Мы обсуждаем бижутерию из уранового стекла. Я смело утверждаю, что никакими биологическими жидкостями за короткое время нельзя извлечь из цельной стеклянной бусины сколь-нибудь опасное количество урана: ни съев её, ни соприкоснувшись с ней потной и жирной кожей.
При оценке опасности химической продукции только лентяи пишут: о, ну раз растворимые соединения урана относятся к первому классу опасности, то мы просто пересчитаем по весу урана и запишем то же самое для неизвестного соединения. Это не так. Есть несколько способов оценить класс опасности химической продукции, они хорошо известны, не надо изобретать велосипед, достаточно ими воспользоваться.
Задача автора статьи совсем в другом - он манипулирует неискушенной аудиторией, используя грязные приемчики. Фу таким быть.
Пользовался Инстамартом с 2014, но когда они стали частью сбербанка, работать стали хуже, и пришлось найти других закупщиков. Российские окологосударственные конторы вроде сбера или яндекса токсичны и хорошо делать не умеют.
А потом дети пьют из хрусталя, ионы свинца попадают в напитки и накапливаются в детских организмах, вызывая отравление и дебильность. Нужно срочно запретить хрусталь и переименовать Гусь-Хрустальный. На самом деле нет, конечно.
Такая длинная статья, но вы так и не рассчитали реального воздействия этих урановых бус или стаканов, стоящих в серванте. Представляете, а рядом с ними стоят стаканы из хрусталя. А в хрустале СВИНЕЦ, почитайте про отравления свинцом. А в изумрудах БЕРИЛЛИЙ, а женщины-то, женщины его носют и деньги огромные за этот бериллий приплачивают...
Конечно! Вот эта книга даст вам все ответы. Прекрасное введение в вопрос, из которого вы узнаете: чем же искусство отличается от ремесла, что выражает художник и что такое произведение искусства, чем отличается хорошее искусство от плохого, и многое другое. Так вам станет понятно, почему на Крымском Валу мазня и плохое искусство, а Пикассо - талантливый художник. Реально, это самая толковая книга по эстетике, с которой можно начать, без постмодернистских соплей, психоанализа и всего такого. Это что касается эстетики.
Что касается технической стороны дела, вам достаточно открыть любую из книг, по которым учат отечественных художников, например эту, и буквально по любому пункту поинтересоваться, что на эту тему пишут ученые в наше время. Например, видите вы, что Виннер рекомендует писать на "тройнике" из масла, скипидара и даммарного лака - смотрите, что там насчет даммарного лака? Ага, всё довольно хреново, лучше так не делать. Дальше вы идёте на Крымский Вал и спрашиваете, на тройнике они пишут или на чём? Они ответят что подольскими красками и на тройнике, и, возможно, по большому секрету расскажут, что добавляют в него чудесный сиккатив, чтоб сохло побыстрее.
Это не моя оценка. А так, если посмотреть, это, в среднем, 1250 картин в неделю, из них старались делать 125, а остальное было чисто декоративно-прикладным. Ничего сверхъестественного.
Водораздел проходит не по элитарности, а по тем, кто утрудился разобраться, и тем, кто остался невеждой. Это несложно и доступно каждому. Кто не утрудился, тому - дешевые копии и мазню!
Почему на Крымском Валу мазня? Потому что там продаётся живопись изначально плохая. Она сразу делается плохой, безо всякой надежды, что, может, получится и хорошо, без желания сказать новое слово, без желания вызвать глубокие чувства и поставить новые вопросы. Типовые сюжеты, клише, плохого качества материалы, разрушительные техники.
Почему Пикассо не мазня? Потмоу что, несмотря на несовершенство техники, он творил новое и придумывал язык для того, чтобы себя выразить, а потом делал это очень старательно. Так уж вышло, что он успешно придумал.
Проверяется то, насколько художник владел ремеслом быть художником, да. В том числе техническая часть.
Да, кроме шуток, это довольно надежный способ. Если картина неплохо сохранилась за 100 лет - значит, писал её художник, хотя бы честно знавший своё ремесло. А владельцы посчитали нужным её сохранять всё это время.
В Голландии с 1640 по 1660 было написано примерно 1.3 миллиона картин при населении в 1.8 миллиона человек. Надо ли говорить, что до нашего времени тех картин дошло на порядки меньше? Самый захудалый натюрморт тех времен стоит приличных денег в наше время. Не потому, что очень красивый, а потому, что прошел испытание временем.
Конопляное масло в живописи и не используется. Есть три подходящих масла: льняное, грецкого ореха и маковое. Сейчас ещё применяют иногда сафлоровое, но оно годится только из некоторых сортов. Пытались применять многое, в Америке делали краски Bocour на высыхающем рыбьем жире, немцы делали на дегидрогенизированном касторовом масле, но это всё не прижилось из-за проблем с долговечностью.
О, просто я делаю художественные краски. Поэтому знаю, с одной стороны, как сложно их сделать хорошо, и, с другой стороны, как именно они делались исторически на советских и некоторых западных заводах. Кровь стынет в жилах от одного чтения их рецептур. Нет никакой книги, где это было бы реально описано. Не идеализированно, а как на заводах это происходит.
Низкое качество красок, это не уникально отечественная проблема. Например, немецкая марка Schmincke известна тем, что делала долгие годы краски на смеси высыхающих и невысыхающих масел. Оно поначалу даже как будто сохнет, но через несколько лет разжижается и картина начинает оплывать и течь вниз. У нас эти краски продаются как высококачественный и желанный продукт в художественных магазинах.
Не желая разбираться в том, что покупают, люди пускают деньги на ветер. Про Пикассо и при жизни было понятно, сколько его картины будут стоить. Также понятно и про картины с Крымского Моста - там всерьез никто не работает, это имитация живописи. Кстати, в корпусе Третьяковки с искусством ХХ века, рядом с которым идёт эта торговля, большая часть советской живописи навевает скорбь и уныние. Доморощенные пролетарские художники решили, что лучше всего рисовать на холсте из мешка для картошки, красками на льняном масле горячего отжима, в которые щедро добавляли плохо очищенный скипидар и непоправимо желтеющие смолы. И побольше цинковых белил! Итог: всё висит желтое и потрескавшееся, хотя времени-то прошло всего ничего.
Рембрандта не покупают люди с улицы. Люди с улицы покупают мазню с Крымского Вала, и в таком случае, да, репродукция легко может превзойти подлинник.
Картины вашего умершего товарища не стоят как полотна Рембрандта, потому что, для начала, они не прошли никакую проверку временем. Повисят его картины лет 50, это как раз обычный срок для первой лёгкой реставрации, и тогда уже можно будет осторожно сказать, какие там перспективы. Скорее всего, конечно, никакие.
И оригиналы становятся дешевле. Известно, например, что Пикассо рисовал некоторые картины, применяя дешевую краску для дверей. Они теряют в цене, потому что обречены быстрее разрушаться из-за низкокачественных материалов.
Цена картин - вопрос очень простой. Вы берете их площадь и умножаете её на коэффициент k, индивидуально высчитанный для каждого художника! Квадратный метр Рембрандта стоит плюс-минус одинаково, вне зависимости от конкретного содержания. Они стоят столько стоят, потому что Рембрандт больше не напишет ни одной, а те, что написал, чертовски хороши. И повторить это в точности нельзя.
Вы только что описали мир проприетарного ПО - в нем куча кода, который что-то делает, но что именно - мало кто представляет. И продается, очень даже продается.
Осилили бы - знали бы, что картина - это техническая загадка. Даже если узнать, как именно она была сделана, это всё равно сложно повторить, не владея технологией. Например, вы обнаруживаете сохранившийся через 500 лет слой сандаракового лака на картине Карло Кривелли. Всё определили: смола сандараковая, масло грецкого ореха, варили их со свинцовым глетом в качестве катализатора при низкой температуре. Заказываете сандараковую смолу, собираете реактор, включаете мешалку, нагрев, а смола-то при этой температуре с маслом не сплавляется. Надо сильнее греть, сильный нагрев приводит к распаду смолы, лак получается не прозрачный, а коричневый. Совсем не как у Карло Кривелли. И тут выясняется, что смолу брали свежую, варили на месте - и тогда всё получится. Осталось поехать в Африку, где растут в наше время подходящие деревья, и там в соответсвующий сезон наварить лаку! И тут же покрыть им современные произведения искусства, лак получается не особо хранимым.
Да, обычно именно так и случается, проводят анализ - а там обнаруживаются пигменты другой эпохи, и вот перед нами уже подделка, стоящая на несколько порядков дешевле.
Так вышло, что некоторые картины, написанные столетия назад, дошли до наших дней. Тут сыграла роль и случайность, и эстетические качества, ради которых их старались сохранить владельцы, и качество технического исполнения. Так вот, со всеми достижениями современной науки, мы не вполне понимаем, как нарисовать картину, которая сохранится через пятьсот лет. Вы можете пойти в фото-мастерскую, вам напечатают на холсте копию, очень издалека она даже будет похожа на оригинал. Но выцветет и обвиснет через несколько лет.
Загадки интригуют в разных сферах. Манускрипт Войнича сделан неизвестным образом, и мы всё еще не знаем, как именно. Привлекает тут не столько искусство, ведь манускрипт неказистый на вид, сколько интеллектуальный вызов.
Когда я слышу про точное воспроизведение живописи, я сразу понимаю, что говорю с человеком, последний раз державшим кисть на уроке рисования в школьные годы. Вы не то что бы не понимаете, вы понимаете на уровне человека, который красками рисовать умеет на школьном уровне. Это и есть эффект Даннинга-Крюгера.
Сказывается эффект Даннинга-Крюгера. Обычные картины, выполненные мастером - это всегда вопрос «как именно это сделано?» Многие поколения ученых смотрят на картины Ван Эйка или Боттичелли, и у нас нет точного ответа на этот вопрос. До той степени, что мы не знаем, например, на чем именно Ван Эйк стирал свои краски. А раз не знаем, значит и воспроизвести не можем. Можем сделать как-то иначе, современными средствами, но это совсем не то же самое.
Если читать внимательно оригиналы, то они не говорят, что третья доза от чего-то защитит реальных пациентов. Они делают очень взвешенные заявления, которые позволят их акциям не обвалиться до успешной разработки вакцины, специально сделанной против омикрона. И как только по новым версиям вакцины будет какая-то ясность, вдруг выяснится, что про старые вакцины никто ничего конкретного не обещал. И это уже не так важно, потому что новая вакцина на подходе, и она действительно эффективна.
Мы обсуждаем бижутерию из уранового стекла. Я смело утверждаю, что никакими биологическими жидкостями за короткое время нельзя извлечь из цельной стеклянной бусины сколь-нибудь опасное количество урана: ни съев её, ни соприкоснувшись с ней потной и жирной кожей.
При оценке опасности химической продукции только лентяи пишут: о, ну раз растворимые соединения урана относятся к первому классу опасности, то мы просто пересчитаем по весу урана и запишем то же самое для неизвестного соединения. Это не так. Есть несколько способов оценить класс опасности химической продукции, они хорошо известны, не надо изобретать велосипед, достаточно ими воспользоваться.
Задача автора статьи совсем в другом - он манипулирует неискушенной аудиторией, используя грязные приемчики. Фу таким быть.
Пользовался Инстамартом с 2014, но когда они стали частью сбербанка, работать стали хуже, и пришлось найти других закупщиков. Российские окологосударственные конторы вроде сбера или яндекса токсичны и хорошо делать не умеют.
А в стекле оно растворимое? Нет, не растворимое.
А потом дети пьют из хрусталя, ионы свинца попадают в напитки и накапливаются в детских организмах, вызывая отравление и дебильность. Нужно срочно запретить хрусталь и переименовать Гусь-Хрустальный. На самом деле нет, конечно.
Нигде спасенья нет.
Такая длинная статья, но вы так и не рассчитали реального воздействия этих урановых бус или стаканов, стоящих в серванте. Представляете, а рядом с ними стоят стаканы из хрусталя. А в хрустале СВИНЕЦ, почитайте про отравления свинцом. А в изумрудах БЕРИЛЛИЙ, а женщины-то, женщины его носют и деньги огромные за этот бериллий приплачивают...
Будут, будут.
Четверть россиян бегает в туалет на улицу, так что удивляться совершенно нечему.
Конечно! Вот эта книга даст вам все ответы. Прекрасное введение в вопрос, из которого вы узнаете: чем же искусство отличается от ремесла, что выражает художник и что такое произведение искусства, чем отличается хорошее искусство от плохого, и многое другое. Так вам станет понятно, почему на Крымском Валу мазня и плохое искусство, а Пикассо - талантливый художник. Реально, это самая толковая книга по эстетике, с которой можно начать, без постмодернистских соплей, психоанализа и всего такого. Это что касается эстетики.
Что касается технической стороны дела, вам достаточно открыть любую из книг, по которым учат отечественных художников, например эту, и буквально по любому пункту поинтересоваться, что на эту тему пишут ученые в наше время. Например, видите вы, что Виннер рекомендует писать на "тройнике" из масла, скипидара и даммарного лака - смотрите, что там насчет даммарного лака? Ага, всё довольно хреново, лучше так не делать. Дальше вы идёте на Крымский Вал и спрашиваете, на тройнике они пишут или на чём? Они ответят что подольскими красками и на тройнике, и, возможно, по большому секрету расскажут, что добавляют в него чудесный сиккатив, чтоб сохло побыстрее.
Это не моя оценка. А так, если посмотреть, это, в среднем, 1250 картин в неделю, из них старались делать 125, а остальное было чисто декоративно-прикладным. Ничего сверхъестественного.
Водораздел проходит не по элитарности, а по тем, кто утрудился разобраться, и тем, кто остался невеждой. Это несложно и доступно каждому. Кто не утрудился, тому - дешевые копии и мазню!
Почему на Крымском Валу мазня? Потому что там продаётся живопись изначально плохая. Она сразу делается плохой, безо всякой надежды, что, может, получится и хорошо, без желания сказать новое слово, без желания вызвать глубокие чувства и поставить новые вопросы. Типовые сюжеты, клише, плохого качества материалы, разрушительные техники.
Почему Пикассо не мазня? Потмоу что, несмотря на несовершенство техники, он творил новое и придумывал язык для того, чтобы себя выразить, а потом делал это очень старательно. Так уж вышло, что он успешно придумал.
Проверяется то, насколько художник владел ремеслом быть художником, да. В том числе техническая часть.
Да, кроме шуток, это довольно надежный способ. Если картина неплохо сохранилась за 100 лет - значит, писал её художник, хотя бы честно знавший своё ремесло. А владельцы посчитали нужным её сохранять всё это время.
В Голландии с 1640 по 1660 было написано примерно 1.3 миллиона картин при населении в 1.8 миллиона человек. Надо ли говорить, что до нашего времени тех картин дошло на порядки меньше? Самый захудалый натюрморт тех времен стоит приличных денег в наше время. Не потому, что очень красивый, а потому, что прошел испытание временем.
Конопляное масло в живописи и не используется. Есть три подходящих масла: льняное, грецкого ореха и маковое. Сейчас ещё применяют иногда сафлоровое, но оно годится только из некоторых сортов. Пытались применять многое, в Америке делали краски Bocour на высыхающем рыбьем жире, немцы делали на дегидрогенизированном касторовом масле, но это всё не прижилось из-за проблем с долговечностью.
О, просто я делаю художественные краски. Поэтому знаю, с одной стороны, как сложно их сделать хорошо, и, с другой стороны, как именно они делались исторически на советских и некоторых западных заводах. Кровь стынет в жилах от одного чтения их рецептур. Нет никакой книги, где это было бы реально описано. Не идеализированно, а как на заводах это происходит.
Низкое качество красок, это не уникально отечественная проблема. Например, немецкая марка Schmincke известна тем, что делала долгие годы краски на смеси высыхающих и невысыхающих масел. Оно поначалу даже как будто сохнет, но через несколько лет разжижается и картина начинает оплывать и течь вниз. У нас эти краски продаются как высококачественный и желанный продукт в художественных магазинах.
Не желая разбираться в том, что покупают, люди пускают деньги на ветер. Про Пикассо и при жизни было понятно, сколько его картины будут стоить. Также понятно и про картины с Крымского Моста - там всерьез никто не работает, это имитация живописи. Кстати, в корпусе Третьяковки с искусством ХХ века, рядом с которым идёт эта торговля, большая часть советской живописи навевает скорбь и уныние. Доморощенные пролетарские художники решили, что лучше всего рисовать на холсте из мешка для картошки, красками на льняном масле горячего отжима, в которые щедро добавляли плохо очищенный скипидар и непоправимо желтеющие смолы. И побольше цинковых белил! Итог: всё висит желтое и потрескавшееся, хотя времени-то прошло всего ничего.
Рембрандта не покупают люди с улицы. Люди с улицы покупают мазню с Крымского Вала, и в таком случае, да, репродукция легко может превзойти подлинник.
Картины вашего умершего товарища не стоят как полотна Рембрандта, потому что, для начала, они не прошли никакую проверку временем. Повисят его картины лет 50, это как раз обычный срок для первой лёгкой реставрации, и тогда уже можно будет осторожно сказать, какие там перспективы. Скорее всего, конечно, никакие.
И оригиналы становятся дешевле. Известно, например, что Пикассо рисовал некоторые картины, применяя дешевую краску для дверей. Они теряют в цене, потому что обречены быстрее разрушаться из-за низкокачественных материалов.
Цена картин - вопрос очень простой. Вы берете их площадь и умножаете её на коэффициент k, индивидуально высчитанный для каждого художника! Квадратный метр Рембрандта стоит плюс-минус одинаково, вне зависимости от конкретного содержания. Они стоят столько стоят, потому что Рембрандт больше не напишет ни одной, а те, что написал, чертовски хороши. И повторить это в точности нельзя.
Вы только что описали мир проприетарного ПО - в нем куча кода, который что-то делает, но что именно - мало кто представляет. И продается, очень даже продается.
Осилили бы - знали бы, что картина - это техническая загадка. Даже если узнать, как именно она была сделана, это всё равно сложно повторить, не владея технологией. Например, вы обнаруживаете сохранившийся через 500 лет слой сандаракового лака на картине Карло Кривелли. Всё определили: смола сандараковая, масло грецкого ореха, варили их со свинцовым глетом в качестве катализатора при низкой температуре. Заказываете сандараковую смолу, собираете реактор, включаете мешалку, нагрев, а смола-то при этой температуре с маслом не сплавляется. Надо сильнее греть, сильный нагрев приводит к распаду смолы, лак получается не прозрачный, а коричневый. Совсем не как у Карло Кривелли. И тут выясняется, что смолу брали свежую, варили на месте - и тогда всё получится. Осталось поехать в Африку, где растут в наше время подходящие деревья, и там в соответсвующий сезон наварить лаку! И тут же покрыть им современные произведения искусства, лак получается не особо хранимым.
Да, обычно именно так и случается, проводят анализ - а там обнаруживаются пигменты другой эпохи, и вот перед нами уже подделка, стоящая на несколько порядков дешевле.
Так вышло, что некоторые картины, написанные столетия назад, дошли до наших дней. Тут сыграла роль и случайность, и эстетические качества, ради которых их старались сохранить владельцы, и качество технического исполнения. Так вот, со всеми достижениями современной науки, мы не вполне понимаем, как нарисовать картину, которая сохранится через пятьсот лет. Вы можете пойти в фото-мастерскую, вам напечатают на холсте копию, очень издалека она даже будет похожа на оригинал. Но выцветет и обвиснет через несколько лет.
Загадки интригуют в разных сферах. Манускрипт Войнича сделан неизвестным образом, и мы всё еще не знаем, как именно. Привлекает тут не столько искусство, ведь манускрипт неказистый на вид, сколько интеллектуальный вызов.
Когда я слышу про точное воспроизведение живописи, я сразу понимаю, что говорю с человеком, последний раз державшим кисть на уроке рисования в школьные годы. Вы не то что бы не понимаете, вы понимаете на уровне человека, который красками рисовать умеет на школьном уровне. Это и есть эффект Даннинга-Крюгера.
Сказывается эффект Даннинга-Крюгера. Обычные картины, выполненные мастером - это всегда вопрос «как именно это сделано?» Многие поколения ученых смотрят на картины Ван Эйка или Боттичелли, и у нас нет точного ответа на этот вопрос. До той степени, что мы не знаем, например, на чем именно Ван Эйк стирал свои краски. А раз не знаем, значит и воспроизвести не можем. Можем сделать как-то иначе, современными средствами, но это совсем не то же самое.
Если читать внимательно оригиналы, то они не говорят, что третья доза от чего-то защитит реальных пациентов. Они делают очень взвешенные заявления, которые позволят их акциям не обвалиться до успешной разработки вакцины, специально сделанной против омикрона. И как только по новым версиям вакцины будет какая-то ясность, вдруг выяснится, что про старые вакцины никто ничего конкретного не обещал. И это уже не так важно, потому что новая вакцина на подходе, и она действительно эффективна.