Иначе быть не могло в принципе — решение о нападении на Ирак было принято в сентябре 2001-го года, после известных событий — ссылку на Уэсли Кларка я дал.
В данном случае вмененное преступление как раз и состояло во владении этим самым орудием, и невыполнении обязательств по его уничтожению. Т.е., если ОМП не нашли, потому что иракцы его уничтожили, то к ним как раз не может быть предъявлено никаких претензий.
А как вы представляете доказательства, мне вот интересно даже?
Доказательство обладания чем-либо с легкостью достигается демонстрацией искомого на территории, подотчетной обвиняемому. Т.е., склад со снаряженными ОМП боеприпасами, емкостями с химическими веществами, являющимися ОМП, и т.д.
У этой версии проблема ровно такая же, как и у остальных — никаких доказательств её реальности не предъявлено. А без них версии можно плодить бесконечно. Я вот ещё помню, как в период ООНовских инспекций американцы носились с идеей передвижных саддамовских лабораторий — мол, поэтому инспекторы ничего найти не могут, что те перемещаются. Потом они выдвинули версию, что ОМП хранится в личных апартаментах Саддама, и потребовали доступа туда, ну и т. д. А где-то через пару лет после вторжения, когда стало ясно, что ничего не найдут, они переключились на «избавили Ирак от кровавого диктатора, бог с ним, с ОМП».
Всё это замечательно, но у нас есть ultimate proof — оккупировавшие страну американцы прочесали её мелкой гребенкой — вдобавок к проделавшим то же самое инспекторам ООН до войны. Результат — 16, что ли, снарядов времен ирано-иракской войны, с деградировавшим ОВ и пометками от предыдущей ООН-овской инспекции. И теперь можно сколько угодно вспоминать курдов, девяностые, восьмидесятые, теоретизировать и спекулировать — никаких тонн ОМП, каковыми стращали американцы, в Ираке не нашли. Не то, чтобы это имело для них значение.
В смысле? Суть ситуации с пробиркой заключается отнюдь не в том, что в ней на самом деле не было страшного иракского ОМП (вряд ли кто-то всерьез ожидает, что реально опасную субстанцию принесут на заседание Совбеза ООН), а в том, что за отсутствием реальных доказательств миру был явлен театральный реквизит, каковым пытались подпереть бездоказательные обвинения в расчете на эмоции («аргумент слаб, усилить голосом пробиркой») — мол, даже такого количества достаточно, чтобы [неприятные последствия], а вы тут бюрократию разводите, в то время как пора действовать. Так что пробирка теперь — символ бездоказательных/сфабрикованных обвинений, вот и всё — и вполне справедливо.
Мы тут не абстрактное доверие обсуждаем, если вы не заметили, а вполне конкретные обвинения, на основании каковых обвинений официальные структуры предприняли конкретные действия — при этом, по их собственному признанию, никакими доказательствами этих обвинений не располагая. Все эти игры в ррррррреволюционное правосознание, «с учётом классового происхождения» и проч. не вызывают проблем только до тех пор, пока они направлены на несимпатичных вам людей.
Прорываться в русское консульство надо было 7 лет назад — или когда он там в Лондон поехал, наивный человек. Жил бы сейчас где-нить в Сочи, дышал здоровым горно-морским воздухом, завёл бы семью, детишек, работал бы на РТ, «Голосе России» или куда-там пристраивают редких западных диссидентов. А Лондон для беглецов от гнева супердержав, как показывает практика — плохое место. Гиблое.
О, это многое проясняет. Я все удивлялся, как они пропустили одну незаконную постройку на участке моего тестя — но засекли другую. На крыше у одной из них растет трава, но при разглядывании выпуклым аналитическим глазом обнаруживаются характерные контур и тени (смотрел на фото, приложенное к предписанию). По всей видимости, ИИ это дело пропустил. Вторая же покрыта обычным кровельным железом, и легко выявляется на зелёном поле. Ну вот и алгоритм решения проблемы — не надо сносить, достаточно дерна на крышу — и при следующей съемке мой тесть будет прям весь законопослушный. А бипедальный биологический инспектор к нему бог знает когда заявится, если вообще — учитывая тенденции в плане экономии.
Речь шла о «компания… принадлежит эстонским ребятам». Основателей двое, датчанин и эстонец. С таким же успехом можно заявить, что она принадлежит датским ребятам.
Social media (Twitter, Facebook): Brazilian cybercriminals used social media to stay in contact with each other but also to brag about their earnings from their activities.
We see terrorists utilize these same methods, but for different purposes…
Instant messaging is also another method of communication that cybercriminals and terrorists have in common, but used more for communication and coordination rather than for information theft or to spread malicious links. We studied 2,301 accounts that openly support terrorist groups and found that instant messaging service Telegram is the most favored among terrorists, with 34% listing their contact information as a Telegram address. Wickr, Surespot, Signal, and Threema accounted for the rest, along with Whatsapp and other messaging apps. WhatsApp previously saw much more use than the 15% we saw of it today—the reduced use may have stemmed from recent terrorist arrests made through their use of the messaging app.
Я действительно не знаю, на сколько гибкой должна быть психика человека, чтобы выгораживать себя любимого и оправдывать свои действия фразами вроде «ну я же не могу перечить начальству», «я маленький человечек и ничего не решаю», «если я откажусь, то на мое место придет другой» и и т.д. и т.п.
А вы не предполагаете, что могут существовать люди, всерьёз считающие, что есть вещи поважнее, чем абсолютно свободный и неподконтрольный государству интернет? Кто-то мог лично пострадать / потерять кого-то в результате теракта, и воспринимает борьбу с терроризмом несколько иначе, нежели большинство присутствующих. Кто-то мог сильно пострадать при распаде СССР, и придти к выводу «мало давили диссиду — ну так в этот раз надо давить посильнее, и я с этим помогу». Кто-то пострадал от сепаратистских движений на периферии — вплоть до изгнания, рабства или гибели родственников — и для него абсолютная свобода слова означает, что кто-то может свободно сказать "[название этнической группы] — под нож!", а этого он в меру своих сил более не допустит. Ну и т.д.
К середине 1990-х годов под контролем бандитских крыш находилось, по некоторым оценкам, около 85 % коммерческих предприятий (практически все, кроме занятых охранным бизнесом или работающих под прямой протекцией правоохранительных органов)
Может быть потому, что с лоток с пирожками — для ОПГ слишком мелкая добыча?
Я как раз прямо вам говорю, что не мелкая. Дело вообще не в размере было — дело было в принципе. Все должны были быть под кем-то. Мой родственник, решивший поторговать рыбкой, так в рабство на год попал. Моя мать пережила битву за её мелкую парикмахерскую на два стола прямо на рабочем месте. Меня — тогда жалкого эникейщика, нашли по объявлению и стали прессовать. «Самое лучшее время в истории страны», my ass. «Мы жили как хотели и до нас никому не было дела», my ass.
Да, это сейчас модно. Но я вот припоминаю. И что гораздо важнее — припоминает статистика.
Мы жили как хотели и до нас никому не было дела. Собирали компы на заказ
Понимаете, какая штука… В ту эпоху каждый несчастный лоток с пирожками, каждый рыбак, притащивший на рынок свой улов — становились немедленным объектом жёсткого рэкета, а тут группа подростков (" В девяностых мы, подростки...") занималась торговлей компьютерами(!), стоившими безумные, колоссальные по сравнению с уровнем дохода населения деньги — и «до нас никому не было дела». По степени правдоподобности это всё равно, как всерьез живописать лукулловы пиры, которые закатывали заключенные Бухенвальда.
Кстати, проблемы с гопотой на районе появились в середине двухтысячных.
Если самой серьезной проблемой девяностых вы считаете районную гопоту, то вы жили в каких-то других девяностых. В моих главной проблемой было засилье жесточайших ОПГ, контролирующих чуть не все аспекты экономической деятельности, да и вообще жизни.
Тогда вопрос: можно китайцам поселившись во Владивостоке проголосовать за законное возвращение этих земель Китаю?
Конечно можно. Сразу после того, как они завоюют Владивосток в ответ за набеги на Китай и угон китайцев в рабство, пробудут 200 лет в составе Китая, станут большинством населения региона, будут переданы другой стране без учёта их мнения, и в этой стране произойдёт переворот под лозунгом «китаёз — на ножи», а китайский язык лишен сначала статуса государственного, а потом и вообще официального. И пусть голосуют — будут целиком в своём праве.
Доказательство обладания чем-либо с легкостью достигается демонстрацией искомого на территории, подотчетной обвиняемому. Т.е., склад со снаряженными ОМП боеприпасами, емкостями с химическими веществами, являющимися ОМП, и т.д.
Всё это замечательно, но у нас есть ultimate proof — оккупировавшие страну американцы прочесали её мелкой гребенкой — вдобавок к проделавшим то же самое инспекторам ООН до войны. Результат — 16, что ли, снарядов времен ирано-иракской войны, с деградировавшим ОВ и пометками от предыдущей ООН-овской инспекции. И теперь можно сколько угодно вспоминать курдов, девяностые, восьмидесятые, теоретизировать и спекулировать — никаких тонн ОМП, каковыми стращали американцы, в Ираке не нашли. Не то, чтобы это имело для них значение.
голосомпробиркой») — мол, даже такого количества достаточно, чтобы [неприятные последствия], а вы тут бюрократию разводите, в то время как пора действовать. Так что пробирка теперь — символ бездоказательных/сфабрикованных обвинений, вот и всё — и вполне справедливо.Мы имеем отсутствие доказательств вредоносной деятельности Касперского у Еврокомиссии.
«С учетом классового происхождения, не заслуживает снисхождения». Знакомая риторика.
Действительно, зачем же ждать преступления, когда можно наказать заранее?
Мы говорим о том Касперском, доказательства вредоносной деятельности которого у Еврокомиссии отсутствуют.
Какого-нибудь. Ну мало ли случилось терактов за последние 30 лет?
Я таких исследований не проводил, но нашлись люди, которые провели. Компания Trend Micro опубликовала работу Dark Motives Online: An Analysis of Overlapping Technologies Used by Cybercriminals and Terrorist Organizations. Там, в частности, сказано:
А вы не предполагаете, что могут существовать люди, всерьёз считающие, что есть вещи поважнее, чем абсолютно свободный и неподконтрольный государству интернет? Кто-то мог лично пострадать / потерять кого-то в результате теракта, и воспринимает борьбу с терроризмом несколько иначе, нежели большинство присутствующих. Кто-то мог сильно пострадать при распаде СССР, и придти к выводу «мало давили диссиду — ну так в этот раз надо давить посильнее, и я с этим помогу». Кто-то пострадал от сепаратистских движений на периферии — вплоть до изгнания, рабства или гибели родственников — и для него абсолютная свобода слова означает, что кто-то может свободно сказать "[название этнической группы] — под нож!", а этого он в меру своих сил более не допустит. Ну и т.д.
Т.е., вы на основании краткого вашего персонального опыта в конце девяностых взялись опровергать статистику и чужой опыт остальных девяностых. Мило.
В реальности, между тем, дела обстояли так:
Я как раз прямо вам говорю, что не мелкая. Дело вообще не в размере было — дело было в принципе. Все должны были быть под кем-то. Мой родственник, решивший поторговать рыбкой, так в рабство на год попал. Моя мать пережила битву за её мелкую парикмахерскую на два стола прямо на рабочем месте. Меня — тогда жалкого эникейщика, нашли по объявлению и стали прессовать. «Самое лучшее время в истории страны», my ass. «Мы жили как хотели и до нас никому не было дела», my ass.
Да, это сейчас модно. Но я вот припоминаю. И что гораздо важнее — припоминает статистика.
Понимаете, какая штука… В ту эпоху каждый несчастный лоток с пирожками, каждый рыбак, притащивший на рынок свой улов — становились немедленным объектом жёсткого рэкета, а тут группа подростков (" В девяностых мы, подростки...") занималась торговлей компьютерами(!), стоившими безумные, колоссальные по сравнению с уровнем дохода населения деньги — и «до нас никому не было дела». По степени правдоподобности это всё равно, как всерьез живописать лукулловы пиры, которые закатывали заключенные Бухенвальда.
Если самой серьезной проблемой девяностых вы считаете районную гопоту, то вы жили в каких-то других девяностых. В моих главной проблемой было засилье жесточайших ОПГ, контролирующих чуть не все аспекты экономической деятельности, да и вообще жизни.
Конечно можно. Сразу после того, как они завоюют Владивосток в ответ за набеги на Китай и угон китайцев в рабство, пробудут 200 лет в составе Китая, станут большинством населения региона, будут переданы другой стране без учёта их мнения, и в этой стране произойдёт переворот под лозунгом «китаёз — на ножи», а китайский язык лишен сначала статуса государственного, а потом и вообще официального. И пусть голосуют — будут целиком в своём праве.