Я знаю одного человека — он хороший разработчик, но полнейшая скотина. Когда он начинает говорить, хочется набить ему морду, заткнуть как угодно, лишь бы не слышать, насколько он прав. И эту сумасбродную самоуверенную сволочь еще кто-то слушает, ему поддакивают. Видимо, люди любят сволочей, и им стоит как следует поразмыслить почему.
Полбеды, если он просто шутит, вроде, «разработка приносит мне столько бабок, что поработаю два часа и найму трех нищих врачей стричь мне лужайку». Хуже, когда говорит серьезно: «Ты зря стал писать код. Вся ирония этой индустрии в том, что став хорошим разработчиком, ты обретаешь навыки, которые приводят тебя к выводу, что разработчиком быть плохо».
Недавно у него дела пошли в гору, и там где нормальные люди радуются и расцветают, этот парень, кажется, совсем съехал с катушек. Мы с ним как следует выпили, и он рассказал мне много искреннего дерьма, которое, честно, я бы хотел расслышать обратно.
Вот он пьет и ноет. Говорит:
— Прихожу на собес, как заведённый болванчик тру им чушь про новые вызовы и профессиональный рост, и они довольно кивают. Делают дурацкий оффер, как под копирку одинаковый, только сумма растёт. Нелепое NDA, чтобы я никому не слил эти их уникальные форичи-иф-не-равно-нуллы. Дурацкий стол, дурацкий комп. Комп всегда слабее, чем хочется. Они готовы платить тебе две сотни в месяц, но норм железяку за 80 им купить — никак, разорятся.
Дурацкие эйчары, которых всегда в десять раз больше, чем нужно, каждая из них говорит в десять раз больше, чем нужно, у них всегда дурацкое имя, дурацкий официозный ник в дурацком скайпе/слаке, который тебя заставят использовать. Дурацкий тимлид, который работает здесь сто лет, который снисходительно ржал на собесе, что я перепутал Clone и CopyTo, а теперь, потупил взгляд и кается за нелепое легаси и архитектуру. В жопе что ли он ее у себя нашёл!
Дальше всё как по накатанной. Джира, спринты, таски всегда и везде одинаковые, нелепые митинги. Люди, которые делают вид, что понимают несуществующую разницу между скрамом, аджайлом и канбаном. Мудрые разговоры про то, как нам грамотно всё сделать. После которых всё один хрен делается максимально неправильно. Сроки же. Бюджета на переделывание архитектуры нет. Не то чтобы это всё было такой страшной проблемой, но это совсем не то, о чём я мечтал.
— И о чем ты мечтал?
— Я влюбился в профессию, когда думал, что это чуваки в гараже, с дурацкими прическами, в нелепой одежде, сутками фигачащие что-то такое, чего ещё не было. Но это нихрена не так. Каждый раз, когда видишь закономерность, её надо автоматизировать, а там, где все автоматизированно, начинается энтерпрайз — прагматичный и бездушный. И этому энтерпрайзу нужны всё те же чуваки из гаража, но так, чтобы огня в глазах у них больше не было. Теперь не нужно, чтобы они верили в технологии, это не выгодно. Нужно, чтобы они верили в аджайловый график фич, разделяли бизнес вэлью, и по пятницам изображали всем офисом, что они помнят, как называется их Что-то-там Solutions inc.
Вообще, чуваков из гаража давно бы выкинули на помойку, и набрали бы офисных интеллигентов. Но вот беда, только чуваки из гаража могут писать хороший код. Это дерьмо сейчас превратилось в поезд, который невозможно остановить. Сегодня, если ты делаешь стартап, то первый же заработанный доллар тратишь на сто эйчаров, что бы они выстроили тебе корпоративную культуру и эйчар бренд.
И вот я, такой чувак из гаража, шлёпаю на работу, беру совершенно не интересный таск, пилю его потихоньку. А все вокруг меня такие счастливые, участливые. Обсуждают, где бы им лучше встроить проверку на нулл. Выбирают себе митапы на следующую неделю. ПОМНЯТ, как называется фирма, где они работают. Фигачат код в десять раз быстрее, чем я. Хуже, но всегда быстрее. Чёрт, похоже, если я приволоку на работу свою собаку, даже она будет писать код быстрее чем я.
Мне очень, очень хочется верить, что все эти люди притворяются. Что им тоже не в кайф делать изо дня в день один и тот же буллшит. Писать один бессмысленный модуль за другим. Выделять в коде абстракции до тех пор, пока с ним нельзя будет работать так, как будто у него нахер нет никакой предметной области. Если они не притворяются — мне конец.
— Ну значит тебе конец, потому что ты просто меряешь людей по себе. Им, может, нравится все.
— Я и не верил, что они притворяются, и решил сбежать от этого дерьма. Я перевёлся на удалёнку. Думал, не буду видеть этих одухотворённых непонятно чем рож — всё будет окей. Как бы не так.
Удалёнка ещё хуже. Эйчары достанут тебя всюду. Менеджеры тоже. Пока я сидел в офисе, я хотя бы мог не открывать рабочий мессенджер и почту. Мне писали тонны сообщений, на которые мне совершенно насрать, а я их не читал, и это работало. Для удалёнщиков такой роскоши нет.
Ментальность моих соотечественников устроена очень просто. Если ты удалёнщик, значит ты не работаешь. Нужно срочно позвонить тебе в скайп, и обсудить, как вы будете проверять всё на нулл. Каждая эйчарка в компании теперь считает своим долгом назначить тебе скайп-встречу, чтобы обсудить, всё ли тебя устраивает. Даже чёртов техдир иногда спрашивает, как дела. Пока я работал в офисе, я даже не знал, что у нас есть техдир. Видимо, его работа — присматривать за удалёнщиками. Тут только один плюс — можно пить на работе.
— Дружище, ты так сопьешься.
— Алкоголь вообще становится большой частью жизни, если живёшь её как я. Я настолько не верю в то, что делаю, что мысль о том, что я хоть на секунду забуду об этом, наполняет радостью. Пойми правильно, я ненавижу разработку, и люблю её одновременно. Если бы мне сейчас предложили стать менеджером, или вообще кем угодно ещё с большим апшифтом, я бы не согласился. Я не могу бросить это. Я хреново чувствую себя каждый день от того, что делаю, но точно знаю — если я не буду писать код, будет ещё хуже.
— Ну че ты ноешь постоянно. Всем бы твои проблемы.
— Я понимаю, звучит смешно для тех, кто в настоящей жопе. Но я был в настоящей жопе. Мои первые дни в армии были адом. Я рос в хороших условиях. А тут, в первый день, я прихожу в армейскую столовую, мне протягивают тарелку помоев, варёное яйцо и пакетик молока. Помои я есть не стал. И не ел их ещё очень долго. Больше недели не ходил в туалет, потому что не понимал, как это можно делать в предлагаемых обстоятельствах.
Там просто было несколько дыр в полу, и перегородки на уровне лица. Я долго не стирал форму, потому что там это предлагали делать в РАКОВИНАХ. И вот, десятый день. Накануне я всё же попытался постирать форму в раковине — очень зря. Чище она не стала, зато стала насквозь мокрой. За ночь бы высохла, но один придурок решил покурить в толчке, офицер учуял запах, поднял нас, и мы полночи стояли в строю и читали устав. Естественно, одетыми.
Я так и стоял в мокрой форме. Следующий день, я херачу строевым шагом по плацу пятый час подряд, +32, моя полумокрая форма — кусок вонючего сала, ноги не работают, я почти не ел, не курил неделю, живот набит дерьмом. На ремне фляжка, из которой нельзя пить, потому что у солдата фляжка должна быть заполнена на три четверти. И знаешь что — я нихера не унывал. Мне было туговато, но я не чувствовал безысходности. А вот сейчас она есть. Но не исключено, что если я-солдат сейчас перемещусь в будущее, и послушаю жалобы на жизнь от меня-разработчика, кто-то наполучает по щам.
— Мужик, ты просто выгорел, остынь, пройдет.
— Слышал я про это. Не пройдет. Я однажды взял отпуск, поехал на море, три недели пил на пляже. Когда пришло время ехать домой, меня посетила мысль, что лучше бы мне посадить жену с ребёнком на поезд, а самому сбежать, и бомжевать у моря, никогда больше ничего не делая.
С тех пор прошла куча времени, а я всё ещё ненавижу свою работу. Это уже не выгорание, я, кажется, ненавидел её с момента, когда получил свою первую таску. Самое дерьмо в том, что всё остальное я ненавижу ещё больше. Я не смотрю фильмы, не читаю художественные книги. Моя профдеформация не разрешает мне. Я должен изучать разработку. Или ты пишешь код, или думаешь, как будешь его писать, или читаешь про то, как надо писать код. Я играю на гитаре, потому что пока бренчишь, легче придумать, на каком уровне абстракции проверка на нулл будет лежать наиболее идиоматично.
— Когда получается идиоматично — это же кайф.
— Да, я научился находить микрокайф. Мне нравится находить изящные решения, но это ограниченная штука, потому что таски одинаковые. Четыре года назад я часто чувствовал, что придумал интересное решение. Сейчас я почти никогда этого не чувствую. Мне нравится придумывать архитектуру, но даже архитектурные таски одинаковые. С какого-то момента ты вроде как понимаешь принцип, и любая, даже самая сложная система кажется тебе довольно понятной штукой. Ты легко декомпозишь её на более простые компоненты, опыт успевает решить, как они будут работать намного быстрее и лучше, чем ум.
Это перестаёт быть творческой работой, и превращается в подбор наиболее подходящего паттерна из своей/прочитанной практики. Я как клауд-архитектор из того мема, который просто соединяет облачка стрелочками. Есть механический кайф от набора кода в восхитительном VSCode, но сам свой код я ненавижу, потому что он однотипен и ужасен. Есть статистический кайф, когда я иногда на неделю превращаюсь в машину, и двигаю десятки тасков из одного столбца джиры в другой. И я начал пытатся жить этими микрокайфами. Это не сработало. От всего этого разрабовского дерьма воняет энтерпрайзом.
— От тебя самого воняет энтерпрайзом.
— Дебилизм ситуации в том, что я ещё и успешен. Видимо, внутренние проблемы притягивают людей. Я не знаю. Я легко нахожу себе работу, меня уважают в командах. Постоянно спрашивают совета, не давят, что я медленно работаю. Повышают зп без разрешения. Из-за того, что мне больно общаться с счастливыми людьми из индустрии (ведь я-то несчастный), я кажусь им высокомерным. Из-за того, что со мной все говорят, как с высокомерным, я стал высокомерным. Люди уважают высокомерных, я понятия не имею, почему. Мой реальный технический скилл не имеет никакого значения. В смысле, он не влияет на мое положение в индустрии. Совсем. Из-за этого я убеждён, что технически я жалок.
— Типа ты высокомерный из-за неуверенности в себе?
— Просто жить, и считать себя говном — слишком тяжело. Самоутверждение нужно мне, как воздух. Я научился не быть токсичным на работе, но стало ещё хуже. Потому что я существую не только на работе. Сижу в каком-нибудь чатике человек на тридцать, и срываюсь на бедолагах, которые ещё не поняли, что за моей самооценкой у меня ничего больше нет, и мои тяжеловесные синьорские аргументы втаптывают их в грязь только потому, что они меня уважают. Я ненавижу себя, когда так делаю, но кайф от превосходства хотя бы над кем-то — сильнее презрения к себе. Надеюсь, люди, которых я обижал когда-нибудь перестанут воспринимать это дерьмо всерьёз.
Недавно, в каком-то чатике одна девушка со мной не согласилась. Я не помню, в чём там было дело, но я точно как всегда тёр людям какую-нибудь дичь. И она стала мне перечить. Я был в контексте её скилов, возраста и характера, разозлился и смешал её с дерьмом. Я внутри — очень неуверенный в себе человек, поэтому отлично знаю, за какие струны надо подёргать, чтобы сделать неуверенному человеку больно.
Вот она — девушка разработчик. Неуверенная в себе. Тут всё очень просто, русская культура однозначно определяет женское место в обществе, и она, став разрабом, идёт этому наперекор. А мир ещё не успел измениться, потому всю дорогу она испытывает сомнения, и встречает кейсы, которые говорят ей, что она очень глубоко заблуждается. И вот сюда-то я и ударил. Сначала я легко убедил её, что она дерьмовый разработчик, потом, что дерьмовым разработчикам нет места в индустрии, а напоследок добил тем, что дерьмовый разработчик она — просто потому что девушка, и у неё не было никаких шансов.
Ей конечно было очень больно, потому что если я прав, вся её жизнь — это большая ошибка. А моя репутация, умение говорить и техническая прокачанность не оставляют ей пространства думать, что я могу ошибаться. Я помню свои ощущения, когда делал это. Я прямо говорил себе — ну ты и скотина. Но для меня это работает просто: если вступил в спор, обратной дороги нет. Кровь бурлит в жилах, в интернете кто-то не прав. Если я не втопчу в землю каждого, кто со мной не согласен — все сразу поймут, что я самозванец. Они отберут у меня все деньги и должности, и выкинут меня на помойку.
— Ты просто перекладываешь ответственность, но козел — только ты.
— Я не перекладываю ответственность, моя неуверенность — мой косяк. Других я обвиняю в том, что мне позволяют так делать, позволяют просто потому, что считают меня неплохим разработчиком. Кто хороший разработчик — тот и прав. В голове как будто не укладывается мысль, что человек может одновременно писать хороший код, и быть придурком. А он может, я живой пример.
— Или ты дерьмовый разраб. Как и человек.
— Знаешь, быть хорошим человеком — я в это больше не верю. Как будто это вообще не настоящее понятие. Когда я делаю что-то, что в моём внутреннем моральном скоупе кажется мне плохим, я чувствую лёгкий дискомфорт — голос совести пытается докричаться до меня из под толщи воды.
Но я его не слушаю, я слушаю разум, давно привыкший считать других людей чем-то вроде Npc из видеоигры. Как будто я играю в скайрим, и у меня есть друзья нпс-ы, я их даже люблю в каком-то смысле. Но когда даэдрический принц просит привести одного из моих друзей на заклание, в обмен на эбонитовую кольчугу, я ищу первого попавшегося друга НПС-а, и говорю — ну пошли. Причём сама кольчуга мне не особо нужна, я просто зачем-то решил собрать все артефакты в игре. Думаю, это чувство нереальности связано с тем, что сейчас для разработчика реальность и компьютерный мир — одно и тоже. Я иногда ловлю себя на мысли, что чувствую себя, как в кино, просто гуляя по лесу. Я так много времени провожу за компом, что настоящий мир стал для меня подделкой.
— Тебя просто испортило бабло, вот и все.
— С баблом вообще отдельная история. Мне не очень удобно получать такие большие деньги. Для нашего с тобой города условные 5 тысяч долларов — безумные бабки. Сейчас я оцениваю свой навык примерно настолько, то есть я думаю, что я не хуже тех разработчиков, которые получают такие суммы. Я почти уверен, что стою столько, но каждый раз в момент, когда мне нужно назвать сумму на собесе — мне очень некомфортно.
Я сижу такой, в трениках, непричёсанный, небритый, и произношу: 5-6 тысяч долларов. Боюсь себе представить, как это выглядит со стороны. Я оправдываю себя просто. В мире, где совершенно бесполезные тупицы зарабатывают миллионы за фотки со своей жопой в инстаграме, не так уж и страшно, что я получаю в 10 раз больше среднего за довольно сложную техническую работу.
К тому же есть ещё одна сторона. В IT все получают намного больше, чем следовало бы. Разработчики, тестировщики, HR, менеджеры… То, что все остальные тоже получают бешеные деньги — это ещё более вопиющая жопа, как мне кажется. Они, по хорошему, должны получать не больше денег, чем на равносильных позициях в другой индустрии. Эйчар, получающий втрое больше, чем врач — это просто жесть. Но всё же, мне частенько стыдно за свой достаток.
Когда я получил совсем неприличный для себя оффер, то решил — вот сейчас всё наладится. С деньгами и в аду неплохо. Дурак. Давно следовало запомнить, что лучше не будет. Никогда не будет лучше. Я был в тысячу раз счастливее, чем сейчас, когда вместо школы бухал с пацанами на стройке. Вот я получил гору денег, пошёл в магаз, набрал две тележки. Приоделся. Обновил железо. Напридумывал богатых шуток, опробовал их на всех своих близких. Начал пилить ещё один идиотский такой-же-как-и-все-предыдущие таск, и ничего не изменилось. Жена стала намного счастливее, но мне это ещё хуже, потому что я не счастлив, а когда тебе плохо — радостные люди вокруг только раздражают.
— Ну знаешь, сейчас куча людей пришла в разработку за деньгами. Ничего плохого в этом нет.
— Я капец их презираю. Они не любят программирование, просто их мамочки заставили их поступить в вузы на программистов, потому что те сейчас много получают.
Но вообще, эти нелепые люди — даже от них больше пользы, чем от меня. Они хотя бы знают, чего хотят. Им нужно получать деньги, они берут на себя ответственность, боятся увольнения, переживают за компанию, в которой работают и за продукт, который делают.
— А ты как будто не боишься?
— Вообще ничего не боюсь. В моём мире любая ценность бизнеса — враждебна. Я вроде как верю в какое-то чистое, некоммерческое программирование, но я ни разу его не видел и не знаю, как оно выглядит. Когда я пытаюсь представить себе совершенный код — в голове всплывает энтепрайзная простыня с DI и тестами. То, что я делаю на работе — это точно не то программирование, в которое я верю. Поэтому я не разрешаю себе уважать свой труд, и труд коллег тоже.
Нет, я конечно очень люблю деньги, но они никогда не были мотивом. Когда я мечтал стать программистом, я не знал, что мы так много получаем. Я понятия не имею, зачем я в разработке. Уволят меня, компания разорится, продукт сломается — да насрать мне. Найду новую работу, ничего страшного.
— Просто работы у тебя дурацкие. Работаешь на бездушный бизнес и сгораешь. Есть люди, которые действительно делают что-то новое.
— Ага. Пришёл я к таким людям однажды. Прошёл собес, и через месяц понял, что я им нахрен не нужен. Я уже отравлен энтерпрайзом. Для меня код, который не прошёл восемь стадий ревью, не покрыт тестами, не задокументирован и не обмазан сотней слоёв абстракции — это просто смешная куча символов, которую какой-то дурак свалил в гит. Для меня немыслимо закрывать по четыре фичи в день. Слова — сделай, что бы работало, и вмёрживай в мастер (господи, у них даже политик на гитхабе не было!!!) — я теперь не могу это принять. Я ушёл.
— Не гони. В мире много крутых разработчиков, которые каждый день коммитят в крутые опенсорс проекты кучу кода.
— Если бы они дали мне свой код на ревью, разнес бы в щепки. Но больше всего на свете я бы хотел оказаться таким, как они. Я в сто раз хуже, чем они. Как высокомерный человек, я ненавижу завидовать, но я завидую страшной и чёрной завистью. Сегодня модно впаривать людям идею, что все от рождения одинаковые, но чёрт, это совсем не так. Я всю взрослую жизнь учусь разрабатывать, но я не Линус Торвальдс и не Дон Сайм.
То, что эти гады существуют, сжигает мою последнюю соломинку. Единственное, что меня спасало — это вера, что проблема не во мне, а в индустрии. Но раз есть Линус, значит я ошибаюсь. Значит, мне не стоило становиться разработчиком. Но разработка цепляет похлеще героина, а я даже курить не могу бросить.
— Знаешь что я думаю? Ты инфантильный придурок и всегда им был, вот что я думаю.
Ты не решал проблем, не брал на себя ответственность. Тебе постоянно говорили об этом, а ты пропускал мимо ушей. Ты вырос в богатой семье, привык, что любую проблему за тебя решают другие. А, когда это не работало, ты просто отмахивался.
Помнишь, батя не стал отмазывать тебя от армии после второго отчисления. Что ты тогда говорил? «Батя просто не в духе, всё нормально». Но он что-то был не в духе слишком долго, и ты отправился прямиком в солидную кучу дерьма. А сейчас вернулся и делаешь вид, что больше не инфантильный. Типа все вдруг начали воспринимать тебя всерьёз.
Но на этом история сверхинфантильности только началась, дружище. Тебя взяли на работу не за скилл, а потому что ты болтун и навешал всем лапши на собесах. Такому подонку, как ты, легче всего работается в больших компаниях. Конечно. Чем больше энтерпрайз, тем легче ничего не делать, тем больше денег будешь получать, и тем проще будет жизнь, так?
В этом «проще» весь ты, понимаешь. Армия ничего не поменяла. Жена и дети тоже ничего не поменяли. Скилл и крутая работа — ничего не поменяли. Ты тупо всю жизнь выбираешь самый простой путь. Путь засранца, который хочет только получать. Бедолаги, с которыми ты работаешь, не понимают, что ты просто паразит, которому совершенно наплевать на то, что они делают. Если бы тебя позвали делать продукт, который никогда не зарелизится — ты бы побежал как миленький.
Все твои статьи — это такая же ложь себе. Ты вытаскивал какой-нибудь свой провал, хорошо прорабатывал, просил друга-редактора поработать над ними с тобой. И получал то, что хотел — комментаторы топили тебя в плюсах. Типа твое очередное инфантильное решение — верное. А на самом деле — ты просто бесполезный пустозвон.
— Да, я не самый лучший парень в мире. И уж точно — не самый полезный. Но у меня к тебе тоже вопрос:
Почему тогда мне так легко в этой индустрии?
Потому что это рай для инфантильных говнюков, которые не могут ничего, кроме дурацкого программирования. И оно приносит им такие дивиденды, что им больше ничего и не надо уметь — все проблемы в своей жизни они решат с помощью разработки. Индустрия заменила мне богатую семью, где за меня решают все проблемы просто потому что я талантливый любимый сынок. Я просто бешусь от скуки, потому что легкая жизнь сожгла на хрен все мои впрыскиватели гормона радости.
У нас столько гонора, якобы мы делаем очень сложные штуки. Мы величаем себя софтверными инженерами, но мы никакие не инженеры. Вот мой батя — инженер. Он приходит ко мне домой, я говорю — сломался телек. Батя снимает телек со стены, достаёт отвёртку, колдует пару минут, говорит — «Ты придурок, у тебя не сломался телек, а сгорел предохранитель». Берёт проволоку, снова колдует, телек оживает.
Моя машина внезапно перестаёт ехать, я стою в центре города, звоню отцу и прошу отбуксировать меня в сервис. Приезжает батя, молча открывает капот, минуту смотрит, называет меня придурком, достаёт спичку, колдует — тачка заводится, я уезжаю. И он не такой вот мастер на все руки, он действительно понимает, как это всё работает. Он разрабатывает и производит роботизированные угольные котлы. Батя сам просчитывает всю теплотехнику и термодинамику этих сложных устройств. И его расчёты сходятся, эти монстры работают и нагревают воду ровно так, как отец запланировал, создавая их проекты.
А я чё? Я вот что могу. Я говорю: «эй, сишарп, возьми из базы данные, отсортируй их, как ты умеешь, а потом пуляй кастомеру». Если у меня вдруг окажется баг в корной либе, которая отправляет сетевые запросы, я скажу: «ну тут ничего не поделаешь, в либе баг, мы не сможем суппортить такие сценарии». Я нихрена не понимаю, как всё это работает.
Вот батя — инженер, а я — придурок. Придурок в мире обычных людей, зато крутой парень в мире разработчиков.
Но у нас ведь тут культ рациональности и технического скилла. Разработчики — это безэмоциональные, насквозь логичные и супер рациональные профессионалы. Они не знают боли и сомнений. Не смотрят смешных видосов на ютубе, высмеивают тех, кто не может выдержать горячий технический спор. Ага, как же.
Вся эта хрень происходит потому, что вчерашние парни из гаража не могут принять систему, в которой никому не нужно их творчество. Бизнесу нужен конвейер, превращающий айтемы из джиры в пулл реквесты, творчество тут только мешает. Но ведь никто из нас не мечтал стать таким конвейером. Серьёзно, сколько раз у нас был кейс — вот ты вроде получил интересную задачу, хорошенько подумал над ней, изобрёл решение, а потом какой-то хер говорит, что это тривиальная проблема, есть вот такая-то лучшая практика (хорошо проверенная бизнесом на деле), а твой велек никому не нужен. Кем ты себя возомнил? Не надо изобретать. Бери лучшее из существующих, у тебя нет шансов сделать что-то лучше.
А даже если сделаешь, с этим неудобно будет работать другим, они не хотят разбираться в твоём коде. Мы стали конвейерами, а боль от того, что нам это не нравится, выражаем абстрагируясь от эмоций. Мы подавили в себе творцов, а что бы не было больно, запретили себе верить в боль. Себе, и всем остальным тоже.
Так разработчики превратились в бездушных исполнителей хотелок бизнеса. Парни из гаража сходили в парикмахерские, купили себе нормальную одежду, и вытравили огонь из глаз. Стали носителями корпоративной культуры и бизнес ценностей. Когда ты им сейчас предлагаешь сделать в контексте своей задачи крутой фреймворк, они тебе говорят: «Бизнес тебе платит деньги не за это. Ты сожрёшь весь бюджет, просто сделай таску и бери новую».
А я таким не стал. Я только научился притворяться, что бы меня не выгоняли. И я не верю, что смогу кого-нибудь переубедить. Поэтому я стану ещё хуже, чем эти корпоративные программисты. С меня хватит. Мой измождённый мозг больше не будет инкубатором для бойлерплейта. Если очень высокий скилл позволяет работать меньше — я это использую.
Если значение имеет только технический навык — дело за малым. Изучать разработку легко. Легче, чем быть хорошим человеком, легче, чем делать что-то новое. По-моему, это вообще самая простая вещь в мире. И я хорошо умею её изучать.
Я стану самым отвратительным типом людей в индустрии. Скилл и гонор как у рок-звезды, при этом ни на секунду не верит в то, что делает. Выхлоп, как от пассажира. Влюблённый в технологии, но никогда не делает больше, чем просят. Самый крутой чувак в любой компании, папа ведущего разработчика, тот-кого-берут-на-совет-директоров. Почти Линус Торвальдс, только без линукса и вклада в прогресс. Мой скилл даст мне право распоряжаться жизнью и смертью, а довольное стадо поклонников будет говорить, что так и должно быть.
Король разработки, которого вы заслужили.
А ты дальше ставь скилл во главу угла, отрицай эмоции, тверди про рациональность — пока не поймешь, Фил, что от паразита внутри себя ты никуда не денешься. И сколько не напиши статей, что ты хороший и исправился, ты не исправишься и не договоришься со мной. Велико достижение — поболтать с зеркалом, покопаться в душе и не найти там ничего, кроме кучи дерьма.
Теперь вместе с arttom я веду подкаст «Мы обречены». Там все как в статьях — максимально напрямую о разработке, индустрии, бабле, собесах.
