Наша уютная лаборатория познаёт мир. Сначала мы молча делали большую часть геля для УЗИ для страны и всякие другие штуки, база для которых была спасена из НИИ полимеров СССР. Потом начали рассказывать про науку, которая стоит за всем этим.
К блогерам мы тоже ходили, но это были прошаренные учёные от мира химии или косметики. Или бьюти-блогеры уровня прожжённых экспертов, которые прямо говорили, что крем паршивый, потому что вместо ретинола в нём — ретинол пальмитат, эфир, который ничего не сделает.
До санкций мы жили в парадигме, что русское — это не так уж плохо, обратите на нас немножко внимания. В косметике быть российской вообще было клеймом. Но понемногу в дело включились блогеры, следом химики и прочие эксперты (возможно, потому что иностранные деньги кончились) — и аудитория поменяла своё отношение к нашим производителям.
Но когда мы пошли к крупным бьюти-блогерам, возникла проблема. Они, как бы это сказать нетоксично, не слишком шарят в науке. С экспертами научного толка работалось легче — мы отправляли им наш продукт и говорили: «Расскажите, как считаете нужным, в своём стиле». И они рассказывали. Подробно, с научными терминами — что, как и почему в этом продукте работает.
С точки зрения продаж это была не лучшая стратегия, как выяснилось.
Надо было сразу к Лебедеву и Гоблину. Лебедев намазал нашим гелем собственные яйца. Эксперимент показал, что это приносит больше продаж, чем наукоёмкие доказательства.
Сейчас мы тратим на это направление миллионов 10 в месяц. Из них 30 % на дорогих медийных блогеров вроде того же Лебедева. А остальные 70 % — на условно «средних», включая тех, с которыми мы поднимались из безденежья.
