1.
День близится к вечеру. Мне нужно отрефакторить легаси-код, во что бы то ни стало. Но тот упирается: юнит-тесты никак не становятся зелеными.
Я встаю, чтобы заварить чашечку кофе, и снова сосредотачиваюсь.
Меня отвлекает телефонный звонок. Это Марина.
– Привет, Марин, – говорю я, довольный тем, что еще пару минут можно пребывать в нерабочем состоянии.
– Чем занимаешься, Петя? – звучит ее обещающий голос.
– Работаю.
Ну да, работаю. А чем я еще могу заниматься?!
– Не хочешь меня куда-нибудь пригласить?
Заманчиво, даже очень заманчиво. Но, черт его побери, мне нужно добить юнит-тесты!
– Хочу, но не могу. В понедельник релиз.
– Тогда приезжай ко мне.
Заигрывает или действительно соскучилась?
– Марин, давай во вторник, – со вздохом отвечаю я. – Во вторник – заметано.
– Тогда я к тебе, – предлагает Марина. – С ночевкой. Настроение романтическое. Пустишь?
Значит, соскучилась.
До полной победы над юнит-тестами остается совсем чуть-чуть. Пока она доедет, я доделаю. И можно будет расслабиться.
– А не опасно? – волнуюсь я за ее молодую жизнь.
– Нельзя же всю вечность в четырех стенах просидеть?! – возмущается Марина на том конце звонка.
И то верно.
– Ну приезжай, если не стремно. Обстановку в Яндексе смотрела?
– Смотрела, смотрела. Перестрелки всего 4 балла.
– Хорошо. Ночью я все равно кодить не смогу, наработался. Адрес помнишь?
– Помню.
– Жду.
– Уже еду, – говорит Марина и дает отбой.
Сколько ей ехать? Не меньше часа. За это время я успею. У меня даже немного времени про запас, поэтому я решаю подготовиться к встрече.
Выхожу из-за компа и застилаю на обеденный стол чистую скатерть. Подумав, выставляю из холодильника бутылку шампанского, достаю из серванта два бокала. Подготовка к встрече завершена, я возвращаюсь к работе.
2.
От юнит-тестов, продолжающих нагло краснеть, меня отвлекает звонок в дверь. Я в недоумении. Неужели Марина звонила от метро? Вот чертовка!
Однако, вместо Марины камера показывает две мужские фигуры в униформе – какой именно, не разглядеть. Я обескуражен.
Домофон подключен к системе. Я жму кнопку активации и произношу в микрофон самое тривиальное, что только есть на свете:
– Кто там?
– Судебные приставы, – раздается в динамиках. – Откройте дверь. Мы должны вручить вам уведомление.
Ага, открыть дверь! Нашли дурака.
– Бросьте в почтовый ящик, внизу.
– Уведомление вручается под роспись.
– Обойдетесь без росписи.
Из-за двери без всякой паузы чеканят командным голосом:
– Немедленно откройте.
– Сейчас, разбежались, – отвечаю я со вспыхнувшей злобой. – Пустить незнакомых людей в свою квартиру?! Вы что, ребята, опухли?
– Откройте, или мы выломаем дверь.
Неужели правда выломают? Рулетка смерти, покрутившись немного, остановила свой выбор на мне? Как нежданно все обрывается.
Без боя я не сдамся, конечно – не то воспитание. Еще посмотрим, кто кому раньше кишки выпустит.
Я кидаюсь к металлическому шкафу, отпираю его, хватаю дробовик с коробкой патронов, второпях заряжаю. Занимаю позицию «упор с колена» напротив двери и изготавливаюсь к стрельбе.
Все происходит словно не со мной, а с другим. Но выбора никакого.
– Ломайте! – кричу в сторону микрофона по возможности жестко. – Обещаю каждому, кто переступит порог, по свинцовому горчичнику в ноздрю.
В динамиках легкое потрескивание.
– Если вы не откроете дверь, я вызову спецназ.
То есть взламывать дверь желание пропало?! Так я и думал – разводка! Банальная разводка, и так меня напугать! Как я сразу не сообразил, они ведь даже моего имени не назвали.
– Вызывай, гнида, – отвечаю я, почти успокаиваясь.
За дверью молчание. Минут через пять становится очевидным, что непрошеные гости удалились.
Я на полу в позиции «упор с колена», привалился спиной к стене и тяжело дышу. Утираю со лба пот и поднимаюсь на ноги. Кладу дробовик на компьютерный столик, рядом с мышкой.
Затем становлюсь на колени и, вцепившись руками в спинку рабочего кресла, начинаю молиться.
– О, Господи, спаси меня! К тебе обращаюсь, Созидателю Созидателей, Творцу Творцов. Пусть минуют меня всякие беды и напасти. Дай мне силы и твердости. Вразуми меня, Господи. Вразуми меня, Господи. Вразуми меня.
Что бы ни говорили, молитва помогает. Она дает надежду на будущее.
Пальцы мои слегка вибрируют от пережитого волнения, но я сажусь за комп и пытаюсь сосредоточиться на рефакторинге. Я должен закончить работу до приезда Марины.
3.
Почти сразу меня отвлекает новый телефонный звонок. Номер незнакомый. Это может быть новый заказчик, может – безвредный спамер, а может – матерый разводчик. Кто знает?
– Говорите, – произношу в трубку.
Голос женский.
– Здравствуйте, это ваш мобильный оператор. Не желаете перейти на более дешевый тариф «Семья плюс»?
– Не желаю.
– Этот тариф на 20 рублей дешевле, чем тот, которым вы сейчас пользуетесь.
– Тогда в чем разводка? – удивляюсь я.
– Тариф «Семья плюс» на 20 рублей дешевле, – повторяет женщина.
– Я спросил, в чем заключается разводка.
– Мы обзваниваем всех клиентов и предлагаем им более дешевый тариф.
Ага, держи карман шире!
Я начинаю понемногу раздражаться:
– Как мило! Заботитесь о клиентах! А нельзя просто снизить цену на прежний тариф? Клиенты не станут возражать.
– То есть вы не хотите переходить на новый тариф «Семья плюс»? – уточняет женщина.
Какая сообразительная!
– Не хочу.
– Хорошо, у вас остается прежний тариф.
Гудки отбоя.
4.
Я в который раз за вечер сажусь за комп и пытаюсь сосредоточиться. Но сегодня не суждено, как видно…
Новый звонок, и опять с незнакомого номера.
– Говорите.
На этот раз голос мужской.
– Здравствуйте, могу я поговорить с Петром Николаевичем?
Знает мое имя-отчество. Неужели заказчик? Оно бы неплохо.
– Слушаю.
– Это из службы безопасности Сбербанка беспокоят. Зафиксирована попытка несанкционированного проникновения в ваш личный кабинет. Вы карту не теряли? Проверьте, пожалуйста.
– Минуту.
Я подхожу к вешалке, вытаскиваю из кармана пиджака портмоне, заглядываю внутрь. Все это занимает не более 15 секунд.
– Карта у меня.
– Никому не передавали? – выражает обеспокоенность голос.
Или только пытается выразить?
– Никому.
– Значит, несанкционированное проникновение. В таких случаях полагается блокировать счет на две недели. Вы не сможете пользоваться своим счетом в течение двух недель. Но если желаете, могу установить двухфакторную аутентификацию. В этом случае все заработает уже завтра.
– Устанавливайте, – решаюсь я.
– Назовите номер своей карты и пароль, который придет по СМС. Я должен войти в ваш личный кабинет, чтобы установить двухфакторную аутентификацию.
Да-да, работник Сбербанка звонит клиенту, чтобы войти в его личный кабинет. Все становится ясным, как день.
– А вы уверены, что двухфакторную? – начинаю валять дурака.
– Так надежней.
В голосе слышится нетерпение.
– Вас как зовут, специалист по безопасности? – спрашиваю я невинно.
– Юрий.
– Идите в жопу, Юра, – предлагаю я со всей возможной убедительностью. – У вас, мошенников, сегодня активный период, что ли? Моя бы воля, каждому по свинцовому горчичнику в ноздрю засунул. Всех бы поубивал.
5.
Я прячу айфон в карман. Некоторое время расхаживаю по комнате, пытаясь настроиться на юнит-тесты. Решительным шагом направляюсь к компу, но меня подкашивает звонок в дверь.
Неужто поддельные приставы вернулись?
Я подскакиваю к столу, включаю домофон, хватаю заряженный дробовик и принимаю позицию «упор с колена».
– Я же сказал, больше здесь не появляйтесь. Убью! – кричу в сторону микрофона как можно решительней.
Потом догадываюсь заглянуть в камеру. Это не судебные приставы: под дверью незнакомый мужик в штатском.
– Вы меня вызывали, – объясняет мужик.
– Никого я не вызывал, – отвечаю я, не зная, облегченно вздыхать или готовиться к новым испытаниям.
– Я Господь, – произносят по ту сторону двери.
– Кто??? – изумляюсь я.
– Господь.
– Ого, такого еще не было!
Я поражаюсь оригинальности разводки: фантазия у мужика что надо.
– Вы просили вразумления. Это необходимо обсудить очно. Вы меня впустите?
Вразумление? Он упомянул вразумление? Ну да, я просил Господа вразумить меня…
Я пытаюсь сообразить, насколько велика вероятность того, что:
1) человек молится,
2) при этом просит о вразумлении.
Допустим, молится половина. Сколько молящихся просит вразумить их? Обычно просят спасения, здоровья, счастья… но вразумления? Допустим, 10 %. Получаем 5 % попаданий. Немало, вместе с тем негусто. Зачем мужик сделал акцент на вразумлении, когда есть спасение? Тогда бы процент получился под полсотни – все молящиеся. О спасении просят все: я тоже просил.
– Впустить незнакомого человека в свою квартиру?! Смеетесь? – произношу я уже не столь уверенно.
– Я Господь, – напоминают за дверью.
– А я Иван Сусанин.
– Я пришел вразумить вас. Вы просили о вразумлении?
Я начинаю сомневаться. Да, это звучит глупо, но я действительно начинаю сомневаться.
Некоторое время лихорадочно соображаю, как быть. Внезапно меня озаряет.
– Если вы Господь, пройдите сквозь запертую дверь.
– Но я же в человеческом облике! – слышится в динамиках.
– Вали отсюда, новатор, – весело хохочу я, возвращая дробовик на стол. – На дешевые разводки не покупаюсь.
6.
Я сажусь за комп и работаю. У меня остается совсем мало времени – мне нужно доразобраться с юнит-тестами. Скоро придет Марина, а кодить во время любовного свидания не комильфо. Хотя в одном из рекламных роликов я видел, как парень одновременно занимается сексом и программирует.
Неожиданно за окном раздается полицейская сирена, затем усиленный рупором металлический голос:
– Внимание, контртеррористическая операция! Работает спецназ! Просьба к жителям дома временно не покидать свои квартиры. А ты, сволочь-террорист, выходи с поднятыми руками! Даю на размышление 30 секунд.
– Ч-черт!
Я понимаю, что мне хана. Не будет ни релиза, ни свидания с любимой женщиной – ничего. Сначала состоится перестрелка, потом они ворвутся в квартиру и выволокут мой изрешеченный труп на улицу. А может, и не выволокут, а оставят здесь – какая разница?
Я скатываюсь с кресла с дробовиком в руках. Выглядываю в окно, в щелку между сдвинутыми занавесками. Так и есть: подъезд оцеплен, вокруг одетые в бронекостюмы автоматчики. В глубине двора виден танк, направивший дуло в мою сторону. Танк разворотил газон… или газон был разворочен до этого? Не помню.
Мне уже все равно. Пляшущими руками я заваливаю рабочее кресло набок, что гораздо удобней позиции «упор с колена». Стрелять из окна неохота – пускай ломают дверь. Так я дольше продержусь.
С улицы слышится грозное:
– 30 секунд на размышление истекли. Начинаем контртеррористическую операцию.
Раздаются мощные удары – это выламывают металлическую дверь.
Самое время помолиться. Удобно, что я уже нахожусь на коленях – не нужно опускаться.
– Господи, спаси меня! – истово молюсь я. – Спаси меня, Созидатель Созидателей, Творец Творцов. Пожалуйста, спаси меня. И вразуми.
Мощные удары продолжаются. С потолка сыплется штукатурка, люстра раскачивается. Сквозь шум различаю телефонный звонок.
– Да, – говорю я в айфон.
Это заказчик – тот, для которого заканчиваю релиз.
– Петр, как продвигаются дела? – интересуется он. – К понедельнику успеете?
– Олег Викторович! – радостно восклицаю я.
– Что-то вас плохо слышно – давайте перезвоню.
– Не надо, – отвечаю я, понимая, что перезвон не поможет. – В доме ремонт, сам себя плохо слышу.
Удары в дверь продолжаются, стены трясутся, люстра раскачивается.
– Спрашиваю, как продвигаются дела? – кричит в трубку заказчик.
– Есть определенные сложности, – кричу я в ответ.
– Сложности? – кричит расстроенный заказчик.
– Нет-нет, ничего серьезного, – успокаиваю я хорошего человека. – Ремонт. Ничего серьезного, я успею.
Раздаются нестройные вопли, затем выстрелы. Одной рукой я прикладываю айфон к уху, другой рукой направляю дробовик в сторону двери.
— Точно ремонт, а не перестрелка? – сомневается заказчик, меняя тон с обеспокоенного на сострадательный. – Яндекс вроде не обещал.
– Отбойный молоток включили, – вру я.
– В таком случае успехов!
– Все сделаю, Олег Викторович.
Гудки отбоя, но я продолжаю повторять на автомате:
«Я все сделаю, Олег Викторович. Я все сделаю».
После чего засовываю айфон в карман, беру дробовик в обе руки и приготавливаюсь умереть.
Однако выстрелы смолкают. В рупор сообщают – тем же металлическим голосом, но с оттенком заслуженного торжества:
– Всем спасибо, контртеррористическая операция успешно завершена. Преступники уничтожены.
В соседнюю квартиру, что ли, дверь ломали?
Я подскакиваю к окну и выглядываю в щель между занавесками. Автоматчики бредут прочь к подъехавшему автобусу, танк разворачивается на выезд.
Я расслабляюсь, возвращаю кресло в первоначальное положение и валюсь в него обессиленный.
– Спасибо тебе, Господи. И вразуми меня. Вразуми меня, Созидатель Созидателей, Творец Творцов! Вразуми меня.
У меня нет времени опускаться на колени, но он простит. Нужно перезвонить Марине, предупредить, чтобы не пугалась развороченного газона. Она должна скоро подъехать.
Я достаю из кармана айфон и нахожу номер.
– Марин!
– А, это ты, Петя, – слышится Маринин голос.
– Ты где?
– Возвращаюсь домой.
– Домой? – переспрашиваю я растерянно.
– Слушай, я до тебя доехала, а там маски-шоу. Все перекрыто и не пускают, как раз возле твоего подъезда. Дозвониться не смогла, у тебя было занято. Что случилось?
– Контртеррористическая операция.
– Я так и поняла, – произносит Марина грустно. – Немного постояла, а потом домой поехала, ты уж извини. Романтическое настроение насмарку.
– Ладно, – отвечаю я, потому что больше сказать нечего.
– Не расстраивайся.
– И ты тоже, Марин. До следующего раза, наверное. Релиз в понедельник, во вторник позвоню.
Я жму на отбой.
7.
Торопиться совершенно некуда. Не спеша убираю со стола: шампанское – в холодильник, скатерть – в комод, бокалы – в сервант. В бокалы нападала пыль с потолка, но протирать неохота. Потом протру.
Я сажусь за комп и пытаюсь работать. Тщетно – раздается телефонный звонок. Отстанут от меня сегодня или нет?
Я вытаскиваю айфон и некоторое время держу его на вытянутой руке. Номер незнакомый. Мобильник не замолкает.
– Да, – говорю я, не выдержав.
– Уважаемый москвич! – включается бот. – В соответствии с федеральным законом 324-ФЗ вы имеете право на бесплатную юридическую консультацию.
Я нажимаю отбой, затем снова вытягиваю руку с айфоном. Тот немедленно трезвонит. Странный сегодня вечер, очень странный…
– Слушаю.
– Здравствуйте, – слышится женский голос.
Расчет на вежливость. Человек ответит – разговор завяжется.
– Здравствуйте, – отвечаю я послушно.
Увы мне, я вежливый.
– У вас есть 2 минуты, чтобы поучаствовать в социологическом опросе?
– Нет.
Я убираю айфон в карман. Работать не могу, мыслей о легаси-коде никаких – просто сижу, обхватив голову руками. И совсем не удивляюсь, когда слышу звонок в дверь. Что-то сегодня должно было случиться – не могло не случиться. Изначально шло к этому.
Я кладу дробовик на стол и неспешно заглядываю в камеру. Снова Господь? Сказали же ему, чтобы убирался прочь. Вот неуемный!
– Чего надо? – произношу я устало.
Из динамиков раздается:
– Вы просили спасти вас, и я спас. Также просили вразумления. Я принес вам вразумление. Откройте дверь, пожалуйста.
– Вы один? – уточняю я, сам не зная, зачем.
– Я триедин, но это долго объяснять, – отвечают за дверью. – Считайте, что один.
– Все равно, я не пускаю незнакомых людей в квартиру.
– Я не человек.
Я измучен, подавлен и озлоблен, но у меня не осталось сил. Не могу сопротивляться судьбе, которая все за меня решила. И я ломаюсь.
– Сейчас я открою дверь, – решительно произношу я в микрофон. – Если ты не один, Господи, то получишь свинцовый горчичник в ноздрю. Если сделаешь резкое движение – то же самое. Входишь с поднятыми руками, ладони обращены в мою сторону. Если что-то покажется мне подозрительным, стреляю без раздумий. Ты все понял, сука?
– Я понял, – раздается в динамиках.
– Тогда входи.
