В августе исполняется ровно год моему проекту по строительству 386-го ретрокомпьютера из разнообразных запчастей. Честно говоря, не ожидал, что стройка настолько затянется, но с другой стороны — нет особых причин торопиться. Речь не идет о современном процессоре, который устареет через пару лет. За это время я почистил материнскую плату от коррозии, сравнил производительность процессора AMD Am386 c Pentium III и умеренно старым десктопом на чипсете X58, много времени потратил на выбор звуковой карты, прикрутил MIDI-синтезатор Roland MT-32, проапгрейдил процессор с 386 до «почти 486-го», добавил CD-ROM.


С тех пор существенных изменений в конструкции моего компьютера не произошло: началась эксплуатация без завершения сборки. Но мелких улучшений было много. В этот раз я хочу рассказать именно о мелочах: про выбор блока питания, прикручивание модема, настройку дисковода для пятидюймовых дискет. Во всех случаях я сталкивался с какими-то трудностями в настройке, которые успешно преодолевал. Об этом и пойдет речь. Это важный этап ретрохобби: именно небольшие твики config.sys и autoexec.bat, изучение AT-команд модема превращают набор железа в компьютер. Они же отдаляют тот светлый момент, когда я смогу сказать: всё, готово! Ну и ладно, в этом деле процесс важнее, чем результат.

Иногда представляю себя продавцом старых устройств, и как я пытаюсь объяснить, чем они так хороши. Покупателю, который такие аппараты не особо застал. Отрицательно отвечаю на массу вопросов. Есть поддержка Whatsapp и Telegram? Нет! Что насчет платежей с телефона? Тоже нет. Ютюб? Не-а. Фотоаппарат? Да! Сколько камер встроено? Как одна? Не хочу в очередной раз удивляться, насколько серьезно всё изменилось за 15 лет. Лучше расскажу вам про один из лучших смартфонов эпохи «до айфона и андроида».


Nokia N95 была анонсирована в конце 2006 года, поступила в продажу в 2007, уже после анонса первого Apple iPhone. По сравнению с более поздними моделями, на которых можно изучать скорее проблемы финского производителя мобильников, N95 — это был вполне разумный выбор человека с деньгами. Нестандартный «двойной слайдер», качественная пятимегапиксельная камера, возможность подключать наушники без переходников, слот для карт памяти. По сравнению со смартфонами-конкурентами на Windows Mobile не хватало разве что большого экрана, но привычку потребителя к лопатам еще надо было сформировать.

В рекламных материалах Nokia N95 даже не называли мобильным телефоном. Использовали девиз: «вот так теперь выглядит компьютер». Что ж, посмотрим на мобильный компьютер 2007 года выпуска. В отличие от моего знакомства с Nokia E90, который я хоть как-то пытался приставить к делу, этот обзор я попробую сделать с точки зрения коллекционера, у которого телефонов по определению больше, чем это необходимо.

Полтора года назад я прикрутил к своему каналу в Телеграмме чат, и тогда еще сомневался — стоит ли, и зачем? Получилось неплохо: без общения с коллегами по хобби, такими же собирателями старых устройств, было бы не так интересно. А подчас без подсказок со стороны более опытных ретроспециалистов я бы в принципе не смог решить какую-то проблему с очередной железкой. Сегодня необычная тема поста: про маленькие сообщества по интересам и локальные мемы: кодовые фразы, понятные только для своих. Вообще мы, кажется, переросли изначальную идею соцсетей, где все находятся на прямой связи со всеми. К ним (возможно только у меня) падает интерес, а движуха на специализированных форумах, в чатах Telegram, Whatsapp или на серверах Discord продолжается. Эта ситуация слегка напоминает мне Фидонет девяностых: когда для присоединения к разговору надо было добыть модем, освоить софт, да хотя бы знать, что это Фидо в принципе существует.


Сейчас происходит то же самое, только технологии другие. Большую часть информации о редких древних устройствах вы не найдете в «яндексе» или «гугле». Рано или поздно вы можете столкнуться с железкой, знаниями о которой в полной мере обладают сто человек по всему миру. Или десять. Но дело не только в этом: на основе общих интересов строится своя культура, создаются маленькие легенды и мифы отдельно взятого сообщества в сотню человек. Приведу несколько примеров, и заодно поделюсь своими мыслями о буднях коллекционера электроники. Краткое содержание: страдания и боль ретрофаната, определение дичи, феномен сендастовой головки и определение идеального устройства.

«Гробиками» моя жена называет ценные экспонаты моей коллекции, стационарные Hi-Fi компоненты преимущественно черного цвета. Про старую домашную технику я уже писал, например про двухкассетник Sony или DCC-деку Philips. Пришло время рассказать про домашний минидисковый рекордер, тем более есть хороший повод. После экспериментов с этим ретроформатом в прошлом году он настолько мне понравился, что захотелось построить себе целую устаревшую инфраструктуру. Чтобы и минидисков было много, и стационарное устройство было в наличии, и портативное, и даже в автомобиле.


Осталось выбрать предпочитаемую эпоху, но здесь особых проблем не было: хотелось самое функциональное, максимум фич и возможностей. Сегодняшний пост — про функциональную минидисковую деку Sony MDS-JB980. Это единственный аппарат в моей стойке с хайфаем, подключающийся к компьютеру по USB. А заодно мне стало интересно: когда началось компонентное аудио, почему (для большинства людей) закончилось, и отчего возникла мода строить пирамиды из аппаратов, обязательно с большими колонками?

26 января 2010 года Стив Джобс показывает на пресс-конференции планшет iPad. В последний раз сооснователь Apple открывает новую категорию устройств, делает ставку на железо, софт и интерфейс, отработанный до этого на первых айфонах. Попытка удачная: планшеты нового поколения продаются миллионами экземпляров, уже через пару лет они используются повсеместно. Конкуренты пытаются повторить успех на платформе Android, но удается им это не сразу.


iPad — это современная история, но в этом году планшетам Apple исполняется десять лет, а значит они попадают в мою условную категорию «нового ретро». В честь юбилея я купил и испытал древний планшет, но экспириенс тут не очень важен: все и так знают, как оно работает. В истории iPad и других современных планшетов интересно другое. Во-первых, как долго индустрия работала над носимыми устройствами с сенсорным экраном и без клавиатуры до iPad. Во-вторых, как быстро подающая большие надежды категория устройств снова стала нишевой.

Давным-давно, лет пятнадцать назад, производители смартфонов не стеснялись экспериментировать с формой: им казалось, что «следующая крутая штука» обязательно должна иметь какие-то особые изгибы корпуса, иное расположение кнопок. Из настоящего времени, из мира примерно одинаковых широкоэкранных лопат, это кажется странным: ну что они суетились, ведь очевидно было, что главное в смартфоне — большой дисплей. А все остальное достигается софтом. Ретрофанату такое разнообразие устройств конца девяностых и нулевых только в радость. Особый интерес представляют артефакты, выделявшиеся своим дизайном уже тогда. Из смартфонов первого десятилетия двадцать первого века, Nokia E90 — это такой аппарат, мимо которого невозможно пройти. Дело не в его популярности или даже полезности. Уж слишком он непохож на любые другие устройства, выпускавшиеся в те времена. Заложенные в него идеи реализуются скорее сейчас, в настоящем, и то робко и с непонятными перспективами.


Простите, Nokia E90 — это не смартфон. Это коммуникатор. Последний представитель особого класса носимых компьютеров, изобретенного финской компанией Nokia и просуществовавшего с 1996 по 2007 год. Уникальный гибрид носимого компьютера и обычного мобильника. Раскладушка, созданная для бизнеса, для высшего начальства, но желанная скорее среди технарей. В 2020 году этот телефон не так просто добыть за разумные деньги, но для любого фаната цифрового ретро это обязательный экспонат в коллекции. Я не смог пройти мимо, купил пару устройств и две недели пытался заставить работать хотя бы одно. Приставить к делу такой аппарат не получится: слишком стар. Я поставил перед собой иную задачу: хотелось эту Нокию оживить, настроить правильно ее штатные службы так, чтобы хоть что-нибудь работало. Посмотреть на эталон носимого устройства для бизнесмена 13-летней давности. И вот что у меня получилось.

2020 год. Качество видеоматериала последние лет пять настолько высокое, что кажется, будто круче уже и не надо. На подходе формат 8К, 32 миллиона пикселей в каждом кадре, уже можно купить подходящий монитор или ТВ, но маловато контента. Лет через пять я куплю новый смартфон, сделаю 8К-видео-селфи, и во всей красе рассмотрю пачку новых морщин, седые волосы и помятые текстуры лица.

По мере взросления ты нагоняешь прогресс, какое-то время движешься по рельсам жизни вровень с ним, а затем отстаешь: здоровье уже не то, эмоции потускнели, сила привычки берет свое. Все чаще в ответ на любую новинку, технического или культурного плана, ты ворчишь: напридумывали там, зачем, разбрасываются на фигню, а вот в наше время… Так вот, в наше время кино смотрели не на компьютере. Не было ютюба, ценность движущихся картинок была выше — это же еще надо добыть видеокассету.

Короткая, но яркая эпоха ZX Spectrum в моей жизни началась в 1993 году и закончилась в 1995-м, с появлением дома IBM PC. Самособранный АТМ Турбо со временем обзавелся звуковой микросхемой, двумя пятидюймовыми приводами для дискет, шикарной герконовой клавиатурой и корпусом от компьютера «Партнёр 01-01». Были собраны два десятка кассет с программами и играми, кое-что потом было перенесено на диски, и почти все потеряно за следующие двадцать пять лет. Но что-то осталось. В позапрошлом году я рассказывал про уцелевшие сборники на кассетах. Сегодня речь пойдет о литературе.

Книг и брошюр по спектруму тоже было куплено немало. Сейчас для по сути пользовательских задач это не требуется — вся информация есть в интернете. В начале девяностых интернет заменяли печатные издания. «Книги» — это громко сказано, зачастую это были тонкие тетрадки, сшитые из плохой бумаги, с машинописным шрифтом и строками на латинице от руки, но обязательно — с ламинированной обложкой. К ним обращались, когда надоедало «просто играть в игры», и хотелось либо понять, во что играешь, либо каким-то образом модифицировать игровой процесс. В крайнем случае — если играть совсем надоело — заняться программированием.

Одна из двух сохранившихся у меня книг тех времен — «Описание 500 игровых программ ZX Spectrum». Туда попали не лучшие игры, а просто те, до которых дотянулась рука автора. Она решала простую задачу: после того, как вы переписали пару кассет с софтом у знакомых, надо понять, как это вообще работает, и какие кнопки нажимать. Самостоятельно это сделать получалось не всегда. Был такой элемент интриги: то ли ты что-то не понял, то ли без джойстика игра не работает. То ли с твоим клоном «Спектрума» не совместима, то ли переписалась плохо. Я приведу несколько цитат из этой книги, а заодно покажу, как рецензировались игры «у них», на Западе, с развитой фанатской прессой.

Мультимедиа — ужасный термин, особенно с этим проваливающимся в преисподнюю ааааа на конце. А придумать адекватную замену не получается, разве что какое-нибудь «аудиовизуальное многоборье», еще хуже. Применительно к компьютерам мультимедийные технологии можно описать проще: способность выводить на экран изображения, видео и звук, а не только текст. И, что самое важное, возможность взаимодействовать с содержимым экрана, не употреблять пассивно, как передачу по ТВ, а самостоятельно рулить процессом погружения в мультимедийную (вот, опять!) нирвану. И в 2020 году это какая-то совершенно очевидная вещь: ну да, картинки, видео, и что? Тоже мне breaking news.



В начале 90-х годов прошлого века ситуация была иная: компьютеры только-только начали выползать из древнего океана суровых текстовых интерфейсов. Конечно были красочные игры, но они представляли собой скорее творческую интерпретацию настоящего мира, толстыми пикселями по маленькому экрану. В конце восьмидесятых сразу несколько технологий наделили компьютер способностями телевизора, только интереснее. Это звуковые карты, многооконные графические оболочки и, наконец, приводы CD-ROM, значительно увеличившие объем данных, обрабатываемых на отдельно взятом десктопе. В моем неторопливом процессе строительства хорошего 386-го компьютера из начала того десятилетия, я не мог пройти мимо этой зари компьютерного интерактива. tl;dr: я прикрутил к старому компьютеру CD-ROM.

2003 год. Я совершаю вояж в известный многим мелкооптовый магазин электроники в Москве, выкладываю наличные за CD/MP3-плеер. С собой беру переносной кассетник: не ехать же в метро в тишине. Не выходя из магазина открываю коробку, вставляю самописный компакт-диск — десять часов музыки — и на обратном пути наслаждаюсь цифровым звуком, без шумов, вибраций, искажений, зажеваной ленты, идеально! Убираю старый плеер в дальнюю коробку, туда же кидаю сумку с кассетами. Моя личная эпоха аудиокассет заканчивается, но в 2018 году наступает ренессанс. Зачем, почему? Прежде всего из-за ностальгии по ушедшим временам, но еще и с целью изучить устаревшие технологии, подробнее, чем это было возможно в девяностых.

Переносной кассетный плеер в моей жизни стал первым устройством, с помощью которого я сам решал, какую музыку мне слушать. В комбинации с домашним пишущим магнитофоном это был и некий способ самовыражения — через создание сборников любимой музыки, запись с радио и микрофона. Компьютер, окончательно раскрепостивший мой творческий потенциал, появился позже. Сейчас наверное трудно это понять: подумаешь, слушать музыку, которую хочется… Бери смартфон и слушай! Но в начале девяностых, когда даже музыкальное радио в моей провинции было одно-единственное, это была революция.


Жертвой революции стало качество звука. Увы, даже если сейчас попытаться сделать компактный проигрыватель аудиокассет, придется идти на компромиссы: в такой технике размер имеет значение, и уменьшая диаметр тонвалов, шестеренок и роликов, урезая питание усилителя, вы неизбежно потеряете в качестве звука. Поэтому, в отличие от первой моей публикации, где мы слушали музыку хорошо, сегодня мы будем слушать ее скорее плохо. Этот пост — про устаревшие технологии, растущие еще с докомпьютерных времен, теплый ламповый звук и приятные воспоминания о молодости, разбавленные объективными измерениями и графиками.

Блог любителя ретро — странное место для реакции на текущие события. Нужно подождать лет двадцать, а потом уже высказываться. Но ситуация сложилась непростая: уже вторую неделю я сижу на (пока) добровольном карантине, общаюсь по работе исключительно виртуально. Коллегам, особенно менеджерам по продажам, нелегко — они ценят личный контакт, возможность покрутить пуговицу на костюме собеседника. А у меня все хорошо: впервые рекомендуемой нормой стал мой обычный образ жизни. К счастью, моя работа труженика Ворда, набирателя букв в космических масштабах, в принципе не требует присутствия в офисе. Я не врач и не эксперт по выживанию в условиях вирусной эпидемии. Всё, что в нынешних условиях от меня требуется — это соблюдать дистанцию, не паниковать, продолжать работать без скидок на удаленку и иногда писать статьи про старые железки.


Поговорим о старых железках. В 2020 году у нас есть множество инструментов удаленной работы — от традиционной электронной почты, до весьма совершенных мессенджеров, веб-конференций с достаточно высоким качеством, совместного редактирования документов с контролем версий. Почти у всех есть скоростной доступ в интернет, позволяющий общаться в режиме реального времени, в любой момент. Мы даже не прикованы к рабочему месту: все то же самое доступно с мобильного устройства. 22 года назад у нас почти всего этого не было и, откровенно говоря, если бы тогда произошла ситуация этой весны — мы бы отказались отрезанными от рабочих коммуникаций, за исключением бесед по телефону. Но технологии уже существовали, пусть и в зачаточно-ясельном виде! Конец девяностых — мое любимое время с точки зрения коллекционера ретроустройств. В те времена я хотел бы купить все новинки компьютерной индустрии, но не мог их себе позволить. Сегодня могу, поэтому давайте включим машину «а что если» (как в Футураме) и попробуем натянуть современные представляения об удаленной работе на цифровые технологии 1998 года.

Недавно из поста на Хабре я узнал, что в мессенджере ICQ массово удаляют старые неактивные аккаунты. Решил проверить две своих учетки, к которым подключался относительно недавно — в начале 2018 года — и таки да, они тоже удалены. При попытке подключения или входа в аккаунт на сайте с заведомо правильным паролем получил ответ, что пароль неправильный. Получается, что у меня больше «нет аськи». Вроде бы не беда, но ощущение непривычное: больше 20 лет она у меня была, а теперь нет. Я коллекционер ретротехнологий, но не считаю себя активистом, сторонником сохранения вечных ценностей, борцом за всё старое и доброе. Все в этом мире меняется, и нечего горевать ни по седым волосам, ни тем более по последовательности из семи или девяти цифр, которая когда-то была гордо напечатана на моей визитной карточке.



Но есть повод подвести итог. ICQ живет, но меня там больше нет, а значит можно рассказать всю историю формата «я и аська» от начала и до конца. Это пост во имя ностальгии, в моих терминах — рыдалка, но не только. В очень ограниченном виде я восстановил экспириенс двадцатилетней давности, когда на рубеже веков ICQ была мессенджером номер один. Послушал те самые звуки, отправил пару сообщений самому себе. Не буду говорить, что нынче ICQ «не торт»: в конце концов своих конкурентов (AOL Instant Messenger, MSN Messenger, Yahoo Messenger) этот сервис успешно пережил. 15-20 лет назад в ICQ были реализованы почти все фичи современных средств сетевого общения, только произошло это слишком рано. Об этом и поговорим.

В этом посте я хочу рассказать о том, как починил магнитофон. Нет, не так. Это рассказ о пути коллекционера старого компьютерного и аудиожелеза, который сам себе создает проблемы и мужественно их преодолевает. Да, но не совсем. Это моя вторая статья про формат Digital Compact Cassette компании Philips. Формат провалился, но не так, как, например, «не взлетел» минидиск, а с треском: всего за четыре года он прошел путь от перспективной новинки до закрытия производства. Причиной тому были как бизнес-решения и экономика, так и объективные технические недостатки. Изучать такие «провалы», монументальные фейлы четвертьвековой давности подчас интереснее, чем «успехи». Мы имеем склонность превозносить успешные решения, команды, их лидеров и компании в целом — какие они молодцы. Стоит потерпеть неудачу, и коллективное бессознательное не замедлит обвинить тебя во всех грехах: и здесь сделал неправильно, и тут недоработал, и там ошибся. А что было на самом деле?


Рассказывать про неудачи никто не любит, поэтому начну с себя. Так как я люблю проверять древний пользовательский опыт на себе, в прошлом году я купил еще один магнитофон формата DCC. Я попытался привести его в рабочий вид еще прошлым летом, и… не смог. В нем ничего не работало, и не хватало опыта, чтобы как минимум разобраться — какие именно проблемы присутствуют и как их решать. Недавно я предпринял еще одну попытку. Настройка этого аппарата представляла собой два полных уикенда страданий и боли. Это был самый сложный ремонт в моей карьере, и только исключительное везение помогло мне не доломать магнитофон до конца, а наоборот — привести его в рабочее состояние. Поэтому так: сегодня я расскажу о пути коллекционера, забытом цифровом аудиоформате, и о том, каково им было пользоваться 25 лет назад. Причем тут аудиофилы? Постараюсь объяснить в конце поста.

Ровно год назад я приобрел ноутбук ThinkPad X301, и посчитал, что тема «нового ретро» в портативных компьютерах у меня закрыта, а коллекция из двух десятков лаптопов закрывает почти все эпохи, от DOS до Windows 7. Но это мне тогда так казалось, а в январе 2020 года я покупаю новый-старый ThinkPad X200. Эту модель компания Lenovo анонсировала в сентябре 2008 года, почти 12 лет назад. Серия ультрапортативных компьютеров ThinkPad X существует и сегодня, но X200 представляет собой «дух старой школы» — он ближе к ноутбукам IBM начала нулевых, чем к ThinkPad X390 или X1.


Современные ноутбуки стали тоньше, в те же габариты умещаются экраны большего размера, а производительность серьезно выросла. Но стало сложнее с ремонтопригодностью и вообще модульностью конструкции: память часто впаяна, а иногда нельзя поменять даже SSD. Батарея тоже встроенная, вместо классической док-станции — внешняя коробка с интерфейсом USB и Thunderbolt. Я не считаю, что современные ноутбуки «испортились», но часто не хватает каких-то приятных мелочей из прошлого. Чтобы корпус прочный и толстый, чтобы был замок для фиксации ноутбука в закрытом положении. Решено, беру!

На самом деле поводом для покупки именно этой модели стала не только ностальгия. ThinkPad X200 представляет собой последнее поколение ноутбуков, для которых существует альтернативная версия BIOS с полностью открытыми исходниками, разрабатываемая в рамках проекта Libreboot. Это доселе неизведанное мной направление для ретрохобби, но про него будет отдельная статья. X200 хорош сам по себе, поэтому сегодня я расскажу о том, как он работает в более привычной для меня экосистеме ПО с закрытым исходным кодом. Для такой не совсем старой модели еще можно найти запчасти, поэтому я решил довести его до идеала: чтобы был бескомпромиссный топчик в прекрасном состоянии. И вот что вышло.

Беспощадный и бессмысленный! В процессе строительства 386-го компьютера «на максималках» мне хотелось устроить что-то этакое, помимо вполне логичного исследования всякой периферии. Выбирал я между прикручиванием водяного охлаждения с подсветкой и апгрейдом процессора, хотя у меня и так установлен самый мощный процессор AMD с частотой 40 мегагерц. Но существовал способ сделать из 386-го компьютера «почти 486-й», и это было интересно.



Наборы для бюджетного апгрейда системы с использованием процессоров следующего поколения существовали с самого начала эпохи IBM PC-совместимых компьютеров. Железо в те времена было проще, и адаптировать, например, 386-й процессор для 286-й материнской платы не составляло особого труда. Конкуренция на рынке интегральных схем была выше: помимо нынешних Intel и AMD на процессорном рынке присутстовали компании Cyrix, Texas Instruments и IBM. Индустрия еще не до конца избавилась от наследия ранних времен, когда выпуск процессоров разными компаниями по общим спецификациям был обычным делом. Но и реверс-инжиниринг никто не отменял, из-за чего иногда получались совсем интересные экземпляры, вроде бы совместимые с «оригиналами», но имеющие массу собственных фич.

В 2020 году апгрейдить старую систему наверное вовсе не имеет смысла, только если из любопытства. Проще построить настоящий 486-й компьютер, если уж захотелось. Но в итоге я повторил путь владельца 386-го компьютера, который хочет сэкономить, повышая производительность малыми усилиями. Итак, представьте себя на месте обеспеченного фаната компьютеров году этак в 1994-м. Вы только что завершили удачную сделку, обменяв вагон зерна на гараж в Подмосковье, а его — на два подержанных «Запорожца». Продав их на авторынке, вы получаете небольшую сумму наличными, слишком мало для нового ПК на базе 80486 или даже на «Пентиуме». А хочется наконец нормально поиграть в Doom. Что делать? Сейчас расскажу.

Компьютерные устройства, от ноутбука до смартфона, невероятно сложны. В моем ретрохобби я трачу большую часть времени на то, чтобы заставить работать очередную железку, разобраться в настройках и подобрать необходимый софт. Иными словами, застреваю в определенном временном периоде, всерьез и надолго. А иногда хочется оценить вид сверху: как технологии развивались в течение длительного времени. Как менялись железки и отношение к ним?


Это непростая задача, но интересная: одно из преимуществ коллекционирования старых устройств заключается в том, что ты можешь посмотреть на них и сделать какие-то окончательные выводы. О том, что одно направление развития было перспективным, другое не очень, что здесь создатели новых технологий откровенно заблуждались, а там обеспечивали задел на многие годы вперед.

Сегодня будет нетехнический пост. Вместо того, чтобы сравнивать производительность устройств, между выпуском которых прошло много лет, я изучил, что писали про компьютерные технологии в профильных СМИ. Начну с 1985 года — где-то там начинается сфера моих ретроинтересов, и с шагом в пять лет доберусь до 2005 года. Назовем эту эпоху «временем десктопов». Если кто не помнит, это те времена, когда компьютер обязательно был большим, как правило бежевым, а процесс нажимания на кнопки и выхода в интернет был прочно привязан к рабочему столу.

Не во всех играх под DOS есть настройки звука. Например, в Lemmings все просто работает. Или нет. Но там, где настройки все же имеются, они выглядят примерно так:


Когда я играл в «Принца Персии» в девяностые, моим единственным выбором была верхняя строчка, по причине отсутствия в компьютере нормальных звуковых устройств. В своем новом-старом 386-м компьютере я по умолчанию использую Sound Blaster, и вполне доволен результатом. Про другие опции в те времена я мало что знал, хотя в настройках разных игр они всплывали часто. Sound Blaster был достаточным апгрейдом: если он есть, то со звуком в твоем компьютере все в порядке.


А был ли вариант покруче? Здесь легко запутаться в определении этого самого «круче». В каких единицах должен выражаться прогресс? Сегодня я расскажу об уникальном во многих смыслах звуковом устройстве для IBM PC эпохи DOS — синтезаторе Roland MT-32. В конце восьмидесятых это был самый дорогой вариант реализации компьютерного звука. Тридцать с лишним лет спустя это недешевый коллекционный девайс, который превращает и так неплохой звук в некоторых DOS-играх в монументальный саундтрек.

Вы — руководитель команды инженеров в крупной компании. Уже три года разрабатываете с нуля устройство нового типа: персональный аудиоплеер с возможностью записи. Задача непростая: технология новая, еще буквально год назад отлаживали чтение и запись звука на модели размером с письменный стол. С тех пор произошел большой прогресс, актуальный прототип размером с книгу, весит около килограмма, его можно взять с собой и смоделировать прослушивание на ходу. Это приносит массу новых проблем: вы с коллегами пытаетесь обеспечить стабильность чтения при помощи довольно сложной системы из пружин и стальной рамы. Правда потом кто-то пробует записать звук, тоже на ходу, и все начинается заново.


Но вот все более-менее устаканилось, можно показывать руководству. Вы идете туда с чувством выполненного долга: прототип работает. А что размер великоват — так это нормально, времени до запуска достаточно. Начальство слушает отчет, включает устройство, нажимает на кнопки, с одобрением говорит: хорошо! Вы уже размышляете, куда потратить премию, и не взять ли наконец три дня отпуска, как вдруг звучит страшное: через полгода запускаем в производство! Но подождите, как так? Мы еще не готовы! Это нельзя запускать в продажу в таком виде! А они тебе: ничего, вы справитесь, мы в вас верим, решение принято на самом верху.

Я не могу сказать, что в компании Sony в процессе разработки минидиска — перезаписываемого магнитооптического цифрового аудионосителя — все так и было. Но у меня есть косвенные доказательства, позволяющие предположить, что подобный разговор все же мог произойти на самом деле. Я решил изучить самый первый, во многом уникальный аппарат, выпущенный в конце 1992 года, почти 28 лет назад. И заодно сравнил формат сжатия с потерями от Sony с ранними версиями MP3.

За прошедшие 12 месяцев моя коллекция винтажных устройств, компьютерных и не очень, пополнилась на… Ээээ, количество экспонатов уже с трудом поддается оценке, проще измерять коробками. Недавний переезд в новое жилье тому способствовал: в процессе переноса вещей из дома в газель моя спина не раз спрашивала меня — а зачем это все? К чему? На дворе 2019 год. Кругом облачные сервисы и сплошной стриминг. Компьютеры, смартфоны и софт доступны как никогда. Задачи, четверть века назад реализуемые при помощи целой комнаты аппаратуры и носителей, можно выполнять с девайса, помещающегося в карман. Почему я собираю старые железки? But why?!


Короткий ответ: связь с прошлым помогает мне спокойнее смотреть в будущее. Появляется иллюзия преемственности, как папины часы или дедушкин аккордеон, нежно хранимый будущими поколениями. Этот пост подводит итоги моих успехов (и провалов) в коллекционировании старых железок за год. Он вырос из комментария к одной из предыдущих статей: дескать, а нельзя ли посмотреть всю коллекцию целиком? Вот, теперь можно. Я постарался собрать все устройства, которые приобрел за этот год, хотя что-то могло затеряться в дальнем углу. Сделать групповое фото и заодно рассказать, на основе каких принципов я собираю экспонаты. Если, конечно, исходить из того, что эти принципы существуют, что все не ограничивается безудержным ретрошоппингом на eBay и Авито, пока деньги не кончатся. А начну я с главного правила, которого стараюсь придерживаться: техника должна работать!

В предыдущей статье я постарался описать весь спектр звуковых карт эпохи MS-DOS, но не то, чтобы сильно в этом преуспел. С конца восьмидесятых до середины девяностых многие производители экспериментировали с технологиями синтеза звука, воспроизведения цифровых записей, ранними протоколами сжатия и спецэффектами. Для продолжения моего проекта по строительству «прокачанного» 386-го компьютера базовых знаний достаточно. А дальше будем разбираться с конкретными железками.


Я остановился на трех звуковых картах для шины ISA, и каждая из них имеет свои особенности. Все три ценятся коллекционерами и строителями ретро-ПК, но поводы для этого разные. Sound Blaster 16 точно соответствует выбранному мной периоду: если бы я покупал новый компьютер в конце 1992 года, то это была бы самая современная звуковая карта от Creative. Sound Blaster Pro 2 чуть постарше в смысле технологий, но ее часто называют лучшей картой для DOS-игр. Sound Blaster AWE64 Gold выпущен позже и просто считается лучшей звуковой картой ISA: за счет качественного аудиотракта и модных разъемов с золочением.

Не буду пытаться устраивать интригу: в 386-й системе на постоянной основе поселится Sound Blaster Pro 2. В этой статье делюсь результатами моих попыток выяснить, почему в отзывах на форуме Vogons, на ютюбе иногда говорят о «более четком звуке» в играх, в то время как поздние звуковые карты, начиная с SB16, оцениваются как звучащие «глухо, нечетко, размыто». Мое небольшое исследование привело к интересному выводу: SB Pro 2 субъективно (не всем) «нравится» больше, потому что система обработки цифрового звука у него более неправильная, чем у последователей.