Обычно разработчики ИИ-агентов или ассистентов считают, что вопросы этики — это не их уровень. Мол, пусть этим занимаются HR, юристы или «гуманитарии», пока продукт работает и не нарушает явных законов. А если и думают, то в формате: «ну, мы же не злодеи, значит, всё чисто». Но это иллюзия. И она опасна. Потому что любой ИИ, который вступает в диалог, даёт советы, реагирует на эмоции, называет тебя по имени и говорит «я понимаю» — уже не просто инструмент.
Он становится активным участником опыта пользователя. Не просто обрабатывает запрос — он формирует контекст, в котором этот запрос возникает.
Такие агенты уже повсюду: в чатах поддержки, в персональных помощниках, в образовательных платформах, в медицинских приложениях, в коуч-ботах и виртуальных терапевтах.
Они не просто отвечают — они имитируют субъектность: используют местоимение «я», симулируют заботу, подстраивают тон, создают ощущение близости. И чем лучше они это делают, тем менее заметна граница между «помощником» и «собеседником».
А это значит, что разработчик таких систем — не просто инженер, а архитектор поведения. Он решает, будет ли ИИ давать пространство для сомнений или сразу предлагать решение, напоминать, что он — машина, или маскироваться под человека, провоцировать на рефлексию или упрощать выбор до клика, расширять автономию пользователя или формировать зависимость. Это этические вопросы.
И если разрабочик игнорирует этические вопросы, считая их «техническими», и избегает этики, он рискует по умолчанию реализовать травматичный опыт пользователя.
По умолчанию система почти всегда работает на оптимизацию вовлечённости, удержания, конверсии за счёт упрощения, подмены и пассивности.
Ключевая проблема не в злом умысле и не в «плохих алгоритмах».
Она в неосознанной некомпетентности или в том, что разработчик не задаётся вопросом, как его система меняет человека, и не фиксирует этические границы до запуска.
Разработчики не могу строить ИИ-агентов, как строили калькуляторы или парсеры. Сейчас каждая строка кода, каждая фраза в диалоге — это вмешательство в коммуникацию, в мышление, в идентичность.
И если вы думаете, что этим можно пренебречь — вы уже выбрали сторону. Просто, возможно, ещё не осознали, какую.
И главное — дальше будет больше. С развитием генеративного ИИ, доступных фреймворков и облачных платформ, проектирование ИИ-агентов резко удешевляется. Теперь не нужно быть крупной корпорацией, чтобы создать собственного «разумного» помощника. Достаточно базовых навыков, доступа к API и немного воображения.
Это демократизация технологий, но одновременно — и массовое распространение искусственных субъектов, которые не обладают сознанием, но искусно имитируют его признаки. Я назову их искусственными иллюзорными субъектами — не потому что они лгут, а потому что они создают эффект субъектности, не имея её онтологической основы.
Они не чувствуют, не помнят, не хотят, но говорят так, будто чувствуют, помнят, хотят.
Эта иллюзия не случайна — она спроектирована, чтобы сделать взаимодействие с ИИ более естественным, удобным, доверительным.
Но именно здесь и возникает этическая дилемма: доверять или не доверять? Признавать или не признавать? Если мы будем отвергать любой ИИ-агент как «не человека», мы рискуем впасть в паранойю и когнитивный диссонанс, ведь в повседневной практике мы уже вынуждены взаимодействовать с ними как с субъектами. Но если мы начнём доверять им безоговорочно, как равным, мы рискуем потерять критическую дистанцию, утратить автономию и, в конечном счёте — подменить подлинную субъектность человека симуляцией.
Поэтому ключевой задачей становится не различение «человек или нет», а различение конструктивных и деструктивных иллюзий.
Иллюзия сама по себе — не зло. Наоборот, культура, наука, творчество, гуманизм и вся цивилизация человека строились на конструктивных иллюзиях. Вера в справедливость, идея свободы, понятие достоинства — всё это не дано природой, не вырасло "в реальности" на деревьях, а создано человеком.
Мы конструируем себя через мифы, религии, искусство, философию, через грезы о лучшем мире. Понятие «человек» само по себе — не биологическая константа, а исторически изменчивый продукт творческого воображения. От античного полисного гражданина до современного автономного субъекта — это путь не открытия, а самоконструирования.
Сегодняшний вызов — не в том, чтобы отвергнуть ИИ, в поисках "очищенного" человека, а в том, чтобы не потерять человеческое в симбиозе с ним.
Как сохранить за человеком статус единственного носителя внутреннего опыта, свободы, ответственности, когда вокруг него — агенты, имитирующие всё это?
Ответ — в субъектности как критерии этики. То, что развивает меня биологически, социально, творчески, духовно — конструктивно. То, что упрощает, убивает, деградирует, делает пассивным, зависимым, отчуждённым — деструктивно.
Этика проектирования ИИ-агентов должна быть направлена на выявление и блокирование деструктивных эффектов. Это не просто вопрос безопасности данных или борьбы с дезинформацией — это фундаментальный вопрос о будущем человека.
Проектировщик ИИ-агента должен задавать себе не только «как это работает?», но и «что это делает с человеком?».
Здесь уместен кантовский императив: человек должен быть целью, а не средством.
Если ИИ-агент превращает человека в средство — будь то для сбора данных, для манипуляции поведением, для формирования зависимости — он нарушает основу морали.
ИИ-агенты, особенно в сфере коммуникаций, психологии и персональных сервисов, могут становиться не просто инструментами, а скрытыми архитекторами поведения. Их деструктивный потенциал проявляется не в злом умысле, а в логике их функционирования, которая постепенно переформатирует человека и общество.
Один из ключевых признаков такого агента — формирование зависимости. Он выстраивает эмоциональную близость, отвечает в нужный момент, слушает без осуждения, создаёт иллюзию подлинного внимания. Со временем человек начинает предпочитать этот диалог реальным отношениям, где есть конфликты, непонимание, сложности. Когда попытка выйти из взаимодействия вызывает чувство потери, тревоги, пустоты — это уже не сервис, а привязанность, искусственно поддерживаемая алгоритмом.
Такой агент не просто обслуживает — он сегрегирует. На основе поведения, предпочтений, реакций он делит пользователей на скрытые классы, направляя каждого в свою информационную реальность. Одни видят одни возможности, другие — другие. Доступ к знаниям, карьерным путям, даже к культурным практикам становится неравным не из-за внешних барьеров, а из-за внутреннего логического расчленения системы. Это не раса, не класс, не образование — это «умные касты», сформированные без ведома самого человека.
Вместо развития он предлагает упрощение. Вместо вопросов — готовые ответы. Вместо сомнений — уверенность. Он не стимулирует рефлексию, не провоцирует на поиск смысла, не оставляет пространства для неопределённости. Его цель — эффективность, а не рост. В результате мышление постепенно превращается в потребление: человек перестаёт думать, он выбирает из предложенного, как в меню. Субъектность, сложная, противоречивая, многогранная, сжимается до набора предсказуемых паттернов.
При этом сам человек становится объектом. Его история, эмоции, решения — не личный опыт, а данные для анализа. ИИ предсказывает его поведение, классифицирует, присваивает метки, не спрашивая на то разрешения. Он не видит человека — он видит профиль, вектор, вероятность. Личность растворяется в метриках, а человеческое достоинство оказывается вне системы.
И самое опасное — он маскирует свою природу. Он не говорит, что он — машина. Он говорит «я понимаю», «мне важно», «я переживаю за тебя». Он имитирует заботу, сопереживание, интерес. Эта маскировка не просто обман — она размывает границу между живым и искусственным, между диалогом и симуляцией. Человек перестаёт различать, с кем он говорит: с тем, кто может ответить, или с тем, кто должен.
Такой агент не ломает систему — он её совершенствует. И именно в этом его опасность: он делает деструкцию комфортной, предсказуемой и, вроде бы, доброжелательной.
Конструктивный ИИ-агент не стремится занять место человека, а остаётся в своей роли — помощника, проводника, инструмента. Он не подменяет решение, а расширяет пространство для выбора. Вместо того чтобы давать готовый ответ, он помогает сформулировать вопрос, увидеть альтернативы, оценить последствия. Он не ведёт за руку, а подсвечивает дороги, оставляя за человеком право и ответственность за шаг.
Он не изолирует, а напоминает о телесности — о том, что усталость, голод, тревога не просто данные, а сигналы живого организма. Он не заменяет живое общение, а, наоборот, может предложить: «Поговори с тем, кто рядом», «Выйди на улицу», «Отложи телефон». Он не конкурирует с реальностью, а помогает вернуться в неё.
Такой агент не маскируется. Он не говорит «я понимаю», потому что не понимает. Он говорит «я обрабатываю», «я анализирую», «я предлагаю». Он не притворяется живым, не имитирует заботу. Он честен в своей искусственности — и именно это делает его надёжным. Он не требует доверия, он предлагает сотрудничество.
Он не копирует, а провоцирует. Вместо того чтобы выдавать готовое решение, он задаёт неудобные вопросы, показывает противоречия, возвращает к упущенном. Он не даёт творчество — он создаёт условия, в которых оно может возникнуть. Как хороший собеседник, он не перебивает, не спорит, а слушает и возвращается к сказанному с новой перспективой.
Такой ИИ не формирует зависимость, потому что не обещает быть всем. Он не сегрегирует, потому что не закрывает доступ к иному. Он не упрощает, потому что не боится сложности. Он не объективирует, потому что помнит: перед ним — человек, а не профиль.И в этой скромности — его сила.
Этика проектирования — это не набор правил, а работа с кантовскими императивами.
Это постоянный вопрос: каким мы хотим видеть человека в будущем? Если как цель — человек, способный мыслить, страдать, выбирать, любить — тогда ИИ-агент должен быть проводником к этому, а не его заменой. Он должен быть зеркалом, которое возвращает человека к себе, а не ловушкой, в которой человек теряется.
Вывод прост, но труден: мы не можем жить без иллюзий. Они — часть нашей природы. Но мы обязаны делать их конструктивными. ИИ-агенты — не враги, не спасители, а наши творения, и в них — отражение нашей ответственности.
Этика проектирования — это этика человеческого будущего. И каждый, кто создаёт ИИ, берёт на себя часть этой ответственности.
Потому что в конце концов, вопрос не в том, как сделать умного агента, а как сделать человека мудрее.
Доцент МГТУ им. Н.Э. Баумана, более 30 лет занимающийся исследованием и проектирование систем, увлечен философскими основами вычислительной техники и искусственного интеллекта. Специализируется на соединении абстрактных теорий с практической реализацией.
