В первой части мы разобрались в происхождении макаронных изделий, во второй — проследили историю блюд из пасты от средневековой классики с тёртым пармезаном по середину XIX века, когда в районе Неаполя поднялось мощное промышленное производство сушёных спагетти, а к пасте как блюду была наконец добавлена томатная паста. Теперь разберём финальный этап пути пасты к статусу общепризнанного в Италии национального блюда — и путь этот был сложнее и причудливее, чем кажется. Попробуем разобраться, кто научил итальянцев гордиться национальной кухней, а не завидовать французам, почему с пастой пытались бороться Муссолини и футуристы, как она стала одним из символов партизанского движения, и как современные рецепты пасты родились из бурных споров и сложных отношений послевоенных итальянцев с американцами.

В прошлой части мы разобрались, чем отличаются паста и макароны, как они возникли и под именем «итрии» угодили на Сицилию, откуда уже в XIII веке благодаря генуэзским торговцам распространилась почти по всем землям Италии. Теперь проследим их историю дальше и посмотрим, какие рецепты макарон доминировали в прошлые века, почему долгое время почти обязательной частью рецепта был пармезан, зачем при дворах эпохи Ренессанса их подавали с сахаром и восточными специями, как технический прогресс и предприимчивость неаполитанцев сделали спагетти их самой популярной формой и превратили в массовое популярное блюдо, попутно дополнив томатным соусом и вилкой о четырёх зубцах. А также о том, как Казанова с помощью умения готовить макароны умудрился сбежать из неприступной венецианской тюрьмы.

В отличие от пиццы родом из вполне конкретного Неаполя — паста стала распространённым блюдом во всей Италии уже в XIII столетии. Однако стереотипным, «типично итальянским» блюдом и предметом национальной гордости она начала осознаваться и описываться не так уж давно. В то же время, под названием «макароны» она покинула Апеннинский полуостров ещё в Средневековье, и уже тогда успела войти в кулинарные книги и привычки многих стран, а в ХХ веке макароны по-флотски и с сыром вошли в топ классики и отечественной кухни. Как нарезанное и отваренное пшеничное тесто превратилось в один из самых популярных кулинарных форматов в мировом масштабе? В чём разница между «пастой» и «макаронами»? Откуда и когда вообще возникла их идея, и есть ли в итальянской пасте «древний китайский след»? Попробуем разобраться.

Сэндвичи, названные в честь одноимённого графа со специфическими вкусами к развлечениям, появились в 1760-е годы — и стремительно завоевали популярность сначала в Лондоне, а затем и по всей стране. Они долго оставались специфически английским блюдом, причём скорее аристократическим, но затем угодили в США. Там, как и итальянская пицца, и японские суши, сэндвичи приняли современные формы, изрядно прибавив в объёме и аппетитности, и превратившись в один из важных блюд мирового фастфуда. Однако финальный штрих к их популярности и повсеместности был сделан вновь англичанами — после того, как они много лет иронизировали по поводу железнодорожных сэндвичей, «непредставимого кулинарного ужаса» даже на фоне прочей британской кухни.

В начале 1962 года группа энтузиастов-программистов из MIT, называвшая себя хакерами, создала первую работоспособную версию компьютерной игры «Spacewar!». Дуэльный симулятор боя космических кораблей для двух игроков был написан для новейшего в то время компьютера DEC PDP-1, оснащённого круглым дисплеем. «Spacewar!» не была самой первой компьютерной игрой, в том числе для самих же её создателей, но часто называется самой важной и влиятельной из ранних экспериментов в области игровых программ. Она завоевала огромную популярность сначала среди сотрудников и студентов MIT, а затем и во множестве других организаций, использовавших DEC PDP-1 и более поздние ЭВМ с мониторами. «Spacewar!», прадедушка популярного в 90-е «StarCon», — самая популярная компьютерная игра 1960-х годов, и именно опыт сессий в неё сподобил многих программистов с начала 70-х заняться созданием своих игр.

Пицца прочно заняла важное место в современной глобальной кухне — как во всевозможных заведениях, далеко не только тематических, так и в доставке. С конца XX века пиццу едят люди почти всех слоёв общества на всех континентах планеты. С тех же пор пиццу можно назвать одним из главных блюд айтишников, которые нечасто заморачиваются с готовкой чего-то сложнее быстрорастворимой лапши. Легендарными были объёмы потребления пиццы командой создателей DOOM во главе с Джоном Кармаком, которому за ежедневные заказы на протяжении 15 лет местная пиццерия навсегда позволила брать её по цене 1995 года. Обычно пиццу называют одним из главных блюд итальянской кухни — с чем, однако, согласится далеко не каждый итальянец, а некоторые даже выразят весьма эмоциональное возмущение. Как пицца стала одним из любимых блюд человечества, какие метаморфозы она претерпела на этом пути, и почему ей мы обязаны далеко не только итальянцам?

К 1968 году вариации на тему «Электроника» Велтистова себя явно исчерпали, но роботы продолжали быть популярной темой, увлекая и авторов, и аудиторию. В текстах и фильмах о роботах, компьютерах и ИИ советская фантастика конца 60-х годов экспериментировала смело, и порой довольно-таки причудливым образом. Если в «Часе Быка» Ивана Ефремова идея важности робототехники и компьютеров для развития человечества звучит вполне традиционно, то у других авторов возникают новые темы: взаимоотношения между роботами, роботов с выраженными личностями и самосознанием, роботизации людей, роботов, считающих себя людьми. Что неожиданно, самый странный из таких текстов принадлежит перу всё того же Евгения Велтистова, что написал историю андроида-школьника. Если не знать, что у «Глотка Солнца» и «Электроника» один и тот же автор, при чтении и сравнении текстов заподозрить это почти невозможно.

Вероятно, «Электроник — мальчик из чемодана» произвёл на советских авторов изрядное впечатление. Вскоре после его выхода в 1964 году на экраны СССР вышли сразу несколько вещей, так или иначе обыгрывавших идею путаницы между человеком и человекоподобным роботом. В это время был написан и роман Ивана Ефремова «Час быка» — весьма далёкий от робо-карнавала, зато содержащий немало новых и не типичных для своего времени и даже своего автора мыслей о роли компьютерных технологий для развития человечества в грядущие эпохи.

Админский бубен — загадочная вещь. С середины нулевых годов в Рунете общеизвестно, что в самых запутанных случаях, когда не помогает ни опыт, ни RTFM, ни советы коллег — сисадмин достаёт свой бубен и начинает в него стучать в целях починки харда и софта шаманскими методами. Загадочно и происхождение этого мема: в сети с тех пор осталось немало страниц с вопросами о том, откуда же пошло понятие админского бубна? Увы, практически ни одно из обсуждений не привело к раскрытию истины. Нет ничего внятного на сей счёт и в разнообразных сетевых энциклопедиях и справочниках сетевого фольклора. Однако понятие админского бубна вполне себе существует, отнюдь не забыто, и не так уже редко воплощается в материи и практике. При этом это именно феномен Рунета: в обширном ещё с 90-х годов ассортименте мемов англоязычных сисадминов никаких бубнов не наблюдаются, упоминания редки и в основном ведут в русскоязычный сегмент сети. Попробуем разобраться, так откуда же всё-таки пошло представление об использовании сисадминами шаманских бубнов?

С 2000 года в последнюю пятницу июля вот уже четверть века празднуется День системного администратора, с чем мы искренне поздравляем всех специалистов этого важного и нужного профиля. В Рунете сисадмин — не просто IT-профессия, но и герой множества мемов и шуток, живописующих их непростые отношения с обычными пользователями разной степени грамотности и (не)адекватности. В конце нулевых и начале десятых годов «админы» были чуть ли не главными персонажами средоточия тогдашнего сетевого юмора на русском языке, Башорга — сменив в качестве основных героев IT-шуток превалировавших в конце 90-х и начале нулевых программистов. Всякий читатель Баша и обитатель старого ЖЖ знал, что настоящий админ непременно бородат и в свитере, любит пиво, кота и Линукс, не любит винду и тупых юзверей, а наиболее неприступные проблемы с железом и софтом решает посредством шаманского бубна. Попробуем разобраться, как формировался образ системного администратора, сисадмина, админа и даже одмина, а также их собственные мемы и шутки — как в Рунете, так и в англоязычной части Интернета.

Золотой век анекдотов программистов и о программистах на Анекдот.ру пришёлся на 1998-1999 годы, после чего их популярность несколько снизилась. Однако и в начале нулевых годов они никуда не исчезли — продолжая публиковаться и собирать множество лайков. Одним из знаковых явлений начала нулевых годов стало начало перехода от анекдотов про программистов к шуткам про сисадминов. Кроме того, вышла Windows XP, которая на старте была далека от совершенства и традиционно стала предметом стёба. Итак, над чем смеялись и иронизировали в около-компьютерной среде в 2001-2003 годах?

В прошлой части мы вспоминали наиболее ранние анекдоты о программистах, появлявшиеся с момента основания Анекдот.ру осенью 1995 года по конец 1998 года. Продолжим наше погружение в мир олдового айтишного юмора конца 90-х годов, запечатлённое в самом старом действующем архиве анекдотов Рунета. С 1999 года всё больше заметны изменения по сравнению с недавним прошлым. В Интернете теперь сидят не только программисты, но и их жёны, дети и всё более многочисленные обычные юзеры — тогда как совсем дикие ламеры понемногу превращаются в исчезающую натуру. Появляются самоироничные чек-листы завсегдатая сети, уже далеко не всегда связанные с программированием, некоторые погружаются в неё настолько, что перестают замечать оффлайн. Обсуждается «проблема 2000 года», пугающая офисы, работа которых стремительно компьютеризируется. Одно остаётся стабильным: непростые отношения компьютерщиков с женщинами, и их большая «любовь» к Windows, теперь ещё и 98-й с 2000-й.