Никогда не знал, как начинать рассказы о командировках, чтобы и оставить интересные моменты и не выдать секретные секреты, но даже если было это очень давно и не правда, то некоторые моменты придется опустить, имена поменять, а названия городов забыть. Возвращаясь из командировки в город К-ск, еще в поезде команда получила от директора смс, что через неделю едем в другую, что называется только заскочить домой повидаться с семьей. Сплоченной разными командировками группе ездовых котов не доводилось еще бывать восточнее Байкала, но этот раз в поисках восхода, запаха моря и подписей высокого начальства после приемо-сдаточных испытаний предлагалось отправиться на самый край земли - манящий своей загадочностью Сахалин.
Нелёгкая тропинка разработки железа для ГАС (гидроакустической станции) и соответствующего комплекса софта привела группу инженеров славного производственного объединения "Василь Василич и Искатели Посоха Кибертрона", где также обретался и автор статьи, к приемо-сдаточным испытаниям и собственно приемке. Большая часть контор, которые добрались таки до ПСИ, в основном конечно же, следовали верным курсом ГОСТ РВ 0015-XXX, и заранее знали как и где приемка проводится, какие ВП (военные представители, принимающая сторона) и за редким исключением сторонние фирмы будут её выполнять, были еще попытки в рамках инициативы разделить ПСИ и ППП (первичную приемку продукции), но она так и заглохла где-то в недрах государственной машины и слава Богу. Но нам, как вы понимаете, не повезло, мы как раз попали на те несчастливые 10%, на которых отрабатывали слом отработанного механизма: сами испытания проводили в одном месте, а оборудование сдавали в другом.
За окном было не слишком жаркое питерское лето 2012, а начатое еще товарищем С-ым плановое убиение различных научно-исследовательских чегототам, в попытке укрупнить, углубить, расширить и местами прикопать, только набирало обороты. Средства у командировочных пока еще водились, и особо "отличившимся" на ниве производства разной аппаратуры давали дополнительные плюшки в поездках, и особенно на госприемках, испытаниях и подобных ивентах.
Процедура приемо-сдаточных испытаний и приемки продукции, в общем случае, выглядит очень просто (на бумаге), считается, что контора добралась до ПСИ с полным и проверенным комплектом оборудования (желательно с двумя или тремя комплектами в ЗИПе) и документации:
а) разработка и оформление требований к проведению приемо-сдаточных испытаний и приемки продукции;
б) обеспечение условий для проведения приемо-сдаточных испытаний и приемки продукции;
в) проведение (с оформлением документированной информации по результатам):
приемо-сдаточных испытания продукции;
приемки продукции;
г) действия при положительных и отрицательных результатах:
повторные приемо-сдаточных испытания продукции;
повторная приемка продукции.
Если с документацией все понятно: обычно её делают, проверяют и оформляют под присмотром проверяющей стороны, которой тоже невыгодно провалить сдачу, и для которых иногда эти самые показатели завязаны на всякие там отчетности, квартальные и годовые премии.
То вот второй пункт об обеспечении и проведении испытаний, многими, что тогда, что сейчас, понимался настолько широко, насколько глубоко осуществлялось финансирование проекта. Вообще второй пункт на бумаге выглядит очень сухо и непрезентабельно:
Обеспечение условий для проведения приемо-сдаточных испытаний и приемки продукции
Для надлежащего проведения приемо-сдаточных испытаний и приемки ПВН генеральный директор ООО «Василь Василич и Искатели Посоха Кибертрона» обеспечивает:
осведомленность и компетенцию персонала, задействованного в обеспечении ПСИ и приемки продукции, за счет обучения требованиям ДС, КД, ТД, ЭД и своевременного доведения их изменений;
среду, соответствующую установленным требованиям;
ресурсы для мониторинга и проведения испытаний, соответствующие установленным требованиям.
Применяемые при ПСИ средства испытаний, измерений и контроля, а также методики измерений должны соответствовать нормативным документам, содержащим требования по метрологическому обеспечению.
На практике же это в большинстве случаев означало [не]долгосрочные командировки (ненужное подчеркнуть) в местах где медведи срать боятся с [не]подготовленной для этого инфраструктурой, разные там места базирования и комплексы обучения при НИИ, НИУ, НИБ, НТК и других стрёмных букв. Места зачастую выбирались поближе к полярному кругу и подальше от обычной городской жизни, дабы "наука" в полной мере прочувствовала особенности климата и условия будущей эксплуатации.
Контроль и приёмку обычно осуществляет принимающая сторона и закрепленные за искателями посоха ответственные лица. Опять же, суровая действительность всегда вносит свои коррективы, когда малознающие местные обряды и обычаи питерские и московские "пинжаки" прибывают по месту проведения этих самых испытаний, то у местных начинается "праздник москвича". Этимология названия восходит еще к советским временам, когда оплата услуг деньгами было распространено не так сильно, как дефицитными товарами. Прайс за лодку, авто, да и любую другую помощь местные ломят в три цены. Но даже это зачастую в два раза дешевле, чем тащить своё из столиц. И только на третий четвертый приезд, уже пообвыкнув с местными традициями, и заведя необходимые связи начинаешь более-менее понимать, что у кого просить и сколько предлагать. И где наконец найти этот долбаный ялик в три часа ночи по местному.
Но быстро только кошки родятся, а к командировкам лучше подходить без спешки. Изначально эти испытания планировались в другом месте и через полгода, но что-то пошло не так и сроки сдвинулись, а место было выбрано там, где было свободно. За такой срок к испытаниям подготовиться практически нереально и вероятность провала стремится к 103%, но когда это кого останавливало?
Но были и свои плюсы: билетов на самолет под такую дату не было, кроме бизнеса. Это был первый и последний раз когда я летел бизнес классом, с полагающимися плюшками в виде нормального горячего обеда на непластиковой тарелке с обычной железной вилкой и бокалом чего-то, странно напоминающего коньяк. Это наверное был единственный нормальный обед за время той командировки.
Поехали обычной командой: программист, железячник, неизвестный мужик из государевых людей, так необходимых в каждой командировке, дабы пресекать и недопускать, а также начальник отдела для общения с местными и раздачи командировочных. В целом состав достаточно притертый несколькими совместным поездками, но никто не знал куда мы едем и что нас ждет, поэтому не удивляйтесь некоторым дальнейшим особенностям и происшествиям. Несмотря ни на что, и благодаря вопреки всему получилось завершить приемо-сдаточные испытания в срок и с минимальными травмами оборудования и людей.
Самолет нам попался из новых в S7 зеленых Airbus'ов, в ярких тонах, больше подходящих огурцам, местами внутри еще пах новым пластиком. Бодренькими веселыми крыльями серой окраски внушая серьезный оптимизм по поводу завершения не нами задуманного. Это снаружи, а внутри ну просто пазик, с узкими сиденьями в экономе, еще более узкими проходами, и только стюардессы фланировали аки принцессы в этом сельском дворце культуры, озаряя своими улыбками измученных 9-часовым перелетом пассажиров. Это не конкретно про этот самолет, мы то были в бизнесе, а вот во Владике люди просто вываливались из салона, кто смеясь, кто переругиваясь с улыбчивым экипажем, но в основной массе просто уставшие.
До Владивостока добрались по-царски, благодаря срочности и отсутствию билетов в экономе. От Владивостока до Сахалина раскинулся Татарский пролив, но было столь облачно, что ничего кроме серого ковра под нами видно не было. Самолет продрался сквозь облака и вскоре мы увидели землю, сплошь леса да небольшие горные хребты. Из-за сильного ветра, пилот не особо аккуратно приземлил машину в Хомутово, а в иллюминатор я видел как на посадке крыло качнулось вниз почти до земли, и молился чтобы оно не отвалилось совсем. Из Москвы мы улетали жарким московским +23* летним днем, и столько же обещал капитан при посадке, вот только местные +23 оказались влажным и жарким пеклом.
Встретил нас местный сопровождающий от НИИ, где дальше должны были проходить испытания, посетовал, что мы не привезли с собой "фауст-патроны" с большой земли, так он называл сигнальные ракеты для отпугивания медведей. Я не знаю, это были страшилки специально для "москвичей" или просто местные потешаются над всеми приезжими, но взять по два фауст патрона нас в магазине все же заставили, помимо еды, воды и жидкостей для протирки оптических осей приборов.
В целом запомнилось, что местные цены не отличались от питерских и московских, а местами даже повыше были. "Сникерс" я покупал по той же цене, что и в Питере, а вот хлеб был раза в два дороже. Пока закупались продуктами да ждали машину, которая моталась по своим служебным делам, немного побродили вокруг и посмотрели город. В Южном нет русских машин от слова совсем, на тот момент это казалось очень удивительно, особенно для человека, который приехал с другого конца страны, где только европейки да лады и ездили. Видимо и сахалинцы и жители Владивостока предпочитают всем видам личного автотранспорта джипы в стиле Land Cruiser’a и Pajero из-за отсутствия дорог чуть дальше за городом, потому что количество этих машин явно превалировало надо всеми другими, или просто так сложилась выборка и я замечал только их.
Второе, что запомнилось, это стаи ворон пополам с чайками и какой-то еще местной птицей серого окраса, все размером с хорошую кошку. Причем виденные стаи из ворон и чаек вполне органично сосуществовали и делили провизию без особых драк, пару раз даже видел как они гоняли неосторожных кошек от мест пропитания. А еще наглые и бесстрашные голуби, которые вообще не торопились уйти с дороги человеков. Совсем обнаглевшие варианты голубей пробовали подвинуть мои ботинки, под которыми были зернышки, с укором постукивая по ним клювом. Потом дошли до стеллы с гербами Сахалинской области, которую наш провожатый почему называл её "#$%^& губернатора", гордится похоже.
Выехали из города только под вечер в сторону Взморье-Долинска, остатки асфальтовой дороги напоминали о себе местами относительно ровных мест, где паджерик нашего сопровождающего бодро разгонялся, но потом трасса была относительно ровная и без ям, много чаек и мало машин. Несколько раз просили водителя остановить, чтобы полюбоваться природой и просто побродить возле воды. За время разъездов немало было видано озер, заливов и морей, но каждая новая "большая вода" особенна по своему: цвет, запах, даже на коже ощущается по разному. В темноте незаметно проскочили Долинск, достаточно крупный город. В свете фар он выглядел очень неплохо. В районе центра покрутились возле закрытых магазинов и поехали дальше.
Вся аппаратура, которую мы ждали для испытаний должна была приехать на следующий день. Первое что почувствовали все - мошкары нет! Все были питерские и привыкли, что там комары живут в домах даже зимой, а от мошкары не спасают самые злые репелленты. Комаров тоже почти не было, никто не летал и не жужжал, норовя укусить хоть куда-нибудь. При этом останавливались мы у воды и ходили по зарослям всего подряд. Нет, комары конечно были, но по сравнению с питерскими боингами из Сестрорецких болотных аэродромов, норовящими утащить запас еды в это самое болото, они были как минимум вегетарианцами. Переночевали во Взморье у какой-то сердобольной бабушки Агафьи, потому что гостиниц там не было, а ночевать в машине сидя под храповый аккомпанемент ни у кого желания не было. Хотя через село проходит федеральная трасса и есть станция железки, но на всё поселение был только один магазин, один очень маленький ресторан. Наверное это был ресторан, отобедать там никто не решился. А вот стихийный местный рынок удивил крабами за какие-то смешные по тому времени деньги. Ну и конечно из достопримечательностей японская Тория - наследие императорского владения территорией Сахалина, не остановиться там и отказаться сфотографироваться может, наверное, только слепой и абсолютно равнодушный ко всему японскому человек.
Добрались до пункта назначения, в виде старой учебной базы недалеко от Поронайска, собственно где и должны были проходить испытания. Еще с утра погода придавила свинцовыми тучами, наглухо обложив мелко-моросящим дождиком. Но при всей влажности было относительно тепло, тепло и сыро, но не мокро. Наш железячник, Веня, пока бродил в прилегающем лесочке нашел жилище местных то ли ос, то ли пчел. Я не знаю, что он им наговорил про нас, но те таким соседям очень не обрадовались и последующие дни стабильно прилетали наказывать людишек решивших пожить рядом, а может им просто Вениамин понравился. Один-два раза в день кто-то из команды стабильно был укушен этими маленькими и злобными существами, но даже это не убавило радости от пребывания у моря. А потом мы наконец дошли до большой воды, это было незабываемо! Это вам не питерская лужа, где в хорошую погоду видно Финляндию, и не Сочинский пляж замусоренный вещами и людьми, тут правда на пляжах бывает холодильники лежат, но то говорят от японцев приплывает. Потом мы наблюдали море каждое утро, и с каждым разом оно было все мощнее, больше и синее. Но в первый раз все были в таком восторге, что полезли голыми ногами бродить в соленой воде с плавающей там морской капустой.
Сам Поронайск мы проскочили очень быстро, о чем потом долго жалели, что не получилось посмотреть сам город.
В это время на острове идет лов кеты и горбуши, по рассказам нашего сопровождающего через каждые два метра в бухтах, бухточках и заливах располагаются рыбные станы. Июль один из месяцев путины – сезона, когда нерестящаяся горбуша поднимается вверх по рекам из моря, оставляет там потомство и дохнет в течении недели, а трупы частично выносит обратно море, а частично они остаются в реке, становясь кормом для будущих мальков. В это время ловить рыбу запрещено в реках чем-то сложнее удочки или спиннинга, а браконьеров самих отлавливают суровые мужики с автоматами. Рыбный стан – это несколько домиков или временных вагончиков и несколько машин, вывозящих рыбу кузовами плюс автокран. На нашей же окружающей территории базы была пара местных рыбаков, у которых начотдела выклянчил пару горбуш в обмен на жидкость для протирки оптических осей и унесся на базу готовить настоящую по его словам уху. Мы же остались бродить вдоль берега, присматривали место для пристрелки оборудования. На самом деле необходимости в этом не было никакой, потому что на базе уже были подготовленные места, но мысли провести ночевку на берегу охотского моря сильно вцепились в молодой неокрепший инженерский мозг.
Эту ночевку на берегу моря все запомнили надолго... лучше бы ночевали на базе, потому что ночью на нас напало, казалось, всё население пляжа. Днем на берегу моря мы не замечали их, миллионов мелких морских и береговых существ, давя их кроссовками и пугая репеллентом. Они прятались от нас под камнями, камешками и каменищами, но пристально наблюдали и копили злость. И с приходом темноты пришли мстить! Тьма крошечных этих существ в буквальном смысле сожрали нас! Страшно не было, но чесалось потом всё. Так вот – это были морские блохи, обитатели пляжей, рачки, бокоплавы, поедающие тухлую морскую капусту и всё, что вы забыли накрыть. С сумраком они повылезли и начали прыгать по пляжу, по нам, топать по палатке, путаться в волосах, копошиться в вещах и лезть на свет в любую дырочку и щель.
Палатку поставили подальше от воды, чтобы не накрыло приливом. Перед палаткой сделали вал из песка, чтобы волна не докатывалась если что. Оказалось не зря, в самый пик прилива волны докатывались до вала, но до самой палатки не добирались.
Морские блохи, рачки-бокоплавы живут на воздухе, дышат жабрами, могут недолго жить под водой, но всегда выходят на сушу. Считаются чистильщиками пляжей и прибрежной полосы – питаются выброшенной на берег морской капустой и водорослями, едят мертвую рыбу, моллюсков и насекомых. Прыгают до пояса взрослого человека. День проводят в песке или под камнями, морской капустой, а ночью вылезают и кормятся... Заблудшими путниками в том числе. Еще морские блохи ориентируются в пространстве по солнечным лучам, и в темноте просто идут на свет и тепло. Для человека в принципе не опасны – обгрызут только отмершие кусочки кожи или волосы, чем-то напоминает иглоукалывание и сильно чешется. Как не закрывай палатку – а все равно их набилось туда неприлично много. Даже устроенный перед сном отлов и выдворение через молнию завершился неудачей, пока одну выкидываешь десяток заскакивают со злобным шуршанием. В итоге все равно кто-то по мне лазил в ту ночь: кусал, прыгал и щекотал. А снаружи другие насекомые, как дождь долбились о стенки палатки, и так до утра. В общем, поспать удалось урывками по 10 минуть, в промежутках занимаясь отловом и уничтожением блох.
Вся бы эта история с нашествием морских тварей была бы забавной, если бы мы не притащили их на базу в палатке. А еще за ночь они смогли набиться в накрытый крышкой котелок с кашей и сожрать половину. Самый отчаянный десант дожил до самой базы, где они пожрали некоторые бумаги и документы. Утром мы сваливали с этого проклятого пляжа не выспавшиеся, почесанные, покусанные и злые. Даже по прилету в Питер, я собрал горсть высушенных блох с одежды, чем сильно удивил домочадцев.
В полдень доехала оставшаяся часть оборудования, и два часа сильные программисты таскали дорогущее оборудование как высоко-дипломированные грузчики. Пока начотдела готовил самолично сменянную утром рыбу мы умяли всю икру из неё, еще теплый местный оригинальный хлеб с морской капустой из магазина в Поронайске, потом немного полюбовались морем и начали настраиваться для испытаний. На пирсе поставили антенну, раскатали кабели и подготовили место оператора, а два человека на ялике промеряли температуру воды и составляли локационную картинку в поиске звукового канала, чтобы кастрюлька-шелезяка выдала максимальную дальность обзора, а не как в прошлый раз... На следующий день ожидалось прибытие капраза со свитой. Появление начальства, это всегда опасный момент, не зря на флоте ходят байки про адмиральский эффект, когда ломается самый надежный элемент системы, а ненадежные горят пачками. А вы думали, зря что в руководящих документах прописано не менее двух комплектов в зипе на ПСИ - один обязательно сломается. Вот примерно так выглядит гидроакустика, ППА (приемо-передающие антенны) у конкурентов.
Еще немного про гидроакустику и как оно все работает можно почитать тут (https://habr.com/ru/articles/480840/)
Ночью всё сломалось, не по нашей вине. Было "небольшое волнение", и нашу антенну, намертво прикрученную тремя болтами в бетон оторвало от пирса и упокоило на дне морском. Глубина там была не очень большая, но никакой веревки к антенне привязано не было. Вызывать водолазов, чтобы найти и поднять антенну - это операция точно не на один день. Вытаскивали за кабели, молясь чтобы она не зацепилась "лопухами" за что-нибудь на дне, контролировали работу через арм оператора. После спасения утопшего оборудования осмотрели вроде бы целую кастрюльку, но один лопух все же не работал, поэтому решили брать запасную.
Не повезло... подумал начотдела, доставая из зипа вторую антенну. А еще ночью начался сильный дождь и шел с перерывами почти до вечера, это нас и спасло, позвонили из штаба и сказали, что начальство задерживается, оно и понятно почему задерживается, никому не охота по такой погоде мокнуть, какой бы важный ивент не проходил. Так как весь день небо было затянуто сплошной пеленой серости, то нельзя нормально настраиваться, потому что шум на всех частотах от дождя забивает любые, даже самые сильные, сигналы. Это однако не отменило повторное прикручивание антенны, теперь уже в железные места пирса, не только шестью болтами, но и прихватили сваркой, когда стало посуше. Настраивались уже утром
Смеркалось… Нашему неизвестному другу из первого отдела позарез захотелось залезть на крышу и встретить вечер как японский самурай, гордо подставляя мужественное лицо закатному ветру. Легкого пути на крышу не было, поэтому был избран путь затаскивания стремянки на балкон второго этажа с последующим прыжком в стиле затаившегося тигра на крышу. Залез то он успешно, а вот как будет возвращаться не подумал. В итоге крики искателя лавров Джеки Чана мы услышали только через час или полтора, и то - когда поняли, что товарища майора подозрительно долго нет. Пока нашли верёвку, пока закинули прошел еще час и самурай, изображавший толи альпиниста, толи мешок с песком спускался уже в свете карманных фонариков. А высокохудожественные пируэты "трехэтажного нелитературного" слышали наверное в самом Поронайске. К тому же, слезая самурай свалился с высоты первого этажа и хорошенько приложился челюстью при приземлении, похоже получив легкий сотряс. По его словам в голове шумело до утра, это отразилось немного на его последующем поведении.
День третий. Ясно, солнышко, сухо, бриз с моря… Так можно проводить приемо-сдаточные! Настроение боевое, настроение увидеть высокий начальствующий состав и подписать акты. Забегая вперед, скажу что, сдать в этот день было нам не суждено, к полудню проверив оборудование и походив яликом для обнаружения особо "светящихся" мест на карте акватории, просто сидели и ждали появления команды приемщиков. Надо было выставить наблюдающего, но мы что-то не подумали об этом, а когда подумали уже было поздно. Заслышав шум мотора начотдела пошел встречать приемку, я в это время стоял и курил возле окна. Вижу, что в какой-то момент мой шеф перешел на бег, и начав махать руками и кричать матом устремился в сторону пирса. Выбежав из здания, мы наблюдали как катер залихватски швартуется... прямо в нашу антенну. Её немного помяло, и что-то не выдержало в стальном характере кастрюльки и внутрь попала вода: перемонтаж занял еще сутки.
Капитану катера, бодрому по началу пареньку лет 25ти высказали все что о нем думали. Капразу вызвали штабную машину, а катер отправили ставить буйки по периметру действия антенны, наказав ближе чем на километр к антенне не приближаться, чтобы не забивал винтами локационную картинку. Через три часа, катер вернулся с четырьмя ведрами крабов и парой литровых бутылок 10-летнего чегототам, ну как не простить человека? Тем более, что вернуться из командировки с полностью целым оборудованием - не к добру. Примета такая, вроде как следующая командировка будет провальной, никто не знает откуда это суеверие пошло, но лишний раз лучше не рисковать :)
Бывает... Подумал начотдела, доставая крайнюю антенну из зипа. Монтировали её уже в лучах заката под светом фонарей и отсветы сварки. Настраивать да отлаживать оборудование закончили глубоко за полночь. Ходить на лодке ночью в свете фар опасное и неблагодарное занятие, но особо выбора не было. Часов с трех ночи опять поливал сильный дождь, поэтому когда он внезапно закончился и обнаружилось солнечное утро было очень странное погодное явление. Мощные испарения после ночи и отсутствие ветра создали вокруг просто турецкую баню прямо на открытом воздухе, метра полтора-два на землей стоит пар, в котором не просто влажно, одежда моментально намокает и облепляет тело. На этих крабов уже смотреть было тошно, все ладони исколоты мелкими выступами панцирей, а пальцы отказываются сгибаться. Быстро позавтракали рыбой, крабами и чегототам, отправили начотдела и товарища майора на промер температуры воды и наличие возможности хоть что-то увидеть после дождя. У всех чувствуется накопившаяся за эти дни усталость, не помогает даже море под боком.
На удивление день сдачи прошел вообще без происшествий, антенна показала заявленную паспортную дальность в километр с хвостиком и даже больше, на что товарищ майор
трижды обращал внимание высокого начальства, сказывалась полученная травма. Тот в итоге так выразительно посмотрел на майора, что у последнего звездочки на погонах провернулись. Когда вернувшийся с катером начотдела завел пластинку про дальность работы, хватило движения плеча с тремя звездочками, чтобы переключить тему разговора. Финальная стадия и подпись документов ничем примечательным не запомнилась, все уложилось буквально в пару часов. Капраз отбыл со свитой и нашими документами в закат. Пока снимали оборудование, да укладывали в ящики наступила ночь. В Поронайске начотдела где-то арендовал баню в частном секторе, и мы всем скопищем мужиков попарились. После парилки особо доставил огромный бассейн в огороде, в котором можно было плавать кругами.
Уезжали с грустью, остров - даже той небольшой частью, которую мы увидели, с его захватывающими пейзажами, уникальной природой и видами, оставил неизгладимое впечатление в памяти. Надеюсь получится приехать еще раз и увидеть его не только из окна машины.
А потом было почти 20 часов дороги до Питера с задержкой рейса и стыковки, которые я честно проспал, очнувшись уже только надо Москвой. Через полгода у нас была командировка во Владик, но это уже совершенно другая история...
