В прошлой части мы оставили немецких хакеров из группы Гесса и пытающегося поймать их Столла в весьма своеобразный момент января 1987 года. Немцы на подряде у советской разведки уже ощущали себя в американских сетях как дома — и хотя по-настоящему секретная информация лежала в изолированных от большого Интернета местах, для толкового OSINTера добытые ими вкусности вроде сопроводительных документов о планировании действий на случай войны в Европе могли рассказать многое. Меж тем Столла американские спецслужбы и западногерманские детективы продолжали морозить из-за проблем с формальностями. Чтобы вычислить адрес хакера в ФРГ, Клиффорд с его девушкой Мартой создали обширный фейковый свод документов по несуществующей военной сети SDInet — и благополучно его «скормили» адресатам. Вскоре сисадмин получил внезапное приглашение на закрытое совещание силовиков — и вскоре со смешанными чувствами он сидел в самолёте, несущем его через всю страну на авиабазу Боллинг под Вашингтоном.
Впервые в жизни оказавшийся на военной авиабазе Клиффорд ощущал себя на её территории инопланетянином. Везде были суровые военные в форме или джентльмены в штатском при галстуках, и лишь он выглядел, как и полагается раздолбаю из Сан-Франциско: длинные кудрявые волосы, старые джинсы и потрёпанная куртка. Добравшись до места проведения совещания, он наконец вживую увидел многих своих старых собеседников из целого набора «трёхбуквенных контор»: ЦРУ, ФБР, АНБ, военные контрразведки, минюст — и министерство энергетики, к которому организационно относилась его лаборатория. Тут были и офицеры с агентами, и технические специалисты, способные понять разъяснения Столла о технических деталях. После его недолгого выступления с кратким содержанием предыдущих событий совещание быстро переросло в мрачную перепалку: все понимали, что что-то с этим надо, наконец, делать, и «надо брать», раз уж примерно известна даже локализация в ФРГ. Но всё упиралось в не��овершенство тогдашних законов в IT-сфере, особенно западногерманских, где хакерство пока в принципе не считалось противозаконным. Кроме того, с формальной точки зрения, немецкие хакеры пока что не добыли ничего с официальным грифом «секретно» — а если и добыли, то ни одна из американских организаций в этом бы не призналась, так как все подобные файлы должны были храниться строго изолировано от внешней сети. Клиффорд слушал все эти споры и в очередной раз ощущал себя посреди бюрократического абсурда.
В итоге все разошлись, даже теперь не придя к какому-то единому плану действий. ФБР и минюст требовали прекратить заниматься бесперспективным делом: «просто заблокируйте всё наглухо, чтобы больше никто никуда не сунулся и порядок был». Военные и минэнерго требовали ловить хакера — но делать это легально могли только напрочь отказывающиеся это делать фбровцы. ЦРУ и АНБ предпочли занять нейтральную позицию, старательно собирая все данные, но тоже не желая что-то делать. Однако, когда Столл уже собрался было выдвигаться обратно в аэропорт, к нему подошёл специальный агент Зик Хэнсон из АНБ, оказавшийся подобием доктора Ливси из мемов: обладателем «широченной груди и широчайшей улыбки, который одинаково прекрасно разбирался в компьютерах и законах». «А вас, Клиффорд, я попрошу остаться», — сказал Хэнсон, и предложил ему выступить ещё раз — но теперь у��е в его ведомстве, Национальном центре компьютерной безопасности АНБ перед профильными специалистами.
После очередной поездки по запутанным дорогам пригородов Вашингтона с бесконечными объектами и зданиями разных ведомств разной степени секретности, Столл вновь обнаружил себя бредущим по коридорам строго охраняемого объекта, набитого кодовыми замками и хмурыми охранниками при боевом оружии. Добравшись до аудитории, где его уже ждала пара десятков компьютерщиков, он вновь начал рассказывать о своей долгой охоте за загадочными немецкими хакерами — но спустя минут десять случилось странное. В аудиторию вошёл сухощавый бородатый мужчина за 50, немного послушал и перебил Клиффорда совершенно внезапным вопросом об особенностях… атмосферы Юпитера. Никто из присутствующих не продемонстрировал ни удивления, ни возмущения. Столл, с юности обожавший космос и астрономию, мечтавший о научной карьере в этой сфере, и угодивший в сисадмины исключительно по причине рейгановских урезаний финансирования любой науки, не связанной с национальной безопасностью, смог дать вполне содержательные ответы на этот и последовавшие вопросы об особенностях небесных тел Солнечной системы. Но ощущал себя при этом почти в сюрреалистичном сне: ему вряд ли в принципе могла прийти в голову мысль, что в секретном центре АНБ параллельно с лекцией о хакерах странный и явно высокопоставленный человек будет расспрашивать его об истории формирования кратеров Марса и вероятном устройстве ядра Луны.
На выходе бородач перехватил Клиффорда и настоятельно порекомендовал отменить любые планы на этот вечер, если таковые имеются. Столл напрягся, его вроде бы угасшие после многомесячного общения с ЦРУ и другими «конторами» страхи по поводу того, что бывает с узнавшими слишком многое, вновь вернулись. Когда оба уже мчались по хайвею в автомобиле, бородач, наконец, представился Бобом Моррисом, «самым головастым из местных яйцеголовых». И объяснил, что едут они на встречу с, ни много ни мало, замдиректором АНБ Гарри Дэниэлсом в штаб-квартиру организации в Форт-Мид. Причём Дэниэлса Моррис для этой встречи выдернул с важного мероприятия в Вашингтоне. После чего остаток пути вновь допрашивал Столла по поводу условий на соседних планетах, куря при этом так, что в машине становилось трудно дышать. Клиффорд ожидал, что в Форт-Мид, святая святых АНБ, меры безопасности будут ещё жёстче, чем в центре компьютерной безопасности. Однако они практически беспрепятственно прошли к кабинету замдиректора: Моррис флегматично пояснил, что с его уровнем допуска он может ходить здесь и водить по территории примерно кого и куда угодно.
Наконец, они вошли в кабинет замдиректора АНБ, оказавшийся под завязку набитым шифровальным оборудованием разных эпох и стран. Дэниэлс выслушал рассказ Столла, задал несколько вопросов уровня «глубоко в теме», а затем раскрыл карты: по его словам АНБ уже не первый год безуспешно пыталось убедить американских законодателей и силовиков в необходимости куда более строгого подхода к информационной безопасности. АНБ — это не ЦРУ, это во многом серьёзнее: «парни из Лэнгли» куда больше на слуху, они с самого своего основания не вылезают из скандалов (и громких факапов), тогда как АНБ, само существование которого официально отрицалось первые несколько лет существования, тихо по-технарски собирают куда больше разведданных и делают это часто надёжнее любых агентов. Собственно, во многом его и создали в 1952 году после одного из эпичнейших провалов в истории Лэнгли: когда ЦРУ убеждённо доказывало президенту, что никакой войны в Корее не будет, и из-за этого американцы не прислушались к технарям из радиоразведки, которые без шума и пафоса собрали, как оказалось, куда более точные данные. Однако в ситуации со стремительно развивающимися компьютерными технологиями и сетями АНБ в 80-е обнаружило себя в ровно той же ситуации, что и сам Столл в своём противостоянии с хакерами. От них упорно отмахивались как от гиков-параноиков, которые «слишком много внимания уделяют своим железякам и проводам».
Теперь они, наконец, убедились, что Клиффорд Столл может стать для них ключом к взлому системы: подобных случаев они знали уже немало, но он единственный долго и тщательно документировал и сводил всё происходящее, со всей возможной конкретикой. Теперь эти выкладки и логи могут стать основанием для нового «наступления» в интересах нацбезопасности на легкомысленных профанов — и, скажем честно, заодно на анархические свободы ранней сети. Поэтому Столлу настоятельно предложили подготовить максимально убедительный и обстоятельный доклад для слушаний на национальном комитете по компьютерной безопасности. Сам Клиффорд не упоминал о своих чувствах в этот момент — но можно предположить, что они были смешанными. С одной стороны, он, наконец, увидел шанс на победу в своём противостоянии с хак��рами. С другой — по сути это противоречило его изначальным радикальным взглядам на сетевые и все прочие свободы. Ведь изначально он стал пытаться поймать хакера не потому, что тот искал военные секреты, а потому, что делал он это через подотчётную Клиффорду лабораторную сеть, и это был вопрос про «нахлобучу наглеца», а не про «мы, граждане Соединённых Штатов...» Но коготок уже слишком давно увяз — и, даже если и были сомнения, высказывать их в лицо замдиректора АНБ посреди штаб-квартиры в Форт-Мид Столл не рискнул.
Выйдя из кабинета, Клиффорд и бородач разговорились — и в процессе беседы Столл ощутил себя идиотом. Он ведь давно уже знал, кто такой Боб Моррис! Роберт Моррис — выпускник Гарварда, фанатичный математик, криптограф, программист и эксцентричный человек. С 1960 года он работал в AT&T Bell Laboratories, участвовал в разработке модема с крутой по тем временам скоростью передачи данных в 48 бит/секунду, а затем написал математические модули и систему паролей для новорожденного UNIX. Клиффорд не раз читал его статьи, но понятия не имел, что Боб Моррис, про которого ходили байки вроде «поев сливок, он ложится н�� пол, чтобы кошки могли слизать их с бороды», получил интересное предложение, и с середины 80-х годов стал главным научным сотрудником Национального центра компьютерной безопасности АНБ. Не знал Столл и о том, что помимо работы над UNIX Моррис занимался в AT&T Bell Laboratories тем, что учил компьютеры обрабатывать данные гидрофонов для более точного распознавания шумов подводных лодок — и потому задолго до прихода в АНБ считался надёжным человеком для работы в секретных сферах нацбезопасности. И даже астрономические увлечения Морриса проявились в том числе в том, что написанную им программу для точного расчёта положения небесных тел использовали в американском военном флоте. В АНБ же его решили схантить из-за нескольких талантливых статей по криптографии, а также потому, что он инициативно настаивал на необходимости усиления информационной безопасности против хакеров, и даже выступал по этому поводу на слушаниях в Конгрессе в 1983 году.
Впрочем, сам Моррис на момент их знакомства тоже не знал, что немногим менее чем пару лет спустя его родной сын, аспирант Боб Моррис-младший, в порядке забавы умудрится написать и запустить в сеть великого и ужасного Червя Морриса. Который устроит в Интернете такой шухер с парализацией работы тысяч узлов, что на уши придётся поставить всё АНБ с Беркли. А сам Моррис-младший — о ирония судьбы, с учётом нашей истории! — станет первым в США осуждё��ным по 1986 Computer Fraud and Abuse Act хакером (впрочем, условно со штрафом). И именно эта история, а не борьба Столла с хакерами Коха, наконец заставит заняться вопросами компьютерной безопасности всерьёз. Из АНБ Моррис-старший уйдёт в 1994 году, похоже, сочтя в итоге задачу обеспечения полной информационной безопасности фундаментально недостижимой. Известна его фраза по этому поводу: «Три золотых правила для обеспечения компьютерной безопасности: не владейте компьютером, не включайте его и никогда не используйте».
Вернувшись в Сан-Франциско, Столл неожиданно для себя столкнулся в споре с лучшей подругой Марты, неформалкой и байкершей Лори. Он случайно обмолвился, что хакеры, о которых она уже слышала от него ранее, ломятся на военные компьютеры — и Лори искренне возмутилась тем, что Клиффорд пытается им помешать. По её мнению, хакеры действовали из благородных соображений — и чем больше секретов правительства и силовиков США станут благодаря им достоянием общественности, тем лучше. Годом ранее Столл сам бы её полностью поддержал — но теперь он яростно (возможно, тем более яростно, что и сам до конца не был в этом уверен) пытался ей доказать, что взлом государственных тайн их страны недопустим и опасен для всех её граждан. К тому же, к этому моменту он был почти уверен, что речь идёт не о борцах за свободу информации и против злодеяний американского империализма, а о самых настоящих шпионах. Потому что, рассуждал он, иначе они бы уже хотя бы что-то уже обнародовали в прессе. Для Лори картина выглядела совсем иначе: «пентагоновцы и црушники» прячут данные о гадостях вроде политических убийств, тайных тюрем, поддержки боевиков и диктаторов, а Клиффорд предал идеалы юности и помогает ловить героев сопротивления. Спор был жёстким, и каждая из сторон осталась при своём — но Клиффорд впервые за долгое время вновь задумался, а действительно ли он прав?
И снова всё заглохло. Прошли февраль, март, начался апрель 1987 года. Хакер периодически появлялся в системе лаборатории, несмотря на поставленные заглушки, и привычно ходил по открытой части Милнета в поисках чего-то нового. ФБР категорически отказывалось продолжать заниматься делом, остальные ведомства привычно разводили руками. Как-то раз хакер зашёл под учёткой и паролем одного из коллег Столла, которого у него по идее появиться не могло. Клиффорд ужаснулся, решив, что тот сумел взломать систему паролей UNIX, написанную Моррисом — но Боб флегматично пояснил, что это было бы катастрофой, но очень вряд ли. Просто коллега поставил паролем обычное слово messiah, в тогдашней системе шифрования каждому паролю в файле соответствовала вполне определённая кодировка, а всерьёз замороченные хакеры имели списки или возможности обсчитать на мощных машинах такие пары для словарей. «Просто никогда не используйте для паролей обычные слова, сколько можно говорить?».
В середине апреля, однако, шестерни вновь закрутились. Столла вновь вызвали в Вашингтон: для докладов по очереди в межведомственном Национальном комитете по компьютерной безопасности, в штаб-квартире АНБ в Форт-Мид и в штаб-квартире ЦРУ в Лэнгли. Клиффорд продолжал размышлять на тему того, правильно ли он поступает, и как так получилось, что «мясники и шпики» понемногу стали для него «нашими парнями» и чуть ли не коллегами. Всё это из схватки умов и попыток принудить систему зашевелиться превращалось в бюрократическую рутину, и Столл из принципа по сравнению со своим обычным обликом сменил лишь джинсы на менее затёртые. В комитет, заседание которого прошло в центральном офисе министерства юстиции, где в тёмном зале собралось штук тридцать генералов, адмиралов и начальников в гражданском, и в АНБ его сопровождал Боб Моррис. В ЦРУ — его уже старый знакомый агент ТиДжей. В здании в Лэнгли Столла больше всего поразил огромный вычислительный центр — крупнейший, как похвастался агент, после центра АНБ в Форт-Мид. На недоумение Клиффорда по поводу того, зачем оно ЦРУ, если компьютеры — вотчина АНБ, ему объяснили, что ЦРУ как раз занималось оцифровкой своих огромных баз данных и архивов с развединформацией со всего мира, и попытками наладить их автоматизированную компьютерную обработку для аналитики и прогнозирования. Затем его подняли на восьмой этаж, где на очередной доклад пришли сразу два замдиректора ЦРУ, Хэнк Махони и Уильям Доннели. По итогу Столлу торжественно вручили почётную грамоту за подписью директора ЦРУ Вебстера. Клиффорд воспринял это не без изрядного сарказма. Всё опять свелось к совещаниям и обсуждениям.
22 апреля, однако, ему позвонил специальный агент Майк Гиббонс из ФБР и объявил, что в их штаб-квартире, наконец, решили начать действовать. Более того, уже достигнуты договорённости о сотрудничестве с полицией ФРГ. Однако ключевую роль в завершении охоты должен был сыграть сам Клиффорд Столл: как только все занятые этим службы всё до конца согласуют и будут готовы, и хакер войдёт в лабораторную сеть снова, он должен будет немедленно сообщить об этом в ФБР. Те свяжутся с полицией в Ганновере, и те проведут задержание. Ключевым моментом было то, что хакера требовалось взять с поличным в процессе взлома: только так делу можно было официально дать ход, не преступая формальных юридических норм. Теперь оставалось лишь ждать отмашки. Капкан вокруг группы Карла «Хагбарда» Коха, Маркуса «Урмеля» Гесса и остальных членов «ганноверской пятёрки» скоро должен был захлопнуться.
А 27 апреля произошло странное. На имя Барбары Шервин, придуманной Клиффордом и Мартой сотрудницы, якобы отвечавшей за сфабрикованную ими же программу SDInet, пришло письмо. Бумажное письмо. С запросом о возможности получения более подробных данных о SDInet, о котором упоминалось в электронной рассылке (тоже, естественно, фейковой) от 16 января 1987 года. Адрес отправителя указывался в Питтсбурге, Пенсильвания. И текст выглядел так, что даже непрофессионалу было ясно, что английский язык для автора — не родной. В качестве автора был указан некто с характерными венгерскими именем и фамилией: Ласло Балош. Поскольку единственным, читавшим эти файлы в сети лаборатории, кроме самого Клиффорда, был загадочный хакер, последние его сомнения улетучились. Всё выглядело так, что на той стороне кротовой норы находились не просто самодеятельные энтузиасты, а кто-то, связанный с разведками по ту сторону «железного занавеса». И теперь агентура этих разведок в США получила задачу выяснить в лаборатории имени Лоуренса в Беркли подробности об SDInet. Уже не только компьютерными методами.
▍ Другие статьи про команду немецких хакеров Карла Коха на службе КГБ и её выслеживание Клиффордом Столлом
- Часть первая, в которой юный Карл Кох зачитывается конспирологической психоделикой, решает бороться с иллюминатами и подаётся в хакеры
- Часть вторая, в которой Карл Кох получает наследство, организовывает хакерский клуб и ищет американские секреты для советской разведки
- Часть третья, в которой Клиффорд Столл попадает в сисадмины физической лаборатории, находит следы взлома и начинает искать загадочного хакера
- Часть четвёртая, в которой Клиффорд Столл обнаруживает, что хакеры ищут военные секреты США, а американские спецслужбы его упорно игнорируют
- Часть пятая, в которой немецкие хакеры на службе КГБ бродят в американской сети аки Штирлиц по рейхсканцелярии
- Часть шестая, в которой немцы выкачивают планы ядерной войны, а Столл начинает их ловлю на живца
© 2025 ООО «МТ ФИНАНС»
Telegram-канал со скидками, розыгрышами призов и новостями IT 💻
