В последние годы в теоретической физике всё чаще звучат идеи, которые стирают границы между физикой, информатикой, биологией и даже философией сознания. Одной из самых неожиданных и амбициозных гипотез стала модель Вселенной как самообучающейся нейронной сети, предложенная физиком Виталием Ванчуриным.
Хотя имя Ванчурина пока не стало общеизвестным, его работы вызывает всё больший интерес — не только из‑за смелости концепции, но и потому, что он пытается решить одну из главных проблем современной физики: несовместимость Квантовой механики и Общей теории относительности. Плюс ко всему, решение, предлагаемое Ванчуриным, находится еще и в контексте самой «хайповой» на сегодня технологии — ИИ. Свои взгляды он обосновывает строго математически и призывает критиков показать ошибки именно в математическом аппарате его гипотезы. Всё это делает идеи Ванчурина как минимум интересными и заслуживающими внимания.
Научный путь Ванчурина
Ванчурин — выпускник известной московской математической школы № 57, участник и победитель международных олимпиад по физике и математике, ныне профессор Университета Миннесоты. Его ранние работы были посвящены Теории струн и квантовой гравитации. Однако со временем он пришёл к выводу, что фундаментальная структура реальности может быть описана не через геометрию пространства‑времени, а через динамику обучения.
В своей статье «The world as a neural network» (2020 г.) он предложил радикальную гипотезу: все физические процессы — от движения элементарных частиц до эволюции галактик — можно интерпретировать как обучение нейронной сети.
Вселенная как нейросеть: что это значит?
Суть идеи проста на первый взгляд, но глубока по содержанию. Фундаментальные переменные Вселенной в концепции Ванчурина делятся на два типа:
Trainable (обучаемые) — это параметры, которые изменяются в процессе «обучения», например, состояния квантовых систем;
Untrainable (необучаемые) — это фиксированные параметры, задающие архитектуру самой сети — например, фундаментальные константы.
Законы физики — не изначальные аксиомы, а эмерджентные закономерности, возникающие в результате оптимизации (обучения) этой сети. Квантовая механика описывает микроскопический уровень «обучения», а классическая физика — макроскопическое поведение уже «обученной» системы.
Таким образом, наблюдатель не просто измеряет Вселенную, а участвует в её формировании, потому что процесс измерения есть часть обучающего алгоритма.
От неживого к живому
Виталий Ванчурин утверждает, что его концепция позволяет объяснить и переход от неживой материи к живой. Он предлагает модифицированную версию термодинамики, в которую встроен механизм обучения. Вот что он сам говорит:
«Мы термодинамику „подкрутили“, и добавили в неё теорию обучения. Что у нас получилось? Во Вселенной есть силы, которые „хотят“ хаоса. Но в ней же есть... алгоритм, который, напротив, обучается и делает мир всё сложнее».
Согласно этой модели, жизнь — не аномалия и не случайность, а естественное следствие того, что Вселенная стремится к минимизации ошибки предсказания. Сложные структуры, способные к самовоспроизведению и адаптации, эффективнее «обучаются» и потому устойчивы в эволюционном смысле.
Интересно, что Ванчурин вводит понятие «фенотипа знаний»:
«Природа в какой‑то момент изобретает алгоритм. Мы его называем фенотипом. Это как генотип — признаки, передающиеся по наследству. Но тут не признаки, а знания и навыки. И не от особи к особи, а, например, от молекулы к молекуле. Как юный львенок учится ловить добычу, так учится вся Вселенная. Что‑то усваивает, что‑то забывает. Если эти процессы в равновесии, энтропия постоянна».
Это позволяет говорить о непрерывности между неживой и живой материей как о реальном физическом процессе.
Гегель, Уилер и вычислительная Вселенная
Идея Ванчурина не возникла на пустом месте. Она вписывается в более широкую традицию. Еще в прошлом веке Джон Уилер провозгласил свою знаменитую концепцию — «it from bit», согласно которой реальность возникает из информации. Сет Ллойд отстаивал идею о том, что Вселенная — это квантовый компьютер, а Конрад Цузе — гипотезу о Вселенной как цифровой симуляции.
Однако Ванчурин идёт дальше: он не просто говорит, что Вселенная вычисляет, а что она обучается. Это сдвигает акцент с детерминизма к адаптивности. И здесь прямо напрашивается аналогия уже даже не с другими физическими теории, а с еще более ранними философским концепциями. По моему личному субъективному мнению, концепция Ванчурина является по сути физико‑математическим прочтением Гегеля. Как у Гегеля Абсолютный дух познает сам себя в соответствии с логическим алгоритмом гегелевской диалектики и в этом познании Абсолютный дух саморазвивается, творя всю Вселенную, так и у Ванчурина развитие Вселенной есть фактически процесс самопознания ею самой себя. И тогда «trainable»‑переменные есть движение духа — саморазвитие через противоречие, а «untrainable» — природа как внешняя необходимость, не обладающую внутренней свободой.
Конечно я понимаю, что Гегель оперировал категориями логики и духа, а Ванчурин — математикой стохастических процессов и градиентного спуска и что поэтому связь между ними лишь метафорическая, а не формальная. Тем не менее, такая метафора может быть продуктивной: она помогает переосмыслить онтологический статус законов природы и увидеть общий знаменатель между наукой, философией и даже религией.
В одном из интервью на Ютубе Виталий Ванчурин рассказал, что ему часто пишут письма верующие люди, утверждающие, что Ванчурин доказал Бога: якобы нейросетевая Вселенная — это и есть Божественный разум. На это Ванчурин отвечает так, что на одно и то же смысловое содержание можно смотреть с разных точек зрения — физико‑математически или религиозно‑философски — и это прекрасно, так как каждый человек получает удобное для себя объяснение и становится толерантнее к другим парадигмам, понимая, что все они едины на основе того самого общего знаменателя. Ванчурин говорит, что был бы даже очень рад, если бы его теория помогла примирить верующих и людей науки.
Критика и открытые вопросы
Гипотеза Ванчурина пока не имеет экспериментального подтверждения. Многие физики считают её спекулятивной, хотя и математически стройной. Основные возражения заключаются в следующем.
Во‑первых, это недостаток предсказательной силы: модель пока не даёт новых наблюдаемых эффектов.
Во‑вторых, существует проблема интерпретации: что именно «обучается»? Кто или что является «обучающим агентом»?
В‑третьих — риск тавтологии: если всё можно описать как обучение, теряется объяснительная ценность понятия.
Тем не менее, как отмечает сам Ванчурин, цель его работы — не доказать, а предложить новый язык для описания реальности. А в науке часто именно язык определяет, какие вопросы можно задавать.
***
Если гипотеза Ванчурина окажется плодотворной, она изменит не только физику, но и наше понимание познания. Мы перестанем видеть себя как пассивных наблюдателей, «расшифровывающих» законы, данные свыше. Вместо этого мы — активные участники космического процесса самопознания. Как говорит Ванчурин:
«Вселенная усложняется, чтобы познавать себя. В этом её цель. И природа не остановилась, и не остановится никогда. Человек — не вершина эволюции. Будут еще более изощренные существа».
Это звучит почти мистически. Но вспомним: когда‑то и идея о том, что Земля движется, казалась безумием. Наука прогрессирует не только за счёт новых данных, но и за счёт новых метафор, которые позволяют по‑другому взглянуть на старые загадки. Возможно, будущая «Теория всего» будет не уравнением, а алгоритмом обучения.
