xopxe

Публикуем вторую часть статьи о типах архитектуры нейронных сетей. Вот первая.

За всеми архитектурами нейронных сетей, которые то и дело возникают последнее время, уследить непросто. Даже понимание всех аббревиатур, которыми бросаются профессионалы, поначалу может показаться невыполнимой задачей.

Поэтому я решил составить шпаргалку по таким архитектурам. Большинство из них — нейронные сети, но некоторые — звери иной породы. Хотя все эти архитектуры подаются как новейшие и уникальные, когда я изобразил их структуру, внутренние связи стали намного понятнее.

Это первая часть, вот вторая.
За всеми архитектурами нейронных сетей, которые то и дело возникают последнее время, уследить непросто. Даже понимание всех аббревиатур, которыми бросаются профессионалы, поначалу может показаться невыполнимой задачей.

Поэтому я решил составить шпаргалку по таким архитектурам. Большинство из них — нейронные сети, но некоторые — звери иной породы. Хотя все эти архитектуры подаются как новейшие и уникальные, когда я изобразил их структуру, внутренние связи стали намного понятнее.

Сегодня поговорим об установлении причинных связей между явлениями, когда невозможно провести эксперимент и А/В-тесты. Это довольно простая статья, которая будет полезна начинающим в статистике и машинном обучении или тем, кто раньше над такими вопросами не задумывался.

Действительно ли пациентам, тестирующим новое лекарство, становится лучше из-за лекарства, или они все все равно бы выздоровели? Ваши продавцы действительно эффективны или же они говорят с теми клиентами, которые и так готовы совершить покупку? Действительно ли Сойлент (или рекламная кампания, которая обойдётся фирме в миллион долларов) стоит вашего времени?

Сегодня поговорим о фонтанных кодах. Их ещё называют «кодами нефиксированной скорости». Фонтанный код позволяет взять, например, какой-нибудь файл, и преобразовать его в практически неограниченное количество закодированных блоков. Имея некоторое подмножество этих блоков, можно восстановить исходный файл, при условии, что размер этого подмножества немного превышает размер файла. Другими словами, такой код позволяет создавать «фонтан» из кодируемых данных. Получатель может восстановить исходные данные, собрав достаточно «капель» из фонтана, при этом неважно – какие именно «капли» у него есть, и какие именно он пропустил.

Замечательное свойство фонтанных кодов заключается в том, что их применение позволяет отправлять данные по ненадёжным каналам связи, например – через интернет, не полагаясь на знание уровня потери пакетов, и не требуя от получателя связываться с отправителем для восстановления недостающих фрагментов данных. Легко заметить, что подобные возможности окажутся весьма кстати во множестве ситуаций. Среди них, например, отправка информации по широковещательным каналам связи, как в системах передачи видео по запросу. К той же категории задач относится работа протокола Bittorrent и других подобных, когда фрагменты файла распространяются среди большого количества пиров.

Рассказывая о вероятностном программировании и Байесовской статистике, я обычно не уделяю особого внимания тому, как, на самом деле, выполняется вероятностный вывод, рассматривая его как некий «чёрный ящик». Вся прелесть вероятностного программирования заключается в том, что, на самом деле, для того, чтобы строить модели, не обязательно понимать, как именно делается вывод. Но это знание, безусловно, весьма полезно.

Как-то раз я рассказывал о новой Байесовской модели человеку, который не особенно разбирался в предмете, но очень хотел всё понять. Он-то и спросил меня о том, чего я обычно не касаюсь. «Томас, — сказал он, — а как, на самом деле, выполняется вероятностный вывод? Как получаются эти таинственные сэмплы из апостериорной вероятности?».

Многие студенты, впервые сталкиваясь с описанием какой-нибудь хитроумной штуки, вроде алгоритма Кнута – Морриса – Пратта или красно-чёрных деревьев, тут же задаются вопросами: «К чему такие сложности? И это, кроме авторов учебников, кому-нибудь нужно?». Лучший способ доказать пользу алгоритмов – это примеры из жизни. Причём, в идеале – конкретные примеры применения широко известных алгоритмов в современных, повсеместно используемых, программных продуктах.



Посмотрим, что можно обнаружить в коде ядра Linux, браузера Chromium и ещё в некоторых проектах.

В ресторане заиграла почти забытая песня. Вы слушали её в далёком прошлом. Сколько трогательных воспоминаний способны вызвать аккорды и слова… Вы отчаянно хотите послушать эту песню снова, но вот её название напрочь вылетело из головы! Как быть? К счастью, в нашем фантастическом высокотехнологичном мире есть ответ на этот вопрос.

У вас в кармане лежит смартфон, на котором установлена программа для распознавания музыкальных произведений. Эта программа – ваш спаситель. Для того чтобы узнать название песни, не придётся ходить из угла в угол в попытках выудить из собственной памяти заветную строчку. И ведь не факт, что это получится. Программа, если дать ей «послушать» музыку, тут же сообщит название композиции. После этого можно будет слушать милые сердцу звуки снова и снова. До тех пор, пока они не станут с вами единым целым, или – до тех пор, пока вам всё это не надоест.

Мобильные технологии и невероятный прогресс в области обработки звука дают разработчикам алгоритмов возможность создавать приложения для распознавания музыкальных произведений. Одно из самых популярных решений такого рода называется Shazam. Если дать ему 20 секунд звучания, неважно, будет ли это кусок вступления, припева или часть основного мотива, Shazam создаст сигнатурный код, сверится с базой данных и воспользуется собственным алгоритмом распознавания музыки для того, чтобы выдать название произведения.

Как же всё это работает?