На Гиктаймс регулярно появляются публикации о гиках. Как правило, это физики и математики, изредка химики. А вот гиков биологии, почему-то, очень мало, хотя среди них есть весьма интересные не люди, но персонажи.
Я хотел бы рассказать вам о кумире моего детства — Викторе Степановиче Гребенникове.
В восьмидесятых годах прошлого века во многих домашних библиотеках Новосибирска и, полагаю, других городов, начали появляться книги Гребенникова. Они одинаково затягивали и взрослых, и детей. Мои истрёпанные отцом экземпляры с удовольствием одалживали в лихие девяностые одноклассники, от тематики насекомых весьма далёкие.
Первое, что притягивало — яркие, порой фотореалистичные, а порой чем-то рериховские иллюстрации. Незаметный мир насекомых открывался в великолепии золота и самоцветов, в буйстве красок и жизни, иллюстрации западали в душу навсегда.
Не менее завораживала и личность автора. В самых читаемых своих книгах о себе Гребенников упоминал походя, автобиографические же были практически неизвестны. Благодаря этому выглядел он добрым волшебником, живущим в сказочном царстве.
Виктор Степанович регулярно жил в таинственных заказниках, путешествовал по лесам и болотам, приглядывал за муравьями и держал дома шмелей. В последнем, кстати, я ему до сих пор люто завидую и периодически задумываюсь о гнезде шмелей на балконе. Чтобы вы оценили силу магии слова Гребенникова, добавлю, что жена моя в принципе не против.
Хотя формально Гребенникова необходимо отнести к научно-популярной литературе, я с этим не согласен. Он не описывал чудеса науки, он был проводником в волшебный мир. Его книги — это фэнтэзи. Настоящее, качественное фэнтэзи, превосходный наркотик для эскапистов. Уверен, что без помощи Виктора Степановича в моём поколении был бы изрядный недобор биологов в ВУЗах Сибири.
Помимо страсти ко всему с повышенным количеством суставов и конечностей, в его книгах очень хорошо раскрывается научная ценность изучения насекомых. Самый, пожалуй, показательный эксперимент Гребеникова заключался в сохранении и искусственном разведении насекомых-опылителей. В результате месяца неспешной работы нескольких студентов-практикантов сотни гектаров сельскохозяйственных угодий увеличивали урожайность почти в два раза.
Будучи с детства влюблённым в энтомологию, Виктор Степанович так и не смог получить высшего образования. В 1946 году он был осуждён за подделку хлебных карточек и лучшие, самые важные для получения знаний и становления учёного годы, провёл в заключении.
Освободился он по амнистии в 1953 году. Свобода отнюдь не ожидала его с распростёртыми объятиями, вместо студии художника он оказывается на складе вокзала, работает весовщиком.
Но продолжает оставаться влюблённым в насекомых художником.
Все выходные Гребенников проводит в пригороде, наблюдая, изучая и зарисовывая. Постепенно происходит закономерное преображение любителя в профессионала. Более десяти лет потребовалось Виктору Степановичу на восполнение семи, утраченных в заключении.
Увлечение, вернее даже страсть его к рисунку заставляет Гребенникова искать способы реализации, возможности поделиться своим ярким видением мира с окружающими. С огромными трудностями он организует детскую школу живописи. Которую практически сразу ликвидируют, поскольку строителям социалистического общества не пристало рисовать жучков. Этот удар он пережил очень тяжело и вспоминал его в своих книгах даже спустя десятилетия.
Долгое время Виктор Степанович остаётся энтузиастом, однако постепенно его заслуги художника, энтомолога и эколога вводят его в научный мир, где своим он, впрочем, так и не стал.
Самым, пожалуй, важным его начинанием стала организация энтомологических заказников и присвоение участкам недопаханой целины статуса памятников природы местного значения.
Но самым ценным наследием, несомненно, являются его книги и рисунки. Одно от другого неотделимо. Причудливые, затягивающие истории, объединённые общей, если можно так выразиться, мифологией, восхитительно дополняются удивительно живыми, выполненными с любовью и восхищением картинами.
Книги Виктора Степановича я настоятельно рекомендую к прочтению как детям, так и взрослым. Помимо собственно красоты его видения мира, Гребенников способен заразить энтузиазмом исследователя, он учит не проходить мимо загадки какой бы незначительной она ни была. И столь же заразителен его энтузиазм инженера, с которым он мастерит из подручных средств оптические приборы или подмечает необычное поведение метеоритов.
Несмотря на то, что начал я эту статью с ярких красок, закончить её придётся мрачными.
Трагедия этого замечательного человека в том, что ему пришлось наблюдать гибель дела всей его жизни. Ни один из заказников энтомофауны не пережил своего создателя. Как мне кажется, именно это горе и вывело наружу тёмную сторону его таланта. Не таланта художника, но таланта сказочника.
Мне хочется верить, что это не было помрачением сознания, но неким осознанным жестом обиды. Людям, не захотевшим принять в дар крохотные королевства доброго волшебника он подарил другую иллюзию.
Сейчас в интернете большая часть, если не все, публикации о Гребенникове упоминают эффект полостных структур. Не вижу смысла подробно излагать эту сомнительную теорию, если вам вдруг зачем-то захочется о ней разузнать, корпорация добра всегда готова помочь.
Если просмотреть в хронологическом порядке все произведения Виктора Степановича, то прослеживается уверенный путь от жизнерадостного учёного до мрачного и уставшего от жизни шарлатана. Я говорю «шарлатан» не с целью обидеть этого крайне уважаемого мною человека, но лишь для того, чтобы подчеркнуть его уверенность в сомнительности своей теории. Несомненно, что начинал исследование ЭПС он как учёный, закончил же как мистик. Там, где в начале пути он искал не замеченные прежде закономерности и связи, в завершении его перестал даже учитывать внутренние противоречия.
Мне горько и грустно, что великий художник и популяризатор науки закончил жизнь как чудаковатый старик. Эту статью я планировал написать к 23 апреля, дню его рождения, но слова складывались крайне неохотно. Если начало статьи далось мне легко, то с приближением к завершению истории вдохновенного энтузиаста и началу истории научного фрика дело сильно застопорилось.
Но случилось нечто довольно неожиданное. Вчера в магазине я увидел надпись на коробке с овощами: «Опыляется шмелями». Даже не знаю, есть ли тут какая-нибудь связь, но мне хочется верить, что дело всей жизни Виктора Степановича, точнее наука энтомология, которой он посвятил свою жизнь, всё-таки приносит людям именно ту пользу, которую он предвидел и на которую надеялся.
Что ж, сочтём это знаком судьбы. Статью я всё же закончил. Если вас заинтересовали иллюстрации или просто близка тема энтомологии и краеведения, то рекомендую найти и прочитать три самых интересных книги Виктора Степановича — «Тайны мира насекомых», «Мой удивительный мир» и «Миллион загадок».
Я хотел бы рассказать вам о кумире моего детства — Викторе Степановиче Гребенникове.
В восьмидесятых годах прошлого века во многих домашних библиотеках Новосибирска и, полагаю, других городов, начали появляться книги Гребенникова. Они одинаково затягивали и взрослых, и детей. Мои истрёпанные отцом экземпляры с удовольствием одалживали в лихие девяностые одноклассники, от тематики насекомых весьма далёкие.
Первое, что притягивало — яркие, порой фотореалистичные, а порой чем-то рериховские иллюстрации. Незаметный мир насекомых открывался в великолепии золота и самоцветов, в буйстве красок и жизни, иллюстрации западали в душу навсегда.
Не менее завораживала и личность автора. В самых читаемых своих книгах о себе Гребенников упоминал походя, автобиографические же были практически неизвестны. Благодаря этому выглядел он добрым волшебником, живущим в сказочном царстве.
Виктор Степанович регулярно жил в таинственных заказниках, путешествовал по лесам и болотам, приглядывал за муравьями и держал дома шмелей. В последнем, кстати, я ему до сих пор люто завидую и периодически задумываюсь о гнезде шмелей на балконе. Чтобы вы оценили силу магии слова Гребенникова, добавлю, что жена моя в принципе не против.
Хотя формально Гребенникова необходимо отнести к научно-популярной литературе, я с этим не согласен. Он не описывал чудеса науки, он был проводником в волшебный мир. Его книги — это фэнтэзи. Настоящее, качественное фэнтэзи, превосходный наркотик для эскапистов. Уверен, что без помощи Виктора Степановича в моём поколении был бы изрядный недобор биологов в ВУЗах Сибири.
Помимо страсти ко всему с повышенным количеством суставов и конечностей, в его книгах очень хорошо раскрывается научная ценность изучения насекомых. Самый, пожалуй, показательный эксперимент Гребеникова заключался в сохранении и искусственном разведении насекомых-опылителей. В результате месяца неспешной работы нескольких студентов-практикантов сотни гектаров сельскохозяйственных угодий увеличивали урожайность почти в два раза.
Будучи с детства влюблённым в энтомологию, Виктор Степанович так и не смог получить высшего образования. В 1946 году он был осуждён за подделку хлебных карточек и лучшие, самые важные для получения знаний и становления учёного годы, провёл в заключении.
Освободился он по амнистии в 1953 году. Свобода отнюдь не ожидала его с распростёртыми объятиями, вместо студии художника он оказывается на складе вокзала, работает весовщиком.
Но продолжает оставаться влюблённым в насекомых художником.
Все выходные Гребенников проводит в пригороде, наблюдая, изучая и зарисовывая. Постепенно происходит закономерное преображение любителя в профессионала. Более десяти лет потребовалось Виктору Степановичу на восполнение семи, утраченных в заключении.
Увлечение, вернее даже страсть его к рисунку заставляет Гребенникова искать способы реализации, возможности поделиться своим ярким видением мира с окружающими. С огромными трудностями он организует детскую школу живописи. Которую практически сразу ликвидируют, поскольку строителям социалистического общества не пристало рисовать жучков. Этот удар он пережил очень тяжело и вспоминал его в своих книгах даже спустя десятилетия.
Долгое время Виктор Степанович остаётся энтузиастом, однако постепенно его заслуги художника, энтомолога и эколога вводят его в научный мир, где своим он, впрочем, так и не стал.
Самым, пожалуй, важным его начинанием стала организация энтомологических заказников и присвоение участкам недопаханой целины статуса памятников природы местного значения.
Но самым ценным наследием, несомненно, являются его книги и рисунки. Одно от другого неотделимо. Причудливые, затягивающие истории, объединённые общей, если можно так выразиться, мифологией, восхитительно дополняются удивительно живыми, выполненными с любовью и восхищением картинами.
Книги Виктора Степановича я настоятельно рекомендую к прочтению как детям, так и взрослым. Помимо собственно красоты его видения мира, Гребенников способен заразить энтузиазмом исследователя, он учит не проходить мимо загадки какой бы незначительной она ни была. И столь же заразителен его энтузиазм инженера, с которым он мастерит из подручных средств оптические приборы или подмечает необычное поведение метеоритов.
Несмотря на то, что начал я эту статью с ярких красок, закончить её придётся мрачными.
Трагедия этого замечательного человека в том, что ему пришлось наблюдать гибель дела всей его жизни. Ни один из заказников энтомофауны не пережил своего создателя. Как мне кажется, именно это горе и вывело наружу тёмную сторону его таланта. Не таланта художника, но таланта сказочника.
Мне хочется верить, что это не было помрачением сознания, но неким осознанным жестом обиды. Людям, не захотевшим принять в дар крохотные королевства доброго волшебника он подарил другую иллюзию.
Сейчас в интернете большая часть, если не все, публикации о Гребенникове упоминают эффект полостных структур. Не вижу смысла подробно излагать эту сомнительную теорию, если вам вдруг зачем-то захочется о ней разузнать, корпорация добра всегда готова помочь.
Если просмотреть в хронологическом порядке все произведения Виктора Степановича, то прослеживается уверенный путь от жизнерадостного учёного до мрачного и уставшего от жизни шарлатана. Я говорю «шарлатан» не с целью обидеть этого крайне уважаемого мною человека, но лишь для того, чтобы подчеркнуть его уверенность в сомнительности своей теории. Несомненно, что начинал исследование ЭПС он как учёный, закончил же как мистик. Там, где в начале пути он искал не замеченные прежде закономерности и связи, в завершении его перестал даже учитывать внутренние противоречия.
Мне горько и грустно, что великий художник и популяризатор науки закончил жизнь как чудаковатый старик. Эту статью я планировал написать к 23 апреля, дню его рождения, но слова складывались крайне неохотно. Если начало статьи далось мне легко, то с приближением к завершению истории вдохновенного энтузиаста и началу истории научного фрика дело сильно застопорилось.
Но случилось нечто довольно неожиданное. Вчера в магазине я увидел надпись на коробке с овощами: «Опыляется шмелями». Даже не знаю, есть ли тут какая-нибудь связь, но мне хочется верить, что дело всей жизни Виктора Степановича, точнее наука энтомология, которой он посвятил свою жизнь, всё-таки приносит людям именно ту пользу, которую он предвидел и на которую надеялся.
Что ж, сочтём это знаком судьбы. Статью я всё же закончил. Если вас заинтересовали иллюстрации или просто близка тема энтомологии и краеведения, то рекомендую найти и прочитать три самых интересных книги Виктора Степановича — «Тайны мира насекомых», «Мой удивительный мир» и «Миллион загадок».
