Когда был создан первый компьютер? Вопрос, с одной стороны, простой, а с другой — не очень. Например, американский ЭНИАК был представлен публике в 1946, хотя разрабатывался с 1943. В 1944 свет увидел «Колосс» — компьютер для дешифровки немецких сообщений. У тех же немцев была серия компьютеров «Z», первый из которых появился ещё в 1938 году. Но «Z1» был механическим вычислительным устройством — т.е., по сути, очень большим и очень мощным калькулятором (впрочем, большего от него и не требовалось). Но вот только Z1 был далеко не первой подобной машиной. За сто лет до него была т.н. «Аналитическая машина» Чарльза Бэббиджа, а до неё — «разностная машина» всё того же Бэббиджа. О ней и предлагаю поговорить.

В предыдущих частях я прошёлся по металлическим составляющим патрона — гильзе и пуле, сегодня же разговор пойдёт о химии, без которой ни один уважающий себя патрон работать не будет. Конечно же это порох. Касаться седой старины с открытием его китайцами и монахом-алхимиком Бертольдом Шварцем не будем, сразу перейдём к концу XIX века. Время это интересно тем, что как раз тогда активно шёл процесс перехода от дымного пороха к бездымному. У такого перехода был вполне очевидный плюс — отсутствие облака дыма, вырывающегося из ствола после выстрела. С одной стороны, самим стрелкам не приходилось чувствовать себя ёжиками в тумане и делать перерывы для восстановления видимости, а с другой — резкое уменьшение демаскирующего фактора выстрела. Но всё это меркло на фоне плюса неочевидного — бездымные пороха давали гораздо большее давление газов при сгорании, позволяя поднять скорость пули, а значит, и увеличить её энергию. А там уже и дальность полёта пули больше, и настильность лучше, и калибр можно уменьшить, и патрончики сделать поменьше, чтобы носить их побольше, а заодно и стволы винтовкам укоротить. В общем, плюсов множество, и это далеко не полный список. Проблемой было только укротить тот самый бездымный порох, с чем химикам пришлось конкретно так повозиться.

Этот пост посвящен пиву во всех его проявлениях: его истории, технологии производства, разновидностям. На протяжении всей истории человечества этот напиток сопровождал нас — так что поста он заслуживает с полным правом. Я бы даже утверждал, что пиво появилось раньше хлеба как такового, ибо технология изготовления была проще. И по времени появления оно стоит третьим, после молока и воды, утолителем жажды человека разумного.

Подобно Рождеству Христову, ставшему началом нового летоисчисления, 16 октября 1846 разделило хирургию на «до» и «после», ознаменовав собой начало новой эры в медицине — эры контроля над болью, эры анестезии.

В тот день в главном госпитале штата Массачусетс, Уильям Томас Грин Мортон провел демонстрацию эфирного наркоза во время операции по удалению сосудистой опухоли шеи. Весть об этом событии быстро облетела весь мир, и вскоре хирурги по всему свету стали применять диэтиловый эфир для обезболивания при самых разных операциях. С этого момента боль перестала висеть дамокловым мечом над пациентом, которому предстояло лечь на операционный стол.

Однако, Мортон отнюдь не был первым, кому в голову пришла мысль о том, чтобы унять боль во время операции. Не он также был и первооткрывателем диэтилового эфира и его анестетических свойств. Тем не менее, именно Уильям Томас Мортон почитается всем мировым медицинским сообществом как основоположник анестезиологии и изобретатель эфирного наркоза.

Как же так произошло? Попробуем разобраться.

Вчера речь шла о гильзах, а сегодня у нас следующий элемент – пуля. Пожалуй, ни один компонент патрона не вызывает к жизни столько мифов, легенд и откровенных баек. Их можно услышать и в рассказах служивых, и в пересказах этих рассказов через третьи руки, и даже из уст тех, кто сам оружия в руках не держал, но ему друг тестя рассказывал, а уж он мужик серьёзный, прапорщик трубопроводных войск: такой точно врать не будет. Вот и возникают истории то про страшные разрывные пули, то про ещё более страшные – со смещённым центром тяжести, то про совсем уж жуткие атомные пули (ну этот сон разума я даже рассматривать не буду). Вот по пулям сегодня и пройдёмся.

«Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам». У Вильяма нашего Шекспира эта фраза подразумевала различную паранормальщину, вроде тени отца Гамлета, намекавшей на совершение ряда тяжких преступлений, но если внимательно присмотреться, то и появление многих привычных нам вещей тоже представляется многим людям магией. И совсем необязательно это Большой Адронный Коллайдер, желанная, но дефицитная игровая видеокарта или 8К-телевизор от Самсунга. Это может быть гораздо более простая вещь – например, патрон. Пистолетный, винтовочный, револьверный – неважно. Патрон является вроде бы и мелким, но очень важным персонажем в мировой военной истории. Мы читаем про дефицит патронов в Российской Императорской Армии и ужасаемся ему. А потом со сходными чувствами – про винтовку с пятью патронами на человека в РККА. Или истории про отказ в приёме на вооружение автоматических образцов, потому что расход патронов будет излишне велик. И постоянно этот персонаж возникает в сюжете в связи с какими-то перипетиями – недостатком, срывом поставок, освоением производства, проблемами с качеством. Зато, когда с ним нет проблем, он незаметен.

При этом само производство патронов обычно остаётся за кадром. Ну как-то их там делают, причём миллионами и миллиардами. Магия, да и только. А где магия, там и мифы, вроде самого живучего – про диаметр советских папирос и макарон, равный 7.62 мм, что якобы позволяет развернуть производство патронов на любой макаронной фабрике за два часа.Итак, говорить будем про унитарный патрон в металлической гильзе.

За время, прошедшее с начала пандемии Covid-19, почти все из нас так или иначе вспомнили о существовании отделений реанимации и интенсивной терапии, многие не раз всуе упоминали сатурацию и искусственную вентиляцию легких. Участники интернет-баталий за время прошлой весны успели стать диванными экспертами в области медицинской техники, респираторной поддержки и даже стратегий протективной вентиляции. Нехватка аппаратов, спонтанные детонации, «чудесные» изобретения из спичек и желудей, и умопомрачительные идеи о вентиляции нескольких больных одним вентилятором — аппарат ИВЛ прочно вошел в информационное поле прошлого года. Если Человеком года 2020 по версии журнала Time стал врач, то Девайсом года, если бы была такая номинация, определенно бы стал аппарат ИВЛ.

Искусственная вентиляция легких является одним из «китов», на которых держится интенсивная терапия, и остается краеугольным камнем лечения дыхательной недостаточности. Именно об истории ИВЛ пойдет речь в данной статье.

На протяжении всей истории человечества образ хозяйствования нашей цивилизации определяли металлы. Вообще говоря, все первые металлы, открытые человечеством, стоят правее водорода в электрохимическом ряду напряжений металлов. Это так просто потому, что все остальные по закону неумолимой термодинамики будут окислены во влажных и окислительных условиях атмосферы и литосферы. Точнее говоря, те, что правее водорода, тоже будут окислены – но сильно позже. А пока что встречайте: медь, серебро, золото, сурьма!

Так вышло, что развитию космонавтики мы обязаны военным программам США, СССР, Германии. Сперва это было просто желание закинуть бомбу подальше да потяжелее, а потом, со взрывным ростом космических технологий в конце 50-х – 60-х годах, появились идеи вывода на орбиту самых разных видов вооружения. В том числе это были боевые и разведывательные станции, спутники и ракетопланы. Холодная война подталкивала противоборствующие стороны ко всё более и более сложным системам, ведь выводимое тогда на орбиту оружие было неуязвимо для имевшихся зенитных и авиационных ракет. Но стоимость развёртывания образцов доходила до таких космических значений, что СССР и США решили от греха подальше подписать Договор о космосе, ибо бюджеты не потянули бы гонку.

И как заключительный акт этой истории, 24 января 1975 года советская станция Салют-3 затряслась от длинной очереди из своей оборонительной установки.

И всё-таки, зачем нужна была пушка на орбитальной станции, тем более стрельбы были аж через 8 лет после подписания Договора о космосе? Идея орбитальных пилотируемых станций (ОПС) родилась ещё в начале 60-х, когда разведывательные спутники у нас только начинали развитие и были далеки от совершенства. Пилотируемая станция могла снять гораздо больше, причём выборочно, не тратя драгоценную плёнку на пустые районы. Также предполагалось оснастить станцию уникальным фотоаппаратом с диаметром зеркала около 2 м. В это же время в США активно развивались ракетопланы (X-15, X-20), а неказистые с виду Джемини могли активно маневрировать.


Аэрокосмический пилотируемый ракетоплан Boeing X-20 DYNA-SOAR

Всех приветствую! Сегодня я расскажу вам, что общего у птичьего помёта, снарядного баланса и бума химической промышленности в Первой Мировой Войне, Нобелевской премии по химии и нашего с вами общего воздуха. Готовы? Поехали!