Предисловие.
Конец декабря, все подбивают итоги, и я не исключение. Steam услужливо подсунул мне статистику: за год я запустил 43 игры. Из них 33 — релизы этого года, остальные 10 — закрытие гештальтов прошлых лет. Цифры достаточные, чтобы держать руку на пульсе индустрии, не выпадая из реальности. Я не играл слишком много, но и не играл слишком мало — меня устраивает.
И вот, мысленно сидя в зрительном зале The Game Awards, я поймал себя на остром приступе снобизма. Я смотрел на номинантов, на всю эту сверкающую мишуру и понимал: моей игры года здесь нет и не будет. Это неизбежно породило главный вопрос:
«А что бы назвал “игрой года” я сам?»
И поскольку я называю себя "гейм-дизайнером”, то для меня оценка сводится не к тому, что игра показывает, а к тому, как она это делает. И в этом году, на мой взгляд, самый честный и увлекательный диалог предложила одна бездонная игра, из дна которой и нужно выкоробкаться.
Без тени сомнения моей личной GOTY стала — White Knuckle.
(P.S почти все гифки ниже были взяты и нарезаны из видео byebyebirdie, спасибо за красивое сопровождение статьи, и если игра зацепит, советую глянуть его канал!)
На протяжении ВСЕГО ГОДА я искал возможность о ней поговорить, потому что искренне хотел подсветить этот инди-алмазик. У этой игры преступно много хороших качеств и почти нет плохих. Больше того, скажу честно, мне не хватит объёма этого мутировавшего формата, чтобы расписать каждый нюанс подробно. Но я должен вас убедить, так что приступим к делу.
Чтобы не быть голословным и систематизировать этот поток любви в продуктивный анализ для вас, я прогоню свою “игру года” через 5, вполне реальных, критериев. Это те столпы, по которым, на мой взгляд, и нужно оценивать качество работы:
Ядро — «Что я делаю?»
Системы — «Какие решения я принимаю?»
UX/Фидбек — «Что и как я вижу?»
Ставки — «Чем я рискую?»
Прогресс — «Что я получаю и зачем?»
Сразу предупрежу: дальше текст сменит тональность. Я не хочу лить воду и пытаться превратить конкретные системные заметки, сделанные во время реплея, в очередное эссе. Ведь с одной стороны я всё ещё продаю вам эту игру как лучшую в году, с другой я включаю режим профессионального занудства. Я буду разбирать механики так, как если бы писал по ним документацию, деконструируя саму игру.
Да, я объясняю свою игру года, и тут же провожу её кейс-стади.. Делать что-то одно, видимо, не в моём репертуаре. Так что… начнем!
Ядро — «Что делаю?»
Начинать анализ любого проекта стоит с его “фасада”. В индустрии существует золотой стандарт проверки идеи на прочность: Elevator Pitch. Если вы не способны объяснить суть своего проекта за время поездки в лифте (в одно предложение), значит, фундамент идеи размыт, а идея может вовсе не зацепить. White Knuckle проходит этот тест на отлично. Её one-liner формулируется мгновенно и создает богатую на детали картину в голове:
«Хардкорный симулятор выживания и скалолазания, где ты пытаешься выбраться со дна бесконечной бетонной мегаструктуры»
Эта ясность первое, что цепляет. И “обложка” игры (её визуальный и концептуальный образ) продает этот опыт даже эффективнее текста, так как за привычным жанровым хуком скрывается жесткая рамка мира.
Сеттинг же здесь выполняет вполне утилитарную геймплейную функцию. Вместо абстрактных скал или спортивных залов, мы имеем Sub-structure 17, что развязывает руки разработчикам на создание интересных геймплейных/нарративных решений. Эстетика игры вызывает ассоциации с мангой ”Blame!” — это бесконечный, давящий индустриальный лабиринт, существующий по своим, чуждым человеку законам. Сверху накладывается популярный сегодня слой “аналогового хоррора” и эстетики лиминальных пространств (The Backrooms, SCP).
Для дизайнера важно понимать, зачем это сделано. Выбранный визуал меняет восприятие механики. Игрок занимается тем же, чем и в Getting Over It или, чуть более похожие, Beton Brutal и Lorn's Lure, однако контекст трансформирует эмоцию “спортивной злости” в животный страх и желание выжить. Мир здесь выступает в роли пассивного антагониста, создавая напряжение без необходимости спамить врагами каждую секунду.
Здесь вступает в силу ещё и нарративно-дизайнерский прием — Нарративные лакуны. Игра намеренно оставляет пробелы в лоре:
Что такое Sub-structure 17?
Почему мы оказались внутри?
Какова природа местных существ?
Что ждёт нас на самом вверху?
Отсутствие ответов заставляет игрока задаваться вопросами и создавать теории. Это классический приём сторителинга через окружение, работающий на удержание.. У игрока формируется двойная мотивация:
Механическая: Добраться до верха (выжить).
Исследовательская: Понять природу этого места.
Неизвестность заставляет внимательнее смотреть по сторонам, искать записки, анализировать окружение. Таким образом, нарратив становится двигателем для геймплея, заставляя двигаться вперед ради крупиц информации, которые в свою очередь подкрепляют геймплей.
И ещё один важный момент. Игрок всегда ищет знакомые образы, чтобы построить ментальную модель игры. White Knuckle грамотно использует существующие референсы. Механически мозг игрока считывает "сложный клаймбинг/паркур", визуально — "интернет-хоррор". Эта комбинация узнаваемых элементов снижает порог входа: человек сразу, на примерном уровне, понимает правила игры, но их необычное сочетание создает ощущение уникальности и новизны.
Мувмент и управление.
White Knuckle держится на одном конкретном действии, которое многие бы ошибочно причислили к паркуру. Однако паркур в играх традиционно фокусируется на инерции, потоке и сохранении скорости в горизонтальной плоскости. Здесь же мы имеем дело с скалолазанием. Разница проста: вместо скольжения по поверхности мы постоянно боремся с гравитацией, ищем опору и просчитываем каждый следующий захват.
Это создает редкое для игр ощущение физической вовлеченности. Большинство современных проектов сводят вертикальное перемещение к автоматической анимации (серия Assassin's Creed или Watch Dogs) или абстрактной головоломке (условности ради пусть будет Ghost Of Tsushima).
White Knuckle возвращает игроку чувство тела через контроль конечностей. Да, здесь присутствует явная игровая условность: мы управляем двумя руками, левитирующими без корпуса и ног (хотя они, по сути, есть пусть и в самом упрощенном виде, ведь мы можем стоять на поверхности). Но это, на самом деле, усиливает эффект присутствия. Функциональность рук доведена до абсолюта, и отсутствие остальных частей тела лишь фокусирует внимание на главном инструменте взаимодействия с миром.
Реализовано это через обманчиво простую, но требовательную схему управления. Взгляд и направление рук привязаны к мыши, а “хват” жестко закреплен за кнопками: ЛКМ отвечает за левую руку, ПКМ — за правую.
Такое решение поначалу создает ощутимый когнитивный диссонанс. Мозг, привыкший к однокнопочным действиям, на на шутку начинает путаться, и даже на поздних этапах игры сохраняется риск пережать не ту клавишу в критический момент. Однако этот барьер, ой как хорошо, работает на иммерсию: вы вынуждены думать о своих руках, осознанно координируя каждое движение.
Я всегда утверждал, что качественная система перемещения — это отдельный вид искусства. И хороший мувмент обязан соответствовать трем критериям:
Полный контроль и предсказуемость. Персонаж делает ровно то, что вы нажали.
Прозрачность ошибки. В случае падения вы четко понимаете причину: не допрыгнул, передержал кнопку, выбрал плохой угол.
Интуитивное обучение. Прогресс происходит через мышечную память и ощущение ритма, а не через заучивание таймингов.
White Knuckle попадает в десятку по всем пунктам. Её механика идеально синхронизирована с сеттингом: техничное выживание в вертикальном лабиринте требует именно такого уровня контроля.
И сердце системы тут — раздельное управление руками (что мы проговорили уже) в совокупности с независимой выносливостью для каждой из них. Там, где обычно стамина — это общая "батарейка" персонажа, здесь это инструмент ритма. И этот встроенный ограничитель трансформирует простое перемещение в, технически, менеджмент ресурсов.
В результате рождается уникальный игровой ритм:
«Хват → расслабление → перехват»
И подвязывается петля обратной связи:
«Решение → действие → результат»
Любая потеря темпа или ошибка в расчете опоры считывается игроком мгновенно.
Базовые правила элементарны: две руки, держись и лезь. Это просто, а значит Easy to learn, но за ним скрывается глубокое Hard to master. Потолок мастерства здесь как минимум в:
Синхронном ритме смены рук.
Использование микро-пауз для восстановления.
Точность инерционных прыжков.
Хладнокровие при принятии решений.
(И ещё некоторых механиках, о которых мы ещё поговорим)
А самое важное: игра тестирует эти навыки под давлением. Страх ошибки и потеря контроля запланированная часть дизайна, проверяющая вашу дисциплину в стрессовой ситуации.
Системы — «Какие решения я принимаю?»
Если мувмент это физиология игры, то системами будет её интеллект. Как только игрок осваивает базовое управление руками, White Knuckle накладывает сверху слой инструментов, превращая восхождение из чисто механического процесса в стратегический. Предметы здесь представляют собой инструменты с четко выраженной утилитарной функцией. Молоток, скальные колья, копья и их взрывные/с веревкой модификации — это целый арсенал в распоряжении игрока.
В гейм-дизайне существует важнейшее понятие — Player Agency (агентность игрока). Это способность игрока осознанно влиять на состояние игрового мира и ход событий. В White Knuckle инструменты ровно для этого и нужны, они позволяют:
Создавать новые, искусственные точки опоры там, где их “не предусмотрел” левел-дизайн.
Обезопасить опасные участки маршрута, создавая “cтраховку”.
Открывать альтернативные пути, минуя сложные секции за счёт ресурсов.
Здесь напрашивается прямая параллель с Death Stranding. В обоих случаях мы видим, как инвентарь перестает быть просто "рюкзаком с хламом" и становится набором ключей к пространственным задачам. И так вы, вместе с инструментами, вместо пассивного сканирования маршрута, начинаете его проектировать. Стена слишком гладкая? Вбей колышек. Прыжок слишком рискованный? Используй копье с веревкой.
Самое вкусное в этом дизайне то, что инструменты дополняют систему мувмента, а не заменяют её. Вы всё ещё вынуждены лезть, контролировать хват и следить за стаминой, но теперь у вас появляется вариативность подхода. Ближе к поздним этапам игра и вовсе начинает заигрывать с классикой, подкидывая телепортеры и манипуляторы временем в духе Prince of Persia (фанаты, держитесь, эта механика возврата времени ощущается именно так, как вы мечтаете).
И игра демонстрирует свою глубину, не проговаривая каждое взаимодействие прямым текстом. Она намекает, поощряя игрока к экспериментам и любопытству. И это приносит свои плоды: мир White Knuckle начинает раскрываться как сложная сеть системных связей.
Ярчайшим примером такого подхода служит простое копье с бомбой на конце, предлагающее несколько применений, которые вы открываете самостоятельно:
Основное назначение — уничтожение надоедливых насекомых, мешающих подъему.
Неочевидное применение — использование его как "рокет-джампа". Взорвав копье под собой, игрок получает мощный импульс для ускорения, преодоления больших дистанций или спасения от падения.
Ещё одна скрытая функция — уничтожение вендинговых автоматов для получения бесплатных припасов.
Подобные сценарии результат работы принципа Emergent Gameplay (эмерджентного геймплея). Вместо жестко прописанных скриптов мы получаем набор правил, взаимодействие которых рождает уникальные ситуации. Игра поощряет вопрос:
«А что, если?...»
Такие моменты пересечения систем заставляют чувствовать, что ты полноценно осваиваешь правила этого мира.
Инвентарь и вес.
После разбора инструментов логично перейти к механике, которая удерживает этот арсенал в равновесии: Инвентарь и вес. Если игра дает вам мощные средства для взаимодействия с миром, она обязана выставить счёт за желание "быть готовым ко всему".
В игре, ставящей во главу угла физику тела и выносливость, наличие бездонного кармана для 64 кирпичей, трех слонов и месячного запаса еды выглядело бы абсурдом даже для игровой условности. Поэтому White Knuckle вводит жесткую корреляцию: каждый предмет в рюкзаке — потенциальный перегруз.
Скорее всего, под капотом работает простой код пороговых значений (условно: <10 предметов — норма, >10 — легкий перегруз и т.д), но нас интересует результат: влияние на мувмент игрока. Теперь менеджмент инвентаря это непрерывно важный процесс. Вы вынуждены постоянно калибровать риски:
Что необходимо "здесь и сейчас"?
Что пригодится через сто метров подъема?
Что придется сбросить прямо в пропасть ради скорости или безопасности?
Я вот люблю, когда в рюкзаке есть запас чего либо. Лишний кол, лишняя консерва и пару жуков для вендингового аппарата (который я увижу не скоро, но надо дотащить!) — это моё ментальное успокоительное. Чувствуешь себя готовым ко всему. Но в какой-то момент ты осознаешь, что летишь вниз не потому, что совершил ошибку в движении, а потому что полчаса назад решил, что тебе абсолютно точно понадобится тот жук. Так я узнал, что цена одного жука — это весь мой прогресс за последние полчаса…
Ограничение рук и роуг-лайт.
Но между “уже использованным предметом” и “предметом лежащим в инвинтаре” должно же быть что-то ещё, само действие? И оно есть, но с одним но; если рука держит инструмент — она не держится за опору.
Это очевидное и гениальное в своей простоте ограничение. Инструменты автоматически становятся дилеммой, перестав быть “волшебной кнопкой помощи”. Вы платите за полезность предмета мгновенным риском сорваться. Менеджмент снаряжения происходит в реальном времени, становясь частью экшена. Вы буквально жонглируете своей безопасностью, решая, в какой момент разжать пальцы ради использования молотка или копья.
Вполне реальная, и довольно частая, ситуация может выглядит примерно так: Вы нашли место, где не за что уцепиться. Вы висите на одной левой руке, пока правая тянется за молотком и колом. В этот момент таймер выносливости левой руки начинает неумолимый отсчет. У вас есть, скажем, четыре секунды, чтобы достать из инвентаря, прицелиться и забить кол. Промедлите — рука откажет, и вы упадете. Поспешите — промахнетесь или уроните драгоценный расходник. Игра заставляет вас спрашивать себя:
«Хватит ли мне сил обеспечить себе безопасность, или попытка стать осторожным сейчас и есть самая большая опасность?»
Сверху на эту физическую основу ложится экономический слой. Я затрону его лишь поверхностно, так как он тесно переплетен с прогрессией, но упомянуть надо всё таки здесь и сейчас.
Экономический слой здесь работает на усиление значимости решений игрока. Сбор валюты ("жуков"), взаимодействие с вендинговыми автоматами и терминалами улучшений создают контекст для планирования забега. Вся экономика вращается вокруг трех осей:
Накопление. Сбор ресурсов, сохраняющихся между забегами.
Конвертация. Обмен валюты на расходники и, что критично, на одноразовые точки сохранения.
Модификация. Получение баффов у "компьютерных стоек", влияющих на эффективность сбора, регенерацию стамины или лимиты инвентаря (некоторые, кстати, тоже стоят денюжку).
И экономика здесь избегает превращения игры в бухгалтерский калькулятор. Она лишь добавляет веса вашему выбору маршрута. Вы рискуете жизнью ради "жука" не ради цифры на счёте, а ради возможности купить лишний кол или точку сейва перед сложным участком.
UX/Фидбек — «Что и как я вижу?»
Очевидное стоит проговорить сразу: с технологической точки зрения White Knuckle — это антипод современного ААА-блокбастера. Никакого фотореализма или motion capture. Однако, с позиции гейм-дизайна, выбор в пользу стилистики Low-Poly/PS1-эры здесь продиктован конечной целью по передаче опыта для игрока.
Визуал как навигация.
Для проекта, где вы принимаете десятки микро-решений в минуту, критически важно мгновенно считывать геометрию, а перегруженная деталями картинка стала бы врагом. "Шумный" реализм часто маскирует геометрию уровня, заставляя игрока гадать: "Это выступ или просто текстура?". White Knuckle предлагает игроку железную "грамматику" уровня, исключающую двусмысленность:
Цветовая кодировка. Если поверхность подсвечена красным — это гарантированный сигнал возможности, аналог "жёлтой краски", только стилистически обоснованный.
Физическая логика. Видите уступ? Да он маленький, но вы же его видите? Значит, за него можно ухватиться.
Здесь отсутствуют невидимые стены или обманчивые коллизии. Такая предсказуемость позволяет "читать" уровень на лету, не отвлекаясь на проверку текстур. А главное — честность правил перекладывает всю ответственность на игрока: любой срыв воспринимается как личная ошибка исполнения, ведь игра дала всю необходимую информацию.
При этом виузуал поддерживает тон аналогового хоррора. "Мыльная", “пиксельная” картинка делает мир чужим и тревожным, работая как направляющая: она убирает лишние раздражители, фокусируя на действии, но сохраняет густую атмосферу дискомфорта.
Диегетический дизайн.
Но главная победа UX заключается в отказе от привычного игрового интерфейса. White Knuckle делает смелый шаг в сторону диегетики. За исключением инвентаря, игра избегает общения с пользователем на языке абстрактных цифр и полосок здоровья. Ведь у неё есть объекты мира и тело протагониста.
Ваши руки — это и есть ваш HUD. Они служат основным каналом информации. Состояние хвата, уровень усталости, готовность сорваться — всё это считывается напрямую через анимацию и визуальные эффекты на самих конечностях.
Это решение замыкает круг с основной механикой: раз ядром игры является физическое взаимодействие руками, то и обратная связь должна поступать через них же. Игрок смотрит на мир, а не сквозь интерфейсную сетку.
Что касается взаимодействия с другими системами, они также встроены в физическую реальность игры:
Вендинговые автоматы буквально являются настоящими механизмами. Вы физически вставляете валюту-"жуков", нажимаете кнопки, и предметы с лязгом выпадают в лоток. Это микро-взаимодействие подкрепляет веру в реальность происходящего: вы не открыли меню магазина, вы совершили действие в пространстве.
Компьютерные терминалы превращают роуглайт-функции в часть лора. Точки сохранения здесь это процедура клонирования вашего образа. Баффы — это буквально мутации, которые вы выбираете и физически вводите инъекцией в руку. И всё это на экране терминала (с собственным курсором и стилизованной ОС).
Ну и кнопки, доски, люки, коробки с припасами, записки, да в целом ВСЁ, что имеет хоть какое-то предназначение для игрока, имеет своё логическое, физическое воплощение в игре.
Диегетический интерфейс устраняет барьер между механикой и повествованием. Игрок быстрее принимает правила мира как истину, потому что они подаются через понятные физические метафоры.
Пейсинг и страх.
Хотя это выходит за рамки UX, я хочу рассмотреть инструмент, диктующие темп восприятия информации, тобишь это вполне попадает под категорию “фидбека”.
И так интерфейс и визуал дают вам данные, но пейсинг определяет, как быстро вы обязаны их обработать. Мир здесь не будет пассивно ожидать вашей ошибки, он активно вас подгоняет, выступая в роли агрессора. Каждая секция предлагает уникальные левел-дизайнерские находки, НО всегда лишь в связке с вполне конкретными угрозами.
Ярчайший пример — поднимающаяся снизу субстанция в первой секции игры. Эта жижа функционирует как осязаемый таймер, безжалостно пожирающий пространство под ногами. Упадешь в неё вниз головой — умрешь. Наличие такой угрозы создает перманентное фоновое напряжение. Восхождение перестает быть медитативной головоломкой, трансформируясь в лихорадочный побег, где время на раздумья становится дефицитным ресурсом, который надо заслужить.
И, чтобы обойтись без спойлеров, скажу лишь одно: одной жижей дело не ограничивается. Местные монстры и фауна видит в вас добычу. Незнание методов борьбы с этими существами, помноженное на густую атмосферу и постоянную мысль “не упади”, генерирует обратную связь в виде постоянно потных ладошек. Без элемента “жертвы” и постоянной погони опыт потерял бы свою остроту. Наличие хищника превращает сухую механику скалолазания в животный опыт выживания.
Это подводит нас к финальному аккорду UX-дизайна: созданию идеального моста к Ставкам. Раз атмосфера постоянно держит вас в тонусе, заставляя ошибаться, игра обязана дать ответ на вопрос:
«Что именно я потеряю, если поддамся панике?»
Ставки — «Чем я рискую?»
Мы разобрали, как игра управляет вашим телом через мувмент и вниманием через UX. Теперь пора обсудить то, что стоит на кону — систему Ставок. Здесь происходит слияние пейсинга, сложности и атмосферы в единый механизм давления.
Логическая цепочка здесь:
Под внешним давлением качество вашей игры падает → Вероятность ошибки возрастает → Цена ошибки в этой игре экстремально высока.
В результате каждое, даже микроскопическое решение обретает колоссальный вес. Хоррор здесь рождается из простого императива: “лезь выше, иначе будет хуже”.
Важно отметить фундаментальное отличие местного давления от привычных роуглайтов. В большинстве представителей жанра конечная ��ель существует где-то в абстрактном будущем: вы когда-нибудь закроете забег, когда-нибудь откроете весь контент. В White Knuckle цель пугающе конкретна и физична — Вершина. У игры есть осязаемый “конец”, и вы понимаете, что добраться до него получится далеко не с первой попытки. Поэтому давление работает гораздо сложнее простого таймера. Оно служит постоянным напоминанием: каждый лишний риск угрожает отнять попытку, в которой вы, возможно, были ближе к финалу, чем когда-либо.
Высота как капитал.
В этой экосистеме высота трансформируется в накопленный капитал, и этот актив требует защиты. Игра отказывается от автоматических чекпоинтов, перекладывая ответственность за сохранение прогресса лично на игрока.
Здесь работает механика "Дискет" — редкого расходного материала, который необходимо найти или купить. Точки отдыха между секциями (местные "костры", если проводить осторожную аналогию с Souls-like) дают лишь возможность перевести дух. Чтобы закрепить успех, вы обязаны потратить физический ресурс — дискету. И этот выбор всегда мучителен:
«Потратить драгоценный сейв сейчас, обезопасив последние 20 минут пути, или рискнуть и донести его до следующей, более сложной секции?»
Ситуацию усугубляет хрупкость этой страховки. Запись на дискету дает право лишь на одну попытку респауна. Потратив этот "второй шанс" и умерев снова, вы отправляетесь в самое начало, на дно мегаструктуры.
Именно этот нюанс генерирует эмоции чистого, концентрированного отчаяния, когда рука тянется к ALT+F4. Боль от падения здесь имеет специфический привкус: это боль от осознания, что вы были высоко, вы были близко, но ваша собственная жадность (сэкономил дискету) или ошибка исполнения (потратил попытку впустую) обнулили часы усилий. Высота — это валюта, которую очень легко потерять.
Однако этот “рейджквит” обладает странным вкусом… Спустя короткое время (если уж закрыли игру), я, например, ловил себя на непреодолимом желании вернуться и взобраться снова. White Knuckle дарит специфическое ощущение подлинной борьбы с миром. Эта притягательность строится на ценности преодоления: Мегаструктура кажется достойным, честным противником, и каждый метр, отвоеванный у гравитации, воспринимается как личная победа над собственным страхом и дискоординацией.
Шорткаты.
Система срезов (шорткатов) здесь функционирует как механизм повышения ставок. Давление среды постоянно подталкивает к поиску способов ускориться, и White Knuckle предоставляет такую возможность на двух разных уровнях.
На микро-уровне шорткат — это ваше умение “взломать” левел-дизайн инструментами. Вы создаете искусственные точки опоры там, где их быть не должно, тратя ресурсы и рискуя сорваться во время манипуляций с молотком или колом. Здесь работает:
Мастерство позволяет купить срез чистым исполнением сложного прыжка.
Расходники дают возможность проложить путь там, где нет зацепов.
Инвентарь определяет, потянете ли вы этот риск с текущим весом.
На макро-уровне игра предлагает полноценные альтернативные маршруты — отдельные враждебные зоны, позволяющие проскочить целую секцию мегаструктуры. Вы выбираете путь, где плотность угроз и сложность рельефа значительно выше, но в награду получаете огромный скачок по вертикали. Это зоны экстремального риска, где любая ошибка мгновенно обнуляет ваш прогресс, но искушение сэкономить время под давлением преследователей становится почти невыносимым.
Бесплатного ускорения тут не будет. Любой выбор значим и несет последствия. Шорткаты идеально синергируют с идеей “капитала высоты”: чем выше вы находитесь, тем сильнее соблазн срезать путь ради темпа, и тем страшнее цена потенциальной ошибки. Игра ставит вас перед дилеммой: вы должны выбрать, насколько вы готовы платить за скорость собственной безопасностью.
Да, ставки здесь жесткие, и порой кажется, что игра издевается. Однако она избегает того, чтобы оставлять вас в состоянии абсолютного тупика. Здесь в дело вступает мета-прогрессия, которая валидирует ваши усилия и трансформирует разочарование от падения в конструктивный опыт.
Прогресс — «Что я получаю и зачем?»
В играх с высокой сложностью награда часто становится камнем преткновения. White Knuckle выбирает самый честный и одновременно самый сложный путь мотивации. Основной прогресс здесь происходит внутри самого игрока. Мы привыкли видеть рост персонажа через увеличение полоски здоровья, урона, опыта (циферки особенно хорошо въедаются в память, это правда), однако здесь, уровневая система находится в вашей голове и пальцах.
Это возвращает нас к тезису из начала разбора: перед нами симулятор скалолазания. Главное достижение здесь — телесное. Вы становитесь лучше, потому что ваши руки (и реальные на мышке, и виртуальные на экране) начинают работать синхронно. Вы начинаете:
Чище держать ритм смены хвата.
Мгновенно считывать геометрию уровня, видя готовый маршрут.
Хладнокровно управлять рисками, понимая, где можно ускориться, а где необходимо замереть.
Осознанно использовать расходники. Если в начале игры кол в стене — это паническая попытка спастись, то спустя пять часов — это расчетливый инструмент для среза сложного участка.
Эволюция от “использования костылей” к “оптимизации маршрута” дарит редкое чувство подлинного мастерства. Это тот самый момент, ради которого существуют подобные игры: вы проходите секцию, казавшуюся невозможной час назад, с грацией профессионала, и понимаете, что это сделали ВЫ, а не прокачанная характеристика персонажа.
Крвиая сложности.
Этот внутренний рост требует соответствующего внешнего вызова. Гейм-дизайн тут мастерски работает с кривой сложности, удерживая игрока в состоянии потока постоянно. Игра каждый раз повышает ставки, предлагая всё более изощренные задачи, соответствующие вашему возросшему скиллу.
При этом старые, начальные секции не перестают выполняют важную психологическую функцию. Возвращаясь туда после смерти, вы обнаруживаете, что некогда непреодолимые препятствия теперь проходятся на автомате. Эти участки служат четкой точкой отсчета, валидирующей ваш прогресс. Они ощущаются как заслуженная награда, позволяя щегольнуть мастерством перед самим собой.
Важнейший аспект баланса здесь — честность. Поздние испытания органично вырастают из ранних уроков совмещая их в нечто новое. При неизменности базовых правил, требования к чистоте исполнения и концентрации возрастают многократно. Благодаря этому поражение считывается как сигнал “я ещё не дорос”, а победа становится доказательством работы над самим собой, исключая фактор случайности. Высокий риск здесь допустим именно потому, что рост сложности воспринимается справедливым.
Левел-дизайн.
Всё вышеописанное — ритм, стамина, экономика — звучит отлично. Но именно левел-дизайн собирает эти элементы в работающую конструкцию. Он здесь выступает в роли постановщика ситуаций.
Уровень выполняет конкретную утилитарную функцию:
Дозирует напряжение, чередуя спокойные участки с проверками на прочность.
Подбрасывает шорткаты ровно в те моменты, когда вы начинаете уставать.
Создает геометрию, где выбор “достать инструмент или держаться” становится реальной проблемой.
Технически White Knuckle использует гибридную схему. Игра состоит из крупных секций, внутри которых находятся цепочки более мелких “комнат” с бутылочными горлышками. Сами комнаты сделаны вручную: каждый выступ и ловушка стоят там, где их поставил дизайнер. Однако порядок этих комнат меняется при каждом забеге.
Такая комбинация ручного качества и процедурной перетасовки решает проблему скуки. Вы учитесь проходить конкретные препятствия, но никогда не знаете, что ждет за следующим поворотом. “Случайность” здесь работает внутри жестких рамок, сохраняя качество проработки линейной игры при реиграбельности роуглайта.
Мета-прогрессия.
Финальный штрих, удерживающий интерес на длинной дистанции — роуглайт-структура, о которой мы поговорили ещё в самом начале немного. Будь игра строго линейной, вы бы просто заучили идеальный маршрут, и магия исчезла бы после первого прохождения. Мета-прогрессия здесь нужна для поддержки ваших усилий.
Эта система работает в тандеме с вашим личным скиллом. Пока ваши руки учатся лучше нажимать кнопки, игра подкидывает новые возможности: открываются свежие инструменты, аугментации и расходники. Напомню ещё и о существовании механики “банка” (привет фанатам The Binding of Isaac), позволяющая сохранять валюту-жуков для будущих забегов, облегчая старт.
В сухом остатке мета-прогрессия здесь служит отличным мотиватором. Она расширяет ваш тактический арсенал и дает ощущение постоянного движения вперед, даже если конкретный забег закончился неудачей.
Выводы.
Я прекрасно понимаю, что White Knuckle — продукт специфический. Она может отпугнуть сложностью, визуалом или своей бескомпромиссностью. Однако с точки зрения гейм-дизайна — это ювелирная работа, к которой невозможно придраться.
Есть лишь один момент, который формально можно записать в минусы. Игра всё ещё находится в Early Access. У неё пока нет финальных титров и завершенной сюжетной дуги. Для кого-то отсутствие возможности “пройти игру до конца” здесь и сейчас станет барьером.
Однако я настаиваю: этот статус здесь — простая формальность. Основной цикл уже замкнут. Ядро (руки+стамина+ритм), ставки (давление+потеря прогресса), прогресс (мастерство+вариативность) и левел-дизайн уже дают полноценную “игру, в которую играют”, а не “демку, которую ждут”. А если вы возвращаетесь в игру, то ради самого процесса и роста мастерства, игнорируя отсутствие финальной катсцены.
Кредит доверия к разработчикам у меня абсолютный. С момента “выхода” в апреле 2025-го игра получает масштабные обновления, обрастает QoL-улучшениями и новыми секциями. Контент здесь добавляется внутрь формулы, расширяя вариативность и углубляя тактику, вместо простого растягивания хронометража. А в ожидании финальных глав нас развлекают отличными полноценными сайд-активностями: от хоррор-ивентов в духе Alien: Isolation до сезонных режимов вроде нынешнего новогоднего.
Уже сейчас White Knuckle предлагает порядка 20 часов предельно насыщенного геймплея. Это ощущается как один из самых сильных опытов раннего доступа на моей памяти. Вместо “сырого продукта с обещаниями” мы имеем полноценную игру.
Даже если вы читаете этот текст, когда игра уже добралась до релиза 1.0 — всё сказанное остаётся в силе. А тем, кто сомневается, стоит ли начинать сейчас, скажу так: СТОИТ. Поверьте, когда выйдет финал, вы с тем же удовольствием вернётесь, чтобы добить последние метры.
Я настолько уверен в этой игре, что готов п��дкрепить слова делом. Три копии White Knuckle я разыграю среди подписчиков в своём Telegram-канале!
И кхм-кхм, подводя итоги;
Я редко позволяю себе роскошь столь сильной эмоциональной привязанности к проекту. В год, когда индустрия заваливает нас масштабными RPG и сюжетными блокбастерами на сотни часов, я осознал одну важную вещь: я ценю плотность гейм-дизайнерской логики превыше любого объема контента. White Knuckle — это сгусток чистого системного взаимодействия, где каждая шестеренка подогнана друг к другу с фанатичной точностью.
Существуют ли игры лучше по бюджету или размаху? Безусловно. Однако уровень связности механик и честности правил здесь достигает той критической массы, которую я тщетно искал в более крупных релизах 2025 года. Для меня этот проект стал напоминанием о самой сути нашей профессии — создании опыта через ограничения, а не через избыточность. Это квинтэссенция того, за что я люблю игры и почему продолжаю их деконструировать.
И увидимся там, где секретов больше → t.me/slepokNT 👀
