Object-relational mapping подразумевает транслирование обьектов в структуры данных, подчиняющихся реляционной модели. MongoDB не является реляционной базой данных, соответственно «ORM для MongoDB» — бессмыслица. Правильное название описанных инструментов — ODM, object-document mapping.
Как пример — OpenStack позволяет дать виртуалке несколько сетевых интерфейсов, в то время как Eucalyptus — нет. OpenStack поддерживает api-клиент Eucalyptus'а, который в свою очередь похож на api-клиент Амазона. Можно достаточно просто обернуть все три платформы амазоноподобным api, вот только дополнительные интерфейсы из OpenStack'а это api видеть не будет.
Как это часто бывает, как только появляются конкурирующие продукты, решающие одну и ту же задачу, но имеющие несовместимые API, появляется надстройка над ними, пытающаяся предоставить единый API для всех сервисов. Как обычно, все самые «вкусные» особенности той или иной платформы останутся нереализованными ввиду своей уникальности.
AppEngine немного из другой оперы — Google предоставляет готовую платформу, с которой вы взаимодействуете на уровне приложения (PaaS). В отличие от нее, «облачная» инфраструктура (IaaS) предоставляет пользователю инструменты для управления «низкоуровневыми» ресурсами, такими как количество виртуальных машин, количество выделенной им памяти, диска, ядер итд. Что работает внутри этих машин, платформу не интересует.
ARP, который определяет mac для ip, работает поверх ethernet, а не ip. И ему в общем-то все равно, какой широковещательный адрес у сети, он шлет сообщения только по маку (ff:ff:ff:ff:ff:ff).
Широковещательный адрес сети можно использовать для, например, пинга всех хостов сразу. Но немногие системы на такое отвечают, и в моей сети на такой пинг ответил только шлюз.
Широковещательный адрес сети можно использовать для, например, пинга всех хостов сразу. Но немногие системы на такое отвечают, и в моей сети на такой пинг ответил только шлюз.