Как же глупы мнения некоторых людей из Ост-Индии, полагающих, что обезьяны и бабуины, которых там огромное количество, наделены рассудком и умеют разговаривать, но не делают этого из страха, что их возьмут на службу и заставят работать
(Антуан Легран, около 1675 года).
Эту остроумную цитату я увидел в замечательной книге недавно ушедшего от нас Дэвида Гребера "Бредовая работа: Трактат о распространении бессмысленного труда", которая произвела на меня очень сильное впечатление. О ней я и хочу рассказать.
Почти все мы работаем, ходим на работу. Работа для нас – основа жизни, источник средств для существования. Работа может быть хорошей, плохой, приносить нормальные деньги или так себе, быть перспективной или самой заурядной. Но все мы привыкли жить в парадигме, что если работа есть, значит, экономика в ней нуждается. Наше время и способность к труду – товар на рынке капитала, нас нанимают, чтобы частные фирмы зарабатывали свою прибыль или чтобы государственные учреждения выполняли свои обязанности. Однако, в реальности всё оказывается сильно сложнее и запутаннее.
Дэвид Гребер в 2013 году написал статью "О феномене бредовой работы" (bullshit jobs), которая вызвала очень живой отклик в мире. На волне этой популярности, в соавторстве с читателями, которые присылали ему свои истории, Дэвид написал книгу, где более глубоко изучил вопрос о сущности социального института работы. Не в привычных для отвлеченного экономического взгляда терминах вроде "рынок труда", "отдача на одного работника" или "человеческий капитал", а в тех понятиях, которые мы, люди, описываем мир непосредственно вокруг себя: польза, выгода, реализация, помощь, удовлетворение. Какой работой занят современный человек, который, как и его предки 100 лет назад, вынужден по 8 часов 5 дней в неделю выполнять рабочие обязанности?
Наверное, нельзя сказать, что Дэвид Гребер совершил какое-то открытие, подобно доктору Фрейду в сфере психологии. И всё же его книга ввела в широкий оборот дискуссию о самом смысле множества современных работ, точнее, его отсутствии. Казалось, что это лежит на поверхности: бессмысленность и бредовость многих офисных (и не только) профессий обсуждается непосредственно работниками в курилках или на посиделках с друзьями. Но по каким-то причинам в политике нет партий, водрузивших на свои флаги лозунги о возвращении людям их бесценного времени, о сокращении рабочих мест, которые созданы только для того, чтобы нагревать воздух. Все партии в современных "передовых" странах – и правые, и левые – всегда ставят вопрос только лишь об увеличении количества рабочих мест либо поддержании безработицы на каком-то приемлемом уровне. Но никто не говорит, чем же на самом деле заняты люди, которым эти рабочие места предоставлены. Может быть, было бы лучше и полезнее для всего общества просто платить людям денежное довольствие и не умножать зло, занимая их работой, которая не имеет смысла?
Дэвид Гребер, как и доктор Фрейд, был практиком. По убеждениям он анархист, впрочем, имеющий достаточно серьёзный кругозор. Доктор философии, антрополог, работал в ведущих университетах США и Англии. Активный участник политических движений, один из лидеров Occupy Wall Street, автор лозунга "Мы – 99%" (в реалиях российской протестной активности выраженный другими словами "Вы нас даже не представляете"). Здесь же хочу выразить благодарность нашему современнику, антропологу Григорию Юдину, известному своими всегда глубокими и крайне познавательными публичными выступлениями: именно по его наводке на стриме у Бориса Кагарлицкого я и прочитал обсуждаемую книгу.
Впрочем, обсудить хочется даже не саму книгу. Не хочется просто написать рецензию на очередной труд. Дэвид Гребер на самом деле открыл настежь дверь, за которой бушует настоящий океан наших эмоций. Это кажется так просто: кто-то взял и выразил наши сомнения, неуверенность, злость, обиду, гнев по поводу той работы, на которую мы ходим каждый день! Эти же аргументы, которые мы видим на страницах книги, мы приводили своим близким после тяжёлой трудовой недели: вроде бы не кирпичи таскали, а к выходным совершенно нет сил. И дело не в том, что мы настолько изнежились, сидя в кондиционированных офисах. Просто сколько бы ни платили человеку денег, он не может быть спокоен, когда понимает, что занимается бредом или вредительством. Конечно, далеко не все работы таковы, но явление бредовой работы буквально захватывает мир. Сам автор даёт смелую оценку: до 40% людей в развитом мире заняты bullshit jobs.
Великие мыслители прошлого предполагали, что по мере овладевания силами природы человеку придётся работать всё меньше. Если идти по "красной линии", то эту мысль мы можем найти у Маркса, далее уже у Ленина, который включает это движение – освобождение трудящегося от монотонного труда в пользу участия в управлении государством – в практические задачи. Вся левая философия направлена на то, чтобы переосмыслить человека, оторвать его от станка и снова вернуть ему его свободу, а значит, и осознанное распоряжение своей жизнью, своим временем. В книге Дэвид Гребер приводит слова Д.М. Кейнса, который также пророчил, что через сто лет людям будет достаточно работать по 15 часов в неделю, чтобы иметь все те же блага.
К большому сожалению, по мере строительства "развитого социализма" первое в мире социалистическое государство совершенно утратило из виду цели своего существования, а потом и вовсе кануло в Лету. Мир развитого капитализма, традиционно бегущий в авангарде технического прогресса, также не приблизился к этой естественной и гуманной цели. Люди и в капиталистическом мире не стали работать меньше. Даже наоборот: ввиду включения большого количества женщин в экономическую жизнь в 60-70-е годы, количество затрачиваемых на работу человеко-часов относительного всего населения каждой страны стало только больше. Появляется очень естественный и неудобный для адептов неолиберализма вопрос: куда же уходят результаты нашего труда?
На самом деле, многие из нас задаются схожими вопросами. Официальная капиталистическая пропаганда постоянно рассказывает нам о всё новых успехах науки и техники. На мировой медиа-олимп возносятся такие люди, как Маск. Многие умные люди устраивают целые дискуссии на тему искусственного интеллекта, который, вместо того, чтобы оказывать помощь людям, однажды может поставить их под свой контроль. Кажется, мы уже живём в будущем, в котором самой актуальной темой является противостояние человека и робота. И вместе с тем – нарушение мировой логистики вследствие распространения не самого опасного вируса Covid-19 обрушивает многие экономики мира. А теперь, в 2022 году, правительства европейских стран на полном серьёзе призывают граждан реже использовать горячую воду и не включать кондиционеры в летнюю жару. Так к чему же привёл нас "прогресс" последних 50 лет?
Вообще, наверное, нет ни одного здравомыслящего человека, который иногда не задавался бы самым простым вопросом. Вот люди вокруг примерно те же (если мы говорим о целых странах, то статистически люди плюс-минус одинаковы и не "тупеют" или "умнеют" целыми нациями за считанные годы). Ресурсы в земле лежат всё те же. Технологии осваиваются, на смену старым приходят новые, более совершенные. Совокупная индустриальная мощь человечества всё увеличивается, а наука всё глубже проникает в понимание природы. Но почему же тогда в худые времена самые простые вещи, вроде нормальной еды и одежды, становятся такими дорогими и недоступными? Те вещи, которые ещё недавно были в избытке? Ведь всё, что нужно для их производства, осталось на месте или стало даже лучше! Общим ответом будут слова об устройстве экономики, устройстве общества. Недостаточно просто иметь ресурсы в распоряжении, нужно сделать так, чтобы они все работали на конструктивные цели. Сейчас же огромная часть сил всего человечества тратится впустую, в чём и выражается кризис текущей капиталистической модели.
Рассуждения исследователя Гребера не строятся только на теоретизировании, он опирается на примеры своих респондентов, обычных людей, которые завалили его письмами со своими историями. В книге таких историй приводится чуть больше сотни. Степень абсурдности в каждой из них просто зашкаливает: вот военные в Германии нанимают подрядчика, чтобы тот нанял подрядчика, чтобы тот нанял подрядчика, чтобы специальный человек приехал в удалённую часть и просто перенёс компьютер солдата Бундесвера из одной комнаты в другую. Вот работница системы соцобеспечения в Англии рассказывает, что результатом деятельности её конторы по распределению помощи малоимущим является то, что 20% малоимущих бросают всякие надежды получить эту помощь: слишком сложный это для них процесс. Вот молодой человек, устроившись на бредовую работу в коммерческую фирму, скоро понимает, что смысла в работе нет никакого, сначала пытается уволиться по желанию, но его не отпускают. Тогда он ведёт себя всё более вызывающе, приходит пьяный, катается на виртуальные встречи в другие города за счёт компании, где пускается во все тяжкие, но и тогда его всё никак не увольняют, напротив – босс снова поднимает ему зарплату. Впрочем, я думаю, каждый из нас может рассказать похожие байки из своей жизни или жизни своих знакомых.
Также я для себя отметил, что не только Россия, но и остальной мир (в книге примеры из США, Англии и ряда других стран Европы) поражены, как плесенью, двумя глобальными проблемами.
Первая проблема – это всё возрастающая бюрократизация любой разумной деятельности. Не только в России, но и в Англии профессора, учителя, врачи всё больше времени вынуждены тратить на заполнение бесчисленных идиотских бумажек, всё меньше сил у них остаётся на то, чтобы выполнять свою непосредственную работу. Уже почти вслух внутри корпоративной среды произносится мысль, что заниматься непосредственно делом – это награда, а может даже и блажь. За это ещё как бы надо побороться, это надо заслужить.
Вторая проблема, которую Дэвид Гребер выводит чуть ли не в качестве универсального экономического закона, звучит так: чем более полезна для общества твоя работа, тем меньше тебе за неё платят. Не только российским соцработникам платят вызывающе мало. Воспитательница детсада в Англии тоже не может прожить на свой оклад. Люди, без которых остановится жизнедеятельность любого города – машинисты метро, электрики, мусорщики и многие другие – получают столько, чтобы можно было только кое-как дотянуть до следующей зарплаты. И в то же время банкиры, корпоративные юристы и представителей ряда других профессий купаются в деньгах и умирают от скуки в своих офисах, не зная, как ещё занять себя в то время, когда они вынуждены находиться на работе.
Мир утопает в бюрократии. Кажется, никакая демократия, цифровизация и прочие "институты" никак не влияют на эту лавину, которая накрывает собой буквально всё. Автор использует термин "менеджериальный феодализм", и надо сказать, что эта книга отчасти смягчила моё отношение к использованию термина "феодализм", которым сейчас очень любят разбрасываться, описывая позднекапиталистическое общество. Похоже, что да, какие-то черты, присущие феодализму, возрождаются.
Вот ещё иллюстрация из книги на знакомом для профессора Гребера материале. Стоит отметить, что в пух и прах разбивается теория либертарианцев о всеблагости частной инициативы: в коммерческих организациях бюрократия цветёт ещё более махровым цветом. Дело в том, что расходы на административный персонал в частных университетах за период с 1985 по 2005 годы выросли гораздо быстрее, чем в государственных: 135% против 66%!
Итак, проблема обозначена. Но что же привело нас, человечество, к столь странному устройству нашей экономики? У Гребера нет окончательной теории на этот счёт. Скорее можно сказать так: наши прежние теории оказались не способны предсказать такое развитие событий. Достаётся и мейнстримному экономикс, и вульгарному марксизму. Нам привычно, говоря об экономике, иметь в виду материальную выгоду: если компании нанимают людей, то значит, зарплата им выплачивается не просто так. Однако вал свидетельств со стороны и работников, и клиентов компаний говорит о другом: да, действительно многие люди заняты бессмысленным трудом, который не приближает достижение публично заявленных целей. Автор пытается разрешить эту дилемму через рассмотрение моральных категорий. В какой-то момент он находит психологические предпосылки, углубляясь в особенности протестантского мировоззрения и историю становления капитализма.
Мне всё же думается, что нужно искать экономические основы. Дело в том, что многие компании, найдя своё место на рынке, становятся непотопляемыми. Или как минимум достаточно инерционными, чтобы быстро и адекватно реагировать на внешние вызовы. Современная экономика устроена так, что риски почти равномерно размазываются по всей экономике. Если компания средняя или маленькая, владелец и руководство ещё могут осознавать прямую связь между результатом своей деятельности и своим личным материальным положением. В больших компаниях это практически исключено: топ-менеджмент кочует из организации в организацию, периодически пользуясь своими "золотыми парашютами". Руководство среднего звена также свободно меняет компании, прибавляя к своим резюме ещё один "успешный" пункт и увеличивая зарплатные ожидания.
Вслед за политическим поражением рабочего класса высшая бюрократия фактически получила возможность работать в экономике присвоения. Современный корпоративный мир устроен так, что прибавочный труд всё равно будет изъят в её пользу. А далее вступает в действие хитрый механизм, с помощью которого представители богатых слоёв решают, кому и сколько "награбленного" достанется. Ресурс, имеющийся в распоряжении высших 10%, постоянно увеличивается в последние 50 лет. Увеличивается за счёт перераспределения внутри общества, а не более эффективной работы самих управленцев внутри компаний. Поэтому люди, занимающие посты в бизнесе, а также в государственных организациях, имеют все возможности поступать иррационально с точки зрения общественного блага (но рационально, если иметь в виду построение всё более сложных иерархий при распределении общественного продукта в свою пользу). Политическая победа неолиберализма обеспечила им защиту от претензий со стороны тех, за счёт кого они могут бессмысленно распылять ресурсы мировой экономики. Во всяком случае, пока.
Также следует заметить, что даже нормальная на первый взгляд, осмысленная работа может быть бредовой по большому счёту. Это заметно на конкурентных рынках: много компаний производят практически одно и то же. В первую очередь, это касается интеллектуального продукта, который каждая компания делает свой с нуля. Финансы, банки, маркетинг, IT, связь – во всех этих отраслях огромные компании в итоге выдают на рынок практически идентичные решения, надеясь оторвать долю рынка у конкурента. Люди тратят годы на то, чтобы произвести продукт, давно уже произведённый в компании-конкуренте.
Автор этих строк, например, одно время кодил платёжную систему для оператора Большой Тройки. Продукт выходил хороший, на него было потрачено много времени и сил. Но в здании через одно по той же улице другие ребята кодили практически такую же систему, только для другого оператора. Решали те же задачи, приходили к тем же выводам и писали код, который выполняет практически одно и то же.
Бредовая работа деформирует, уродует наши души. В сущности основная особенность человека – способность к творческому изменению окружающего мира – стала для значительной части населения элементом наказания за "грех" жить в современном мире и пользоваться его благами. Невозможно смириться с мыслью, что все действительно важные для нас вещи – от продуктов и одежды до высококлассной медицинской помощи – мы сообща делаем, условно, в первую половину рабочего дня. Или, если угодно, в первую половину трудового стажа. А вторую половину посвящаем тому, чтобы переливать воду из пустого в порожнее, попутно вовлекаясь в огромное количество стрессовых ситуаций. Мир без бредовой работы был бы прекрасен со всех точек зрения: и с гуманистической, и с экологической, и с точки зрения возможности дальнейшего прогресса человечества, поскольку людские силы освободились бы для чего-то действительно важного.
Хочется верить, что человечество стоит на пороге колоссального сдвига в общественном сознании: вот-вот оно поймёт, что не обязательно занимать себя оплачиваемой наёмной работой сверх необходимого. Сам принцип, что человек должен быть где-то "приписан", чтобы иметь возможность оплачивать жильё и покупать хлеб, должен уйти в прошлое.
Дэвид Гребер логично приходит к выводу о необходимости введения Базового Безусловного Дохода, при этом рассматривает и его плюсы, и его минусы. Вопрос о ББД широко дискутируется в последнее время, некоторые страны пытаются проводить эксперименты по вводу ББД на отдельных территориях. Кажется даже, что люди, начавшие получать безусловный доход, не стали в один миг алкоголиками и бездельниками (как пророчат иногда представители правой мысли). Они всё так же занимаются трудом, при этом более свободны в своём выборе, делать что-либо или нет. Люди вообще склонны заниматься чем-то общественно полезным, во всяком случае, в своей ближней зоне: кто-то расчищает зимой снег во дворе, кто-то устраивает цветник возле дома, кто-то содержит приют для животных, и так далее, так далее. Наконец, многие из нас, и особенно женщины, заняты трудом по уходу за близкими (детьми, стариками), который вообще никак не оплачивается, но считается абсолютно нормальным в любом обществе. Всё это уже сейчас многие люди делают совершенно вопреки текущей экономической логике, которая требует прежде всего заботиться о максимизации личной прибыли. Гребер даже пишет о желаемом "восстании заботливого класса": это последний вид труда, который не подвергся тотальной финансиализации.
Наконец, для необходимых для нормального функционирования общества, но не самых популярных работ возможно организовать Службу, как это показано в книге Яны Завацкой "Рассвет 2.0". В конце концов, общество смогло заставить миллионы и миллионы образованных людей выполнять бредовую работу, от которой те медленно сходят с ума. Думаю, у него найдутся силы, чтобы иногда попросить людей делать не самую приятную, но полезную и почётную работу на благо всех.
Но конечно, без надёжного политического представительства населения ББД всё равно не будет считаться панацеей от бредового труда. Основной аргумент здесь такой: те, кто сейчас имеет полномочия распоряжаться относительно ББД (то есть старый политический класс) однажды начнут манипулировать его параметрами так, чтобы снова побудить людей вступать в зависимые от начальства отношения. Ещё есть аргумент о праве на труд: ББД может выступать инструментом принудительной изоляции людей от многих видов общественно полезного труда, вплоть до разделения населения на разные "расы" – "работники" и "нахлебники", где первые будут заняты реальным преобразованием мира, а вторые только неопасным полудетским трудом вроде возделывания личных палисадников.
То есть, говоря прямо, вместе с закреплением экономических прав людей должно идти закрепление их политических прав. По большому счёту, необходима мировая революция (в историческом смысле, как когда-то произошли революционные изменения от кустарного труда к организованному фабричному), как способ перешагнуть наконец от полумер к более эффективной организации общества для построения лучшей жизни всех людей. Но есть и другой, менее оптимистичный вариант, при котором бредовой работы в нашей жизни станет меньше. Мир не застрахован от того, что владельцы капитала вместе со своими наёмными менеджерами окончательно расшатают экономику, вследствие чего нас ждёт череда кризисов и неизбежная деградация производства. И вот тогда многим офисным работникам придётся вопреки своей воле взять в руки кирки и лопаты и заниматься примитивным, но необходимым трудом. Или, что тоже может быть, лезть в окопы по мобилизации.
Сможет ли лозунг "Долой бред!" стать таким же популярным, как лозунг "Долой власть помещиков и капиталистов" когда-то? – История покажет. Но нам, человечеству, нужно поскорее выбираться из библейской обречённости по поводу "труда в поте лица своего". У человечества достаточно знаний и ресурсов, чтобы обеспечивать себя почти всем необходимым гораздо легче, чем это можно было представить себе ещё недавно. На пути у нас стоит одно лишь препятствие – устаревшая система отношений внутри общества.
