Кругом слышу день сисадмина, день сисадмина. Вот и вспомнилось вдруг.
Впервые с ЭВМ столкнулся в 70-е годы. Родители геофизики работали на вычислительных машинах типа ПСЗ (машины для обработки сейсмоданных). Лампочек там было немерено. Было и что-то типа графопостроителя. Чертил себе кривые.
Потом на один из дней рождения родители купили мне игрушечную ЭВМ. Можно было простейшие двоичные операции моделировать. Введение в булевую алгебру так сказать.
В конце семидесятых познакомился с БЭСМ-6. Занимала целое здание в два этажа. Познакомился в том смысле, что глазами увидел эту махину. Магнитные накопители занимали по площади целую комнату. Сама магнитная лента в бобинах на ура расходилась у дачников. Огораживали дачи, подвязывали деревья. А сами корпуса были отличным местом для складирования радиодеталей, болтов, шурупов.
В начале 80-х будучи студентом Харьковского института радиоэлектроники увидел НАИРИ. Писали на фортране, затем набивали перфокарты (неужели когда то были перфокарты). Полученную стопочку нес в машинный зал. Оператор запускал твою пачечку в устройство считывания — это что-то типа нынешних считалок денежных купюр. Так как машина работала как интерпретатор, то на первой же твоей ошибке выполнение программы останавливалось, тебе возвращали твою пачку перфокарт, распечатку до момента ошибки и гудбай. После этого ты искал ошибку, исправлял карту и снова в машинный зал. Таких ходок насчитывалось десятками.
Кстати, Наири занимала уже только одну комнату.
Следующая ЭВМ с которой пришлось познакомиться была ДЗ-28. Монитора не было, клавиатура предназначена для ввода информации в шестнадцатеричном коде. Писали на ассемблере, потом вручную транслировали в 16-ричный код по бумажному толмачу и так же вручную вводили. Можно было записать код на перфоленты или на магнитную ленту (запись шла на обычную кассету МК-60). Кстати, чуть позже, будучи в Ленинградском физтехе увидел ДЗ-28 с мониторами.
Потом были ДВК, Ямахи, EС-1841, Искра (уже с винтом). А еще вспомнились восьми дюймовые дискеты. Кошмар, вот простыни были.
Потом в радио появились схемы настольных компьютеров, но сталкиваться вживую с ними не приходилось. И только в 1993 году увидел первую IBM XT.
Не считая, конечно, бумажной версии.
А как память и оперативку берегли. Словами не передать На винте в 10 мегабайт стояли ДОС, турбоассемблер, макроассемблер, си++, клиппер, карат, нортон утилиты, сам нортон разумеется, и еще море игрушек.
А сейчас игрушка в 10 Гига обычное дело. Бардак!
Впервые с ЭВМ столкнулся в 70-е годы. Родители геофизики работали на вычислительных машинах типа ПСЗ (машины для обработки сейсмоданных). Лампочек там было немерено. Было и что-то типа графопостроителя. Чертил себе кривые.
Потом на один из дней рождения родители купили мне игрушечную ЭВМ. Можно было простейшие двоичные операции моделировать. Введение в булевую алгебру так сказать.
В конце семидесятых познакомился с БЭСМ-6. Занимала целое здание в два этажа. Познакомился в том смысле, что глазами увидел эту махину. Магнитные накопители занимали по площади целую комнату. Сама магнитная лента в бобинах на ура расходилась у дачников. Огораживали дачи, подвязывали деревья. А сами корпуса были отличным местом для складирования радиодеталей, болтов, шурупов.
В начале 80-х будучи студентом Харьковского института радиоэлектроники увидел НАИРИ. Писали на фортране, затем набивали перфокарты (неужели когда то были перфокарты). Полученную стопочку нес в машинный зал. Оператор запускал твою пачечку в устройство считывания — это что-то типа нынешних считалок денежных купюр. Так как машина работала как интерпретатор, то на первой же твоей ошибке выполнение программы останавливалось, тебе возвращали твою пачку перфокарт, распечатку до момента ошибки и гудбай. После этого ты искал ошибку, исправлял карту и снова в машинный зал. Таких ходок насчитывалось десятками.
Кстати, Наири занимала уже только одну комнату.
Следующая ЭВМ с которой пришлось познакомиться была ДЗ-28. Монитора не было, клавиатура предназначена для ввода информации в шестнадцатеричном коде. Писали на ассемблере, потом вручную транслировали в 16-ричный код по бумажному толмачу и так же вручную вводили. Можно было записать код на перфоленты или на магнитную ленту (запись шла на обычную кассету МК-60). Кстати, чуть позже, будучи в Ленинградском физтехе увидел ДЗ-28 с мониторами.
Потом были ДВК, Ямахи, EС-1841, Искра (уже с винтом). А еще вспомнились восьми дюймовые дискеты. Кошмар, вот простыни были.
Потом в радио появились схемы настольных компьютеров, но сталкиваться вживую с ними не приходилось. И только в 1993 году увидел первую IBM XT.
Не считая, конечно, бумажной версии.
А как память и оперативку берегли. Словами не передать На винте в 10 мегабайт стояли ДОС, турбоассемблер, макроассемблер, си++, клиппер, карат, нортон утилиты, сам нортон разумеется, и еще море игрушек.
А сейчас игрушка в 10 Гига обычное дело. Бардак!
