Доброго времени суток, уважаемые Хабравчане!
Не так давно мое внимание привлек пост «Несколько слов о мотивации, времени, целях и людях», написанный под впечатлением прочитанной биографии профессора Любищева. В нем много говорилось о достижении личных результатов, как следствие применения теории, но не уточнялись принципы самой системы учета времени. Желание узнать детали и, возможно, впоследствии опробовать данную теорию на себе подвигло на прочтение повести Даниила Гранина “Эта странная жизнь”, которая является своего рода биографией профессора А. А. Любищева в свободной форме. Всем, кому не довелось прочесть книгу о великом ученом в оригинале, но заинтересованным его системой в целом — прошу под кат.
Сразу хотелось бы рассказать немного о главном герое и почему его биография, и уж тем более система, заслуживает внимания. Вовсе не харизматичный, не привлекательной внешности, плохо одетый старик обладал популярностью, о которой можно было только мечтать. Профессор-энтомолог откуда-то из Ульяновска, даже не лауреат, собирал полные аудитории институтов всей страны. В чем же был секрет его успеха? В глубоких познаниях генетики или математики? Были ученые и посильнее. В его эрудиции? Этим не заполучить массового признания. Остаются еще пара козырей, присущих Любищеву — его еретичность. Со многим из существующего он мог идти в разрез. Он мог подвергнуть сомнению, казалось бы, незыблимые положения Дарвина, Шредингера, а доказательство привести оттуда, откуда никто еще не думал, нечто собственновыношенное. Следующим его козырем является его жизненная позиция, его стремление к назначенной цели, поиск путей для ее достижения.
Любищев читал лекции, заведовал кафедрой, отделом научного института, ездил в экспедиции по всей России. Владел несколькими языками: английским, немецким, итальянским, французским, причём первые два изучил в транспорте. В так называемое свободное время он занимался классификацией земляных блошек. Объем только этих работ выглядит так: к 1955 году Любищев собрал 35 ящиков смонтированных блошек. Их было там 13 000. Блошек надо было определить, измерить, препарировать, изготовить этикетки. Он собрал материалов в шесть раз больше, чем имелось в Зоологическом институте.
Любищев работал как вглубь так и вширь, был как узким специалистом, так и универсалом. Он, будучи человеком крайне любознательным, не мог себя ограничивать. Любищев увлекается, казалось бы, посторонними для него вещами, ввязывается в дискуссии, пишет трактаты на посторонние темы. Он не мог соблюдать диету своего ума и, в этом плане, грешил “обжорством”. Быть может эти отвлечения помогали Любищеву в его основной деятельности? Ведь, к примеру, Вагнер ценил свои стихи выше чем музыку. Также существует древняя поговорка: “врач не может быть хорошим врачом, если он только хороший врач”. Диапазон его знаний трудно было определить. Это не было феноменом памяти. Подобные знания возникли в силу причин, о которых речь пойдет ниже.
Наследие, оставленное Любищевым, можно классифицировать так: работы по систематике земляных блошек, истории науки, сельскому хозяйству, генетике, защите растений, философии, энтомологии, зоологии, теории эволюции. Опубликовал около семидесяти научных работ по дисперсионному анализу, по теории систематики, по энтомологии.
Вам не показалось, что подобная продуктивность выглядит загадочно? Если нет, возможно вам есть что предъявить схожее по масштабам? На протяжении всей жизни, до самого конца (а умер он в 82 года), работоспособность его только возрастала. Встает вопрос каким образом он этого добивался. Именно ответ на этот вопрос является открытием, которое существует независимо от всех остальных его работ и исследований.
У него не было учеников, как и у великих Эйнштейна и Ломоносова, но было много поклонников, сторонников и почитателей. Не он учил, у него учились как нужно жить.
Принцип системы был предельно прост — вести подробный учет времени, будь оно потрачено на научную работу, чтение художественной литературы либо отдых, вроде общения с друзьями.
Положив начало системе в 26 лет и используя ее до конца жизни, Любищев как будто завел внутри себя часы с обратным отсчетом. Мало того, что он как никто другой, осознавал всю важность и ценность каждого часа человеческой жизни, но и научился чувствовать время как нечто материальное. Даже дети профессора позже рассказывали автору книги, в лице Д. Гранина, о том, как заходили в рабочий кабинет к отцу с вопросом, отвечая на который профессор, сам того уже не замечая, ставил заметки начала и окончания беседы себе в дневник. Он делал это уже даже не смотря на часы! Как будто время стало для него чем-то осязаемым!
Он никогда не мог просто “убивать время”. Это всегда было временем познания, временем творения, временем наслаждения жизнью. Узнавая Любищева уже не можешь согласиться с привычным утверждением что “жизнь коротка”, ведь в ней можно так много успеть: и наработаться, и напутешествоваться, многое увидеть, услышать, прочесть, вырастить и воспитать детей.
Ежедневные записи в дневнике были максимально сжаты. Вот реальный пример одного из дней жизни:
«Сосногорск. 0,5. Осн. Научн. (библиогр. — 15 м. Добржанский — 1 ч. 15 м.). Систематич. энтомология, экскурсия — 2 ч. 30 м., установка двух ловушек — 20 м., разбор — 1 ч. 55 м. Отдых, купался первый раз в Ухте. Извест. 20 м. Мед. газ. — 15 м. Гофман «Золотой горшок» — 1 ч. 30 м. Письмо Андрону — 15 м.
Всего 6 ч. 15 м.».
Прослежен весь день, вплоть до чтения газет. Наблюдается введенные профессором для удобства сокращения, вроде “Осн. Научн.” — основная научная работа. По окончанию месяца дневники перетекали в отчеты.
Месячные отчеты содержали суммарно-потраченное время на различные сферы его деятельности.
«Основная научная работа — 59 ч. 45 м.
Систематич. энтомология — 20 ч. 55 м.
Дополнит. работы — 50 ч. 25 м.
Орг. работы — 5 ч. 40 м.
Итого 136 ч. 45 м.»
Каждый пункт имеет более детальную расшифровку по времени. Основная научная работа и 59 ч. 45 м. На что они были потрачены? Опять же все расшифровки были ниже в отчете:
«1. По таксонам — эскиз доклада «Логика системы» — 6 ч. 25 м
2. Разное — 1 ч. 30 м.
3. Корректура «Дадонологии» — 30 м.
4. Математика — 16 ч. 40 м.
5. Текущая литература: Ляпунов — 55 м.
6. Биология — 12 ч. 00 м.
7. Научные письма — 11 ч. 55 м.
8. Научные заметки — 3 ч. 25 м.
9. Библиография — 6 ч. 55 м.
Итого 59 ч. 45 м.».
И даже по некоторым их этих пунктов вроде “Биология” могла даваться расшифровка в виде:
«1. Добржанский «Мейнкайнд Эвольвинг». 372 стр., кончил читать (Всего 16 ч. 55 м.) — 6 ч. 45 м.
2. Анош Карой «Думают ли животные», 91 стр. — 2 ч. 00 м.
3. Рукопись Р. Берг — 2 ч. 00 м.
4. Некоро З., Осверхдо… 17 стр. — 40 м.
5. Рукопись Ратнера — 35 м.
Итого 12 ч. 00 м.».
Хоть такие подробности и кажутся излишними, но для системы нужно было знать все деятельное время. Не существует времени негодного к употреблению. Все время одинаково дорого. Каждый час засчитывается в счет жизни и все они равноправны.
План на следующий месяц базируется на накопленном опыте из предыдущих отчетов. Пример: планирую в следующем месяце прочесть художественную книгу, и из предыдущих отчетов знаю что в среднем прочитываю 20 страниц художественной литературы в час. Значение скорости чтения технической литературы или на иностранном языке будет другим, но полученным аналогичным способом.
Годовой отчет, как бы, подводит итоги. Суммирует часы потраченные на все категории деятельности, даже такие как общение, передвижение и домашние дела. Имея отчеты предыдущих лет, дает возможность сравнить и проанализировать дельту по всем категориям, учесть ее при планировании в следующем году.
Временами он рассылал отчеты друзьям. Назывались они “годичные послания”. Разумеется это была лишь выборка о том что сделано и над чем работает.
И к этому моменту уже, наверняка, у кого-нибудь созрел вопрос: кому нужна вся эта отчетность в письменном виде, перед кем я должен отчитываться? Ответ прост — перед самим собой. Это элементарное самовнимание, интерес к самому же себе. Так, в одном из годовых отчетов Любищева в группе “Развлечения” фигурировала цифра 65. “Развлечения — 65 раз”. Но что такая информация может дать нам с Вами? Можем ли мы оценить много это или мало, когда нам не с чем сравнивать? Даже приблизительную цифру применительно к себе сложно назвать. Получается, что мы сами о себе многого не знаем. Больше ли мы с годами читаем, сколько времени уходит на ту или иную деятельность, как ежегодно меняется наша продуктивность, интересы? Автор документальной повести “Эта странная жизнь” Даниил Гранин убежден, что Время — это народное богатство как леса и озера, и пользоваться им следует разумно, не губить. Автор высказывает мнение, что рано или поздно детей уже в школе будут учить “время-пользованию”, с детства воспитывать любовь ко времени как к природе. И с этими утверждениями, пожалуй, трудно не согласится.
Разумеется, система Любищего не является готовым универсальным инструментом. Она и не планировалась быть таковой. Он годами оттачивал ее под себя, подбирая комфортный и, вместе с тем, необходимый уровень детализации дневников и отчетов, удобное для него чередование видов деятельности, необходимое для плодотворной работы количества сна. Но, вместе с тем, его система не является одним из очередных творений теоретиков time management’а, базирующихся на громких мотивирующих изречениях. Он просто свято верил в ценность каждого часа прожитой жизни и верно следовал целям, поставленным им самим же.
P.s. Если мне, используя краткое изложение, удалось донести до Вас главную идею и заставить триггер ответственности за Ваше время переключится в положение “Вкл”, значит моя основная задача успешно выполнена, а Вам удастся добиться чего-то бОльшего в вашей жизни, будь-то лишние прочитанные книги, изученный иностранный язык или просто достижение поставленной цели.
Не так давно мое внимание привлек пост «Несколько слов о мотивации, времени, целях и людях», написанный под впечатлением прочитанной биографии профессора Любищева. В нем много говорилось о достижении личных результатов, как следствие применения теории, но не уточнялись принципы самой системы учета времени. Желание узнать детали и, возможно, впоследствии опробовать данную теорию на себе подвигло на прочтение повести Даниила Гранина “Эта странная жизнь”, которая является своего рода биографией профессора А. А. Любищева в свободной форме. Всем, кому не довелось прочесть книгу о великом ученом в оригинале, но заинтересованным его системой в целом — прошу под кат.
Кто он такой?
Сразу хотелось бы рассказать немного о главном герое и почему его биография, и уж тем более система, заслуживает внимания. Вовсе не харизматичный, не привлекательной внешности, плохо одетый старик обладал популярностью, о которой можно было только мечтать. Профессор-энтомолог откуда-то из Ульяновска, даже не лауреат, собирал полные аудитории институтов всей страны. В чем же был секрет его успеха? В глубоких познаниях генетики или математики? Были ученые и посильнее. В его эрудиции? Этим не заполучить массового признания. Остаются еще пара козырей, присущих Любищеву — его еретичность. Со многим из существующего он мог идти в разрез. Он мог подвергнуть сомнению, казалось бы, незыблимые положения Дарвина, Шредингера, а доказательство привести оттуда, откуда никто еще не думал, нечто собственновыношенное. Следующим его козырем является его жизненная позиция, его стремление к назначенной цели, поиск путей для ее достижения.
Его деятельность на протяжении жизни
Любищев читал лекции, заведовал кафедрой, отделом научного института, ездил в экспедиции по всей России. Владел несколькими языками: английским, немецким, итальянским, французским, причём первые два изучил в транспорте. В так называемое свободное время он занимался классификацией земляных блошек. Объем только этих работ выглядит так: к 1955 году Любищев собрал 35 ящиков смонтированных блошек. Их было там 13 000. Блошек надо было определить, измерить, препарировать, изготовить этикетки. Он собрал материалов в шесть раз больше, чем имелось в Зоологическом институте.
Любищев работал как вглубь так и вширь, был как узким специалистом, так и универсалом. Он, будучи человеком крайне любознательным, не мог себя ограничивать. Любищев увлекается, казалось бы, посторонними для него вещами, ввязывается в дискуссии, пишет трактаты на посторонние темы. Он не мог соблюдать диету своего ума и, в этом плане, грешил “обжорством”. Быть может эти отвлечения помогали Любищеву в его основной деятельности? Ведь, к примеру, Вагнер ценил свои стихи выше чем музыку. Также существует древняя поговорка: “врач не может быть хорошим врачом, если он только хороший врач”. Диапазон его знаний трудно было определить. Это не было феноменом памяти. Подобные знания возникли в силу причин, о которых речь пойдет ниже.
Его наследие
Наследие, оставленное Любищевым, можно классифицировать так: работы по систематике земляных блошек, истории науки, сельскому хозяйству, генетике, защите растений, философии, энтомологии, зоологии, теории эволюции. Опубликовал около семидесяти научных работ по дисперсионному анализу, по теории систематики, по энтомологии.
Вам не показалось, что подобная продуктивность выглядит загадочно? Если нет, возможно вам есть что предъявить схожее по масштабам? На протяжении всей жизни, до самого конца (а умер он в 82 года), работоспособность его только возрастала. Встает вопрос каким образом он этого добивался. Именно ответ на этот вопрос является открытием, которое существует независимо от всех остальных его работ и исследований.
У него не было учеников, как и у великих Эйнштейна и Ломоносова, но было много поклонников, сторонников и почитателей. Не он учил, у него учились как нужно жить.
Система
Принцип системы был предельно прост — вести подробный учет времени, будь оно потрачено на научную работу, чтение художественной литературы либо отдых, вроде общения с друзьями.
Положив начало системе в 26 лет и используя ее до конца жизни, Любищев как будто завел внутри себя часы с обратным отсчетом. Мало того, что он как никто другой, осознавал всю важность и ценность каждого часа человеческой жизни, но и научился чувствовать время как нечто материальное. Даже дети профессора позже рассказывали автору книги, в лице Д. Гранина, о том, как заходили в рабочий кабинет к отцу с вопросом, отвечая на который профессор, сам того уже не замечая, ставил заметки начала и окончания беседы себе в дневник. Он делал это уже даже не смотря на часы! Как будто время стало для него чем-то осязаемым!
Он никогда не мог просто “убивать время”. Это всегда было временем познания, временем творения, временем наслаждения жизнью. Узнавая Любищева уже не можешь согласиться с привычным утверждением что “жизнь коротка”, ведь в ней можно так много успеть: и наработаться, и напутешествоваться, многое увидеть, услышать, прочесть, вырастить и воспитать детей.
Ежедневные записи
Ежедневные записи в дневнике были максимально сжаты. Вот реальный пример одного из дней жизни:
«Сосногорск. 0,5. Осн. Научн. (библиогр. — 15 м. Добржанский — 1 ч. 15 м.). Систематич. энтомология, экскурсия — 2 ч. 30 м., установка двух ловушек — 20 м., разбор — 1 ч. 55 м. Отдых, купался первый раз в Ухте. Извест. 20 м. Мед. газ. — 15 м. Гофман «Золотой горшок» — 1 ч. 30 м. Письмо Андрону — 15 м.
Всего 6 ч. 15 м.».
Прослежен весь день, вплоть до чтения газет. Наблюдается введенные профессором для удобства сокращения, вроде “Осн. Научн.” — основная научная работа. По окончанию месяца дневники перетекали в отчеты.
Месячные отчеты
Месячные отчеты содержали суммарно-потраченное время на различные сферы его деятельности.
«Основная научная работа — 59 ч. 45 м.
Систематич. энтомология — 20 ч. 55 м.
Дополнит. работы — 50 ч. 25 м.
Орг. работы — 5 ч. 40 м.
Итого 136 ч. 45 м.»
Каждый пункт имеет более детальную расшифровку по времени. Основная научная работа и 59 ч. 45 м. На что они были потрачены? Опять же все расшифровки были ниже в отчете:
«1. По таксонам — эскиз доклада «Логика системы» — 6 ч. 25 м
2. Разное — 1 ч. 30 м.
3. Корректура «Дадонологии» — 30 м.
4. Математика — 16 ч. 40 м.
5. Текущая литература: Ляпунов — 55 м.
6. Биология — 12 ч. 00 м.
7. Научные письма — 11 ч. 55 м.
8. Научные заметки — 3 ч. 25 м.
9. Библиография — 6 ч. 55 м.
Итого 59 ч. 45 м.».
И даже по некоторым их этих пунктов вроде “Биология” могла даваться расшифровка в виде:
«1. Добржанский «Мейнкайнд Эвольвинг». 372 стр., кончил читать (Всего 16 ч. 55 м.) — 6 ч. 45 м.
2. Анош Карой «Думают ли животные», 91 стр. — 2 ч. 00 м.
3. Рукопись Р. Берг — 2 ч. 00 м.
4. Некоро З., Осверхдо… 17 стр. — 40 м.
5. Рукопись Ратнера — 35 м.
Итого 12 ч. 00 м.».
Хоть такие подробности и кажутся излишними, но для системы нужно было знать все деятельное время. Не существует времени негодного к употреблению. Все время одинаково дорого. Каждый час засчитывается в счет жизни и все они равноправны.
План на следующий месяц базируется на накопленном опыте из предыдущих отчетов. Пример: планирую в следующем месяце прочесть художественную книгу, и из предыдущих отчетов знаю что в среднем прочитываю 20 страниц художественной литературы в час. Значение скорости чтения технической литературы или на иностранном языке будет другим, но полученным аналогичным способом.
Годовой отчет
Годовой отчет, как бы, подводит итоги. Суммирует часы потраченные на все категории деятельности, даже такие как общение, передвижение и домашние дела. Имея отчеты предыдущих лет, дает возможность сравнить и проанализировать дельту по всем категориям, учесть ее при планировании в следующем году.
Временами он рассылал отчеты друзьям. Назывались они “годичные послания”. Разумеется это была лишь выборка о том что сделано и над чем работает.
Зачем все это нужно
И к этому моменту уже, наверняка, у кого-нибудь созрел вопрос: кому нужна вся эта отчетность в письменном виде, перед кем я должен отчитываться? Ответ прост — перед самим собой. Это элементарное самовнимание, интерес к самому же себе. Так, в одном из годовых отчетов Любищева в группе “Развлечения” фигурировала цифра 65. “Развлечения — 65 раз”. Но что такая информация может дать нам с Вами? Можем ли мы оценить много это или мало, когда нам не с чем сравнивать? Даже приблизительную цифру применительно к себе сложно назвать. Получается, что мы сами о себе многого не знаем. Больше ли мы с годами читаем, сколько времени уходит на ту или иную деятельность, как ежегодно меняется наша продуктивность, интересы? Автор документальной повести “Эта странная жизнь” Даниил Гранин убежден, что Время — это народное богатство как леса и озера, и пользоваться им следует разумно, не губить. Автор высказывает мнение, что рано или поздно детей уже в школе будут учить “время-пользованию”, с детства воспитывать любовь ко времени как к природе. И с этими утверждениями, пожалуй, трудно не согласится.
В завершение
Разумеется, система Любищего не является готовым универсальным инструментом. Она и не планировалась быть таковой. Он годами оттачивал ее под себя, подбирая комфортный и, вместе с тем, необходимый уровень детализации дневников и отчетов, удобное для него чередование видов деятельности, необходимое для плодотворной работы количества сна. Но, вместе с тем, его система не является одним из очередных творений теоретиков time management’а, базирующихся на громких мотивирующих изречениях. Он просто свято верил в ценность каждого часа прожитой жизни и верно следовал целям, поставленным им самим же.
P.s. Если мне, используя краткое изложение, удалось донести до Вас главную идею и заставить триггер ответственности за Ваше время переключится в положение “Вкл”, значит моя основная задача успешно выполнена, а Вам удастся добиться чего-то бОльшего в вашей жизни, будь-то лишние прочитанные книги, изученный иностранный язык или просто достижение поставленной цели.
