Кстати, сам вопрос существования материи — философский.
Да, я ведь это и написал.
Причём материалистический монизм, утверждая, что абсолютно всё существующее — материально, абсолютно же обесценивает само понятие материи, превращая его в бессодержательный ярлык, априори цепляемый на всё. И этот ярлык свободно можно вынести за скобки любой мысли, ничего не теряя в её содержании.
Материя – предельно широкая гносеологическая категория, обозначающая мир вне сознания. И в пределах гносеологии материя противопоставляется сознанию. Здесь нет «бессодержательности» термина, здесь чёткая грань между одним и другим. Далее философия и занимается выяснением отношения одного к другому, материи к сознанию.
Увы, нет. Есть такая философская позиция — научный реализм. Это когда…
Этих т.н. «философских» позиций отличающихся лишь несущественными деталями и названиями тысячи. Каждая из них в конце концов сводится либо к признанию примата внешнего мира над сознанием – материализму, либо к примату сознания над внешним миром – идеализму. Либо мы признаём, что живем в мире и изучаем мир по законам этого самого мира, либо признаём, что мир – творение какого-либо разума (божественного или индивидуального, от этого изменится лишь оттенок идеализма). Либо признаём, что наука постигает истину об этом самом мире (всё более и более приближая наши понятия о природе к самой природе), либо признаём за наукой какую-либо другую роль. Например такую, что наука является «конвенциональной», что она придаёт порядок «нашим комплексам ощущений», что она не претендует и не может претендовать на истину (потому что если нет независимого от нас мира, то нет и истины об этом мире). Во втором случае наука становится неотличимой от любого другого мракобесия.
Дело в том, что история развития физики в частности и эмпирических наук в целом это далеко не история последовательного приращения знания. Наоборот…
Если рассматривать этот вопрос метафизически, т.е. признавать за теорией либо абсолютное отсутствие истины, либо абсолютную истину, то ваш вывод неоспорим. Но мир так не функционирует. Теория гравитации Ньютона – верна или ложна? Верна в условиях земных скоростей и ложна в условиях релятивистских скоростей, скажет физик. В ней есть часть истины, относительная истина. Теория Эйнштейна развила это относительное зерно истины. Тоже самое рано или поздно случится с самой теорией Эйнштейна. Движение науки – это бесконечное движение, суммирующее относительные истины, стремящееся к истине абсолютной. В любой научной теории есть эта относительная истина. В первую очередь это зерно истины и позволило принять теорию как научную. Не существует ни одного ученого, который бы просто взял и на пустом месте создал новую теорию. Ученый всегда работает с открытыми до него относительными истинами.
Но это, конечно, вопрос требующий отличного от комментариев хабра формата.
Но идеализм-то почему? Мне вот видится иначе, что именно материализм вместе с популярными физическими редукционизмом и даже элиминизмом ограничивает систематически цельное научное изучение целых пластов действительности, просто произвольно лишая их статуса существования.
Здесь, конечно, не помешали бы примеры, но материализм как таковой не может сам по себе «лишить статуса существования» чего-либо. Существование, или истинность, чего бы то ни было это чисто практический вопрос, в отрыве от практики превращающийся в мертвый схоластический спор. Представления общественного человека проверяются на истинность не философскими спорами, а практической деятельностью, применением представления для изменения природы.
Вопрос существование чего? Если материи как философской категории, означающей объективную реальность отражаемую в наших ощущениях, то несомненно. Но вопрос существования атомов, электронов, кварков и т.д. и т.п., это физический вопрос.
Физика работает с моделями, теориями и математическим аппаратом этих теорий.
Моделями чего? Теориями о чём? На этот вопрос есть всего несколько ответов.
Они являются моделями объективной реальности — это ответ материалиста (в терминах цитируемой вами статьи — «категорического реалиста»). Любой другой ответ сводится либо к открытому идеализму (вроде всяческих парадоксов наблюдателей и т.п.), постулирующему, что источником вселенной есть разум, либо к агностицизму (мы не знаем и не можем знать). Оба последних варианта — капитуляция науки как деятельности по поиску истины.
Вопрос существования вторичен и не относится к физике, а относится скорее к философии.
Задача философии (имеется в виду философия как наука о мышлении, а не популярная сегодня эклектичная «филосооооофия») не сводится к рассмотрению материи как физической категории. Структура материи это как раз чисто физический вопрос.
В противном случае это больше похоже на словоблудие, т.к. физика давно уже не оперирует непосредственно наблюдаемыми явлениями, поэтому говорить о существовании чего-то — крайне странно.
А чем же оперирует физика по-вашему? Чем она вообще может оперировать если не реальностью данной нам в ощущениях в широком смысле? Квантовая механика, насколько я знаю, возникла для разрешения противоречий в наблюдаемой реальности. Вы сами говорите — что эксперимент согласуется с теорией. Как иначе объяснить это практическое согласование как не тем, что в теории отражена относительная истина (т.е. теория неполностью, но все-же отражает реальность)?
Да, я ведь это и написал.
Материя – предельно широкая гносеологическая категория, обозначающая мир вне сознания. И в пределах гносеологии материя противопоставляется сознанию. Здесь нет «бессодержательности» термина, здесь чёткая грань между одним и другим. Далее философия и занимается выяснением отношения одного к другому, материи к сознанию.
Этих т.н. «философских» позиций отличающихся лишь несущественными деталями и названиями тысячи. Каждая из них в конце концов сводится либо к признанию примата внешнего мира над сознанием – материализму, либо к примату сознания над внешним миром – идеализму. Либо мы признаём, что живем в мире и изучаем мир по законам этого самого мира, либо признаём, что мир – творение какого-либо разума (божественного или индивидуального, от этого изменится лишь оттенок идеализма). Либо признаём, что наука постигает истину об этом самом мире (всё более и более приближая наши понятия о природе к самой природе), либо признаём за наукой какую-либо другую роль. Например такую, что наука является «конвенциональной», что она придаёт порядок «нашим комплексам ощущений», что она не претендует и не может претендовать на истину (потому что если нет независимого от нас мира, то нет и истины об этом мире). Во втором случае наука становится неотличимой от любого другого мракобесия.
Если рассматривать этот вопрос метафизически, т.е. признавать за теорией либо абсолютное отсутствие истины, либо абсолютную истину, то ваш вывод неоспорим. Но мир так не функционирует. Теория гравитации Ньютона – верна или ложна? Верна в условиях земных скоростей и ложна в условиях релятивистских скоростей, скажет физик. В ней есть часть истины, относительная истина. Теория Эйнштейна развила это относительное зерно истины. Тоже самое рано или поздно случится с самой теорией Эйнштейна. Движение науки – это бесконечное движение, суммирующее относительные истины, стремящееся к истине абсолютной. В любой научной теории есть эта относительная истина. В первую очередь это зерно истины и позволило принять теорию как научную. Не существует ни одного ученого, который бы просто взял и на пустом месте создал новую теорию. Ученый всегда работает с открытыми до него относительными истинами.
Но это, конечно, вопрос требующий отличного от комментариев хабра формата.
Здесь, конечно, не помешали бы примеры, но материализм как таковой не может сам по себе «лишить статуса существования» чего-либо. Существование, или истинность, чего бы то ни было это чисто практический вопрос, в отрыве от практики превращающийся в мертвый схоластический спор. Представления общественного человека проверяются на истинность не философскими спорами, а практической деятельностью, применением представления для изменения природы.
Вопрос существование чего? Если материи как философской категории, означающей объективную реальность отражаемую в наших ощущениях, то несомненно. Но вопрос существования атомов, электронов, кварков и т.д. и т.п., это физический вопрос.
Моделями чего? Теориями о чём? На этот вопрос есть всего несколько ответов.
Они являются моделями объективной реальности — это ответ материалиста (в терминах цитируемой вами статьи — «категорического реалиста»). Любой другой ответ сводится либо к открытому идеализму (вроде всяческих парадоксов наблюдателей и т.п.), постулирующему, что источником вселенной есть разум, либо к агностицизму (мы не знаем и не можем знать). Оба последних варианта — капитуляция науки как деятельности по поиску истины.
Задача философии (имеется в виду философия как наука о мышлении, а не популярная сегодня эклектичная «филосооооофия») не сводится к рассмотрению материи как физической категории. Структура материи это как раз чисто физический вопрос.
А чем же оперирует физика по-вашему? Чем она вообще может оперировать если не реальностью данной нам в ощущениях в широком смысле? Квантовая механика, насколько я знаю, возникла для разрешения противоречий в наблюдаемой реальности. Вы сами говорите — что эксперимент согласуется с теорией. Как иначе объяснить это практическое согласование как не тем, что в теории отражена относительная истина (т.е. теория неполностью, но все-же отражает реальность)?