Начав отсюда, потихоньку добрались до сладенького, до самых головоломных вещей — причинности, времени, феномена управления и свободы воли. Заодно походя выясняем, могут ли компьютеры мыслить и могут ли роботы обладать свободой воли.

Глава 5. Целенаправленно действующий субъект

Мировая философская мысль плотно застряла на теме «познающий субъект», но нам придётся двинуться дальше и рассмотреть субъекта действующего. Познание — безусловно необходимый компонент, но польза от него появляется только в том случае, когда обретённое знание используется для достижения целей.

Рассмотрение познания в отрыве от его применения имело смысл только до тех пор, пока мы имели привычку реифицировать информацию. Пока знание нами считалось «тонкой субстанцией», складируемой где-то внутри субъекта, можно было говорить о самоценности познания. Теперь же, когда мы разобрались с тем, что никакой «тонкой субстанции» не существует (см. главу 2) и что нет также и единой на все случаи жизни объективной реальности (см. главу 3), мы, вооружившись идеей сущностного единства субъекта и мира (см. главу 4), можем с правильным набором инструментов подойти к обсуждению некоторых ранее неразрешимых вопросов.

Одним из безнадёжных философских вопросов является вопрос о существовании причинности, который можно сформулировать примерно так: «В чём причина того, что в нашем мире повсеместно наблюдаются причинно-следственные связи?» Можно легко заметить, что сам этот вопрос логически закольцован. Причинность в нём стала явлением, рассматриваемым через призму категории «причинность». Тем не менее, вопрос этот есть, и без того, чтобы с ним что-то сделать, нет никакой возможности разобраться с тем, как знания, обретённые познающим субъектом, вообще хоть как-нибудь могут соотноситься с теми целями, которые пытается достичь субъект действующий.

«Зачем» и «почему»

Спрашивая о причинах того или иного явления, мы можем начать вопрос со слова «зачем» или со слова «почему». Иногда бывает так, что вопрос «зачем» не имеет смысла, а имеет смысл лишь вопрос «почему». Иногда бывает наоборот. Иногда бывает так, то корректен и вопрос «зачем», и вопрос «почему», но в этом случае предполагаются принципиально разные ответы. Немножко попрактикуемся:

• Вопрос: Почему идёт дождь?
  Ответ: Пришёл циклон.
  Вопрос: Зачем идёт дождь?
  Ответ: … незачем.
• Вопрос: Зачем горит лампочка?
  Ответ: Хочу почитать.
  Вопрос: Почему горит лампочка?
  Ответ: Падение напряжение на нити накаливания при заданном электрическом сопротивлении вызывает выделение тепловой энергии с мощностью, равной U²/R.
• Вопрос: Зачем течёт вода в ванной?
  Ответ: Руки мою.
  Вопрос: Почему течёт вода в ванной?
  Ответ: Потому что кран открыт.
• Вопрос: Зачем ягоды малины сладкие?
  Ответ: Для того чтобы животные их ели и разносили семена по всему лесу.
  Вопрос: Почему ягоды малины сладкие?
  Ответ: Потому что вырабатываемая в процессе фотосинтеза глюкоза поступает в плоды и там накапливается.

Вопросы в стиле «зачем» предполагают телеологический ответ, то есть основанный на целесообразности события. Естественнонаучный подход предполагает отказ от телеологии или, если это невозможно, требует, чтобы любое «для того, чтобы» в конечном счёте обязательно сводилось к механистичному «потому что». И это правильно. Чуть ниже станет понятно, зачем так сделано.

Рассмотрим, как между собой соотносятся причины и следствия в вопросах «зачем» и «почему». Действие действующего субъекта заключается в том, чтобы сложить комплекс причин, которые в итоге дадут желаемое следствие. Сначала я тянусь к выключателю, а потом наслаждаюсь горящей лампочкой. При этом, когда я тянусь к выключателю, лампочка ещё не горит. А когда горит, включать её уже не нужно. Когда я открываю водопроводный кран, струи воды ещё нет. Когда я подношу руки к струе, мои руки ещё не помыты. Когда руки помыты, мне уже не нужно их мыть. Когда малиновый куст накапливает глюкозу в ягодах, они ещё не съедены животными. Когда ягоды съедены, куст конкретно в этих ягодах больше не накапливает глюкозу. В телеологической «зачемной» причинности следствие всегда по времени позже причины (поздравляю, мы наткнулись на понятие «время»). По пространству причина и следствие тоже могут находиться в разных местах (выключатель на стене, а лампочка на потолке).

В механистической «почемушной» причинности причина полностью совпадает со следствием и по пространству, и по времени. Рассеивание мощности лампочкой выражается формулой P = U²/R, и в этом явлении то место пространства и тот момент времени, где рассеивается мощность P, является в точности тем же местом пространства и тем же моментом времени, где имеется падение напряжения U на электрическом сопротивлении R. Что здесь является причиной, а что следствием? Если мы при помощи выключателя управляем подачей напряжения, а выделение энергии является желаемым эффектом, то пусть напряжение будет причиной, а мощность — следствием. Если света маловато, то мы поменяем лампочку на ту, которая помощнее. Помощнее — это значит обладает меньшим электрическим сопротивлением. Причиной увеличения P станет уменьшение R. А вот электрический генератор работает в обратную сторону — там для того, чтобы получить напряжение на выходе (оно будет желаемым следствием) мы прикладываем усилие (механическую мощность) к валу генератора.

Известная всем нам из механики формула F = ma, связывающая силу, массу и ускорение, тоже всегда обслуживает одну и ту же область пространства и времени. И точно так же мы в зависимости от ситуации можем назначить силу (например, силу своих мышц) причиной, а ускорение мячика — желаемым следствием. А можем наоборот. Например, если силы мышц недостаточно для того, чтобы запихнуть гвоздь в деревяшку, то мы организуем резкое ускорение (замедление с точки зрения физики тоже является ускорением) молотка, и получаем желаемую силу.

В физике стрела времени обратима. Единственное место в физике, где время необратимо — это закон возрастания энтропии. Но если внимательно всмотреться в понятие энтропии, то станет заметно, что оно очень плотно завязано на то, что существует наблюдатель, которому очень не всё равно, в каком из множества равновероятных состояний находится термодинамическая система. Из ничтожно малого (по сравнению с общим) количества состояний он может извлечь выгоду (в том числе финансовую), а из остальных — нет. Вот этим «не всё равно» в рассмотрение системы вносится телеология, и результатом становится появление однонаправленности физического времени.

В телеологической причинности стрела времени необратима. Причина — это инструмент, который у нас есть здесь и сейчас, и который мы можем использовать, а следствие — это то, чего при выполнении действия ещё не существует. Необратимость времени в телеологической причинности обусловлена непреодолимой логической разницей между «существует» и «не существует».

Предопределённость vs. управляемость

Несмотря на то, что в механистической причинности причина и следствие совмещены по времени, тем не менее, время (обычно в формулах обозначается буквой t) в физической реальности всё же присутствует. Попробуем подружить телеологическое время с физическим.

Допустим, я бросаю мяч в баскетбольное кольцо. Моя задача в моём «здесь и сейчас» состоит в том, чтобы придать мячу такую скорость и направление движения, чтобы он спустя некоторый промежуток времени оказался в кольце. Пока мяч летит, я на его движение никак не влияю. Бросая мяч, я стараюсь создать такую предопределённость на несколько секунд вперёд, в которой вероятность события «мяч в кольце» была максимальна. Если удаётся создать жёсткую безальтернативную предопределённость, то можно сказать, что я дотягиваюсь из своего «здесь и сейчас» до «там и потом». Желаемое «там и потом» из состояния «не существует» перевожу в состояние «существует», характерное не для будущего, а уже для настоящего. С точки зрения физического времени «t» это будущее ещё не наступило, и пока что я только наблюдаю полёт мяча, но логически предопределённость уже сложилась, и событие «мяч в кольце» уже является частью моего «здесь и сейчас».

Поскольку результат любого целенаправленного действия всегда находится в будущем относительно того момента, когда действие выполняется, имеет смысл говорить о том, что именно это расширение «сейчас» вперёд, в будущее, и есть то самое, что целенаправленно действующий субъект делает с телеологическим временем. Поставил чайник — создал предопределённость на то, что через несколько минут будет кипяток. Добыл продуктов на ужин — сделал более вероятной предопределённость на сытость до утра. Починил крышу — убрал нежелательную предопределённость быть затопленным во время дождя.

Чем более надёжны наши знания об окружающей обстановке, тем более надёжно и с более далёким горизонтом мы можем выстраивать цепочки предопределённостей. Знания — это информация. В первую очередь информация о том, за какие рычажки можно подёргать в нашем «здесь и сейчас», чтобы получить желаемое «потом». Это, собственно, и есть ответ на вопрос «зачем информация».

Рассмотрим какую-нибудь большую естественную предопределённость. Например, движение Земли вокруг Солнца. Процесс в достаточной степени стабильный, и можно с очень высокой степенью точности вычислить взаимное положение этих объектов, например, на тысячу лет тому назад и, если ничего экстраординарного не произойдёт, на тысячу лет вперёд. Возможности существенно влиять на этот процесс у нас сейчас нет и, подозреваю, даже нет желания такую возможность иметь. Считаем полной предопределённостью если не на миллион лет вперёд, то хотя бы на ближайший год. Солнце всходит и заходит, времена года меняются, и так изо дня в день, из года в год. Событие «завтрашний восход Солнца» можно посчитать будущим, но можно также рассуждать о нём как о некотором растянутом во времени настоящем. Земля вращается, и это наше настоящее, стабильное на очень широкий промежуток времени. Земля движется по орбите — и об этом тоже можно говорить не как об изменении координаты с течением времени, а как о некоем стабильном состоянии «нахождение на эллиптической орбите». Если бы кто-то (бог Ра?) принимал решение о том, всходить завтра Солнцу или нет, то завтрашний восход не был бы предопределённостью, и если мы хотим, чтобы утро наступило, нам, вероятно, следовало бы озаботиться тем, чтобы преподнести богу Ра щедрое жертвоприношение.

Понимать и принимать физическое время как некое растянутое во времени «настоящее» нам сильно мешает то интуитивное представление о течении времени, которое мы (мы все, в том числе и я) привыкли использовать всю свою жизнь. Время нам представляется или как некая ось, вдоль которой мы путешествуем (вчера были в точке «вчера», а сегодня переместились в точку «сегодня», как рисовал Эмметт Браун в фильме «Назад в будущее»), или как некий поток событий, набегающий на нас из будущего и утекающий в прошлое («Лангольеры» Стивена Кинга). Оба этих представления не могут иметь никакого отношения к реальности. Они логически бессмысленны. Если предположить истинность первого представления, то мы имеем движение точки вдоль временной оси, а поскольку это движение, то у него должна быть скорость. А конкретно, одна секунда в секунду. Секунды сокращаем, и получаем безразмерную величину, всегда тождественно равную единице. Получилась полная бессмыслица. Что касается второго представления, то в этом случае мы должны говорить о скорости набегания временного потока, который также оказывается равным одной секунде за одну секунду. Вот и получается, что для того, чтобы стрелки часов могли ходить, автомобили ездить, а дети расти, время должно оставаться намертво неизменным и стабильным «всегда сейчас». Легко, конечно, осознать, что время течь не может, но гораздо труднее придумать, что нам теперь с этим пониманием делать и каким более правильным представлением теперь пользоваться. Лично я сейчас не знаю, что с этим делать. Единственное, что могу предложить, так это не особо переживать, если эти логически бессмысленные представления вступают в противоречие с тем, о чём случается говорить.

Было бы интересно поговорить с профессиональными физиками-теоретиками о том, нельзя ли физику переформулировать так, чтобы не скорость являлась полезной выдумкой, выводимой через расстояние и Δt, а Δt объявлялась полезной выдумкой, определяемой через скорость света. То есть избавиться от необходимости логически бессмысленного фонового процесса «течение времени со скоростью 1сек/1сек».

Должен извиниться перед поклонниками фантастических сюжетов о путешествиях во времени. Поскольку время не течёт, нет того места, в которое нас должна была бы доставлять машина времени. «Место во времени» и сейчас, и миллион лет тому назад, и на чеки вечные потом, одно и то же — «сейчас». Машине времени некуда ехать.

Отдельный интересный случай предопределённости — это неуправляемые случайные события. Бросание монетки, игра в рулетку (только не в казино, т.к. нужна честная рулетка), радиоактивный распад, квантовая редукция — примеры того, как неопределённое (не существующее?) будущее как-бы становится определённым и существующим настоящим. Может возникнуть желание именно в случайных событиях найти источник неопределённости будущего. При этом у нас произойдёт смешение двух неопределённостей — телеологической (пока я не решил, куда пойду, направо или налево, оба варианта возможны, и моя задача выполнить… наверно, по аналогии с квантовой редукцией это можно было бы назвать телеологической редукцией) и механистической. Для того, чтобы эти две в корне различающиеся по своей природе неопределённости не смешивались, предлагаю при рассмотрении образа жизни целенаправленно действующих субъектов механистическую неопределённость считать предопределённостью, отличающуюся от других предопределённостей тем, что действующий субъект никак не может узнать, что и как конкретно произойдёт. Таким образом, управляемым будем считать всё, что не предопределено, а предопределённым всё, что не управляемо, включая даже то, что происходит по законам чистейшей случайности.

Итак, у целенаправленно действующего субъекта в каждой точке и в каждом аспекте его целенаправленной деятельности есть:

1. Цель. Даже если субъект не может внятно объяснить, зачем он что-то конкретное сделал, это ещё не значит, что цели не было. Глубинные структуры нашего естества не всегда отчитываются перед корой больших полушарий за решения, которые они принимают. Кроме того, цель не всегда одна, и зачастую разные аспекты нашей сущности играют нами в перетягивание каната, и это никак не способствует тому, чтобы мы всегда были последовательны и логичны. Когда же то, что «делает» субъект, вообще никакой цели не подчинено (например, вывалившись из окна, движется к тротуару с ускорением 1g), его такая «деятельность» может рассматриваться только как реализация механистической предопределённости. Цель — это информация о том, что «хочу» и чего «не хочу». Через наличие цели реализуется тот замечательный факт, что любому живому организму не всё равно, что будет, а любой неживой системе — абсолютно и окончательно всё равно.
   
   
2. Возможности. С информационной точки зрения субъект должен иметь информацию о том, какие у него в его «здесь и сейчас» есть рычаги, за которые он может дёргать, а также информацию о том, как эти рычаги связаны с исполнением желаний. В принципе, это не два отдельных знания, а одно, но просто иногда уместно сфокусировать внимание на поиске способов воздействия, а иногда на понимании того, к каким последствиям какое действие приводит. Главная прелесть и цивилизационный смысл развития естественных наук, изучающих механистический мир, как раз и заключается в том, что они дают нам знание (информацию) о функционировании предопределённостей, и, пользуясь этими знаниями, мы из нашего «здесь и сейчас» можем запускать всё более длинные и предсказуемые предопределённости, дотягиваясь таким образом до более далёкого и интересного будущего. Это был ответ на вопрос, зачем естественные науки старательно игнорируют телеологическую причинность.

При этом, что интересно, наличие соответствующих целей является необходимым условием знания возможностей. Цель образует контекст для сигнала «учебник физики», а без контекста сигнал не может стать информацией.

Ту сумму знаний, которую нам дают естественные науки, нужно рассматривать не только как свод наложенных на нас ограничений, но и как сборник рецептов, расширяющий наши возможности. Тотальная механистическая предопределённость, исповедуемая детерминистами, не следует ни из какого физического закона. Ещё раз: нет и не может быть ни одного физического закона, запрещающего утверждать, что именно я в своём «здесь и сейчас» выбираю, направо мне пойти, или налево.

Вычисления

В теории алгоритмов вычислением называется преобразование набора исходных данных в набор результатов по заданному алгоритму. При этом на старте вычисления и набор исходных данных, и алгоритм обязаны быть полностью заданы. Именно такая трактовка вычисления имеется в виду в знаменитом тезисе Чёрча-Тьюринга.

Функционирование машины Тьюринга с момента старта до момента останова является неуправляемым процессом, поскольку полностью предопределено набором исходных данных и алгоритмом. Внутри процесса вычисления нигде не возникает вариативность будущего, необходимая для функционирования действующего субъекта. Следовательно, такое вычисление ни в коем случае не может быть реализацией деятельности целенаправленно действующего субъекта. В частности, реализацией человеческого мышления.

Внесение элемента случайности в работу алгоритма или исходные данные (использование ненадёжного оборудования или генератора случайных чисел) также не даёт нам права считать такое вычисление реализацией мышления. Механистическая неопределённость была нами выше рассмотрена как специфический вариант механистической предопределённости.

На этом тему машинного интеллекта можно было бы посчитать закрытой, если бы не одно маленькое наблюдение. Как-то так получилось, что уже сейчас то, что делают имеющиеся у нас компьютеры, не укладывается в классическую концепцию вычисления. Большинство программ для современных операционных систем в своём основном блоке ничего не делают, кроме того, что регистрируют в системе обработчики событий. Программа, управляемая событиями, оказывается открытой миру, и её функционирование, рассмотренное в целом, уже не является одним единым вычислением. Работу текстового редактора, в которой пишется этот текст, уже невозможно воспроизвести машиной Тьюринга. Для того чтобы её воспроизвести, в модель обязательно придётся включить для начала меня самого, а в перспективе — всю Вселенную. На самом низком уровне, на уровне каждого алгоритма обработчика события, всё, конечно, продолжает оставаться Тьюринговыми вычислениями, но как только мы берёмся рассматривать систему в целом, сразу получаем системные эффекты, одним из которых и становится невозможность воспроизведения происходящего машиной Тьюринга.

В своей основе целенаправленно действующий субъект вполне может быть реализован аналогом машины Тьюринга, но поскольку он открыт миру и его функционирование не является единым вычислением, никакого противоречия теории и практики не возникает.

Теорема о внешнем целеполагании

Формулировка: источник целеполагания любой системы, внутри которой применимо понятие «информация», всегда полностью трансцендентен по отношению к системе.

Другими словами: что бы мы ни рассмотрели в качестве системы, деятельность её как единого целого определяется целями, источник которых всегда находится целиком за границами этой системы.

Если говорить применительно к человеку, то аналогичное по смыслу утверждение о внешнем целеполагании, сформулированное в середине 20-го века Виктором Франклом, стало идейной основой разработанной им методики лечения экзистенциальных кризисов, получившей название «логотерапия». Здесь я обобщаю утверждение на любые связанные с понятием «информация» системы, и пытаюсь это утверждение доказать.

Доказательство. Рассмотрим систему, внутри которой имеется процесс, укладывающийся в схему «информация = сигнал + контекст». Как мы помним, контекст — это тоже информация, а поскольку он тоже информация, он также обязан раскладываться на свой собственный сигнал и свой собственный контекст:
 Информация = сигнал1 + контекст1
 Контекст1 = сигнал2 + контекст2
 Контекст2 = сигнал3 + контекст3
И так далее. Подставив детализацию контекста 1 в первую формулу, получаем:
 Информация = сигнал1 + сигнал2 + контекст2
Подставив детализацию контекста 2, получаем:
 Информация = сигнал1 + сигнал2 + сигнал3 + контекст3
Поскольку сигналы являются всего лишь обстоятельствами, значимость которых появляется в контексте, сигналы могут быть объединены и рассмотрены как единое целое:
 Информация = сигнал123 + контекст3
Операцию по выведению контекстов из рассмотрения с попутным схлопыванием сигналов назовём операцией редукции контекстов.

Можно рассмотреть три варианта того, как получающаяся бесконечная цепочка сигналов и контекстов может быть организована:

1. Она может быть зациклена, если в какой-то момент контекстом для информации «контекст_n+m» станет не новый контекст_n+m+1, а ранее пройденный контекст_n.
2. Может наблюдаться деградация контекстов внутри системы по мере продвижения по цепочке. В этом случае, имея хоть как-то различимый контекст_n, мы обнаруживаем, что следующий за ним контекст_n+1 стал пренебрежимо малой величиной и может быть исключён из рассмотрения.
3. Цепочка контекстов может уйти за пределы системы. То есть, допустим, контекст_n ещё является внутренней информацией системы, а контекст_n+1 уже ей не принадлежит.

Других вариантов не просматривается. Для того, чтобы доказать теорему о внешнем целеполагании, нужно доказать невозможность вариантов 1 и 2.

Невозможность зацикливания. Для варианта зацикливания мы имеем следующую последовательность редукций (предположим, что вместо контекста 3 мы имеем возврат к контексту 1). Дано:
 Информация = сигнал1 + контекст1   (выражение 1)
 Контекст1 = сигнал2 + контекст2   (2)
 Контекст2 = сигнал3 + контекст1   (3)
Первый шаг (подставили детализацию контекста 1):
 Информация = сигнал12 + контекст2   (4)
Второй шаг (подставили детализацию контекста 2):
 Информация = сигнал123 + контекст1   (5)
Третий шаг (ещё раз подставили детализацию контекста 1):
 Информация = сигнал123 + контекст2   (6)
Сигнал не изменился, поскольку сигнал₂ уже учтён в совокупности обстоятельств, обозначенных как «сигнал₁₂₃». Из выражений (5) и (6) следует, что контекст₁ равен контексту₂. Подставив контекст₂ вместо контекст₁ в выражение (3) и контекст₁ вместо контекст₂ в выражение (2), получаем:
 Контекст1 = сигнал2 + контекст1   (7)
 Контекст2 = сигнал3 + контекст2   (8)
Из этого следует, что сигналы 2 и 3 никакой роли не играют, и из рассмотрения могут быть исключены. Таким образом, контексты 1 и 2, лишившись сигнала, перестают быть информацией, и та информация, с которой началось рассмотрение, лишается контекста:
 Информация = сигнал1 + NULL   (9)
Лишившись контекста, информация перестаёт быть информацией. Следовательно, хоть с точки зрения топологии ситуация зацикливания контекста топологически выглядела осмысленной, давать контекст, необходимый для существования информации, она не способна.

Невозможность затухания контекста внутри системы. Допустим, на некоем шаге n у нас информационная ёмкость контекста стала пренебрежимо малой величиной:
 Информация = сигнал1234..n + контекстn
 , где контекстn → 0
Пока мы ещё можем проследить контекст, информация у нас может быть полноценной за счёт того, что, двигаясь по цепочке, мы скопили большой сигнал. Но как только контекст перестаёт быть различимым, вся совокупность сигналов теряет контекст и перестаёт быть информацией. Следовательно, ситуация затухания контекста внутри системы в ноль не даёт нам появления информации.

Ситуация выхода контекста за пределы системы.
 Информация = сигнал1234..n + контекстn
, где контекст_n дальше не детализируется по причине выхода за пределы рассматриваемой системы. Для детализации контекста_n нам пришлось бы ввести контекст_n+1, но мы это сделать не можем, поскольку он для системы трансцендентен. Соответственно, логическая связка «контекст_n — контекст_n+1» для системы трансцедентальна (то есть черезгранична).

Таким образом, смысл манипулирования сигналами 1, 2, 3, и так далее до n, может определяться только тем, что при объективации системы было вынесено за её границы. Что и требовалось доказать.

При этом, заметьте, совсем не обязательно, чтобы мощность трансцендентного контекста_n+1 была грандиозной. Главное, чтобы этот трансцендентный контекст не был нулевым. Достаточно любой малой, но не пренебрежимо малой величины, чтобы породить лавину контекстов, которая в результате даст очень даже существенную информацию.

Прежде, чем начать продуктивно использовать теорему о внешнем целеполагании, не могу отказать себе в удовольствии провернуть одно маленькое забавное рассуждение. Рассматривать в качестве системы буду весь свой мир, то есть всё содержимое моего информационного скафандра (надеюсь, вы не забыли, что это такое). По сути, мой инфоскафандр — это весь мир, каким я его знаю, включая даже то, что не знаю, но что способен узнать. Самого себя, свою семью, своих друзей, а также всё окружение, включая города и страны, Землю, Солнечную систему, галактику, квазары и чёрные дыры — всё это я как-то знаю, поэтому это всё внутри моего инфоскафандра. Представления о добре и зле, о «хорошо» и «плохо» — тоже там же. Даже такие абстракции, как теорема Пифагора, число пи и, да, теорема о внешнем целеполагании — тоже нигде иначе, как внутри рассмотренной системы. Внутри рассмотренной системы информация есть, не даром ведь скафандр информационный, правда? Значит, источник смысла существования всего этого великолепия есть, и он, согласно только что доказанной теореме, находится целиком вне рассмотренной системы. Обозначу всю совокупность того, что является источником целеполагания для моего мира (мой информационный скафандр и есть мой мир), словом «Бог». Почему бы и нет? По смыслу вполне подходит. Что же в результате я могу сказать об этом Боге? Ну, во-первых, он за пределами моего мира, и поэтому никаких свойств ему я приписать не могу. Он не может быть ни добрым, ни злым, ни могущественным, ни справедливым, ни древним, ни только что возникшим. Никаким. Нет свойств. Но, тем не менее, он существует с необходимостью (да, получилось доказательство существования Бога). Притом, конечно же, он существует один (доказательство единственности Бога). Во-вторых, целенаправленно действующим субъектом он быть не может, так как он уже вместил в себя весь совокупный смысл, и в результате сам остался без внешнего целеполагания (да, сразу ещё и доказательство не существования Бога). В-третьих, из своей практики я знаю, что в мире кроме меня существуют другие существа, и их инфоскафандры хоть и пересекаются с моим, но до тождественности с моим не совпадают, и в результате то, что для других существ трансцендентно, в моём инфоскафандре не трансцендентно. И наоборот. Получается, что сколько существ, столько и Богов (доказательство множественности богов). Соответственно, любая коммуникация, предметом которой является Бог, лишена смысла, поскольку общающиеся субъекты с неизбежностью говорят о разных вещах. Итого, результат потрясающий: Бог с необходимостью существует, опять же с необходимостью не является субъектом, а ещё он не может быть предметом не бессмысленного обсуждения. Вопрос «каким образом следует рассуждать о Боге, чтобы рассуждения имели смысл для кого-то кроме самого рассуждающего?» получает доказанный ответ: «Никаким».

В реальной жизни мы, конечно, практически никогда не рассматриваем в качестве системы весь свой мир. Уж очень это странная система — система, границы которой невозможно помыслить (для того, чтобы мыслить границу, как говорил Витгенштейн, нужно мыслить вещи по обе стороны границы, а у нас все мыслимые вещи уже внутри). В любой практической деятельности граница субъекта самим субъектом проводится где-нибудь внутри мира. Вот здесь я, а вон там уже не я. Граница ситуационно-зависимая, но, тем не менее, каждый раз для того, чтобы с помощью того, что обозначено как «я», подействовать на «не-я», она должна быть проведена. И каждый раз источником смысла того, что при проведении границы оставили внутри, обязано быть нечто, что осталось вовне. Проведение границы собственного «я» внутри своего собственного мира даёт нам возможность говорить о собственном внешнем целеполагании.

Свобода воли

В жизни целенаправленно действующих субъектов может случаться весьма серьёзная неприятность, которая заключается в том, что они могут переставать быть целенаправленно действующими субъектами. Банальный вариант «смерть», связанный с разрушением системы, рассматривать не буду не по причине того, что страшно, а по причине того, что не интересно. Со смертью и так всё понятно. Два других варианта (обозначим их как «потеря субъектности») намного интереснее:

1. Потеря внешнего целеполагания. Жуткая штука. Экзистенциальный кризис. Субъективно воспринимается как «ничего не хочу», «ничто нельзя изменить», «незачем жить», «нет надежды», «теперь уже всё равно». Одна из типичных причин самоубийств. Субъект без внешнего целеполагания не может быть целенаправленно действующим, и поэтому даже если он боится добровольно уходить из жизни, он всё равно довольно быстро превращается в пустую оболочку, которая просто существует как уже неодушевлённый предмет. К счастью, внешнее целеполагание может восстановиться, и тогда субъект вновь обретает способность целенаправленно действовать, и снова становится собой. Или не собой. Как повезёт.
   
   
2. Рабство. Когда единственным источником всего целеполагания субъекта является другой субъект, то несчастный становится орудием своего хозяина. Безраздельно владеемым имуществом. Не так уж и важно, к кому или к чему в рабство попал субъект — в качестве самостоятельного существа его уже не нужно рассматривать. Взаимодействуя с таким уже, в общем-то, не субъектом, нужно понимать, что реальным субъектом взаимодействия в данном случае является хозяин, а раб всего лишь является технической деталью, упрощающей либо усложняющей взаимодействие. Самая страшная беда в жизни раба — это потеря хозяина. В этом случае он оказывается в ситуации потери внешнего целеполагания, теряя таким образом даже ту призрачную субъектность, которая у него была.

Рабство в наш просвещённый век среди людей не так уж часто бывает полным. Чаще встречается временное рабство, когда человек за средства к существованию продаёт своё время (по сути, часть жизни, поскольку время и жизнь — это один и тот же предмет) и становится винтиком системы. «Мы здесь ничего не решаем», «я просто исполняю приказ», «при вынесении решений мне следует руководствоваться исключительно должностными инструкциями и буквой закона» — всё это характерные признаки рабства. Да, закончив рабочий день и сняв фуражку, раб перестаёт быть рабом и становится любящим мужем, заботливым отцом, прекрасным товарищем и неравнодушным гражданином, но это никоим образом не отменяет того, что, находясь «при исполнении», он не является самостоятельным целенаправленно действующим субъектом, а является всего лишь исполнительным механизмом хозяина.

Целенаправленно действующий субъект, кем бы он ни был, хоть человеком, хоть животным, хоть травинкой, всегда является существом, из своего «здесь и сейчас» тянущимся через создание предопределённостей в будущее, и превращающим несуществующее будущее в существующее настоящее. По факту можно говорить о глобальном потоке актов творения, составляющих суть каждого «здесь и сейчас» каждого существа. Но превращение несуществующего будущего в существующее настоящее имеет место только в том случае, если деятельность субъекта сама не является уже созданной предопределённостью. Исполнительный механизм, «просто выполняющий приказ» или «в точности следующий положениям инструкции», никакого творения не производит. Он всего лишь является способом реализации уже запущенной механистической предопределённости. Таким образом, свобода воли не просто желательна целенаправленно действующему субъекту, она является абсолютно необходимым условием для того, чтобы о существе можно было говорить как о субъекте. Мы являемся нами самими только в той степени, в тех аспектах нашего существования, только там и только тогда, когда строим своё собственное будущее. То есть когда мы свободны.

Может показаться, что необходимость свободы входит в логическое противоречие с теоремой о внешнем целеполагании. Ни в коем случае нет. Ведь потеря субъектности через рабство или полную потерю внешнего целеполагания либо рабство — это, к счастью, далеко не полный список жизненных состояний субъектов.

Рассмотрим ситуацию «слуга двух господ». Предположим, вся жизнь некой женщины целиком делится между работой, где она верная раба своего босса и домом, где она верная раба своего мужа. Рабство и на работе, и дома, с перерывом на сон и поездки в общественном транспорте. Меняет ли что-нибудь ситуация, когда вместо одного хозяина у субъекта два хозяина? И в том и в другом случае наша несчастная просто эксплуатируемый инструмент, просто сеансы эксплуатации разделены по времени. Пока наша модель просто крутится по заведённому порядку как белка в колесе, никакой свободы не возникает. Но как только у неё входит в практику хотя бы немножко подруливать приоритетами (если аврал на работе, то решает на часик задержаться, а если вечером генеральная уборка, то решает на работе поменьше напрягаться), то образуется маленькая лазейка, через которую наша подопечная получает собственную свободу воли. Муж, конечно, в шоке от того, что его рабыня осмелилась отобрать у него целый час его собственности. Начальник тоже нахмурился, но пока не знает, грозить карами небесными за снижение выработки, или пока повременить. Да, источники целеполагания по-прежнему те же самые, их по-прежнему два, и продолжают они функционировать в прежнем режиме, но управление приоритетами перестало быть жёстко заданным. Раб, начавший управлять объёмом своей принадлежности хозяину, уже не совсем раб.

Полноценная личность, которую ни у кого язык не повернётся назвать рабом — вовсе не та личность, которая не имеет внешнего целеполагания (это невозможно согласно теореме), а та, у которой десятки или даже сотни источников целеполагания. Необходимость постоянно рулить сложно интерферирующими приоритетами создаёт иллюзию, в том числе и для самого субъекта, что все свои цели для себя он определяет исключительно сам. И в этом есть изрядная доля правды, так как хозяином процесса управления приоритетами можно назначить только самого субъекта. Таким образом, необходимость свободы никак не противоречит теореме о внешнем целеполагании.

Теперь рассмотрим ситуацию не с точки зрения раба, а с точки зрения рабовладельца. Мотивация завести себе раба — проста и очевидна. Наблюдая, какие интересные вещи творят своей свободной волей целенаправленно действующие субъекты, потенциальному рабовладельцу хочется, чтобы всё то же самое происходило в пользу «меня, любимого». Замкнув на себя целеполагание субъектов, хозяин получает в собственность не просто какой-то там примитивный кусок бездушного механизма, а инструмент невообразимой сложности, только что демонстрировавший чудеса созидания. Но почти сразу, получив раба, новоиспечённый хозяин получает «сюрприз»: чудеса перестают происходить. Превращение несуществующего будущего в существующее настоящее является функцией свободной воли, а когда всё целеполагание субъекта замыкается на один источник, свободная воля перестаёт существовать.

Мечтая о создании искусственного интеллекта, мы мечтаем о том, чтобы технология дошла до такого уровня развития, чтобы нам стало возможно получать в своё безраздельное пользование рукотворных рабов, способных самостоятельно решать сложные и нестандартные задачи. Не просто реализовывать заранее запрограммированную предопределённость, но и самостоятельно принимать решения в сложных ситуациях. Творчески подходить к решению задачи обеспечения нашей ненасытной потребности в комфорте. Но раб, у которого источник целеполагания целиком замкнут на хозяина, не способен ни творить будущее, ни уж тем более принимать решения. Задача самопротиворечива. Или мы получаем способное творить целенаправленно действующее существо, но при этом оказываемся далеко не единственными его источниками целеполагания, или получаем очередную версию программируемого калькулятора. Сложный выбор. Рассуждая о проблеме создания искусственного интеллекта, нельзя упускать из виду этот неожиданно открывшийся аспект.

Итоги главы

В этой главе в единый клубок сплелись самые тяжёлые философские категории — и причинность, и время, и предопределённость, и свобода воли. Есть смысл ещё раз пройти по образовавшейся логической конструкции:

1. Понятие «причинность» разделилось на два взаимосвязанных, но по своей сути полностью различных типа причинности:
   
   
   • Механистическая причинность, функционирующая по законам неизбежности. Характерна тем, что в этом типе причинности причина полностью совпадает со следствием по пространству и времени. Маркерами механистической причинности являются формулировки «почему…» и «потому что...».
   • Телеологическая причинность, порождаемая свободной волей. В этом типе причинности причина всегда предшествует следствию. Маркерами являются формулировки «зачем…» и «для того, чтобы…».
   Разделение понятия «причинность» на два типа обосновывается через ситуационно-зависимое обоснование: бывают ситуации, когда относительно одного и того же явления требуется ответ в стиле «потому что…» или в стиле «для того, чтобы…», и это принципиально разные ответы.
2. Способ функционирования действующего субъекта — воздействовать в своём «здесь и сейчас» на комплекс причин для создания предопределённости достижения целей в будущем.
3. Направление стрелы времени из прошлого в будущее оказалось следствием логической разницы между существованием и не существованием. Время, обозначаемое как «сейчас», является совокупностью того, что существует, а время, обозначаемое как «будущее» — совокупностью тех вещей, которые ещё не существуют.
4. Время не течёт. Это логически невозможно.
5. Связь управляемости и предопределённости: управляемым является всё, что не предопределено, а предопределённым всё, что не управляемо.
6. Управляемость невозможна без субъекта и наличия у него информации о причинно-следственных связях по механистическому типу причинности. В этом утверждении заключены ответы сразу на два вопроса — «зачем информация?» и «зачем естественные науки должны игнорировать телеологию?».
7. Целенаправленно действующий субъект невозможен без наличия у него целей.
8. Теорема о внешнем целеполагании: источник целеполагания любой системы, внутри которой применимо понятие «информация», всегда полностью трансцендентен по отношению к системе.
   При применении теоремы не забываем о том, что в качестве системы мы можем принимать к рассмотрению какой угодно объективированный кусок реальности, обладающий свойством системности (см. в главе 4) с единственным исключением: в данном случае мы не должны в качестве единой системы рассматривать целиком всё содержимое информационного скафандра.
9. Способы потери субъектности: потеря внешнего целеполагания и рабство. И, конечно, физическая смерть.
10. О собственной свободе воли субъекта можно и нужно говорить тогда, когда невозможно указать единый источник внешнего целеполагания. То есть в ситуации, которую можно обозначить как «слуга двух господ». Чем больше источников внешнего целеполагания, вступая в противоречие друг с другом, реализуются через деятельность субъекта, тем в большей степени он обладает собственной свободой.
11. С потерей свободы воли субъект перестаёт быть субъектом.

---

Продолжение: Глава 6. Существа