Часть 1 >> Часть 2 >> Часть 3 >> Часть 4 >> Часть 5 >> Часть 6
Ключ
Я долго мучился вопросом, почему нам легко работается с амерами и европейцами и так тяжело с китайцами? Закапывался в языковые, религиозные и культурные корни. Увы, всё это вторично или является следствием. И вот год назад я попал, наконец, в Китай. Заглянул в глаза простым китайцам, потолкался с ними в человеческих пробках и ответ пришёл сам собой. Главное различие между нами (Америкой, Европой) и Китаем просто плотность населения. А вовсе не язык, культура или религия.
Итак, базовая теорема всей конструкции звучит так: средний размер национального эго обратно пропорционален плотности населения. Именно это стало для меня тем ключом с которого началась «расшифровка» китайского менталитета.
Ну а теперь немного математики. Площадь России примерно в два раза больше площади Китая (17000 км2 против 9500). Население в 10 раз меньше: 140 млн против 1400 млн. Давайте ещё примем во внимание, что большая часть населения Китая живёт на узкой полосе вдоль Тихого океана (в России правда тоже неравномерно, но не настолько). Получается, что плотность населения в крупных мегаполисах Китая примерно на два порядка больше нашей. А теперь задайте себе вопрос: можете ли вы представить, как думает человек, эго которого в 100 раз меньше вашего? Ну вот, я тоже не могу. Эмпатия здесь не работает, уж слишком велик «численный» разрыв». Работает только логика. Так что в дальнейшем мы будем заниматься анализом следствий из этой теоремы (после небольшого контрапункта) и я на практических примерах покажу, как это работает.
Одно простенькое следствие, впрочем, могу привести прямо сейчас. Спросите себя, как вы относитесь к человеку с непомерно раздутым эго? Вот примерно так же китайцы относятся к нам, к амерам и европейцам ? Особенно забавно наблюдать это в айтишных конторах, ведь известно, что эго айтишников как минимум в два раза превосходит среднее по стране ?
Как это работает «в обратку», объяснять чуть дольше, но тоже можно. Прожив с китайцами рука об руку три года, я теперь представляю каждого из них как винтик огромной машины. До принципов, по которым эта машина функционирует, мы дойдем чуть позже. Ну а пока очевидно, что задача каждого конкретного винтика — выжить. И это, поверьте, отнюдь не просто. Разумеется, я сейчас немного утрирую, но лишь для того, чтобы контрастнее высветить разницу. Как я уже говорил, в Huawei китайцы приезжают в Россию примерно на три года. И я уже знаю, как минимум троих (из примерно сотни, с кем более или менее общаюсь), кто изъявил желание остаться в России. В откровенных беседах они признавались мне: «Мы хотим жить, как вы. Оттягиваться с друзьями, проводить время с семьей, растить детей. Но в Китае не можем себе этого позволить. Там каждый день — это забег на выживание». Поэтому первая эмоция, которую я испытываю к ним, – сочувствие. Не знаю как вы, а я бы такой жизнью жить точно не хотел.
Мой товарищ Олег (который разбирается в китайцах лучше, чем я) как-то сказал: «Запад — это агрессия. Китай — это накопление. А Россия где‑то посередине». Я по большей части согласен, но выверну эту фразу немного под себя. «Основным императивом Запада является развитие. Китая — выживание». (Мы всё же значительно ближе к Западу по причинам, указанным выше). И здесь уместно задаться вопросом: а что будет, если общество, заточенное на развитие, столкнется с обществом, заточенным на выживание? Ответ для меня очевиден – общество, заточенное на развитие, не выживет. Выживет общество, заточенное на выживание. Просто потому что оно на это заточено.
Что почём?
Муравейник живёт.
Кто-то лапку сломал - не в счёт.
А до свадьбы заживёт.
А помрёт - так помрёт..
(с) В. Цой
Ещё одна аналогия, которой я часто пользуюсь для Китая (да и для Хуавея тоже) — это гигантский муравейник. Тут и грандиозность творения, и ничтожность творцов по сравнению с ним, и кипучая созидательная энергия и вечное, неостановимое движение. Но давайте задумаемся, каково значение одного конкретного муравья для всего муравейника? Правильно – с хорошей точностью 0. Примерно такова же стоимость личности в китайской культуре. Нас воспитывали в гуманистической традиции и говорили, что человеческая личность и жизнь — высшая ценность. А там это не так. И это наверно то, с чем тяжелее всего уживаться.
При этом мне трудно здесь что то предъявить китайцам — они ведут себя вполне в согласии с «золотым правилом» человеческих отношений: поступай по отношению к другим так, как хочешь, чтобы поступали по отношению к тебе. Но они — люди с маленьким эго и ожидания их мизерны по сравнению с нашими. Вспоминаю, что на предыдущей работе мы в (полу)шутку называли контору Mother Intel. Так вот Huawei для китайцев — это даже больше чем Mother. Он даёт практически все. Интересную работу, (реально) очень неплохую зарплату, респект и уважуху окружающих (в Китае Huawei один из топовых брендов), но главное — чувство защищённости. Все остальные ежедневно борются за выживание, а ты как бы «в домике». Чего ещё можно желать от конторы?
Но мы другие. Наше огромное (особенно это касается айтишников) эго требует совершенно другой степени внимания и уважения. Нас нужно обучать, интегрировать, развлекать, заботиться и всячески облизывать. А это, если и происходит, то по самому-самому минимуму. Что разумеется, вызывает в людях разочарование. И вот приходит такой разочарованный кент (часто это был я) к китайцам и начинает задвигать: «Дайте мне то, дайте мне это, а иначе в гробу видел я вас в белых тапках. На Хуавее свет клином не сошелся. Есть Сбер, Яндекс, Yadro и много других замечательных контор». Так вот, поверьте, они смотрят на вас, как на внезапно взбунтовавшегося муравья. В Китае вопрос решался бы просто: «Иди, дорогой. Скатертью дорожка. Видишь, там у ворот стоит длинная очередь соискателей работы. Передай привет. Кто‑то из них попадет на твое место». Не сказать, чтобы я не пробовал рассказать им, что у нас не Китай, и мы — другие. Каждый день пробую объяснить, что уровень респекта к личности в нашем обществе гораздо выше. Но получается пока не очень. Мне выслушивают, кивают и задают один вопрос: «Вот смотри, Валер. Я честно отпахал на эту контору 15 лет. Как мне научиться уважать этого кента, который три дня как пришел, больше, чем себя?» Ответа на него я до сих пор не знаю. И что со всем этим делать тоже. Ждать, пока эго китайцев станет сравнимым по размерам с нашим, – жизни не хватит. Остается только жить, принимая во внимание это корневое различие...
Бесконечная битва
Китай — это общество жесточайшей социальной конкуренции. Все воюют со всеми за всё. За бабки, за рынки, за внимание начальства и даже за невест . Если что-то является ценным или редким, вы можете быть уверены, что в китайском обществе развернётся борьба за это. Менталитет недостаточности «людей много — еды мало» пробит в генетическом коде с незапамятных времен. В таком обществе очень тяжело жить, но есть в этом и свои плюсы. Конкуренция во все века была двигателем прогресса. И если на Западе она зачастую стимулируется искусственными методами, то на Востоке и делать ничего не надо, достаточно просто позволить китайцам быть самими собой.
Я уже писал о том, что Huawei (в отличие от Intel) — не монолитная контора, а набор независимых княжеств — Hisilicon, Computing, Cloud и тд. И между ними идёт жёсткая конкуренция за все возможные ресурсы — кандидатов, партнёров, финансирование и т. п. Более того, грызня может начаться и внутри одного департамента. И весьма нешуточная: в жёстких стыках китайцы ноги не убирают. И плевать они хотели на всякие условности вроде бренда работодателя, репутации конторы и т. п. Для них важны только KPI своего отдела. Здесь и сейчас. А дальше — хоть трава не расти.
Но они такие как есть. Мне же в этой ситуации интереснее поведение русских. Те, кто склонен к менталитету недостаточности, охотно принимают правила игры. И бросаются в замесы между собой и с китайцами. Иногда даже превосходя их в рвении. Меня же, как человека, который долгое время стоял на страже репутации Интела, эти внутренние дрязги всегда бесили. Я приходил к старшим китайцам и говорил:
— Ребята, что же мы делаем? Мы же сами у себя воруем...
— Ну а что, ты хочешь, Валер? — отвечали мне старшие китайцы. — Вот такие мы. И ничего с этим не сделаешь...
В итоге они меня убедили, что помощи ждать неоткуда. И во время рекрутинговой компании прошлого лет мы с Женей Горбачевой решили взять ситуацию в свои руки. Идея была в том, чтобы стать «разводящими» в беспощадных детсадовских битвах за игрушки. Если бы я знал тогда, чем это обернется, я бы триста раз подумал. Но я тогда не знал. Битва между Хуавеем и Ядром, развернувшаяся прошлым летом меркнет в сравнении с тем, что происходило внутри самой нашей конторы. Честно скажу, зайкой там не был никто, но особенно отличались два китайских чувака — назовем их X и Y. Они сцеплялись в любое время дня и ночи, по поводу и без, и каждый раз там доходило чуть не до драки. И если для них это было нормальным времяпрепровождением, то я уже через месяц смертельно устал от этих эмоций. В тот раз Х присмотрел перспективного паренька из Интела и начал «cватать» его к себе. Спустя пару недель паренька «разглядел» Y и тоже вступил с ним в негоциации. Х об этом узнал и, конечно, побежал жаловаться. В результате дело раздулось до небес и попало ко мне. Я посмотрел на Х, потом на Y, потом на самого паренька и решил что он пойдет в проект ... к Z. Третьему китайцу, который изначально был вообще не при делах. Была у меня на этот счет своя стратегия, да и по скиллам он подходил Z лучше всего. Разумеется, X и Y на меня синхронно страшно обиделись. А я знаю, что китайцы очень злопамятны, поэтому решил с ними по очереди поговорить. Чтобы немного снять напряжение. Но это был вечер пятницы и Х уже успел из офиса отвалить. Но Y был на месте.
— Ну, что? Все дуешься на меня? — Y уставился в монитор и ничего не ответил.
— А напрасно. Вы со своим «товарищем» сами виноваты. Нет бы договорились как‑то. Сначала ты бы ему уступил, а потом он тебе. Или хотя бы монетку подбросили. Но нет — вы уперлись рогами, как два барана, и попали ко мне. А вы прекрасно знаете, что уже в печенках у меня сидите. Вот и пошел паренек к Z нейросетки оптимизировать. Так что тебе надо не на меня обижаться, а на Х, который всю эту ситуацию эскалировал... — Y выдержал китайскую паузу, вздохнул и ответил.
— Да чего мне на Х обижаться. Он такой же как я. Китаец. А нас не переделаешь. Но ты ‑то, Черепенников, ты же можешь стать еще человеком . Отдай уже все‑таки мне кандидата, а?:)
