Но ни я, ни правообладатель вроде как не могут оценивать правомерность действий посетителей моего сайта. Это прерогатива правоохранительных органов и, прежде всего, суда.
Правомерность действий может оценить любой. Но эта оценка не всегда порождает юридически значимые последствия.
Требование правообладателя вроде как не должно быть основанием для того, чтобы я знал или должен был знать, что материал размещен неправомерно
В законе написано так:
3. Информационный посредник, предоставляющий возможность размещения материала в информационно-телекоммуникационной сети, не несет ответственность за нарушение интеллектуальных прав, произошедшее в результате размещения в информационно-телекоммуникационной сети материала третьим лицом или по его указанию, при одновременном соблюдении информационным посредником следующих условий:
…
2) он в случае получения в письменной форме заявления правообладателя о нарушении интеллектуальных прав с указанием страницы сайта и (или) сетевого адреса в сети «Интернет», на которых размещен такой материал, своевременно принял необходимые и достаточные меры для прекращения нарушения интеллектуальных прав. Перечень необходимых и достаточных мер и порядок их осуществления могут быть установлены законом.
Ранее я уже показал, что заявление правообладателя и уведомление от федерального органа исполнительной власти (п. 2 ч. 2 ст. 15.2 ФЗ «Об информации...») – понятия разные. Отсюда вывод: предварительные обеспечительные меры являются вспомогательным инструментом защиты прав правообладателей, а основным новшеством закона является ответственность информационных посредников за непринятие мер по заявлениям правообладателей в досудебном порядке! Однако такая обязанность информационного посредника противоречит указанному ранее международно-правовому акту, не соответствует условиям ответственности информационного посредника в п. 2 ч. 3 ст. 17 ФЗ «Об информации...» (однако противоречия между ГК и ФЗ «Об информации...» в этой части нет, т. к. «позднейшим законом отменяется более ранний»).
В данном случае на лицо проблема слишком расплывчатого описания термина «информационный посредник» и отсутствия разделения ответственности различных субъектов
И какой информационный посредник должен нести ответственность за отказ от удаления материалов по жалобе правообладателя (без решения суда)? Интернет-провайдер, провайдер хостинга, владелец веб-сайта не должны (согласно международно-правовому акту). Кто еще остается из посредников?
Дополнение про цитату из Совместной декларации: в ней нужно подчеркнуть необходимость выполнения именно судебных решений информационным посредником, а не любых заявлений правообладателя, пусть даже в письменной форме.
Лицу, подозреваемому в нарушении прав, не просто сообщают о том, что на него собираются подать в суд, но еще и предлагают устранить обстоятельства такого нарушения. Единственное, что в данном случае я могу предположить разумное – это то, что дурак в данной ситуации я сам и чего-то попросту не понимаю.
До возникновения дела в суде доказательства может собирать нотариус. Кроме того, в законе явно написано, что предварительные обеспечительные меры направлены на «обеспечение защиты исключительных прав на фильмы… заявителя в информационно-телекоммуникационных сетях» (ст. 144.1 ГПК), а не на сохранение доказательств.
В то же время, законом процесс был закреплен окончательно, что, на мой взгляд, в первую очередь ударило именно по правообладателям, а точнее по недобросовестным их представителям, спекулирующих на своих правах
Одно «НО».
Информационный посредник, предоставляющий возможность размещения материала в информационно-телекоммуникационной сети, не несет ответственность за нарушение интеллектуальных прав, если он по письменному заявлению правообладателя удалил материал, распространение которого нарушает интеллектуальные права (подпункт 2 пункта 3 ст. 1253-1 ГК).
Отсюда вывод: если к провайдеру хостинга обратился правообладатель и письменно потребовал удалить какой-либо материал, а провайдер хостинга отказался выполнить это требование, сославшись на необходимость получения уведомления в порядке предварительных обеспечительных мер, а равно сославшись на необоснованность требований правообладателя (отсутствие необходимых подтверждающих документов), то с этого момента провайдер хостинга несет ответственность за размещение этого материала.
При этом Конституционный Суд в одном из своих недавних документов (Постановление Конституционного Суда РФ от 09.07.2013 N 18-П) пояснил, со ссылкой на международно-правовой акт: «ни одно лицо, которое предоставляет лишь технические интернет-услуги, такие как обеспечение доступа или поиск, передача или кэширование информации, не должно нести ответственности за созданный другими лицами контент, который был распространен при помощи этих услуг, если это лицо не вносило в него изменений и не отказывалось выполнить судебное решение об удалении данного контента в случаях, когда оно имеет возможность это сделать» (цитата взята Конституционным Судом из Совместной декларации о свободе выражения мнения и Интернете). Т. е. ст. 1253-1 ГК устанавливает слишком широкие условия ответственности для провайдеров хостинга и владельцев веб-сайтов и вступает в противоречие с международно-правовым актом.
Поэтому в уголовном судопроизводстве результатом межотраслевой преюдиции может быть принятие судом данных только о наличии либо об отсутствии какого-либо деяния или события, установленного в порядке гражданского судопроизводства, но не его квалификация как противоправного, которая с точки зрения уголовного закона имеет место только в судопроизводстве по уголовному делу. Так, решение по гражданскому делу, возлагающее гражданско-правовую ответственность на определенное лицо, не может приниматься другим судом по уголовному делу как устанавливающее виновность этого лица в совершении уголовно наказуемого деяния и в этом смысле не имеет для уголовного дела преюдициального значения. Иное являлось бы нарушением конституционных прав гражданина на признание его виновным только по обвинительному приговору суда, а также на рассмотрение его дела тем судом, к компетенции которого оно отнесено законом.
Признание за вступившим в законную силу судебным актом, принятым в порядке гражданского судопроизводства, преюдициального значения при рассмотрении уголовного дела не может препятствовать правильному и своевременному осуществлению правосудия по уголовным делам исходя из требований Конституции Российской Федерации, в том числе принципа презумпции невиновности лица, обвиняемого в совершении преступления, которая может быть опровергнута только посредством процедур, предусмотренных уголовно-процессуальным законом, и только в рамках уголовного судопроизводства (статья 49 и статья 118, часть 2, Конституции Российской Федерации).
Но всё же непонятно действующие законодательство предполагает, что получив даже не содержащие право устанавливающих документов заявление, информационный посредник должен либо удалить материал, либо готовится к возможности взыскания с него убытков?
Вносимые в законодательство изменения не исключают обязанности автора доказывать свое авторство перед информационным посредником. Информационный посредник вправе отказать в удалении или блокировании материалов, предположительно нарушающих интеллектуальные права, если заявитель не предоставит убедительных доказательств обладания интеллектуальными правами на эти материалы. Вопрос об обоснованности такого решения информационного посредника, убедительности доказательств заявителя и, как следствие, вопрос вины интеллектуального посредника в данном случае будет решаться судом (через призму «необходимых и достаточных мер»).
При этом следует помнить, что «лицо, указанное в качестве автора на оригинале или экземпляре произведения, считается его автором, если не доказано иное» (ст. 1257 ГК РФ).
Для того, чтобы к заключению эксперта предъявлялись требования, установленные ст. 86 ГПК РФ (а к самому эксперту: требование о предупреждении об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения и т. п.), необходимо получить это заключение в порядке, установленном ГПК РФ. А порядок назначения экспертизы по ГПК РФ установлен ст. 79 этого кодекса и гласит:
При возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу
В тексте заключений ничего не сказано про определения судов, назначивших экспертизы, вместо этого говорится про какое-то письмо Роспотребнадзора, а значит это не судебная экспертиза, а экспертиза информационной продукции, которая производится в другом порядке, который установлен ФЗ «О защите детей от информации...» (и положения ГПК РФ, равно как и ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ», регулирующие производство экспертиз, на заключение такой экспертизы не распространяются; такое заключение должно оцениваться как «иной документ»).
А почему в дополнении к аппеляционной жалобе, а именно в ее третьем пункте, Вы путаете судебную экспертизу, производимую в порядке, установленном ГПК РФ, и экспертизу информационной продукции, производимую в порядке, установленном ФЗ «О защите детей от информации...»? Их объединяет только слово «экспертиза», а так это два разных действия.
Поэтому я считаю Ваше замечание ложным. В статье Вы говорите про уведомления, содержащие только IP-адрес, а в законе прямо написано, что уведомления, рассылаемые федеральным органом исполнительной власти, должны содержать указатель на интернет-страницу.
А Ваше замечание относится к досудебному порядку удаления материалов, нарушающих интеллектуальные права, которое осуществляется по заявлению правообладателя, которое не может содержать указателя на интернет-страницу. Однако обязанность информационного посредника удалять такие материалы рассматривается через призму «необходимых и достаточных мер»; если правообладатель не смог указать информационному посреднику на конкретное нарушение, то таких необходимых и достаточных мер нет, а значит информационный посредник может только ждать уведомление от федерального органа исполнительной власти.
могут предъявляться требования об удалении материалов
речь идет об уведомлениях от федерального органа исполнительной власти, а не заявлениях правообладателей
речь идет об уведомлениях от федерального органа исполнительной власти, а не о заявлениях правообладателей
В другом случае заявление проходит через и поступает к провайдеру хостинга и другим лицам с указанием таких ссылок.
В другом случае заявление проходит через суд и поступает к провайдеру хостинга и другим лицам с указанием таких ссылок в форме уведомления (при этом сам текст заявления этим лицам не предоставляется).
В таком случае ведь понятие информационного посредника, не несущего ответственности, определяется через самого себя
В таком случае понятие информационного посредника, не несущего ответственности, определяется через себя (рекурсивно)
Спасибо. Думаю, что Ваши юристы не заметили одной очень важной детали.
Статья 15(2) ФЗ «Об информации...», часть 1:
Правообладатель в случае обнаружения в информационно-телекоммуникационных сетях… фильмов… или информации, необходимой для их получения с использованием информационно-телекоммуникационных сетей… вправе обратиться в федеральный орган исполнительной власти… с заявлением о принятии мер по ограничению доступа к информационным ресурсам, распространяющим такие фильмы или информацию, на основании вступившего в силу судебного акта
Все последующие действия с указанным заявлением, включая контакты с провайдерами хостинга, осуществляет именно этот федеральный орган исполнительной власти. Он же инициирует блокировку интернет-страниц и снятие этой блокировки (ч. 5, ч. 6, ч. 8 указанной статьи).
Ответственность информационного посредника, условие которой Вы частично процитировали из пп. 2 п. 3 ст. 1253(1) ГК РФ, определяется исходя из соблюдения требований в заявлениях правообладателей, при этом связь таких заявлений с необходимостью исполнения предварительных обеспечительных мер в соответствующей норме не указана (вместо этого используется общая формулировка). Одновременно, следующей нормой (п. 4 ст. 1253(1) ГК РФ) вводится право предъявлять требования к посреднику, который не несет ответственности за нарушение интеллектуальных прав, заключающиеся в удалении материалов, нарушающих интеллектуальные права, или в ограничении доступа к ним. Отсюда вывод:
1. Информационный посредник, предоставляющий возможность размещения материала в Интернете, не несет ответственность за нарушение интеллектуальных прав, если он исполняет требования правообладателей по заявлениям, полученным во внесудебном порядке. Напоминаю, что в пп. 2 п. 3 ст. 1253(1) ГК РФ речь идет про заявления правообладателей.
2. Одновренно, помимо требований, полученных во внесудебном порядке, к такому посреднику могут предъявляться требования материалов, нарушающих исключительные права, или об ограничении доступа к ним в порядке предварительных обеспечительных мер. Напоминаю, что в ст. 15(2) ФЗ «Об информации..» речь идет об уведомлениях от федерального органа исполнительной власти, а не заявлениях правообладателей!
В первом случае заявление через суд не проходит и в нем действительно не нужно указывать ссылку на конкретную интернет-страницу. В другом случае заявление проходит через и поступает к провайдеру хостинга и другим лицам с указанием таких ссылок.
Если бы в ст. 1253(1) ГК РФ шла речь о необходимости исполнения предварительных обеспечительных мер как об условии отсутствия ответственности информационного посредника, то зачем в этой же статье ввели норму, закрепляющую право предъявлять требования к посреднику, который не несет ответственности за нарушение интеллектуальных прав, заключающиеся в удалении материалов, нарушающих интеллектуальные права, или в ограничении доступа к ним? В таком случае ведь понятие информационного посредника, не несущего ответственности, определяется через самого себя (плюс путаются заявления правообладателей из ГК РФ и уведомления от федерального органа исполнительной власти из ФЗ «Об информации...»).
Уведомление направляется: провайдеру хостинга, иному лицу, обеспечивающему размещение информационного ресурса в информационно-телекоммуникационной сети, обслуживающему владельцу сайта. Последние двое в контексте процитированной в сообщении выше нормы попадают в категорию «иное лицо».
Очень плохо, когда крупные противники законопроектов вместо конструктивной критики начинают критиковать то, чего в законопроекте нет.
Кроме того, в статье говорится, что уведомление провайдеру о блокировке какого-нибудь контента или ссылки на него может содержать только IP-адрес
Текущая редакция законопроекта предусматривает направление провайдеру хостинга или иному лицу уведомления «на русском и английском языках о нарушении исключительных прав на фильмы, в том числе кинофильмы, телефильмы, с указанием наименования произведения, его автора, правообладателя, доменного имени и сетевого адреса, позволяющих идентифицировать сайт в сети «Интернет», на котором размещена информация, содержащая фильмы, в том числе кинофильмы, телефильмы, или информация, необходимая для их получения с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, без разрешения правообладателя или иного законного основания, а также указателей страниц сайта в сети «Интернет», позволяющих идентифицировать такую информацию, и с требованием принять меры по удалению такой информации».
В любом случае считаю, что сертификация пойдет только на пользу оздоровлению нашей судебной системы.
Обязательная сертификация методик и средств, применяемых для получения доказательств, – зло. Рано или поздно это приведет к тому, что данные с сертифицированного устройства будут считаться достаточно достоверными и не будут дополнительно проверяться из-за самого факта наличия сертификата, а для опровержения доказательств обвинения, полученных с использованием сертифицированных средств, стороне защиты нужно будет привлечь специалиста, у которого имеется не менее сертифицированное средство. А такой специалист будет работать… в государственных судебно-экспертных учреждениях, поскольку негосударственным организациям возиться с сертификацией криминалистической техники не очень и нужно (а по закону такой работник государственного судебно-экспертного учреждения не может выполнять поручения не от руководства, т. е. по факту он не сможет участвовать в уголовных делах по инициативе стороны защиты).
Во всех странах, где была прямо или косвенно введена сертификация криминалистической техники, негосударственная судебно-экспертная деятельность умерла.
Я лично буду чувствовать себя более защищенным, понимая, что нельзя просто так схватить на улице, а потом «снять видео», на котором я типа сделал что-то противозаконное, но и лицо не очень видно, да и время съемки вызывает сомнения.
Поэтому для защиты от таких вот ситуаций нужно отменять любые аттестации, сертификации и любое лицензирование, чтобы у стороны защиты была возможность привлечь специалиста по своей инициативе, а такому специалисту не заявили отвод по формальному основанию. Таким образом, убедительность доказательства будет подтверждаться не бумажкой (сертификатом), а результатами исследования этого доказательства специалистом.
Не обязанность, а ответственность :-)
Правомерность действий может оценить любой. Но эта оценка не всегда порождает юридически значимые последствия.
В законе написано так:
Ранее я уже показал, что заявление правообладателя и уведомление от федерального органа исполнительной власти (п. 2 ч. 2 ст. 15.2 ФЗ «Об информации...») – понятия разные. Отсюда вывод: предварительные обеспечительные меры являются вспомогательным инструментом защиты прав правообладателей, а основным новшеством закона является ответственность информационных посредников за непринятие мер по заявлениям правообладателей в досудебном порядке! Однако такая обязанность информационного посредника противоречит указанному ранее международно-правовому акту, не соответствует условиям ответственности информационного посредника в п. 2 ч. 3 ст. 17 ФЗ «Об информации...» (однако противоречия между ГК и ФЗ «Об информации...» в этой части нет, т. к. «позднейшим законом отменяется более ранний»).
И какой информационный посредник должен нести ответственность за отказ от удаления материалов по жалобе правообладателя (без решения суда)? Интернет-провайдер, провайдер хостинга, владелец веб-сайта не должны (согласно международно-правовому акту). Кто еще остается из посредников?
До возникновения дела в суде доказательства может собирать нотариус. Кроме того, в законе явно написано, что предварительные обеспечительные меры направлены на «обеспечение защиты исключительных прав на фильмы… заявителя в информационно-телекоммуникационных сетях» (ст. 144.1 ГПК), а не на сохранение доказательств.
Одно «НО».
Информационный посредник, предоставляющий возможность размещения материала в информационно-телекоммуникационной сети, не несет ответственность за нарушение интеллектуальных прав, если он по письменному заявлению правообладателя удалил материал, распространение которого нарушает интеллектуальные права (подпункт 2 пункта 3 ст. 1253-1 ГК).
Отсюда вывод: если к провайдеру хостинга обратился правообладатель и письменно потребовал удалить какой-либо материал, а провайдер хостинга отказался выполнить это требование, сославшись на необходимость получения уведомления в порядке предварительных обеспечительных мер, а равно сославшись на необоснованность требований правообладателя (отсутствие необходимых подтверждающих документов), то с этого момента провайдер хостинга несет ответственность за размещение этого материала.
При этом Конституционный Суд в одном из своих недавних документов (Постановление Конституционного Суда РФ от 09.07.2013 N 18-П) пояснил, со ссылкой на международно-правовой акт: «ни одно лицо, которое предоставляет лишь технические интернет-услуги, такие как обеспечение доступа или поиск, передача или кэширование информации, не должно нести ответственности за созданный другими лицами контент, который был распространен при помощи этих услуг, если это лицо не вносило в него изменений и не отказывалось выполнить судебное решение об удалении данного контента в случаях, когда оно имеет возможность это сделать» (цитата взята Конституционным Судом из Совместной декларации о свободе выражения мнения и Интернете). Т. е. ст. 1253-1 ГК устанавливает слишком широкие условия ответственности для провайдеров хостинга и владельцев веб-сайтов и вступает в противоречие с международно-правовым актом.
Там же.
www.rg.ru/2012/01/11/ks30p-dok.html
Вносимые в законодательство изменения не исключают обязанности автора доказывать свое авторство перед информационным посредником. Информационный посредник вправе отказать в удалении или блокировании материалов, предположительно нарушающих интеллектуальные права, если заявитель не предоставит убедительных доказательств обладания интеллектуальными правами на эти материалы. Вопрос об обоснованности такого решения информационного посредника, убедительности доказательств заявителя и, как следствие, вопрос вины интеллектуального посредника в данном случае будет решаться судом (через призму «необходимых и достаточных мер»).
При этом следует помнить, что «лицо, указанное в качестве автора на оригинале или экземпляре произведения, считается его автором, если не доказано иное» (ст. 1257 ГК РФ).
Если отделить закон от его неправильного применения, то нет, не найдет.
Для того, чтобы к заключению эксперта предъявлялись требования, установленные ст. 86 ГПК РФ (а к самому эксперту: требование о предупреждении об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения и т. п.), необходимо получить это заключение в порядке, установленном ГПК РФ. А порядок назначения экспертизы по ГПК РФ установлен ст. 79 этого кодекса и гласит:
В тексте заключений ничего не сказано про определения судов, назначивших экспертизы, вместо этого говорится про какое-то письмо Роспотребнадзора, а значит это не судебная экспертиза, а экспертиза информационной продукции, которая производится в другом порядке, который установлен ФЗ «О защите детей от информации...» (и положения ГПК РФ, равно как и ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ», регулирующие производство экспертиз, на заключение такой экспертизы не распространяются; такое заключение должно оцениваться как «иной документ»).
Одновременно
которое может не содержать
А Ваше замечание относится к досудебному порядку удаления материалов, нарушающих интеллектуальные права, которое осуществляется по заявлению правообладателя, которое не может содержать указателя на интернет-страницу. Однако обязанность информационного посредника удалять такие материалы рассматривается через призму «необходимых и достаточных мер»; если правообладатель не смог указать информационному посреднику на конкретное нарушение, то таких необходимых и достаточных мер нет, а значит информационный посредник может только ждать уведомление от федерального органа исполнительной власти.
могут предъявляться требования об удалении материалов
речь идет об уведомлениях от федерального органа исполнительной власти, а не о заявлениях правообладателей
В другом случае заявление проходит через суд и поступает к провайдеру хостинга и другим лицам с указанием таких ссылок в форме уведомления (при этом сам текст заявления этим лицам не предоставляется).
В таком случае понятие информационного посредника, не несущего ответственности, определяется через себя (рекурсивно)
Статья 15(2) ФЗ «Об информации...», часть 1:
Все последующие действия с указанным заявлением, включая контакты с провайдерами хостинга, осуществляет именно этот федеральный орган исполнительной власти. Он же инициирует блокировку интернет-страниц и снятие этой блокировки (ч. 5, ч. 6, ч. 8 указанной статьи).
Ответственность информационного посредника, условие которой Вы частично процитировали из пп. 2 п. 3 ст. 1253(1) ГК РФ, определяется исходя из соблюдения требований в заявлениях правообладателей, при этом связь таких заявлений с необходимостью исполнения предварительных обеспечительных мер в соответствующей норме не указана (вместо этого используется общая формулировка). Одновременно, следующей нормой (п. 4 ст. 1253(1) ГК РФ) вводится право предъявлять требования к посреднику, который не несет ответственности за нарушение интеллектуальных прав, заключающиеся в удалении материалов, нарушающих интеллектуальные права, или в ограничении доступа к ним. Отсюда вывод:
1. Информационный посредник, предоставляющий возможность размещения материала в Интернете, не несет ответственность за нарушение интеллектуальных прав, если он исполняет требования правообладателей по заявлениям, полученным во внесудебном порядке. Напоминаю, что в пп. 2 п. 3 ст. 1253(1) ГК РФ речь идет про заявления правообладателей.
2. Одновренно, помимо требований, полученных во внесудебном порядке, к такому посреднику могут предъявляться требования материалов, нарушающих исключительные права, или об ограничении доступа к ним в порядке предварительных обеспечительных мер. Напоминаю, что в ст. 15(2) ФЗ «Об информации..» речь идет об уведомлениях от федерального органа исполнительной власти, а не заявлениях правообладателей!
В первом случае заявление через суд не проходит и в нем действительно не нужно указывать ссылку на конкретную интернет-страницу. В другом случае заявление проходит через и поступает к провайдеру хостинга и другим лицам с указанием таких ссылок.
Если бы в ст. 1253(1) ГК РФ шла речь о необходимости исполнения предварительных обеспечительных мер как об условии отсутствия ответственности информационного посредника, то зачем в этой же статье ввели норму, закрепляющую право предъявлять требования к посреднику, который не несет ответственности за нарушение интеллектуальных прав, заключающиеся в удалении материалов, нарушающих интеллектуальные права, или в ограничении доступа к ним? В таком случае ведь понятие информационного посредника, не несущего ответственности, определяется через самого себя (плюс путаются заявления правообладателей из ГК РФ и уведомления от федерального органа исполнительной власти из ФЗ «Об информации...»).
Текущая редакция законопроекта предусматривает направление провайдеру хостинга или иному лицу уведомления «на русском и английском языках о нарушении исключительных прав на фильмы, в том числе кинофильмы, телефильмы, с указанием наименования произведения, его автора, правообладателя, доменного имени и сетевого адреса, позволяющих идентифицировать сайт в сети «Интернет», на котором размещена информация, содержащая фильмы, в том числе кинофильмы, телефильмы, или информация, необходимая для их получения с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, без разрешения правообладателя или иного законного основания, а также указателей страниц сайта в сети «Интернет», позволяющих идентифицировать такую информацию, и с требованием принять меры по удалению такой информации».
Вот зачем так делать, а?
Обязательная сертификация методик и средств, применяемых для получения доказательств, – зло. Рано или поздно это приведет к тому, что данные с сертифицированного устройства будут считаться достаточно достоверными и не будут дополнительно проверяться из-за самого факта наличия сертификата, а для опровержения доказательств обвинения, полученных с использованием сертифицированных средств, стороне защиты нужно будет привлечь специалиста, у которого имеется не менее сертифицированное средство. А такой специалист будет работать… в государственных судебно-экспертных учреждениях, поскольку негосударственным организациям возиться с сертификацией криминалистической техники не очень и нужно (а по закону такой работник государственного судебно-экспертного учреждения не может выполнять поручения не от руководства, т. е. по факту он не сможет участвовать в уголовных делах по инициативе стороны защиты).
Во всех странах, где была прямо или косвенно введена сертификация криминалистической техники, негосударственная судебно-экспертная деятельность умерла.
Поэтому для защиты от таких вот ситуаций нужно отменять любые аттестации, сертификации и любое лицензирование, чтобы у стороны защиты была возможность привлечь специалиста по своей инициативе, а такому специалисту не заявили отвод по формальному основанию. Таким образом, убедительность доказательства будет подтверждаться не бумажкой (сертификатом), а результатами исследования этого доказательства специалистом.