Когда работникам удаётся автоматизировать свои обязанности, кто должен пожинать плоды?

В 2016 году на Reddit появилось анонимное признание: «Уже где-то лет шесть я ничего не делаю на работе». Вроде бы ничего особенного, если дело касается офисной работы. Но этот программист, скрывавшийся под ником FiletOFish1066, сказал, что он работал на известную технокомпанию, и он реально совсем ничего не делал. Он написал, что после того, как восемь месяцев проработал в отделе обеспечения качества, сумел полностью автоматизировать всю свою работу. «Я не шучу. 40 часов в неделю я хожу на работу, играю в League of Legends, читаю Reddit, занимаюсь, чем хочу. За последние шесть лет я проработал часов 50». Когда его боссы поняли, что за половину десятилетия он проработал меньше, чем большая часть программистов Кремниевой долины за неделю, они его уволили.

Эта история быстро распространилась по технологическим уголкам веба, из-за чего её герою в итоге пришлось удалить и сам пост, и даже учётную запись.

Примерно через год человек под ником Etherable задал вопрос в разделе «рабочее место» на сайте Stack Exchange, одном из наиболее влиятельных форумов для программистов: «Этично ли то, что я скрываю от работодателя, что я полностью автоматизировал свою работу?» Сомневающийся кодер описал, как согласился на работу, которая в результате свелась к простому вводу данных. Шесть месяцев назад он закончил писать скрипты, поставившие его обязанности на автопилот. После этого «то, на что у предыдущего сотрудника уходил месяц, занимает у меня порядка 10 минут». Работа была на полный день, с соцпакетом, и позволяла Etherable работать из дома. Программа давала почти идеальные результаты; управленцы были уверены, что сотрудник идеально справляется с работой.

Эта запись разделила мнение пользователей, и породила море комментариев. На сегодня её просмотры подошли к отметке в полмиллиона. Мнения разделились на два лагеря: одни считали, что Etherable нечестно себя ведёт, обманывая работодателя, другие же говорили, что кодер просто придумал хитрый способ выполнять свою работу. Etherable так и не отреагировал на этот спор. Возможно, его испугало такое внимание – СМИ по всему миру растиражировали эту историю – и он исчез, оставив лишь один этот вклад в становящийся всё более важным спор, кому положено автоматизировать работу и на каких условиях.

Назовите это самоавтоматизацией, или автоавтоматизацией. В то время, когда призрак массовой автоматизации пугает работников, хитрые программисты показывают, как эта угроза в руках кодера может превратиться в благословление, с ведома или без ведома работодателя. Поскольку FiletOFish1066 и Etherable разместили посты анонимно и быстро исчезли, к ним нельзя обратиться за комментариями. Но их истории показывают, как автоматизация рабочего места может принимать множество форм и идти на поводу у разных людей, а не только у директоров предприятий.

Обещания автоматизации, рекламируемые оптимистичными экономистами и позитивно настроенными футурологами, состоят в том, что отдав работу машинам, человек сможет избавиться от бездумного и повторяющегося труда, и свободно заполнять свои дни отдыхом, творческими занятиями или более динамичной работой. В 1930-х Джон Мейнард Кейнс рассуждал, что «автоматические машины и методы массового производства» помогут сократить рабочую неделю до 15 часов – и даже такая продолжительность потребуется только для того, чтобы люди чувствовали, что у них есть какое-то занятие.

Спустя почти сто лет, несмотря на значительные продвижения в технологии, работа, состоящая из повторяющихся действий, всё ещё существует. Автоматизация развивается; миллионы рабочих мест, когда-то занимаемых людьми, сейчас исчезли благодаря ПО и механизированным производствам, а американцы тем временем работают всё дольше и напряжённее. Преимуществами автоматизации в основном наслаждаются не операторы машин, а их владельцы. Согласно Организации экономической сотрудничества и развития, доля доходов, идущих на выплату зарплат, в странах, присоединившихся к ОЭСР, неуклонно падает с 1970-х годов, а свободные деньги уходят в капитал – в денежные резервы и производство. Может показаться, что единственными работниками, воспользовавшимися мизерными преимуществами этого старого ржавого обещания, оказались те, кто сумел написать код, помогающий эти преимущества получить.

Программисты, конечно, десятилетиями занимаются тем, что пишут код, автоматизирующий их работу. В программировании обычно используются инструменты, добавляющие автоматизацию на различных уровнях, от форматирования кода до слияния с базами кодов – просто большинство не доводит свою работу до полной или почти полной автоматизации. Я пообщался с десятком программистов, которые говорили, что они занимаются автоматизацией на работе. Они автоматизировали инвентаризацию, написание отчётов, построение графиков, администрирование баз данных, ввод данных всех видов. Один из них сумел автоматизировать работу своей супруги. Большинство пожелало остаться анонимными, чтобы защитить свою работу и репутацию.

«Когда я начинал работу, она занимала у меня восемь часов в день», — сказал мне один из ранних самоавтоматизаторов, которого я буду называть Гарри. Он работал на крупную сеть отелей, которая начала компьютеризировать свою работу в 90-х. Гарри быстро понял, что много времени проводит за повторением одних и тех же задач, поэтому в свободное время он занялся изучением программирования. «Примерно за три месяца я написал программу для Lotus, которая автоматизировала не только отдельные повторяющиеся задачи, но и всю работу в принципе». Он не рассказал боссам, что сделал, и качество его рабочей жизни значительно улучшилось.

«Было очень странно обладать свободным временем в течение дня, — сказал он мне. – Я тратил его на изучение других систем отеля». Затем он начал помогать управляющим устранять узкие места в этих системах. Самоавтоматизация сняла психологическое напряжение, уменьшила уровень стресса, позволила ему заниматься чем-то реально интересным. «По сути, я превратил свою работу в любимое занятие – избавление от недостатков», — сказал он. За две недели до увольнения он передал боссу дискету с программой и документацией по запуску. Его босс сначала расстроился, узнав об уходе, говорит Гарри. Но потом Гарри отдал ему диск, показал, как работает программа, и сказал звонить ему в случае проблем. Никто так и не звонил.

Тодд Хайлхоффер занимался составлением отчётов в Пенсильванской страховой компании в 2000-м году, когда вдруг понял, что его работу может выполнять компьютерная программа. «Я тогда был зелёным новичком, у меня был всего год опыта работы в IT», — сказал он мне. А потом он начал писать программу, которая могла бы заменить его работу. «На автоматизацию у меня ушло около года. Я думал, что это впечатлит моих боссов и они найдут, чем мне заняться». Они оказались впечатлены, но у них не было для него другой работы. Он проводил дни за игрой в онлайн-шахматы. «Я на самом деле ничего не делал порядка 6-9 месяцев», — сказал Хайлхоффер, а потом он получил повышение.

В большинстве областей работники не властны над автоматизацией их работы, или над тем, когда и как эту автоматизацию можно внедрить. Самоавтоматизаторы дают возможность взглянуть на то, что происходит, когда автоматизацией занимаются не по указке сверху, а по инициативе тех же работников, которые будут пожинать её плоды. Некоторые радостно относятся к появившемуся времени для отдыха, другие используют свободные часы для обучения новым навыкам и покорения новых вершин программирования.

«Мне в этих историях нравится то, что они показывают, что у автоматизации всё ещё есть потенциал по уменьшению количества скучной работы, которой нам приходиться заниматься», — сказал мне Джейми Вудкок, специалист по социологии работы из Оксфордского института интернета. «Именно это нам обещала автоматизация, что нам не придётся работать по 60 часов в неделю, что мы сможем заниматься чем-то более интересным, например, проводить время дома с детьми».

При этом многие самоавтоматизаторы боятся выпускать свой код за пределы рабочего места. Даже если программа идеально справляется с работой, многие считают, что использовать её для личных нужд неправильно. Добродетельность человеческого труда и обязанность работников максимизировать продуктивность в целях нанимателей – эти понятия укоренились в американской рабочей культуре глубже, чем любой скрипт автоматизации. Также в большинстве рабочих контрактов прописано, что интеллектуальная собственность, разработанная во время работы на компанию, принадлежит нанимателю. Поэтому любой хак эффективности или преимущество автоматизации, полученное работником, должно в итоге идти в пользу нанимателя – все блага нужно перенаправлять наверх.

Один кодер описал, что скрывает автоматизацию своей работы от нанимателя, поскольку опасается, что она затребует интеллектуальные права на неё и откажется выплачивать ему компенсацию. Другой, попросивший называть его Джорданом, рассказал мне, что однажды случайно автоматизировал целый департамент. Теперь при помощи скриптов автоматизации он каждый год «экономит по нескольку недель». Джордан говорит, что они с коллегами крепко хранят секрет своих техник автоматизации, чтобы контролировать их использование: «В целом, мы держим эти инструменты при себе».

Ещё один программист зашёл очень далеко, чтобы скрывать полную автоматизацию своей работы, оплачиваемой по $50 000 в год, от босса. Его начальство может проверять экран его рабочего компьютера по сети, потому он запускает на нём предварительно записанное видео процесса работы, чтобы скрывать, что на самом деле он не работает. Etherable в своём запросе не форуме писал: «мне не кажется, что я поступаю правильно».

«Не пойму, почему люди могут решить, что это неэтично, — сказал Вудкок. – Вы и так используете различные инструменты и виды автоматизации; любой человек, работающий с компьютером, автоматизирует свою работу». Он говорит, что если бы эти программисты день за днём вводили все нужные данные вручную, их бы никто не ругал. Но, продемонстрировав свои способности выхода на новый уровень эффективности, некоторые из них почему-то начинают считать, будто отлынивают от обязанностей перед нанимателями. Возможно, поэтому автоматизация работы кажется каким-то мошенничеством, и к ней так относятся в компаниях. На площадке Amazon Mechanical Turk, где осуществляется размещение заказов на микроработу, автоматизация прямо запрещается в условиях использования – при том, что работники с этой платформы, зарабатывающие по нескольку центов за выполнение заданий, больше других выиграли бы от автоматизации труда.

Некоторые кодеры говорят, что их просто увольняли за автоматизацию их работы. В 2011 году пользователь под ником AcceptableLosses писал: «Они взяли мою разработку, заменили меня идиотом, показали ему, как с ней работать, а меня уволили за „несоблюдение субординации“. Я взял бизнес-актив, который зарабатывал для них по $30 тысяч в год, превратил его в программу, зарабатывающую по миллиону в год, и они уволили меня, чтобы сэкономить $30 тысяч в год на моей зарплате. Создатели рабочих мест, ага, щазз». Заботы выгодно устроившихся самоавтоматизаторов связаны не с этикой, а с тем, как бы их не уволили, или не стали эксплуатировать их наниматели, которые, как пишет Вудкок, «хотят владеть не только всем нашим временем, но и всем, что мы создаём». Он считает, что обеспокоенные самоавтоматизаторы «не доверяют рабочим местам. Босс скажет – спасибо, хорошая работа, давай делай заново».

Мало какие работники хотят полностью автоматизировать свою работу, однако всё большее их число хочет автоматизировать сложные задачи. Сайты по продуктивности завалены статьями вроде "как я автоматизировал свою работу при помощи node.js", и десятки подкастов рассказывают о всяческих видах автоматизации: для небольших предприятий, маркетингов, работы со смартфоном. Это расцвет кустарной промышленности.

«Все эти попытки предпринимают обычные наёмные работники, и все, кто использует компьютер в своей работе», — написал мне по почте Эл Свейгарт, автор книги "Автоматизируем скучные вещи при помощи Python". Даже люди, практически не знакомые с программированием, пытаются следовать его советам, находясь под впечатлением лёгкости автоматизации современных работ. «Я получаю письма от читателей, которым удалось освободить по нескольку часов в день при помощи набора небольших программ», — сказал Свейгарт.

В нынешнем состоянии самоавтоматизация открывает новые возможности. Но чем понятнее становятся техники автоматизации, тем быстрее они превращаются просто в ещё один набор навыков, обучение или владение которыми управленцы будут ожидать от своих сотрудников – в результате все преимущества будут отходить компаниям, а работники будут приносить пользу каким-то другим способом. «Работникам будет всё нужнее автоматизировать свою работу, или увольняться, — пишут в Harvard Business Review. – Во всём мире наблюдается увеличение количества требований руководства к сотрудникам проявлять инициативы по автоматизации работы снизу вверх». А все преимущества опять получат богатые со своими роботами, созданными сотрудниками.

Но до этого момента все, кто работает с кодом, могут рассмотреть преимущества самоавтоматизации. Они представляют собой пробный пример того, как автоматизация может повысить качество жизни среднего работника, хотя и неидеальный. «Проблема автоматизации работы в том, что её надо демократизировать, — сказал мне Вудкок. – Это шаг по направлению к тому, что теперь автоматизацией занимается не менеджер корпорации. Поэтому этот процесс ещё не полностью демократический». Самоавтоматизаторы работают в одиночку, решают, когда и как заменять свою работу кодом. В идеале решения по автоматизации должны приниматься коллективно, с учётом мнения коллег, чтобы все преимущества распределялись равномерно.

В 1932 году Бертран Рассел писал, что «в современном мире множество проблем происходит от веры в благодетельность работы, и в то, что дорога к счастью и процветанию лежит в организации уменьшения работы». В 2018 году это может означать, что самоавтоматизаторы частично забирают назад своё рабочее время. Завтра же это может означать работу над тем, чтобы обеспечить массы преимуществами автоматизации. «Я серьёзно волнуюсь из-за того, что всем просто не хватит работы для того, чтобы заниматься ею весь день, — сказал Тодд Хайлхоффер. – Почему зарабатывать деньги для акционеров сотруднику важнее, чем качество его жизни?» — спросил меня Гарри, самоавтоматизатор из 90-х. «Система не должна быть более важной, чем те личности, что помогли сделать её значимой».

Самоавтоматизаторы демонстрируют, что кодеры находятся в уникальной позиции, чтобы поторговаться с нанимателями по поводу того, какие преимущества, даваемые автоматизацией – укорачивание рабочих недель, гибкие возможности по трате времени на интересующие работников занятия – должны оставаться у работников. Вроде бы мало кто стремится к этому, но теоретически, самоавтоматизаторы могли бы организоваться и распространять технологии автоматизации среди кодеров среднего и нижнего звена, порождая индустрию, в которой реально можно было бы наслаждаться 15-часовыми рабочими неделями. Попытка договориться об автоматизации, ставящей людей на первое место – возможно, при помощи достижений современного ИИ – кажется редкой возможностью.