Экономическое развитие на протяжении всей человеческой истории вносило важнейший вклад в прогресс цивилизации. Экономика и сегодня продолжает играть доминирующую роль в конкурентном общественном развитии, как на межгосударственном уровне, так и внутри каждой страны. Но к известной проблеме замедления темпов роста футурологи прибавили ещё одну: по их прогнозам, уже через 15 лет роботы могут сравняться и даже превзойти людей интеллектом. Какой может стать экономика в ближайшем будущем? Что ждёт новое сообщество людей и роботов: война или мир?
Когда-то мысль о роботах, прочно вошедших в нашу жизнь, захватывала дух и обещала немыслимые свершения. «Позабыты хлопоты, остановлен бег». Нам грезился дивный новый мир, в котором роботы являются верными слугами, а человек наслаждается плодами своих научных достижений. Так, в 1970–1980-е годы с робототехникой было связано много надежд. В то время торжество машины над человеком казалось реальным хотя бы в процессе производства. Промышленности пророчили будущее на основе управляемых электроникой станков, линий роботов и других чудес человеческой мысли. Однако победу над революционными технологиями одержал “китаец с отверткой”.
1970-е годы были очень непростыми для мирового капитализма. Поднялась в цене не только нефть, но и многие другие товары. Капитал Северной Америки, Европы и Японии хотел роста рентабельности, а не роста налогов и расширения социальной сферы. И неолиберальную экономическую модель выручили свободные рабочие руки в странах периферии. Капиталы смогли найти рынки дешевой и социально незащищенной рабочей силы, устремились с Севера на Юг, и в большинстве отраслей промышленности о роботах пришлось забыть.
Энергия человеческих мускулов оказалась намного дешевле, чем питание для новых автоматов, внедрение которых приняло ограниченный характер. Индустрия, за исключением производства компьютеров, телефонов и прочих электронных приборов, вошла в эпоху тридцатилетнего застоя. Транспортные средства и промышленные предприятия менялись слабо. Но теперь эта эпоха идет к концу.
До кризиса 2008 года разговоры о скором триумфе робототехники чаще всего носили беспредметный характер. «Серьезные экономисты» всякий раз осаживали мечтателей аксиомами вроде конечности нефти и избытка дешевой рабочей силы. Однако в 2008 году положение изменилось. Модель неолиберального капитализма угодила в тяжелый кризис. Обилие на планете необразованных бесправных и недорогих работников перестало казаться надежной базой для роста экономики. Стало очевидно, что дешевый работник уже не обеспечивает удешевления товаров и при этом не может потреблять так, как европейцы и американцы. В экономике нужно поддерживать спрос, необходима новая политика его регулирования и создания. И в том числе для этого труд должен оставаться дорогим: работникам нужно на что-то покупать производимые товары.
В то же время нельзя недооценивать то, что внедрение эффективных технологий может угрожать доходам на капитал: цены на некоторые товары настолько упали, что их производство с точки зрения роста капитала становится убыточным. Отсюда действия монополий, замедляющие развитие экономики: компании с помощью монопольной власти всё больше и больше вымогают ренту с капитала. В итоге возникает лишнее богатство и рост неравенства. Доходы зачастую получают не те, кто производит, а те, кто владеет патентами. Появился новый класс людей, получающих технологическую ренту
Однако вопрос не только в том, что классический термин «безработица» начнёт терять свою адекватность. Не получила серьёзного обсуждения проблема рыночной конкуренции в условиях массовой роботизации. По словам нобелевского лауреата Пола Кругмана и его коллеги Кенетта Рогоффа, рабочих мест будет ещё меньше, чем сейчас, все будут жить в кредит, а миром будут править несколько компаний-монополистов с малым числом работников и большим числом роботов
П. Кругман «видит признаки революции роботов и не ждёт от неё ничего хорошего». Дешевая азиатская рабочая сила станет всё менее востребована. Прибыль от продажи товаров будут получать те, кто владеет капиталом, необходимым для производства. Капитал превратится в единственный фактор роста — в отличие от человеческого труда, который обесценится и перестанет влиять на рост, поскольку его доля в экономике (доля зарплаты в стоимости продукции) будет неуклонно сокращаться (рис. 1).
Рисунок 1. Сокращение доли труда в промышленной продукции
Согласно П. Кругману, всё менее важно, что умеет работник. Выгоду получает тот, кто владеет капиталом. А потому, признаёт нобелевский лауреат, теория Карла Маркса о борьбе труда с капиталом становится вполне реальной. В самом деле, концентрация капитала содействует усилению монополий. Монополии вкладываются в новые технологии, которые способствуют увеличению капитала. Круг замыкается.
Таким образом, традиционные рекомендации — переобучение персонала, открытие новых производств, где применение роботов пока мало эффективно, стимулирование миграции рабочей силы внутри страны и за рубеж и др. — в меняющихся условиях, всё более отличающихся от современных, будут срабатывать всё хуже. Потому что на смену конкурентным, рыночным отношениям людей неизбежно придёт логика взаимодействующих роботов.
Появление новых машин само по себе не изменит общество. Роботы могут обеспечить изобилие дешевых и более качественных товаров, а может быть, даже помочь ориентировать их производство на индивидуальный запрос.
Однако без социальных конфликтов не обойтись. Товары нуждаются в потребителях, а в условиях революции в робототехнике и энергетике многие старые профессии окажутся под сильнейшим ударом. Без решения вопроса о стимулировании потребителей, обеспечении их работой и средствами к существованию не обойтись. Проблемой окажется не снабжение потребителей необходимыми товарами, а скорее то, как обеспечить массу производимой продукции достаточным числом потребителей.
Поэтому одной из важнейших проблем для мировой экономики станет политика занятости. Что ждет рабочих, профессии которых окажутся ненужными в силу автоматизации производства и услуг? Одним придется искать места в системе социального обеспечения, другим — учиться. Со временем будет непросто устроиться уборщиком, продавцом или официантом. От фабричного рабочего потребуется умение управлять линиями роботов, а не соревноваться с ними в скорости операций.
Но рабочих мест понадобится много. Поэтому в новых условиях их созданием придется заниматься прежде всего государству. Движущей силой занятости могут — хотя бы на какое-то время — стать госсектор и социальная сфера. Резервы есть. В школе начнется движение от фабричного типа обучения к индивидуальному или групповому наставничеству, а значит, потребности во врачах, исследователях, учителях и воспитателях будут огромны. Много рабочих мест будет создаваться в спектре «человек для человека». И может быть, многие губящие свое время в офисной рутине люди перейдут на работу в науку, которая получит приоритет в глазах общества.
«Если ваша работа не связана с творческим мышленим, аналитическим мышлением, а также взаимоотношениями с другими людьми, и вы работаете в офисе или в сфере обслуживания, вы в группе риска», — заявил профессор Эд Хесс, отметив, что, согласно имеющимся у него данным, роботы заменят людей примерно на 66 процентах рабочих мест в США.
Скорее всего, необходимостью будет сокращение рабочей недели. Для поддержания экономики потребуется более развитый средний рабочий, а также больше рабочих мест. Предприятиям, вероятно, придется по новым законам нанимать больше работников, а не перегружать небольшой штат. За счет этого сами работники получат время для развития, отдыха и потребления. И это будет не первый раз в истории, когда научно-технический прогресс породит сокращение рабочей недели (хотя без борьбы классов ничего никогда не происходило).
Возможно даже, ради стабильной занятости государству придется перейти от повышения пенсионного возраста к его снижению. Хотя сама идея ухода на пенсию для людей, занятых творческим и интересным трудом, будет казаться странной.
Одним из направлений выхода из сложившейся ситуации можно привести модель немонитарной экономики, основные ее тезисы заключаются в следующем:
1. Удовлетворение потребностей всего населения.
Достижимо при увеличении объёмов производства продукции за счёт привлечения большей части населения и технических средств в промышленнный и сельскохозяйственный сектор, привлечении науки и техники, внедрении новых технологий и программы инноваций. Всё это возможно только после отмены денежной системы.
2. Справедливое распределение продуктов труда.
Достижимо, при условии отмены денежной системы, упразднения капиталистических институтов, введения института общественной собственности, введения меры на пользование ресурсами и продукцией производства.
3. Автоматизация производства и сельского хозяйства.
Достижимо, после отмены денежной системы, создания долговременной программы реанимации и модернизации стратегических производственных предприятий, внедрении новых технологий кибернетического типа, в том числе информатизации и диспетчеризации производственных модулей.
4. Уменьшение рабочего дня.
Достижимо после отмены денежной системы, перевода всего населения из торгующего сектора в производственный и далее после последовательной автоматизации производства и внедрения инноваций.
5. Избавление от ручного труда.
Достижимо только после отмены денежной системы. Для получения прибыли выгодно использовать дешёвую рабочую силу.
6. Увеличение свободного времени каждого человека.
Достижимо после привлечения в производство большей части населения, и модернизации производственных процесов.
Принципы погущие помочь в становлении немонетарной экономической модели в обществе могут быть сформулированы следующим образом. Нужда в товарах которые производятся в тех странах, которые не используют немонетарную экономическую мадель, можно покрывать за счет продажи этим странам за деньги свои товары и последующей покупки у них требуемых товаров. Качество выполняемой работы за день должно быть отмечено, если работа не будет соответствовать «стандарту» в течение определённого периода времени, тогда человек должен быть исключен из системы на определенное время. Качество работы должно определяться без участия человека.
В немонетарной экономике система занятости населения, труда и стимулирования будет иметь полную базу данных о всех работниках в стране и владеть информацией о том, где наблюдается подъём производства и улучшение качества продукции. Сознательные работники будут продвигаться в управляющие органы, плохие работники переводиться на более примитивные места. Плохого работника будут обязывать повышать квалификацию и проходить обучение. Общество будет заинтересовано в том, чтобы все люди понимали и смысл своего труда и степень ответственности. На начальных этапах развития экономики в особых случаях общество будет создавать специальные подарки для самых лучших работников и лишать плохого работника каких-то материальных благ. Однако главной целью общества будет всё-таки освободить производство от человеческого фактора, чтобы всю работу выполняли машины. Рабочий день человека в немонетарной экономике уменьшится в первый же год на час за счёт перевода всего трудоспособного населения в производственные сферы, и с каждым годом рабочий день будет уменьшаться, а труд оптимизироваться таким образом, чтобы наилучший результат достигался с наименьшими трудовыми затратами.
Когда-то мысль о роботах, прочно вошедших в нашу жизнь, захватывала дух и обещала немыслимые свершения. «Позабыты хлопоты, остановлен бег». Нам грезился дивный новый мир, в котором роботы являются верными слугами, а человек наслаждается плодами своих научных достижений. Так, в 1970–1980-е годы с робототехникой было связано много надежд. В то время торжество машины над человеком казалось реальным хотя бы в процессе производства. Промышленности пророчили будущее на основе управляемых электроникой станков, линий роботов и других чудес человеческой мысли. Однако победу над революционными технологиями одержал “китаец с отверткой”.
1970-е годы были очень непростыми для мирового капитализма. Поднялась в цене не только нефть, но и многие другие товары. Капитал Северной Америки, Европы и Японии хотел роста рентабельности, а не роста налогов и расширения социальной сферы. И неолиберальную экономическую модель выручили свободные рабочие руки в странах периферии. Капиталы смогли найти рынки дешевой и социально незащищенной рабочей силы, устремились с Севера на Юг, и в большинстве отраслей промышленности о роботах пришлось забыть.
Энергия человеческих мускулов оказалась намного дешевле, чем питание для новых автоматов, внедрение которых приняло ограниченный характер. Индустрия, за исключением производства компьютеров, телефонов и прочих электронных приборов, вошла в эпоху тридцатилетнего застоя. Транспортные средства и промышленные предприятия менялись слабо. Но теперь эта эпоха идет к концу.
До кризиса 2008 года разговоры о скором триумфе робототехники чаще всего носили беспредметный характер. «Серьезные экономисты» всякий раз осаживали мечтателей аксиомами вроде конечности нефти и избытка дешевой рабочей силы. Однако в 2008 году положение изменилось. Модель неолиберального капитализма угодила в тяжелый кризис. Обилие на планете необразованных бесправных и недорогих работников перестало казаться надежной базой для роста экономики. Стало очевидно, что дешевый работник уже не обеспечивает удешевления товаров и при этом не может потреблять так, как европейцы и американцы. В экономике нужно поддерживать спрос, необходима новая политика его регулирования и создания. И в том числе для этого труд должен оставаться дорогим: работникам нужно на что-то покупать производимые товары.
В то же время нельзя недооценивать то, что внедрение эффективных технологий может угрожать доходам на капитал: цены на некоторые товары настолько упали, что их производство с точки зрения роста капитала становится убыточным. Отсюда действия монополий, замедляющие развитие экономики: компании с помощью монопольной власти всё больше и больше вымогают ренту с капитала. В итоге возникает лишнее богатство и рост неравенства. Доходы зачастую получают не те, кто производит, а те, кто владеет патентами. Появился новый класс людей, получающих технологическую ренту
Однако вопрос не только в том, что классический термин «безработица» начнёт терять свою адекватность. Не получила серьёзного обсуждения проблема рыночной конкуренции в условиях массовой роботизации. По словам нобелевского лауреата Пола Кругмана и его коллеги Кенетта Рогоффа, рабочих мест будет ещё меньше, чем сейчас, все будут жить в кредит, а миром будут править несколько компаний-монополистов с малым числом работников и большим числом роботов
П. Кругман «видит признаки революции роботов и не ждёт от неё ничего хорошего». Дешевая азиатская рабочая сила станет всё менее востребована. Прибыль от продажи товаров будут получать те, кто владеет капиталом, необходимым для производства. Капитал превратится в единственный фактор роста — в отличие от человеческого труда, который обесценится и перестанет влиять на рост, поскольку его доля в экономике (доля зарплаты в стоимости продукции) будет неуклонно сокращаться (рис. 1).
Рисунок 1. Сокращение доли труда в промышленной продукции
Согласно П. Кругману, всё менее важно, что умеет работник. Выгоду получает тот, кто владеет капиталом. А потому, признаёт нобелевский лауреат, теория Карла Маркса о борьбе труда с капиталом становится вполне реальной. В самом деле, концентрация капитала содействует усилению монополий. Монополии вкладываются в новые технологии, которые способствуют увеличению капитала. Круг замыкается.
Таким образом, традиционные рекомендации — переобучение персонала, открытие новых производств, где применение роботов пока мало эффективно, стимулирование миграции рабочей силы внутри страны и за рубеж и др. — в меняющихся условиях, всё более отличающихся от современных, будут срабатывать всё хуже. Потому что на смену конкурентным, рыночным отношениям людей неизбежно придёт логика взаимодействующих роботов.
Появление новых машин само по себе не изменит общество. Роботы могут обеспечить изобилие дешевых и более качественных товаров, а может быть, даже помочь ориентировать их производство на индивидуальный запрос.
Однако без социальных конфликтов не обойтись. Товары нуждаются в потребителях, а в условиях революции в робототехнике и энергетике многие старые профессии окажутся под сильнейшим ударом. Без решения вопроса о стимулировании потребителей, обеспечении их работой и средствами к существованию не обойтись. Проблемой окажется не снабжение потребителей необходимыми товарами, а скорее то, как обеспечить массу производимой продукции достаточным числом потребителей.
Поэтому одной из важнейших проблем для мировой экономики станет политика занятости. Что ждет рабочих, профессии которых окажутся ненужными в силу автоматизации производства и услуг? Одним придется искать места в системе социального обеспечения, другим — учиться. Со временем будет непросто устроиться уборщиком, продавцом или официантом. От фабричного рабочего потребуется умение управлять линиями роботов, а не соревноваться с ними в скорости операций.
Но рабочих мест понадобится много. Поэтому в новых условиях их созданием придется заниматься прежде всего государству. Движущей силой занятости могут — хотя бы на какое-то время — стать госсектор и социальная сфера. Резервы есть. В школе начнется движение от фабричного типа обучения к индивидуальному или групповому наставничеству, а значит, потребности во врачах, исследователях, учителях и воспитателях будут огромны. Много рабочих мест будет создаваться в спектре «человек для человека». И может быть, многие губящие свое время в офисной рутине люди перейдут на работу в науку, которая получит приоритет в глазах общества.
«Если ваша работа не связана с творческим мышленим, аналитическим мышлением, а также взаимоотношениями с другими людьми, и вы работаете в офисе или в сфере обслуживания, вы в группе риска», — заявил профессор Эд Хесс, отметив, что, согласно имеющимся у него данным, роботы заменят людей примерно на 66 процентах рабочих мест в США.
Скорее всего, необходимостью будет сокращение рабочей недели. Для поддержания экономики потребуется более развитый средний рабочий, а также больше рабочих мест. Предприятиям, вероятно, придется по новым законам нанимать больше работников, а не перегружать небольшой штат. За счет этого сами работники получат время для развития, отдыха и потребления. И это будет не первый раз в истории, когда научно-технический прогресс породит сокращение рабочей недели (хотя без борьбы классов ничего никогда не происходило).
Возможно даже, ради стабильной занятости государству придется перейти от повышения пенсионного возраста к его снижению. Хотя сама идея ухода на пенсию для людей, занятых творческим и интересным трудом, будет казаться странной.
Одним из направлений выхода из сложившейся ситуации можно привести модель немонитарной экономики, основные ее тезисы заключаются в следующем:
1. Удовлетворение потребностей всего населения.
Достижимо при увеличении объёмов производства продукции за счёт привлечения большей части населения и технических средств в промышленнный и сельскохозяйственный сектор, привлечении науки и техники, внедрении новых технологий и программы инноваций. Всё это возможно только после отмены денежной системы.
2. Справедливое распределение продуктов труда.
Достижимо, при условии отмены денежной системы, упразднения капиталистических институтов, введения института общественной собственности, введения меры на пользование ресурсами и продукцией производства.
3. Автоматизация производства и сельского хозяйства.
Достижимо, после отмены денежной системы, создания долговременной программы реанимации и модернизации стратегических производственных предприятий, внедрении новых технологий кибернетического типа, в том числе информатизации и диспетчеризации производственных модулей.
4. Уменьшение рабочего дня.
Достижимо после отмены денежной системы, перевода всего населения из торгующего сектора в производственный и далее после последовательной автоматизации производства и внедрения инноваций.
5. Избавление от ручного труда.
Достижимо только после отмены денежной системы. Для получения прибыли выгодно использовать дешёвую рабочую силу.
6. Увеличение свободного времени каждого человека.
Достижимо после привлечения в производство большей части населения, и модернизации производственных процесов.
Принципы погущие помочь в становлении немонетарной экономической модели в обществе могут быть сформулированы следующим образом. Нужда в товарах которые производятся в тех странах, которые не используют немонетарную экономическую мадель, можно покрывать за счет продажи этим странам за деньги свои товары и последующей покупки у них требуемых товаров. Качество выполняемой работы за день должно быть отмечено, если работа не будет соответствовать «стандарту» в течение определённого периода времени, тогда человек должен быть исключен из системы на определенное время. Качество работы должно определяться без участия человека.
В немонетарной экономике система занятости населения, труда и стимулирования будет иметь полную базу данных о всех работниках в стране и владеть информацией о том, где наблюдается подъём производства и улучшение качества продукции. Сознательные работники будут продвигаться в управляющие органы, плохие работники переводиться на более примитивные места. Плохого работника будут обязывать повышать квалификацию и проходить обучение. Общество будет заинтересовано в том, чтобы все люди понимали и смысл своего труда и степень ответственности. На начальных этапах развития экономики в особых случаях общество будет создавать специальные подарки для самых лучших работников и лишать плохого работника каких-то материальных благ. Однако главной целью общества будет всё-таки освободить производство от человеческого фактора, чтобы всю работу выполняли машины. Рабочий день человека в немонетарной экономике уменьшится в первый же год на час за счёт перевода всего трудоспособного населения в производственные сферы, и с каждым годом рабочий день будет уменьшаться, а труд оптимизироваться таким образом, чтобы наилучший результат достигался с наименьшими трудовыми затратами.