как критерий оценки поведения участника отношений [Ревина, 2019]. Усиливая данную точку зрения В. В. Кошурин добавляет, что законодатель не закрепляет какой-либо перечень критериев, который бы позволил провести оценку добросовестности контрагента, однако формализует признаки, по которым можно осуществить квалификацию добросовестного или недобросовестного поведения контрагента [Кошурин, 2024]. Так согласно Постановлению Пленума Верховного Суда от 23.06.2015 г. № 25 (далее – Постановление № 25) поведение контрагента считается добросовестным, если в его действиях присутствуют следующие признаки:

учитывает права и законные интересы другой стороны;
оказывает содействие другой стороне, в том числе помогает ей получить информацию необходимую для выполнения работ, оказания услуг, поставки товаров и исполнения других обязательств (см. п. 3 ст. 307 ГК РФ);
предпринимает меры для предотвращения событий (рисков), которые могут причинить вред другой стороне, в том числе предупреждает контрагента о необходимости совершения им дополнительных действий, которые не указаны в договоре, но способные повлиять на качество конечного результата.

Когда лицо, вступившее в отношение, имеет умысел причинить вред и (или) злоупотребляет своим правом во вред другому лицу (см. п. 1 ст. 10 ГК РФ), то подобное поведение считается недобросовестным. К признакам недобросовестного поведения могут быть отнесены следующие действия:

включает в контракт явно обременительные условия для другой стороны;
сознательно нарушает нормы действующего законодательства, требования национальных стандартов и других нормативных актов;
скрывает информацию, от которой зависит решение о заключении сделки;
использует некомпетентность другой стороны ей во вред.

Важно подчеркнуть, что для признания действий какого-либо лица недобросовестными должно быть доказано, что у данного лица имелась цель причинить вред другому лицу. Кроме того, злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не должен являться следствием предположений. Именно по этой причине признание действий недобросовестными является компетенцией суда [Рыжих, 2020]. В работе М. Г. Назаровой [Назарова, 2022] отдельно подчеркивается, что двойственный характер добросовестности – формальный и нравственный, предоставляет судебному органу свободу в определении квалификации совершенных действий.

Признаки добросовестного и недобросовестного поведения, представлены на рисунке 1.

Рисунок 1. Признаки добросовестного и недобросовестного поведения участников отношений

О сложности проверки добросовестности потенциальных и действующих контрагентов отмечается в работе Е. Е. Богдановой [Богданова, 2016]. По мнению ученого сложность проверки обусловлена системой представлений о нравственном поведении участников гражданских правоотношений, которая сложилась в обществе. В своем исследовании Е. Е. Богданова приходит к выводу, что во время анализа деятельности контрагентов необходимо в том числе оценивать их нравственность, используя понятия «добра» и «зла».

Согласно требованиям Федерального закона «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» № 44-ФЗ (далее – Закон № 44-ФЗ), добросовестность является одним из ключевых качеств участника закупки, который влияет на принятие решения о заключении контракта на закупку товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд. В частности, участник закупки в течение 3 лет до даты подачи заявки должен успешно реализовать не менее трех контрактов.

Недобросовестное поведение участника отношений может спровоцировать наступление тяжких комплаенс-последствий. Например, действующее законодательство предусматривает следующие средства защиты от недобросовестного поведения (эстоппель):

контрагенту, который злоупотребляет своим правом, может быть отказано в защите этого права (см. п. 2 ст. 10 ГК РФ);
сделка, которая была заключена со злоупотреблением права, может быть признана недействительной (см. п. 5 ст. 166 ГК РФ) [Черняткин, 2022]. Если заявление о недействительности сделки поступает от недобросовестного контрагента, то такое заявление не имеет правового значения;
если контрагент, злоупотребив своим правом, причинил вред и материальный ущерб другой стороне, то эта сторона приобретает право на взыскание убытков (п. 4 ст. 10 ГК РФ) [Филиппова и др., 2018];
если контрагент, которому выгодно наступление определенного условия сделки, действовал недобросовестно для материализации этого условия, то оно может быть признано не наступившим (см. п. 3 ст. 157 ГК РФ);
если контракт направлен на обеспечение государственных (муниципальных) нужд, то лицо может быть включено в реестр недобросовестных подрядных организаций [Жуков, 2021].

В качестве примера недобросовестного поведения следует привести дело № А60-46975/2016, где ИТ-субъект воспользовался наработками ранее созданного ИТ-продукта, правообладателем которого он не являлся, и создал на его основе производное произведение (см. ст. 1270 ГК РФ). Для признания установления факта недобросовестного поведения суд привлек эксперта. Согласно экспертному заключению подавляющее количество функциональных блоков, связей и логических операций в оригинальном ИТ-продукте и в производном произведении являлись идентичными.

Другим примером недобросовестного поведения ИТ-субъекта является дело № А40-202764/2018. В ходе судебного разбирательства было установлено, что ИТ-субъект пытался недобросовестно присвоить себе исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности (далее – РИД) и объекты авторского права его бывших работников. В частности, ИТ-субъект предпринял действия по аннулированию свидетельства о государственной регистрации программы для ЭВМ, выданного Роспатентом, т. к. в этом документе было зафиксировано, что его бывшие работники являются авторами и правообладателями спорного ИТ-продукта.

Исследуя проблему недобросовестного поведения участников отношений, О. Е. Жульева приходит к выводу, что для митигации подобных проблем данным лицам необходимо предоставлять «заверение о добросовестности» либо включать подобные условия в текст контракта [Жульева, 2024]. По мнению О. Е. Жульевой эти ковенанты должны содержать информацию, подтверждающую официальный и налоговый статус участников отношений в гражданском обороте, наличие ресурсов для исполнения обязательств, а также готовность взаимодействовать с контролирующими органами.

По мнению автора настоящей статьи, позиция О. Е. Жульевой, изложенная в работе, требует уточнения. В частности, согласно требованиям Закона № 44-ФЗ, правовой, налоговый и хозяйственный статусы участников закупки относятся к критериям, подтверждающим их надежность, а не добросовестность. Согласно ГОСТ 27.002 «надежность» – это свойство объекта выполнять заданные функции в установленных эксплуатационных пределах на определенном отрезке времени. В контексте экономических отношений между субъектами понятие «надежность» раскрывается как характеристика функционирования их системы финансово-хозяйственной деятельности.

В. В. Кошурин проведя анализ судебной практики, пришел к выводу, что способом проверки добросовестности контрагента является анализ судебных решений с его участием [Кошурин, 2024]. Ученый утверждает, что проверку сведений о контрагенте необходимо осуществлять посредством изучения его правоустанавливающих документов, а при анализе судебной практики, следует фокусировать внимание на мотивах и действиях, которые совершал контрагент во время спора.

2. Критерии добросовестности

На основании вышесказанного автор настоящей статьи считает, что основными критериями добросовестности ИТ-субъектов должны являться:

Отсутствие умысла на причинения материального ущерба и иного вреда заинтересованным сторонам. Наличие подобного умысла характеризуется не только текущим поведением ИТ-субъекта (включение в контракт явно обременительных условий, сознательное нарушение норм действующего законодательства, использование некомпетентности участников сделки им во вред и др.), но и недобросовестными действиями, которые он совершил ранее в прошлых сделках. Логично предположить, что одним из способов проверки умысла на причинения материального ущерба и иного вреда заинтересованным сторонам является проверка контрактов на наличие явно обременительных условий, а также анализ судебной практики и предписаний надзорных органов.
Наличие эффективной и результативной системы управления рисками (далее – СУР). Согласно действующему законодательству ответственность за реализацию превентивных мер по митигации рисков возложена на сторону подрядчика (исполнителя) (см. гл. гл. 37, 39 ГК РФ). Если подрядчик (исполнитель) заблаговременно, до заключения контракта, не оценивает риски и превентивно не воздействует на них, то во время выполнения работ с большой вероятностью участники сделки столкнутся с событиями, которые негативно повлияют на процесс достижения проектных целей, причинят им материальный ущерб либо иной вред. Это означает, что наличие СУР должно являться критерием, который способен легально установить добросовестность ИТ-субъекта. Отметим, что согласно стандарту ГОСТ Р ИСО/МЭК 33001 «результативность» (effectiveness) определяется как степень реализации превентивных мер и достижения запланированных результатов. В соответствии с ГОСТ ISO 9000 под «эффективностью» (efficiency) следует понимать связь между достигнутым результатом и использованными ресурсами.

Исследование, проведенное в рамках научно-исследовательского гранта РФФИ №16-36-00031 «мол_а» в 495 ИТ-субъектах Томской области (ОКВЭД класс 62) позволило установить, что во время создания ИТ-продуктов могут материализоваться порядка 105 универсальных рисков из которых 5 – коммерческие риски, 45 – комплаенс-риски и 55 – проектные риски [Nikolaenko et al, 2023]. Под универсальными рисками понимаются вероятные события актуальные для ИТ-проектов (спринтов, фаз жизненных циклов, контрактов и др.) независимо от их масштабов, сложности, длительностей (краткосрочные, среднесрочные, долгосрочные), типов (ПО, мобильное приложение, ИС и др.) и концепций создания ИТ-продуктов (Waterfall, Agile) [Paladino et al., 2009; Aven, 2012; Brandas et al., 2012; Lee, 2013; De Bakker, 2014; Mishra et al., 2014; Beer et al., 2015; Luckmann, 2015].

Под коммерческими рисками понимаются любые потенциальные угрозы, которые могут помешать заказчику и другим заинтересованным сторонам получить прибыль от эксплуатации созданного ИТ-продукта. Например, присутствие на рынке нежелательных производных произведений, «пиратство» и др. Несмотря на свою малочисленность от общего объема рисков (4,7%), материализация одного коммерческого риска способна нивелировать все затраченные ресурсы и усилия, нанеся заинтересованным сторонам катастрофический материальный ущерб.

В качестве примера наступления коммерческого риска можно привести дело № А56-38522/2020, где истец просил суд солидарно взыскать с владельцев сайта panpartner.ru компенсацию в размере 2 млн руб. В обосновании своих требований истец заявил, что программная часть сайта «поисковый модуль» является его ИТ-продуктом. Назначенные судом эксперты пришли к выводу, что общий объем кода «поискового модуля» составляет 2 669 строк, из которых 589 строк (22%) используются сайтом без изменений, а 1 522 строки (57%) изменены частично. На основании заключения экспертов суд пришел к выводу, что владельцы сайта незаконно модифицировали «поисковый модуль» создав тем самым нежелательное производное произведение.

Другим примером материализации коммерческого риска является уголовное дело № 1-190/2016, где подсудимый в целях сбыта и получения прибыли осуществлял установку «пиратских» копий программ Компас-3D V16, CorelDRAW Х6, Мiсrоsоft Windows 7 и Мiсrosоft Office. Своими преступными действиями подсудимый причинил правообладателям ущерб на сумму 1,6 млн руб.

Ярким примером материализации коммерческого риска является уголовное дело № 1-209/2022, где виновный без соответствующего разрешения правообладателя ООО «1С-Софт» скопировал на внешнюю карту памяти файл ИТ-продукта «1С Предприятие» и осуществил множественное копирование. Своими преступными действиями подсудимый нарушил права правообладателя ООО «1С-Софт» и причинил ущерб на общую сумму 4,2 млн руб. Суд признал подсудимого виновным и назначил ему наказание в виде 2 лет условного лишения свободы с испытательным сроком на 1 год.

В качестве иных примеров, где лица извлекали прибыль от неправомерного использования ИТ-продуктов, принадлежащих ООО «1С», можно привести дела № А83-6393/2023, № А81-11865/2022, № А50-4247/2023, № А36-7440/2022, № А35-7078/2022, № А29-10372/2022, № А50-17729/2022, № А14-13243/2022 и № А08-16/2022.

Под комплаенс-рисками понимаются вероятные события, связанные с нарушением норм действующего законодательства, требований национальных стандартов и кодексов поведения. Характерной особенностью комплаенс-рисков являются юридические последствия, выражающиеся в санкциях со стороны регулирующих и надзорных органов, отраслевых ассоциаций, а также лиц, чьи права и интересы были нарушены.

В качестве примера привлечения лица к административной ответственности следует привести дело № 5-1637/2021, где правонарушитель незаконно использовал игровые приставки SONY «PlayStation 4 Pro» и ИТ-продукты для них в компьютерном клубе. Суд признал правонарушителя виновным и назначил ему наказание в виде административного штрафа в размере 15 тыс. руб. без конфискации имущества.

Примером претензий со стороны лиц, чьи права и интересы были нарушены, следует привести дело № А40-81328/11, где ИТ-субъект просил суд запретить использование его ИТ-продукта «HIST DoCoMo» иным лицам и возместить причиненный ущерб в размере 124,2 млн. руб.

Одним из наиболее часто встречаемых комплаенс-рисков является возможность отказа заказчика принимать и (или) оплачивать выполненную ИТ-субъектом работу. Например, в деле № А22-1042/2020 ИТ-субъект просил суд взыскать задолженность в размере 33,6 тыс. руб. В деле № А40-162480/13 истец просил взыскать убытки в размере 567 млн руб. В деле № А67-8506/2018 ИТ-субъект просил суд взыскать задолженность в размере 3,5 млн руб.

Проектными рисками называют риски, наступление которых оказывает влияние на одну цель проекта либо на их совокупность. Данные риски, как правило, материализуются во время фазы жизненного цикла ИТ-проекта «Создание ИТ-продукта» из-за действий (бездействий) руководителя проекта, системного аналитика, юриста, субподрядчика и других участников проекта [Николаенко, 2025].

В свете вышесказанного можно сделать вывод, что если ИТ-субъект реализует на своей стороне элиминирует 105 универсальных рисков, то это может свидетельствовать о наличии на его стороне эффективной и результативной СУР. В свою очередь это означает, что данный ИТ-субъект является добросовестным участником отношений, т. к. в его действиях присутствуют признаки добросовестного поведения, подтвержденные количественно и качественно.

Заключение

Таким образом, можно заключить, что если субъекты предпринимательской деятельности намерены заключать контракты на создание ИТ-продуктов, то для проявления должной осмотрительности, им необходимо осуществлять экспертизу двух критериев добросовестности, таких как отсутствие умысла на причинения материального ущерба и иного вреда заинтересованным сторонам и наличие эффективной и результативной СУР. Как было отмечено ранее выполнение этих критериев способствует повышению шансов на заключение контрактов с ИТ-субъектами, которые смогут обеспечить гарантированное создание высококачественных ИТ-продуктов в рамках выполнения ИТ-проектов (спринтов, фаз жизненных циклов, контрактов и др.) без наступления нежелательных комплаенс-последствий. Рост вероятности на успех базируется на механизме элиминирования 105 универсальных рисков. Если ИТ-субъекты заблаговременно, до заключения контрактов, не оценивают эти риски и превентивно не воздействует на них, то во время выполнения работ с большой вероятностью участники отношений столкнутся с событиями, которые будут негативно влиять на процесс достижения проектных целей, причинять материальный ущерб либо иной вред.

Постановление Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 № 53 «Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды» [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/3Fkgje (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Project management body of knowledge. Guide 6th edition (PMBOK-6). Project Management Institute (PMI), 2017. 756 p.
Постановление Федерального арбитражного суда Поволжского округа от 15.03.2011 г. по делу № А65-15788/2010. [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/3FpteD (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 28.01.2011 г. № Ф01-4843/2010 по делу № А29-3615/2010 [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/3FpxEe (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Постановление ФАС ЗСО от 29 марта 2011 г. по делу № А27-9150/2010. [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/3FpxGo (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
ГОСТ Р ИСО 31000-2019. Менеджмент риска. Принципы и руководство. М.: Стандартинформ, 2020. 19 с.
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/3EakXG (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Федеральный закон «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» от 05.04.2013 г. № 44-ФЗ [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/Nh6GG (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Постановление Суда по интеллектуальным правам по делу № А60-46975/2016 от 02.09.2022 г. [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/3EbpVs (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Постановление Суда по интеллектуальным правам по делу № А40-202764/2018 от 01.08.2019 г. [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/3EbodH (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
ГОСТ 27.002-2015. Надежность в технике. Термины и определения. М.: Стандартинформ, 2016. 24 с.
ГОСТ Р ИСО/МЭК 33001-2017. Информационные технологии. Оценка процесса. Понятия и терминология. М.: Стандартинформ, 2017. 16 с.
ГОСТ ISO 9000-2011. Системы менеджмента качества. Основные положения и словарь. М.: Стандартинформ, 2020. 28 с.
Решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области по делу № А56-38522/2020 от 14.04.2023 г. [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/36d4mB (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Приговор Северского городского суда Томской области по делу № 1-190/2016 от 23.06.2016 г. [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/36VDoX (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Приговор Пролетарского районного суда г. Саранск Республики Мордовия по делу № 1-209/2022 от 07.09.2022 г. [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/36eUWo (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Решение Арбитражного суда Республики Крым по делу № А83-6393/2023 от 18.09.2023 г. [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/36cnZT (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Решение Арбитражного суда Ямало-Ненецкого автономного округа по делу № А81-11865/2022 от 13.08.2023 г. [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/36cpoK (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Решение Арбитражного суда Пермского края по делу № А50-4247/2023 от 27.07.2023 г. [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/36cpzX (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Решение Арбитражного суда Липецкой области по делу № А36-7440/2022 от 13.06.2023 г. [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/36cq88 (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Решение Арбитражного суда Курской области по делу № А35-7078/2022 от 13.03.2023 г. [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/36d5KQ (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Решение Арбитражного суда Курской области по делу № А29-10372/2022 от 30.12.2022 г. [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/36d5W7 (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Решение Арбитражного суда Пермского края по делу № А50-17729/2022 от 28.12.2022 г. [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/36d5id (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Решение Арбитражного суда Воронежской области по делу № А14-13243/2022 от 07.11.2022 г. [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/36d7f5 (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Решение Арбитражного суда Белгородской области по делу № А08-16/2022 от 07.11.2022 г. [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/36d7n5 (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Постановление Промышленного районного суда г. Ставрополя по делу № 5-1637/2021 от 03.06.2021 г. [Электронный ресурс]. – URL: https://clck.ru/36eUaL (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Решение Арбитражного суда города Москвы по делу № А40-81328/11 от 07.04.2014 г. [Электронный ресурс]. – URL: https://clck.ru/nTfSN (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Решение Арбитражного суда Томской области по делу № А22-1042/2020 от 24.06.2020 г. [Электронный ресурс]. – URL: https://clck.ru/32S3kq (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Решение Арбитражного суда города Москвы по делу № А40-162480/13 от 16.05.2014 г. [Электронный ресурс]. – URL: https://clck.ru/jfiJj (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Решение Арбитражного суда Томской области по делу № А67-8506/2018 от 15.11.2018 г. [Электронный ресурс]. – URL: https://clck.ru/m2UKr (Дата обращения: 10.05.2025 г.).
Богданова Е. Е. (2016). Принцип добросовестности: соотношение правовых и нравственных аспектов. Lex russica (русский закон), 1: 177-182.
Востренков М. И., Санина Л. В. (2024). Обзор методов оценки надежности контрагентов, применяемых в организации. Global and Regional Research, 6(3): 120-129.
Гаязов И. Р. (2022). К вопросу о модификации программ для ЭВМ. Интернаука, 2-6(245): 21-32.
Жуков Ф. Ф. (2021). Реестр недобросовестных поставщиков и принцип добросовестности в гражданском праве. Вестник Тверского государственного университета. Серия: Право, 2(66): 15-20.
Жульева О. Е. (2024). Правовая характеристика заявлений о добросовестности в договорной практике. Вестник ВИЭПП, 1: 142-149.
Кошурин В. В. (2024). Критерии и методы определения добросовестности приобретателя: анализ теории и практики. Вестник науки, 4(73): 107-114.
Михайленко К. А., Ковалева К. А. (2021). Обзор и анализ развития программного обеспечения. Актуальные проблемы науки и образования в условиях современных вызовов. Сборник материалов II Международной научно-практической конференции: 52-55.
Мурников И. В., Соловьюк Д. В., Кузьмина О. В., Федоренко И. В. (2019). Проблемы контроля надежности потенциального контрагента. Учет, анализ и аудит: проблемы теории и практики, 22: 144-149.
Назарова М. Г. (2022). Добросовестность участников возмездного оказания услуг в современных условиях. Университетская наука, 1(13): 345-347.
Неуступова А. С., Кузьмина Н. Д. (2019). Оценка надежности контрагента по хозяйственным операциям. Современные проблемы инновационной экономики, 6: 110-116.
Николаев А. А. (2022). Добросовестность как принцип гражданского права. Систематизация основных принципов добросовестности в гражданском праве. Материалы Афанасьевских чтений, 3(40): 76-79.
Николаенко В. С. (2025). Анализ процессов создания ИТ-продуктов в рамках выполнения ИТ-проектов. Проблемы анализа риска, 22(1): 68-87.
Николаенко В. С. (2024а). Комплаенс-особенности создания ИТ-продуктов в рамках выполнения ИТ-проектов. Проблемы анализа риска, 21(5): 97-107.
Николаенко В. С. (2024b). ИТ-продукт: уточнение понятия. Векторы благополучия: экономика и социум, 52(3): 136-145. DOI: https://doi.org/10.18799/26584956/2024/3/1879
Николаенко В. С. (2024c). Комплаенс-риски эксплуатации ИТ-продуктов. Стратегические решения и риск-менеджмент, 15(4): 360-367. DOI: https://doi.org/10.17747/2618-947X-2024-4-360-367
Ревина Д. Н. (2019). Принцип добросовестности в деятельности Федеральной службы по интеллектуальной собственности. Образовательная система в вопросах совершенствования правовой культуры: 121-126.
Рыжих И. В. (2020). К вопросу о категории добросовестность в гражданском праве. Вестник экономической безопасности, 6: 106-109.
Туктарова П. А., Давлетшина С. М., Хамидуллина Д. И. (2023). Применение регрессионных моделей для определения надежности контрагента. Информационные и математические технологии в науке и управлении, 2(30): 121-128.
Филиппова Т. А., Жаркенова С. Б. (2018). Принцип добросовестности при исполнении обязательства. Известия Алтайского государственного университета, 6(104): 197-202.
Черняткин А. О. (2018). Добросовестность сторон при признании сделки недействительной. Вопросы науки и образования, 8(20): 92-93.
Aven T. (2012). The risk concept — Historical and recent development trends. Reliability Engineering and System Safety, 99: 33–44.
Beer M., Wolf T., Garizy T. Z. (2015). Systemic risk in IT portfolios — An integrated quantification approach. International Conference on Information Systems: Exploring the Information Frontier: 1–18.
Brandas C., Didraga O., Bibu N. (2012). Study on risk approaches in software development project. Informatica Economica, 16 (3): 148−157.
De Bakker K., Boonstra A., Wortmann H. (2014). The communicative effect of risk identification on project success. Project Organisation and Management, 6: 138−156.
Lee O.-K. D., Baby D. V. (2013). Managing dynamic risks in global IT projects: Agile risk-management using the principles of service-oriented architecture. International Journal of Information Technology & Decision Making, 12: 1121−1150.
Luckmann J. A. (2015). Positive risk management: Hidden wealth in surface mining. The Journal of The Southem Africa Institute of Mining and Metallurgy, 115: 1027–1034.
Mishra A., Das S., Murray J. (2014). Managing risk in government information technology projects: Does process maturity matter? Production and Operations Management, 24 (3): 365–368.
Nikolaenko V., Sidorov A. (2023). Analysis of 105 IT Project Risks. Journal of Risk and Financial Management, 33: 1-20.
Paladino B., Cuy L., Frigo M. (2009). Missed opportunities in performance and enterprise risk management. Journal of Corporate Accounting & Finance, 20 (3): 43–51.
Николаенко В.С. (2025). Снижение рисков при создании ИТ-продуктов: формирование критериев добросовестности для ИТ-субъектов Стратегические решения и риск-менеджмент, 16(2): 125–133. DOI: https://doi.org/10.17747/2618-947X-2025-2-125-133

Снижение рисков при создании ИТ-продуктов: формирование критериев добросовестности для ИТ-субъектов