Я хотел бы поделиться с сообществом одним текстом, который я совершенно случайно обнаружил в журнале «Микропроцессорные средства и системы», в выпуске 2/1989 на стр. 60-65 (автор — некто Е.В. Лишак). К сожалению, не нашел ничего подобного в интернете (плохо искал?), а ведь несмотря на год выпуска и некоторые архаизмы, затрагиваемые в статье проблемы весьма актуальны и сейчас. Хотя в свете непрерывно повышающегося уровня жизни многие из нас уже просто платят за ПО так же просто, как за покупки в продуктовых магазинах, не задумываясь, что, наверное, ПО и хлеб — категориально разные понятия.
Не утомляя больше философией, перейдем к тексту статьи:
под катом много текста и совсем нет картинок, ни одной
Чтобы понять, какова сейчас практическая, я бы сказал, экспериментальная экономика информатики, ознакомимся с двумя цитатами:
Как видно, экономика информатики уже выходит из коротких штанишек натурального хозяйства. Программный продукт стали делать не только для себя, но и для других. А как продавать?
Приведенные цитаты говорят о том, что продавать информацию — дело трудное. На первый взгляд, естественное, но, видимо, неверное решение — эту трудность преодолеть силой, т.е. совершенствовать правовую охрану собственности на информацию [3]. Ниже я попытаюсь показать, что такой путь обречен на неудачу (да простят мне это авторы [3], тем более, что я и сам не знаю, как выйти из создавшегося положения).
Написанное ниже не содержит конструктивных предложений по «построению экономики информатики». Я только попытался выделить некоторые закономерности, позволяющие эту проблему проанализировать с одной из возможных сторон. Большую помощь в этом мне оказал Л.Л. Петрович. Он дал мне начальное (послевузовское) экономическое образование, но не несет ответственности за все нижеизложенное.
Некоторые говорят, что теперь программисты свои программы не пишут, а производят. Ну что ж, давайте проанализируем, чем отличается изготовление программы для ЭВМ от, скажем, испекания булки.
Рассмотрим процесс производства продукции (неважно какой: программного продукта, видеофильмов, столовых ложек, автомобилей или телефонных справочников) с информационной точки зрения. Этот процесс можно разбить на две стадии: разработка (итог этой стадии — комплект документации, опытный образец, модель, эталон и др.) и изготовление (получение некоторого числа экземпляров изделия).
При разработке накапливается информация о будущем продукте и создается носитель (или несколько разных носителей) с информацией, необходимой для изготовления продукта. Примеры носителей — штамп столовой ложки, документация на изготовление хлебобулочного изделия, типографские матрицы телефонного справочника, технологическая и конструкторская документация, дискета с программами для станков с ЧПУ, магнитная лента с подлинником программного продукта, оригинал видеофильма.
При изготовлении эта информация (или только часть ее) переносится на материальные носители, которые вместе с этой информацией и являются изделиями. С информационной точки зрения стадия изготовления — это копирование.
Итак, производство ПО и булки ничем не отличается? Пусть так.
Однако экономика — это свойства не только производства, но и распределения. А вот эти-то свойства у булки и программы ЭВМ существенно разные. В этом смысле, если программу и можно сравнивать с изделием хлебопекарной промышленности, то только с теми пятью хлебами, которыми Христос накормил всех. Программы и булки распределяются в обществе по разным законам, и законы эти определяются еще на стадии производства, что я и попытаюсь показать ниже.
Съедая булку, «потребляем» ли мы вместе с ней ее рецепт? Если не очень голодны, и у нас есть выбор, то мы будем есть не любую булку. Мы захотим попробовать новый сорт булок. Из чистого любопытства. И, съев булку-незнакомку, мы, можно сказать, «потребили» информацию, содержащуюся в рецепте. Но не всю.
Рецепт изготовления булки, полученный на стадии разработки изделия, состоит из двух принципиально различных (для данного потребителя) частей. Вместе с булкой мы получили только ту часть информации, содержащейся в рецепте, которую в состоянии воспроизвести, выпекая подобную булку к приходу гостей. Назовем эту часть потребительной информацией. С тех пор, как изобретатель булки с изюмом продал свой первый экземпляр, он не является более собственником этой идеи (если клиенты знают, что такое изюм).
Другая часть информации осталась у хлебопека. Мы съели булку, поняли, что вкус ее необычен, приятен и т.п. Причина этого осталась нам неизвестной. Значит, эту часть рецепта нам «съесть» не удалось. Назовем такую информацию технологической. Отсутствие технологической информации лишает изделие свойства копируемости.
Пример — племенной бык. Потребительная информация — генетический код.
Еще пример — кубик Рубика. Для потребителей, знакомых с ним, потребительной информации в кубике нет. Для тех, кто не знаком с принципом его устройства, структура кубика информативна.
Последний пример иллюстрирует очень важное обстоятельство. Пока изделие представляет собой новинку, информация, полученная на стадии разработки, копируется (на стадии изготовления). Для традиционных же изделий изготовление — это копирование данных о структуре изделия, не содержащих полезной (потребительной) информации.
Этот пример интересен еще и тем, что для потребителя, технологически не подготовленного к пониманию устройства кубика, устройство его останется тайной. Для такого потребителя заключенная в этом кубике информация будет не потребительной, а технологической (взаимоотношения Пятницы с ружьем Робинзона).
Будем называть знаком современный продукт производства, несущий в себе информацию и в то же время содержащий в себе материальный ее носитель [3]. В процессе производства знаков затраты делаются, как мы уже выяснили, по трем направлениям: изготовление материального предмета (копирование информации на носитель); разработка технологии; разработка потребительной информации.
Каждый из трех видов затрат определяет соответствующую компоненту стоимости конечного изделия. Реальное изделие имеет все три стоимостные компоненты, поэтому мы будем рассматривать его в виде комплекса из трех гипотетических изделий: простой товар, технология, символ.
Простым товаром (короче — п-товаром) назовем изделие, обладающее следующими свойствами: процесс производства состоит только из этапа изготовления (копирования), т.е. этапа разработки для п-товара не существует.
Простой товар — результат простого труда (в терминологии [4]), т.е. труда, не требующего никаких навыков, знаний, технологий. Строго говоря, такого п-товара быть не может, так как товарное производство возникло из разделения труда, предполагающего определенные навыки (т.е. наличие технологической информации) у производителя. Но мы, ведь, договорились, что п-товар — это некоторое допущение (аналогичная абстракция — простой труд — с успехом используется в классической политэкономии).
Технология — это весь набор навыков, технологических секретов, профессионального чутья, таланта, интуиции, который отличает сложный труд от простого (в терминологии [4]). Гипотетическое изделие, стоимость которого заключена лишь в технологии, мы назовем авторизованным товаром (или а-товаром). Пример хорошего приближения к а-товару — произведение живописи.
Итак, экономика информатики началась, когда появилось общественное разделение труда (тогда вообще возникла товарная экономика). Первоначально технологическая информация накапливалась в человеческом сознании, теперь же она отчуждается от человека и переносится им на более дешевые и удобные носители [5].
Очевидно, что обычный товар [4] — это «смесь» из п-товара и а-товара. Современные изделия в массе своей, увы, еще более сложны благодаря опять же информации, но уже потребительной.
Символом для краткости мы будем называть потребительную информацию, а точнее, гипотетическое изделие, стоимость которого заключена лишь в разработке потребительной информации. Пример хорошего приближения к символу — магнитная лента с программным продуктом, если стоимость продукта значительно превосходит стоимость носителя. Очевидно, что символ обладает стоимостью. Ведь при его разработке использовался труд и средства производства. Беда лишь в том, что символ невозможно продать, но об этом ниже.
Итак, мы ввели некоторые абстракции. Это п-товар, нечто сугубо материальное, несущее в себе труд по преобразованию материи, но абсолютно свободное от информации; а-товар, обязанный своим происхождением технологической информации, не предназначенной для потребителя. И, наконец, символ — информация, без труда потребляемая, но создаваемая в поте лица.
Реальные же, знакомые нам всем изделия назовем знаками. Они несут в себе свойства рассмотренных выше абстракций.
Товарообмен, известный всем нам,- это устойчивое общественное отношение. В процессе обмена труд, затраченный на изготовление обмениваемого экземпляра, полностью переходит от производителя к потребителю в обмен на эквивалентный труд. Государство не формирует при помощи права отношения товарообмена, а лишь облегчает последние, обеспечивая законом свободу товарообмена. Отметим свойства товаров, которые затем сравним с соответствующими свойствами символов. Во-первых, производство товара индивидуально (индивидуальны затраты на производство каждого товарного изделия). Во-вторых, потребление товарного изделия так же индивидуально (в условиях государственной собственности на средства производства положение не меняется, так как потребление средств производства — это прежде всего использование их. А использует, скажем, некоторый прокатный стан не государство, а конкретный коллектив работников предприятия).
Знакообменом будем называть обмен символа на товар, так как другие виды знакообмена тривиальны. Сопоставим черты символа с соответствующими чертами товара: во-первых, производство изделия-символа, как и товарного изделия, индивидуально; во-вторых, потребление изделия-символа, в отличие от товарного изделия, общественно.
Одну и ту же песню поют и слушают много «потребителей». Одной и той же теоремой Пифагора пользуются многие. Компенсировать затраты производителю, таким образом, должно все общество. Но ни один из потребителей символа, имея полную возможность символ этот потреблять, не находится в особом положении, которое экономически (без вмешательства государства и закона) вынуждает его компенсировать производителю затраты на разработку.
Налицо противоречие между характером производства и характером потребления символа. Характер потребления в рамках существующих экономических формаций не обеспечивает товарной компенсации производителю символа столь же автоматически, как это происходит с производителем товара. Таким образом, это противоречие — антагонистическое и должно привести к смене формации. Товарные отношения и товарное производство стали препятствием на пути дальнейшего развития общества. Назовем это противоречие основным противоречием знаковой экономики (знакообмена). Оно делает обмен символа на товар неестественным, а стоимость, как меру на множестве символов, неопределенной (стоимость разработки символа по-прежнему существует, но стоимость каждого его экземпляра не имеет смысла).
Право при знакообмене идет вразрез с естественными побуждениями потребителей. Закон не защищает свободу обмена, а, наоборот, навязывая ограничения (авторское и патентное право), эту свободу отнимает. Применение его ограничено, и хорошо лишь на стадии развития информационного производства, когда объем производства символов существенно меньше объема производства товаров. Попытки применения права для сглаживания основного противоречия знакообмена неперспективны, так как всем членам общества вскоре придется стать либо прокурорами, либо адвокатами.
Так как мы не имеем возможности ждать, пока это противоречие приведет к смене экономической формации, то нам надо пытаться эту формацию прогнозировать и изобретать способы эффективного сглаживания этого противоречия в условиях имеющейся экономической формации. Займемся этой последней проблемой.
Рассмотрим основные способы сглаживания отмеченного нами противоречия.
Наберусь смелости внести предложения по некоторому сглаживанию основного противоречия знакообмена в процессе производства и потребления ПО широкого применения для универсальных ЭВМ общего назначения в условиях нашей экономики. Неблагодарное это занятие заранее обречено на неуспех, но, по моему мнению, существуют менее обременительные для общества способы сглаживать основное противоречие экономики информатики, чем предлагаемые классические способы информацию «сторожить».
Сделаю и еще одну оговорку. Эти мои предложения, и без того на грани здравого смысла, совершенно лишены его, если начать их внедрять, когда обычная экономика не успеет еще развернуться в условиях полного, настоящего хозрасчета.
Статья поступила в журнал 20.03.88.
Не утомляя больше философией, перейдем к тексту статьи:
под катом много текста и совсем нет картинок, ни одной
Байтоторговля: прошлое, настоящее, будущее
Чтобы понять, какова сейчас практическая, я бы сказал, экспериментальная экономика информатики, ознакомимся с двумя цитатами:
Налет токийской полиции на фирму-изготовителя программного обеспечения. Полиция Токио совершила налет на восемь контор фирмы Ma's Marketing с целью проверить утверждение о том, что эта компания скопировала и продала 3000 видов программ для персональных компьютеров, права на которые принадлежат фирме IBM и нескольким крупным программо-техническим фирмам Японии. Компания Ma's Marketing обвиняется в продаже скопированных программ, предназначенных для персональных компьютеров PC фирмы IBM, по ценам примерно в пять раз ниже цен, установленных фирмой IBM [1].
Тяжба между двумя японскими фирмами по вопросу об авторском праве. Представители компании NEC Corp. (Токио) утверждают, что компания Seiko Epson (Сува), выпустившая недавно в продажу новый персональный компьютер PC-286, совместимый с пользующимся в Японии наивысшим спросом изделием PS-9801 компании NEC, нарушила ее право собственности на программные средства. В этом заключена немалая доля иронии, поскольку сама компания NEC является в настоящее время ответчиком по аналогичному судебному иску в США… [2].
Как видно, экономика информатики уже выходит из коротких штанишек натурального хозяйства. Программный продукт стали делать не только для себя, но и для других. А как продавать?
Приведенные цитаты говорят о том, что продавать информацию — дело трудное. На первый взгляд, естественное, но, видимо, неверное решение — эту трудность преодолеть силой, т.е. совершенствовать правовую охрану собственности на информацию [3]. Ниже я попытаюсь показать, что такой путь обречен на неудачу (да простят мне это авторы [3], тем более, что я и сам не знаю, как выйти из создавшегося положения).
Написанное ниже не содержит конструктивных предложений по «построению экономики информатики». Я только попытался выделить некоторые закономерности, позволяющие эту проблему проанализировать с одной из возможных сторон. Большую помощь в этом мне оказал Л.Л. Петрович. Он дал мне начальное (послевузовское) экономическое образование, но не несет ответственности за все нижеизложенное.
«Служил Гаврила программистом».
Некоторые говорят, что теперь программисты свои программы не пишут, а производят. Ну что ж, давайте проанализируем, чем отличается изготовление программы для ЭВМ от, скажем, испекания булки.
Рассмотрим процесс производства продукции (неважно какой: программного продукта, видеофильмов, столовых ложек, автомобилей или телефонных справочников) с информационной точки зрения. Этот процесс можно разбить на две стадии: разработка (итог этой стадии — комплект документации, опытный образец, модель, эталон и др.) и изготовление (получение некоторого числа экземпляров изделия).
При разработке накапливается информация о будущем продукте и создается носитель (или несколько разных носителей) с информацией, необходимой для изготовления продукта. Примеры носителей — штамп столовой ложки, документация на изготовление хлебобулочного изделия, типографские матрицы телефонного справочника, технологическая и конструкторская документация, дискета с программами для станков с ЧПУ, магнитная лента с подлинником программного продукта, оригинал видеофильма.
При изготовлении эта информация (или только часть ее) переносится на материальные носители, которые вместе с этой информацией и являются изделиями. С информационной точки зрения стадия изготовления — это копирование.
Итак, производство ПО и булки ничем не отличается? Пусть так.
Однако экономика — это свойства не только производства, но и распределения. А вот эти-то свойства у булки и программы ЭВМ существенно разные. В этом смысле, если программу и можно сравнивать с изделием хлебопекарной промышленности, то только с теми пятью хлебами, которыми Христос накормил всех. Программы и булки распределяются в обществе по разным законам, и законы эти определяются еще на стадии производства, что я и попытаюсь показать ниже.
С чем «потребляют» информацию?
Съедая булку, «потребляем» ли мы вместе с ней ее рецепт? Если не очень голодны, и у нас есть выбор, то мы будем есть не любую булку. Мы захотим попробовать новый сорт булок. Из чистого любопытства. И, съев булку-незнакомку, мы, можно сказать, «потребили» информацию, содержащуюся в рецепте. Но не всю.
Рецепт изготовления булки, полученный на стадии разработки изделия, состоит из двух принципиально различных (для данного потребителя) частей. Вместе с булкой мы получили только ту часть информации, содержащейся в рецепте, которую в состоянии воспроизвести, выпекая подобную булку к приходу гостей. Назовем эту часть потребительной информацией. С тех пор, как изобретатель булки с изюмом продал свой первый экземпляр, он не является более собственником этой идеи (если клиенты знают, что такое изюм).
Другая часть информации осталась у хлебопека. Мы съели булку, поняли, что вкус ее необычен, приятен и т.п. Причина этого осталась нам неизвестной. Значит, эту часть рецепта нам «съесть» не удалось. Назовем такую информацию технологической. Отсутствие технологической информации лишает изделие свойства копируемости.
Пример — племенной бык. Потребительная информация — генетический код.
Еще пример — кубик Рубика. Для потребителей, знакомых с ним, потребительной информации в кубике нет. Для тех, кто не знаком с принципом его устройства, структура кубика информативна.
Последний пример иллюстрирует очень важное обстоятельство. Пока изделие представляет собой новинку, информация, полученная на стадии разработки, копируется (на стадии изготовления). Для традиционных же изделий изготовление — это копирование данных о структуре изделия, не содержащих полезной (потребительной) информации.
Этот пример интересен еще и тем, что для потребителя, технологически не подготовленного к пониманию устройства кубика, устройство его останется тайной. Для такого потребителя заключенная в этом кубике информация будет не потребительной, а технологической (взаимоотношения Пятницы с ружьем Робинзона).
Три угла экономики знаков.
Будем называть знаком современный продукт производства, несущий в себе информацию и в то же время содержащий в себе материальный ее носитель [3]. В процессе производства знаков затраты делаются, как мы уже выяснили, по трем направлениям: изготовление материального предмета (копирование информации на носитель); разработка технологии; разработка потребительной информации.
Каждый из трех видов затрат определяет соответствующую компоненту стоимости конечного изделия. Реальное изделие имеет все три стоимостные компоненты, поэтому мы будем рассматривать его в виде комплекса из трех гипотетических изделий: простой товар, технология, символ.
Простым товаром (короче — п-товаром) назовем изделие, обладающее следующими свойствами: процесс производства состоит только из этапа изготовления (копирования), т.е. этапа разработки для п-товара не существует.
Простой товар — результат простого труда (в терминологии [4]), т.е. труда, не требующего никаких навыков, знаний, технологий. Строго говоря, такого п-товара быть не может, так как товарное производство возникло из разделения труда, предполагающего определенные навыки (т.е. наличие технологической информации) у производителя. Но мы, ведь, договорились, что п-товар — это некоторое допущение (аналогичная абстракция — простой труд — с успехом используется в классической политэкономии).
Технология — это весь набор навыков, технологических секретов, профессионального чутья, таланта, интуиции, который отличает сложный труд от простого (в терминологии [4]). Гипотетическое изделие, стоимость которого заключена лишь в технологии, мы назовем авторизованным товаром (или а-товаром). Пример хорошего приближения к а-товару — произведение живописи.
Итак, экономика информатики началась, когда появилось общественное разделение труда (тогда вообще возникла товарная экономика). Первоначально технологическая информация накапливалась в человеческом сознании, теперь же она отчуждается от человека и переносится им на более дешевые и удобные носители [5].
Очевидно, что обычный товар [4] — это «смесь» из п-товара и а-товара. Современные изделия в массе своей, увы, еще более сложны благодаря опять же информации, но уже потребительной.
Символом для краткости мы будем называть потребительную информацию, а точнее, гипотетическое изделие, стоимость которого заключена лишь в разработке потребительной информации. Пример хорошего приближения к символу — магнитная лента с программным продуктом, если стоимость продукта значительно превосходит стоимость носителя. Очевидно, что символ обладает стоимостью. Ведь при его разработке использовался труд и средства производства. Беда лишь в том, что символ невозможно продать, но об этом ниже.
Знак.
Итак, мы ввели некоторые абстракции. Это п-товар, нечто сугубо материальное, несущее в себе труд по преобразованию материи, но абсолютно свободное от информации; а-товар, обязанный своим происхождением технологической информации, не предназначенной для потребителя. И, наконец, символ — информация, без труда потребляемая, но создаваемая в поте лица.
Реальные же, знакомые нам всем изделия назовем знаками. Они несут в себе свойства рассмотренных выше абстракций.
Примеры.
- Книга в допечатные времена ближе к товару. Изготовление носителя и копирование требуют иногда даже больших затрат, чем создание потребительной информации (сочинение).
- Книга в условиях свободного доступа к копировальной технике, дешевизны бумаги и наличия устройств оптического ввода данных в ЭВМ более похожа на символ.
- Программный продукт с документацией на машинном носителе еще ближе к символу.
- Племенной бык. Такой знак имеет существенные черты и символа и товара. Репродуцирование быка с почти таким же геномом — очень дорогое мероприятие, хотя и более дешевое, чем получение («разработка») первого экземпляра.
Интересно, что и в животноводстве экономическая ситуация стала чуть ближе к той, что имеет место в программировании. Уже стало классикой вместо такого носителя информации, как бык, использовать более дешевый носитель — его семя. А в последнее время вопрос решен и с коровами. Потребителю поставляются эмбрионы для трансплантации их обычным (неплеменным) коровам [6]. «Копирование быка» упростилось. Но когда генная инженерия даст возможность копировать гены вообще без участия животных, селекционеры окажутся в той же ситуации, в которую сейчас уже довольно часто попадает, скажем, фирма IBM. - Программный продукт, требующий сопровождения разработчиком,- во многом а-товар.
- Модные джинсы — более символ, чем товар, поскольку несут информацию (потребительную) о превосходстве хозяина брюк над окружающими, и эта информация может обойтись потребителю гораздо дороже. чем ее материальный носитель (сами брюки).
- Магнитофонная запись — это, в основном, знак, со свойствами символа. Внедрение цифровых систем записи и воспроизведения на магнитной ленте лишает носитель с такой записью свойств товара, к большому огорчению фирм звукозаписи, спасает которые пока только отличная от нуля стоимость носителя и цифровых устройств воспроизведения. Следующая цитата послужит иллюстрацией к сказанному. «Борьба вокруг цифровых звуковых кассет. Яблоком раздора между крупнейшими японскими изготовителями бытовой аппаратуры и международными звукозаписывающими компаниями стало соблюдение авторских прав на копирование. Звукозаписывающие компании настаивают на введение в устройства… специальных ИС, которые бы предотвращали копирование материалов, имеющих особые коды. Однако в декабре 1986 г. руководство Японской ассоциации электронной промышленности отвергло это предложение. Аналогичный законопроект был отклонен конгрессом США в 1986 г., как и закон, устанавливающий 35% тариф на ДАТ-устройства, неоснащенные защитными ИС [7]».
- Экспертная система или база знаний на машинном носителе очень близка к символу.
- Теорема Пифагора может считаться идеальным символом. На базе знания этой теоремы построена геодезия и топография. Несомненно, теорема приносит огромный экономический эффект. Но никто из тех, кто по длине катетов с большой пользой для себя находит длину гипотенузы, эту теорему не покупал.
- Произведение искусства — это, скорее, а-товар. Можно считать мастерство и талант художника технологической информацией.
Но музыкальная мелодия для такого класса потребителей, как эстрадные певцы или вокально-инструментальные ансамбли, более похожа на символ. Один раз услышанная ими музыкальная тема может уже служить им как средство производства.
Товарообмен, известный всем нам,- это устойчивое общественное отношение. В процессе обмена труд, затраченный на изготовление обмениваемого экземпляра, полностью переходит от производителя к потребителю в обмен на эквивалентный труд. Государство не формирует при помощи права отношения товарообмена, а лишь облегчает последние, обеспечивая законом свободу товарообмена. Отметим свойства товаров, которые затем сравним с соответствующими свойствами символов. Во-первых, производство товара индивидуально (индивидуальны затраты на производство каждого товарного изделия). Во-вторых, потребление товарного изделия так же индивидуально (в условиях государственной собственности на средства производства положение не меняется, так как потребление средств производства — это прежде всего использование их. А использует, скажем, некоторый прокатный стан не государство, а конкретный коллектив работников предприятия).
Знакообменом будем называть обмен символа на товар, так как другие виды знакообмена тривиальны. Сопоставим черты символа с соответствующими чертами товара: во-первых, производство изделия-символа, как и товарного изделия, индивидуально; во-вторых, потребление изделия-символа, в отличие от товарного изделия, общественно.
Одну и ту же песню поют и слушают много «потребителей». Одной и той же теоремой Пифагора пользуются многие. Компенсировать затраты производителю, таким образом, должно все общество. Но ни один из потребителей символа, имея полную возможность символ этот потреблять, не находится в особом положении, которое экономически (без вмешательства государства и закона) вынуждает его компенсировать производителю затраты на разработку.
Налицо противоречие между характером производства и характером потребления символа. Характер потребления в рамках существующих экономических формаций не обеспечивает товарной компенсации производителю символа столь же автоматически, как это происходит с производителем товара. Таким образом, это противоречие — антагонистическое и должно привести к смене формации. Товарные отношения и товарное производство стали препятствием на пути дальнейшего развития общества. Назовем это противоречие основным противоречием знаковой экономики (знакообмена). Оно делает обмен символа на товар неестественным, а стоимость, как меру на множестве символов, неопределенной (стоимость разработки символа по-прежнему существует, но стоимость каждого его экземпляра не имеет смысла).
Право при знакообмене идет вразрез с естественными побуждениями потребителей. Закон не защищает свободу обмена, а, наоборот, навязывая ограничения (авторское и патентное право), эту свободу отнимает. Применение его ограничено, и хорошо лишь на стадии развития информационного производства, когда объем производства символов существенно меньше объема производства товаров. Попытки применения права для сглаживания основного противоречия знакообмена неперспективны, так как всем членам общества вскоре придется стать либо прокурорами, либо адвокатами.
Так как мы не имеем возможности ждать, пока это противоречие приведет к смене экономической формации, то нам надо пытаться эту формацию прогнозировать и изобретать способы эффективного сглаживания этого противоречия в условиях имеющейся экономической формации. Займемся этой последней проблемой.
Анализ существующих способов знакообмена.
Рассмотрим основные способы сглаживания отмеченного нами противоречия.
- «Товарная нагрузка» или «племенной бык». Символ снабжается (возможно, искусственно) дорогим носителем, придающим знаку существенные свойства товара. Пример — ПО, «зашитое» в интегральную схему. Отметим, что для общества искусственное удорожание носителя столь же накладно, как и увеличение числа прокуроров, в то время как естественная дороговизна носителей и копирования — это пока спасение производителей символов.
- «Реклама». Символ с положительным товарным эквивалентом (фильм) соединяется с символом, имеющим отрицательный (!) товарный эквивалент (реклама). Все вместе имеет нулевой товарный эквивалент и распространяется, как и положено символу, по потребности.
- «Автодорога». Используется свойство символа повышать потребительную стоимость товара, совместно с которым этот символ применяется. Например, большой выбор дорог и ПО повышает потребительную стоимость соответственно автомобилей и персональных ЭВМ (с этим ПО).
Возникает вопрос, можем ли мы, производя ЭВМ, финансировать разработчика ПО за счет того, что ЭВМ, укомплектованные этим ПО, оказались очень полезными? Увы, не можем, потому что из повышения потребительной стоимости ЭВМ совсем не следует более высокая цена этих ЭВМ.
Цена товара определяется не тем, как «сильно» он нужен, а тем, во что обходится обществу его производство. Если мы поднимем цену на нашу ЭВМ (чтобы было чем заплатить разработчику программ), то будут покупать не нашу ЭВМ, а более дешевую ЭВМ, сделанную другим производителем, причем, нарочно сделанную программно совместимой с нашей ЭВМ.
Аналогия из области товарообмена — система «автомобиль-дорога» (если, конечно, дороги бесплатны, как в нашей стране). - «Мода», «Новинка» или «Сенсация». Первые экземпляры символа обмениваются на товар, так как у потребителя может возникнуть целесообразность иметь символ как можно скорее (раньше других). Метод работает, если время (стоимость) копирования символа существенно отлично от нуля. Например, пока наша легкая промышленность осваивала импортные технологии для выпуска изделий из болоньи и кримплена, спрос на них прекратился.
Здесь, пожалуй, заключена самая сильная позиция товарной экономики в борьбе за свою жизнь. Дело в том, что символ становится достоянием всего общества не сразу, а по истечении некоторого времени. Если в модель отношений знакообмена включить параметр «время», то исследование таких моделей «экономики переходных процессов» даст возможность частично перенести меру стоимости с множества товаров на множество знаков.
Переход от анализа стационарных рыночных процессов (закон стоимости) к анализу переходных рыночных процессов позволит выделить некоторый класс знаков, затраты (на разработку, копирование) и экономическая эффективность которых связаны определенными соотношениями. На класс этих знаков можно будет перенести меру стоимости. Но этот класс будет все более и более сужаться из-за «катастрофической» для него скорости удешевления копирования. - «Дар» — это основной способ распространения качественного ПО в нашей стране. Так происходит из-за специфики стимулирования труда и социального обеспечения программистов — программист, пишущий хорошие программы, все равно не может существенно изменить свое материальное положение (включая сюда, скажем, и положение в очереди на квартиру и телефон).
- «Жрец» или «Сопровождение». Используются а-товарные свойства знака либо знак искусственно снабжается такими свойствами.
Приведенные выше способы сглаживания основного противоречия основаны на экономических методах. Ниже приведены несколько способов, связанных с правом, понимая под этим не только законы, но и прочие действующие в обществе нормы и правила, возмещающие производителю его затраты на производство символов. Вопросы защиты неимущественных прав производителя здесь рассматривать не будем. - «Патент». Символ объявляется собственностью (автора, другого лица, государства), что придает символу свойства а-товара. Но поддержание этих свойств требует от общества все более существенных расходов на юридическую деятельность. С появлением таких «почти идеальных» символов, как программный продукт и цифровая звукозапись, эти расходы стали приближаться к своему пределу, не приводя к достижению поставленных целей.
- «Гонорар». Закон определяет автора и размер гонорара. Однако этот закон отдельно от описанных выше способов «отъема денег» у потребителя работать не может. Для выплаты гонорара должен образоваться фонд. Например, через метод «автодороги», «рекламы», «племенного быка» и т.п. У литераторов, например, этот фонд образуется методом «племенного быка», так как книга пока еще обладает товарными свойствами.
- «Вал». Затраты на разработку символа измеряются и компенсируются производителю независимо от эффекта. Так «планируется» разработка ПО в наших НИИ. Эти методы достаточно раскритикованы и в «обычной» экономике.
- «Степень». Оценивается деятельность производителя символов, и ему присваивается степень (звание), дающая некоторые льготы в потреблении товаров. Общество дает «остепененному» возможность и далее производить символы, не думая о хлебе насущном. Эффективность метода из-за подавления нового остепененными монополистами в области идей очень низка. Возможно, его эффективность можно повысить, вводя более широкие элементы демократии в общественные институты, реализующие этот метод.
- «Приз». Система конкурсов, фестивалей, комитетов по премиям и т.п. В области программирования могла бы применяться гораздо шире, но, как и «гонорар», требует фондов, получаемых из других источников. К тому же, как и «степень», требует широкого демократизма. Именно институты общественного самоуправления придают товарам свойство «общественности» распределения, что и сглаживает основное противоречие.
Предложения применительно к программному продукту.
Наберусь смелости внести предложения по некоторому сглаживанию основного противоречия знакообмена в процессе производства и потребления ПО широкого применения для универсальных ЭВМ общего назначения в условиях нашей экономики. Неблагодарное это занятие заранее обречено на неуспех, но, по моему мнению, существуют менее обременительные для общества способы сглаживать основное противоречие экономики информатики, чем предлагаемые классические способы информацию «сторожить».
Сделаю и еще одну оговорку. Эти мои предложения, и без того на грани здравого смысла, совершенно лишены его, если начать их внедрять, когда обычная экономика не успеет еще развернуться в условиях полного, настоящего хозрасчета.
- Устанавливается налог на производство средств вычислительной техники («Автодорога»), и за счет этого источника образуется фонд, из которого будет финансироваться все производство ПО широкого применения. Назовем этот фонд «Экономическим фондом программирования» (ЭПФ).
Часть этого фонда возвращается производителю ЭВМ, чтобы он мог на свой страх и риск финансировать разработчиков ПО, осуществляя профессиональный и заинтересованный контроль качества разработки. Другая часть распределяется по производителям ПО через соответствующие общественные организации (см. п. 5). Самое главное — не допустить, чтобы этот фонд прибрало к рукам какое-нибудь ведомство. Вообще, от монополистов символьная экономика страдает в первую очередь и гораздо сильнее, чем товарная. Вот почему программирующая общественность должна самым решительным образом выступать против попыток монополизировать производство и эксплуатацию вычислительной техники и программного обеспечения.
От искусства управления этим фондом прежде всего и будет зависеть будущее нашего программирования. - Программный продукт продается в магазинах по цене носителя плюс цена копирования. Это же относится к прилагаемой эксплуатационной документации, если таковая имеется.
За каждый проданный экземпляр разработчик и торговля субсидируются из ЭПФ. Естественно, что максимальный размер субсидии должен быть сравним с ценой комплекта поставки. Иначе разработчик непопулярного ПО будет сам скупать свои изделия.
В большинстве случаев такое возмещение затрат на разработку окажется достаточным, так как стоимость носителей пока (к счастью для производителей символов) высока. - Применяются надбавки к цене на новую продукцию («мода»), устанавливаемые разработчиком. Последний присваивает дополнительную прибыль. Этот метод следует применять прежде всего для ПО, являющегося средством производства. Например, для экспертных систем и баз знаний.
- Юридические запреты на копирование отсутствуют. Технические ухищрения, затрудняющие такое копирование, запрещаются, так как это не приведет к желаемой цели, а лишь создаст условия для подпольного бизнеса.
Однако не исключается защита от плагиата, т.е. от копирования с целью продажи и присовокупления к другому ПО. - Создается несколько (во всяком случае, более одного) независимых друг от друга общественных органов (общества потребителей ПО), которым передается часть ЭПФ. Общества имеют свои выборные органы, комитеты по проведению конкурсов, фестивалей, опросов общественного мнения, издательства, исследовательские учреждения.
Общества объявляют конкурсы на разработку тех или иных программных продуктов и заключают договоры с кооперативами программистов или государственными предприятиями. Общества кредитуют исполнителей, частично несут экономическую ответственность за ошибки в ПО (страхование), участвуют в финансировании разработок экспертных систем, баз данных и знаний.
Общества имеют свои фонды программ, свои «фирменные» магазины, свои нормоконтролирующие органы. - Наряду с продажей можно использовать и прокат ПО.
- Разработчик независимо от продажи собственно ПО может еще продавать и услуги на сопровождение. Вводятся нормы на сопровождение на правах подзаконного акта. Они устанавливают права и обязанности производителя и потребителя ПО. Например, обязанности поставки новых версий, извещений об ошибках, исправлений ошибок, неустойки. Цена таких услуг устанавливается производителем.
Выводы.
- Попытки приравнять программный продукт к изделию производства (которое можно продавать) только на том основании, что и его производят, основаны на смешении понятий разработки и изготовления, с одной стороны, и производства и потребления, с другой.
- Противоречие между индивидуальным характером производства и общественным характером потребления информации неразрешимо в рамках всех имеющихся «товарных» экономических формаций. Эти формации перестанут существовать при смене характера экономики с товарного на информационный.
- Понятие стоимости как общественно-необходимых затрат для каждого отдельного экземпляра информационного изделия лишено смысла.
- Попытки сгладить указанное противоречие в условиях существующих формаций не приведут к цели. Наиболее действенный метод сглаживания — привлечение к распределительным функциям демократических институтов, создающих и увеличивающих «общественный» характер потребления.
- Имущественное информационное право, основанное на запрете свободного распространения информационных изделий, крайне неэффективно и в основном вредно.
Литература
- Электроника.- 1987.- № 11.- С. 84.
- Электроника.- 1987.- № 7.- С. 82.
- Беляков Б.Н., Зюляркин Д.Д., Подвальный А.М. и др. Производительные силы и производственные отношения в сфере производства программного продукта // Микропроцессорные средства и системы.- 1987.- № 2.- С. 3-6.
- Маркс К. К критике политической экономии.- М.: Политиздат, 1984.
- Громов Г.Р. Национальные информационные ресурсы: проблемы промышленной эксплуатации.- М.: Наука, 1984.
- Эрнст Л.К. К высокому пределу // Химия и жизнь.- 1987.- № 9.- С. 2-8.
- Электроника.- 1987.- № 2.- С. 5-6.
Статья поступила в журнал 20.03.88.