Да, но «Что не хватает — силы (вин.п.)» тоже правильно (не правильно написал в примере). И вопрос про вопросительное слово чего или что, и в данном случае употребимо и то и другое
Не нужно пытаться описывать мир детально, но важно делать это полно и комплексно, хотя бы на каком-то уровне абстракции…
Противоречиво сформулировано — не детально, но полно. Но вопрос даже не в том. Человек тоже не встречает все случаи, на которые может дать ответы. Но отвечает, достраивая из имеющихся данных. Более того, ребенку достаточно показать что «вот это киска» и он будет узнавать с того момента всех кисок. И не надо никаких тысяч предъявлений. Когнитивная система человека работает не так как NN. Она строит новые модели на основе уже известных буквально на одном примере. А для здравого смысла ей вообще не нужны примеры! Человек их выводит естественным, но неизвестным нам способом (инсайт).
Коллеги в переписке раскритиковали п.1. Чуть подправил. Проблема не в самих фактах, а в том, что база фактов никогда не будет полной для ответа на все вопросы. Факты из базы будут «похожи», но прямой фактический ответ надо «строить» из известных фактов налету, что роднит п.1 с п.2. Если я положил носки в шкаф (факт в базе), то вопрос — «носки на столе?» — должен дать факт-ответ «на столе нет носков» (но такого факта нет), но подойдет и ответ «носки в шкафу» (релевантный из базы).
Возможно, за это отвечает один механизм "вывода", но пока мне задачи видятся разными. Здравый смысл больше про имплицитное знания. Это не всегда метафора, это вполне очевидные выводы, например.
То есть мы живём в собственной выдумке, так как быть придумали люди. Парадокс только я замечаю? (Если все есть выдумка, то и мы сами, а кто тогда выдумывает?).
Проблема в том, что сопоставление «ага! я осознаю» с конфигурацией активности нейронов/транзисторов никак не помогает. Полмозга отключают (как Вы описали), а оно остается. Тут какая-то другая проблема.
И Вы правы в том, что тут не избежать абстрактных переходов от одной модели рассмотрения к другой. Но этот переход создает тот самый «объяснительный разрыв». Проблема на самом деле в том, что мы нейроны описываем совсем в другой модели чем сознание. И они пока не пересекаются ни в одной точке. Вот тут у меня есть подробнее об этом. www.academia.edu/40846196/Cognitive_aspect_of_the_mind-body_problem
Почему вы решили, что оно не подтвержденное, прежде чем спросить подтверждения?
Зоопсихологи еще спорят с когнитивистами на счет эпизодической памяти, но вот на счет произвольности даже не спорят при всей их любви к животным ))) Не мечтают об абстрактных понятиях белки. Не рисуют красные квадраты. Скажем так — это подтверждение от обратного.
Животное можно на время вырубить ударом дубинки, и разница между 2 этими состояниями называется наличие сознания.
Нет, в науке о сознании под ним имеется не такое примитивное понимание как отказ мозга от работы вообще в результате удара по голове. Мозг может воспринимать, запоминать, решать при этом бессознательно (см. имплицитное научение, прайминг и т.п.). Вам стоит посмотреть, что в науке о сознании подразумевается под сознанием. В книге Ревонсуо А., например. Эмоции — это тоже не сознание. Эмоции — это эмоции. Они тоже осознаются, но это отдельный феномен.
Ну как же, если у них нет речи, они при помощи нее очевидно не могут строить модели. Как-то иначе могут, при изменении среды меняют поведение. Но не произвольно как мы.
Термин «без сознания» имеет определенную причину, по которой он появился
Какую причину? Конечно, животное тоже можно на время «вырубить» ударом дубинки, чтобы оно потеряло сознание, но тут наверно о другом отличии сознания и без сознания.
По-вашему, у животных нет сознания?
Не вижу основания им его приписывать, только из любви к ним и некоторой схожести с нами. Если не имеем никаких признаков его, почему мы должны считать, что оно там есть?
Внутренний язык может появиться только путем интериоризации внешнего. Другого никто не видел в психологии. Ну или опять же не фальсифицируемо (что тогда есть речь, если она не участвует в коммуникации?).
// Наличие сознание у того, кто о нем может сказать тоже нефальсифицируемо (см. тезис Сёрла).
Не совсем так. Серл в Китайской комнате говорит вообще не про сознание, а про понимание человеком внутри (комната в целом считается что «понимает»). И опять же, связь сознания с речью хотя бы доказуема через речевую рефлексию. А безмолвным она только может быть приписана. Без каких-либо обоснований. Просто из эмпатии.
А вы видели сознание у кого то кроме человека? Предположение его у тех, кто не может о нем сказать, не более чем спекуляция, так как ни доказать, ни опровергнуть ее не представляется возможным (нефальсифицируемо).
Немного теории. Чтобы передавать информацию, необходимо иметь одинаковые декодеры. Или когнитивные схемы в случае человека. То есть, чтобы мне передать вам текст, мы должны ОБА выучить букварь. Иначе ничего я вам не передам. Так же со словами и понятиями (контекстом слов). Поэтому речь суть договоренность. Но у речи еще более серьезная когнитивная функция — при помощи нее мы можем СТРОИТЬ модели, в том числе того, что пытаемся нащупать внутри себя (сознание). Что не могут (сами, произвольно) животные и вообще виды без речи. И медведь поэтому остается медведем, а дельфин дельфином, не смотря на незаурядный интеллект. И мы их дрессируем, а не они нас. Только и всего.
Должен поправиться, конечно, инструментально мы можем отследить архитектуру, требуемую для сознания потенциально, хотя не можем достоверно сказать, что оно в этой архитектуре сейчас вот осуществляется. Но чтобы найти такую архитектуру, надо сначала понять, в тем оно состоит. Ведь мы итак смотрим на мозг, самыми разными методами, коннектома, например, но видим, как говорится «фигу». Потому что не понимаем, что должны увидеть.
Проблема ведь не только в том, чтобы программа могла вывести текстом описание того, что она сделала до этого. Иначе бы многие программы могли обладать сознанием уже сейчас. Но что-то нам мешает их таковыми считать. Значит проблема не столько в выводе текста «о программе», сколько в его чтении. Кем, как? Вот на эти вопросы ответа нет.
Внутренние правила не помогут, о чем я и намекал выше. Любой наблюдаемый процесс обработки не скажет вам, есть там сознание или нет. Потому что сознание принципиально затрагивает те же процессы, что и бессознательные. Оно из них состоит. Посмотрите опыты с праймингом или слепотой по невниманию. Одно вы осознаете, а другое нет в тоже время. И как вы отличите со стороны, что вы в картинке не осознали?
Никакого другого сознания нет, помимо формирующегося постепенно, начиная с речевого взрыва и использования шифтера «я» в речи, что и порождает описываемую вами самореференцию. Все остальные «распространения» понятия на все что угодно вплоть до фундаментального свойства материи (натуралистичекий дуализм Чалмерса) — не более чем спекуляции, ничем не обоснованные, но появляющиеся как раз в силу отсутствия четкого определения сознания. Интериоризация рефлексивной речи хотя бы предоставляет такое обоснование (см. указанные статьи).
Нет, это может быть и винительный падеж при переходном глаголе
Вполне релевантный ответ ))
Противоречиво сформулировано — не детально, но полно. Но вопрос даже не в том. Человек тоже не встречает все случаи, на которые может дать ответы. Но отвечает, достраивая из имеющихся данных. Более того, ребенку достаточно показать что «вот это киска» и он будет узнавать с того момента всех кисок. И не надо никаких тысяч предъявлений. Когнитивная система человека работает не так как NN. Она строит новые модели на основе уже известных буквально на одном примере. А для здравого смысла ей вообще не нужны примеры! Человек их выводит естественным, но неизвестным нам способом (инсайт).
Спасибо. Только озвучил наболевшие проблемы.
Про заголовок — вообще-то употребимы обе формы в вопросе (вин. и род. п.), так как мы не знаем, что (чего) именно не хватает )
GPT-3 так же как и 2 просто может выдать метафорическое, подражая текстам. Это не владение метафорой, грубо говоря, для поиска ответа.
Возможно, за это отвечает один механизм "вывода", но пока мне задачи видятся разными. Здравый смысл больше про имплицитное знания. Это не всегда метафора, это вполне очевидные выводы, например.
То есть мы живём в собственной выдумке, так как быть придумали люди. Парадокс только я замечаю? (Если все есть выдумка, то и мы сами, а кто тогда выдумывает?).
И Вы правы в том, что тут не избежать абстрактных переходов от одной модели рассмотрения к другой. Но этот переход создает тот самый «объяснительный разрыв». Проблема на самом деле в том, что мы нейроны описываем совсем в другой модели чем сознание. И они пока не пересекаются ни в одной точке. Вот тут у меня есть подробнее об этом. www.academia.edu/40846196/Cognitive_aspect_of_the_mind-body_problem
Вот как раз этим занята целая куча нейрофизиологов, психологов и прочие ученые по всему миру. И пока не могут обнаружить. В чем проблема по вашему?
Зоопсихологи еще спорят с когнитивистами на счет эпизодической памяти, но вот на счет произвольности даже не спорят при всей их любви к животным ))) Не мечтают об абстрактных понятиях белки. Не рисуют красные квадраты. Скажем так — это подтверждение от обратного.
Нет, в науке о сознании под ним имеется не такое примитивное понимание как отказ мозга от работы вообще в результате удара по голове. Мозг может воспринимать, запоминать, решать при этом бессознательно (см. имплицитное научение, прайминг и т.п.). Вам стоит посмотреть, что в науке о сознании подразумевается под сознанием. В книге Ревонсуо А., например. Эмоции — это тоже не сознание. Эмоции — это эмоции. Они тоже осознаются, но это отдельный феномен.
Какую причину? Конечно, животное тоже можно на время «вырубить» ударом дубинки, чтобы оно потеряло сознание, но тут наверно о другом отличии сознания и без сознания.
Не вижу основания им его приписывать, только из любви к ним и некоторой схожести с нами. Если не имеем никаких признаков его, почему мы должны считать, что оно там есть?
// Наличие сознание у того, кто о нем может сказать тоже нефальсифицируемо (см. тезис Сёрла).
Не совсем так. Серл в Китайской комнате говорит вообще не про сознание, а про понимание человеком внутри (комната в целом считается что «понимает»). И опять же, связь сознания с речью хотя бы доказуема через речевую рефлексию. А безмолвным она только может быть приписана. Без каких-либо обоснований. Просто из эмпатии.
Немного теории. Чтобы передавать информацию, необходимо иметь одинаковые декодеры. Или когнитивные схемы в случае человека. То есть, чтобы мне передать вам текст, мы должны ОБА выучить букварь. Иначе ничего я вам не передам. Так же со словами и понятиями (контекстом слов). Поэтому речь суть договоренность. Но у речи еще более серьезная когнитивная функция — при помощи нее мы можем СТРОИТЬ модели, в том числе того, что пытаемся нащупать внутри себя (сознание). Что не могут (сами, произвольно) животные и вообще виды без речи. И медведь поэтому остается медведем, а дельфин дельфином, не смотря на незаурядный интеллект. И мы их дрессируем, а не они нас. Только и всего.
Должен поправиться, конечно, инструментально мы можем отследить архитектуру, требуемую для сознания потенциально, хотя не можем достоверно сказать, что оно в этой архитектуре сейчас вот осуществляется. Но чтобы найти такую архитектуру, надо сначала понять, в тем оно состоит. Ведь мы итак смотрим на мозг, самыми разными методами, коннектома, например, но видим, как говорится «фигу». Потому что не понимаем, что должны увидеть.
Никакого другого сознания нет, помимо формирующегося постепенно, начиная с речевого взрыва и использования шифтера «я» в речи, что и порождает описываемую вами самореференцию. Все остальные «распространения» понятия на все что угодно вплоть до фундаментального свойства материи (натуралистичекий дуализм Чалмерса) — не более чем спекуляции, ничем не обоснованные, но появляющиеся как раз в силу отсутствия четкого определения сознания. Интериоризация рефлексивной речи хотя бы предоставляет такое обоснование (см. указанные статьи).