Сначала писать в сети было сложно, потому что нужно было обладать определённой грамотностью. Потом писать стало легко. Прошло ещё какое-то время, и информации стало настолько много, что возник хаос. Этот хаос породил спрос на софт, позволяющий организовывать окружающую информацию: отсекать лишнее и показывать главное. Людям сейчас нужна такая штука, которая помогает побороть все потоки данных из сети — и при этом не терять важные вещи по работе, в том числе в группе.
Примерно так обычно представляют корпоративную социальную сеть
Наверняка вы знаете примеры таких вещей: это удобные трекеры, удобные системы совместной работы над кодом, RSS-читалки и так далее. Всё это – средства, которые превращают кучу источников информации в организованную структуру. Главные из них — это соцсети: они дают значимую и интересную для вас информацию.
В прошлом месяце Росс Мейфилд выступал с лекций в Digital October, в которой рассказывал о том, как продумывать архитектуру сети, как делать так, чтобы людям там нравилось, и как инициировать живое общение. Заодно он обяснил что не так с G+ и зачем Фейсбуку понадобился Instagram.
Росс сейчас занимается развитием SlideShare, раньше придумал Socialtext, а до этого работал с маркетингом Fujitsu и был советником канцелярии президента в Эстонии (той стране, где отключение интернета означает отключение всей страны от мира). Кстати, буквально на неделе он успел продать свой солидный кусок Linkedin до информации об утечке паролей. У Росса есть большой практический опыт и организации информационных потоков, и построения общения внутри корпоративных сообществ.
Мобильность просто переворачивает современный интернет. Дело даже не в точном геотаргетинге или простом доступе к сети, а в том, что планшеты и телефоны позволяют одновременно находится в реальном мире и в сети. Когда мы сидим за стационарным компьютером, мы не можем гулять по парку, например. Но мобильный гаджет можно достать на прогулке, зачекиниться в будке ДПСника, посмотреть, где ближайшее кафе и отписать другу в Твиттере, чтобы он шел к вам. Пока все вокруг говорят о том, что социальные сети убивают реальное общение, Росс думает, что они, наоборот, объединят людей за счёт широкого использования мобильных устройств.
Вот пример:
Итак, выше описаны два основных тренда современной сети: люди стали больше выделять и подчёркивать свою личность в сети (что было очень сложно ещё 10 лет назад), плюс широко используются устройства, которые всегда с собой. Остался ещё один момент – адаптация современного софта к социальной среде. Возникает спрос на веб-ориентированную архитектуру. Если раньше важно было перерисовать интерфейс приложения, чтобы оно стало понятным для необученных людей, то теперь важно переделать и архитектуру, чтобы софт работал на разных техплатформах, в разных операционных системах и не загружал пользователя данными о стандартах. Пример — Dropbox, который почти одинаков под всеми ОС, причём многие пользователи не видят особой разницы между доступом на десктопе и планшете.
Общие стандарты типа RSS очень нужны сети, и, что замечательно, они возникают быстро и, фактически, самостоятельно (не централизованно, как HTML5, например). Эти стандарты упрощают перенос личных данных и социальных графов в сети из одного места в другое. Любой стартап сегодня, используя API соцсети, может легко получить соцграф пользователя, который иначе пришлось бы набирать годами.
При этом корпоративная среда крайне консервативно. Большая часть реально используемого софта наследуется из старых версий: принципиально новые вещи тормозятся в развитии, поскольку они не являются проверенными. В первую очередь это бьёт по совместной работе: почти у всех стоят изолированные системы, которые могут пересекаться через коннекторы ERP, если повезёт. Сейчас обсуждается необходимость платформы для обмена документами, информацией, поддержания личных контактов с представителями других подразделений с привязкой к бизнес-процессам.
Сравним с офисами компаний. Есть фасады: это то, что видит каждый, включая случайных посетителей: например, это могут быть странички закрытых групп, где всё равно есть какая-то базовая информация. Затем – место типа зала, куда пускают клиентов и посетителей. Дальше — офисы только со «своими» и приватные переговорные, где можно вести беседу без лишних людей. В Facebook есть всё это. В Твиттере архитектор решил, что всё здание будет большим залом, а для переговоров останется только небольшой угол.
Для корпорации такая архитектура в целом понятна, но не подходит: дело в том, что нужно предотвращать утечки закрытой информации. При этом архитектор старается самим строением системы поощрять обмен нужной информацией. Учитывая, что сейчас не нужно прикладывать почти никаких усилий для обмена информацией, защититься от утечек крайне сложно.
Теперь окна и двери: нужно как-то учитывать общение сети со внешним миром. В роли окон выступят внешние сервисы вроде интеграции новостей Вконтатке (когда данные забираются снаружи, но пользователь не убегает с ресурса) или карт Facebook. Окна легко подключаются и отключаются. Окна между участками сети (например, связки групп) определяют возможности вирусного распространения данных. Двери – это места, где люди попадают в сеть. Например, почти все современные стартапы делают двери как можно шире, снимают все ограничения на вход или позволяют регистрироваться в один клик. И это – жертва приватности общения. Можно пожертвовать простотой подключения и внести некоторую приватность, типа входа по пропускам (инвайты).
Для участников социального сообщества важно выражать своё «я» (иначе сообщество не было бы социальным). По сути, каждая сеть или группа сводит всех участников к некому общему знаменателю. Этот знаменатель (или идеал) — важнеший фактор успеха общения. Если людям комфортно примерять на себя роль такого общего знаменателя, они будут возвращаться снова и снова.
Второй важный фактор — желание раскрывать информацию о себе. IT-специалисты обычно относятся к этому параноидально, но вот, например, в Калифорнии (на родине Росса) молодые люди готовы практически все про себя рассказывать. В России ситуация не сильно отличается в молодёжной среде. Много окон для некоторых домов — плохо, потому что те, кто ищут информацию о человеке, её обязательно найдут в таком месте.
Ещё одна вещь, нужная для того, чтобы началось общение — это объект, привлекающий внимание. Это может быть iPad, это может быть картина, кофе, в конце концов. В физическом мире этих объектов полным полно, они нас окружают на каждом шагу, в то время как в сети лучшим примером таких объектов, наверное, будут фотографии.
Это очень важно: каждую фотографию можно обсуждать с друзьями и знакомыми. И в Facebook большая часть активности управляется именно фотографиями пользователей. Их можно лайкать, шарить и обсуждать: это очень интересно пользователям. Именно по этой причине Facebook заплатил миллиард за Instagram: ведь на пороге IPO нельзя было позволять маленькому и молодому конкуренту выстрелить и стать действительно серьезным конкурентом на полностью мобильной платформе. В будущем соцсети будут внимательно относиться к штукам, которые интересно обсуждать. Росс думает, что большая часть таких вещей придёт из того, что может генерировать мобильный телефон.
В корпоративном сегменте есть аналог Твиттера, Yammer. У него похожая архитектура. Единственное критичное отличие — стимулирование людей при продолжении общения. Нельзя просто открыть чат, нужны штуки, которые будут обсуждаться. Это могут быть потенциальные клиенты, важные сделки, продукты и так далее. Что-то подобное случилось с Power Point: в 2006 команда разработчиков поняла, что презентации важны для корпораций, но не могут отправляться иначе как по почте. Идея эта пришла к будущему главе проекта в Индии, где (о чудо!) вокруг много индусов-программистов. Так появился SlideShare, где каждая презентация является социальным объектом.
Цель тоже можно считать важным социальным объектом. Лучший пример —Kickstarter. Ещё есть сервисы отказа от курения, сбрасывания веса, тренировок и так далее: друзья и родственники знают, что вы движетесь к цели.
Рид Хоффман как-то предлагал перечислить семь смертных грехов, а потом провести аналогии с мотивами использования разных соцсетей. Прицип очень простой: в основе каждой сети лежит не архитектура как таковая, а архитектура, подходящая под удовлетворение какой-то человеческой страсти.
Ради привлекательности ресурса часто приходится жертвовать контролем: например, вы строите здание, но не знаете, какую мебель принесут пользователи и в какие цвета они покрасят стены. Росс советует сначала посмотреть на первых людей в соцсети, учесть, какие правила они сами негласно формируют, а уже потом фиксировать их в качестве норм поведения.
Большинство людей не делают какого-то заметного вклада в генерировании информации. Другие генерируют данные, но, как поначалу может показаться, бессистемно. Правда, если их достаточно много, срабатывает закон больших чисел: например, средня статья в Вики может считаться неполной, не до конца точной, несколько предвзятой — но в среднем более чем хорошей.
Итак, успех в соцсреде зависит в равной степени от того, как вы спроектируете среду, какие дадите стимулы и мотиваторы для привлечения людей, как сможете подавать контент так, чтобы работало сарафанное радио. Желание делиться инфрмацией в новой соцсреде тоже важно: например, G+ хорош почти всем кроме последнего. При этом ценность любой среды составляет количество людей: чем больше внутри человек и чем чаще они обращаются к сообществу, тем выше значимость среды для всех участников.
Лекция Росса на русском и английском (там же полная стенограмма).
Примерно так обычно представляют корпоративную социальную сеть
Наверняка вы знаете примеры таких вещей: это удобные трекеры, удобные системы совместной работы над кодом, RSS-читалки и так далее. Всё это – средства, которые превращают кучу источников информации в организованную структуру. Главные из них — это соцсети: они дают значимую и интересную для вас информацию.
В прошлом месяце Росс Мейфилд выступал с лекций в Digital October, в которой рассказывал о том, как продумывать архитектуру сети, как делать так, чтобы людям там нравилось, и как инициировать живое общение. Заодно он обяснил что не так с G+ и зачем Фейсбуку понадобился Instagram.
Росс сейчас занимается развитием SlideShare, раньше придумал Socialtext, а до этого работал с маркетингом Fujitsu и был советником канцелярии президента в Эстонии (той стране, где отключение интернета означает отключение всей страны от мира). Кстати, буквально на неделе он успел продать свой солидный кусок Linkedin до информации об утечке паролей. У Росса есть большой практический опыт и организации информационных потоков, и построения общения внутри корпоративных сообществ.
Два тренда: люди и мобильные девайсы
Мобильность просто переворачивает современный интернет. Дело даже не в точном геотаргетинге или простом доступе к сети, а в том, что планшеты и телефоны позволяют одновременно находится в реальном мире и в сети. Когда мы сидим за стационарным компьютером, мы не можем гулять по парку, например. Но мобильный гаджет можно достать на прогулке, зачекиниться в будке ДПСника, посмотреть, где ближайшее кафе и отписать другу в Твиттере, чтобы он шел к вам. Пока все вокруг говорят о том, что социальные сети убивают реальное общение, Росс думает, что они, наоборот, объединят людей за счёт широкого использования мобильных устройств.
Вот пример:
У меня одна знакомая компания под названием Industrial Molds, которая занимается литьем промышленным, судя по названию, столкнулась с такой проблемой, что люди, работающие на производстве, от которых, в общем-то, все зависит в компании, чувствовали, что они полностью оторваны от всех остальных сотрудников компании. Скажем от тех, кто работает в отделе продаж или в офисе. И компания приняла решение раздать всем производственным сотрудникам iPad, чтобы они постоянно находились на связи с другими сотрудниками компании. И мне это кажется хорошим примером, того как социальный софт может сыграть уже не техническую, а скорее психологическую роль в нашей жизни.
Третий тренд: общие стандарты
Итак, выше описаны два основных тренда современной сети: люди стали больше выделять и подчёркивать свою личность в сети (что было очень сложно ещё 10 лет назад), плюс широко используются устройства, которые всегда с собой. Остался ещё один момент – адаптация современного софта к социальной среде. Возникает спрос на веб-ориентированную архитектуру. Если раньше важно было перерисовать интерфейс приложения, чтобы оно стало понятным для необученных людей, то теперь важно переделать и архитектуру, чтобы софт работал на разных техплатформах, в разных операционных системах и не загружал пользователя данными о стандартах. Пример — Dropbox, который почти одинаков под всеми ОС, причём многие пользователи не видят особой разницы между доступом на десктопе и планшете.
Общие стандарты типа RSS очень нужны сети, и, что замечательно, они возникают быстро и, фактически, самостоятельно (не централизованно, как HTML5, например). Эти стандарты упрощают перенос личных данных и социальных графов в сети из одного места в другое. Любой стартап сегодня, используя API соцсети, может легко получить соцграф пользователя, который иначе пришлось бы набирать годами.
При этом корпоративная среда крайне консервативно. Большая часть реально используемого софта наследуется из старых версий: принципиально новые вещи тормозятся в развитии, поскольку они не являются проверенными. В первую очередь это бьёт по совместной работе: почти у всех стоят изолированные системы, которые могут пересекаться через коннекторы ERP, если повезёт. Сейчас обсуждается необходимость платформы для обмена документами, информацией, поддержания личных контактов с представителями других подразделений с привязкой к бизнес-процессам.
Как проектируется соцсреда вообще?
Сравним с офисами компаний. Есть фасады: это то, что видит каждый, включая случайных посетителей: например, это могут быть странички закрытых групп, где всё равно есть какая-то базовая информация. Затем – место типа зала, куда пускают клиентов и посетителей. Дальше — офисы только со «своими» и приватные переговорные, где можно вести беседу без лишних людей. В Facebook есть всё это. В Твиттере архитектор решил, что всё здание будет большим залом, а для переговоров останется только небольшой угол.
Для корпорации такая архитектура в целом понятна, но не подходит: дело в том, что нужно предотвращать утечки закрытой информации. При этом архитектор старается самим строением системы поощрять обмен нужной информацией. Учитывая, что сейчас не нужно прикладывать почти никаких усилий для обмена информацией, защититься от утечек крайне сложно.
Теперь окна и двери: нужно как-то учитывать общение сети со внешним миром. В роли окон выступят внешние сервисы вроде интеграции новостей Вконтатке (когда данные забираются снаружи, но пользователь не убегает с ресурса) или карт Facebook. Окна легко подключаются и отключаются. Окна между участками сети (например, связки групп) определяют возможности вирусного распространения данных. Двери – это места, где люди попадают в сеть. Например, почти все современные стартапы делают двери как можно шире, снимают все ограничения на вход или позволяют регистрироваться в один клик. И это – жертва приватности общения. Можно пожертвовать простотой подключения и внести некоторую приватность, типа входа по пропускам (инвайты).
Что нужно, чтобы началось общение?
Для участников социального сообщества важно выражать своё «я» (иначе сообщество не было бы социальным). По сути, каждая сеть или группа сводит всех участников к некому общему знаменателю. Этот знаменатель (или идеал) — важнеший фактор успеха общения. Если людям комфортно примерять на себя роль такого общего знаменателя, они будут возвращаться снова и снова.
Второй важный фактор — желание раскрывать информацию о себе. IT-специалисты обычно относятся к этому параноидально, но вот, например, в Калифорнии (на родине Росса) молодые люди готовы практически все про себя рассказывать. В России ситуация не сильно отличается в молодёжной среде. Много окон для некоторых домов — плохо, потому что те, кто ищут информацию о человеке, её обязательно найдут в таком месте.
Ещё одна вещь, нужная для того, чтобы началось общение — это объект, привлекающий внимание. Это может быть iPad, это может быть картина, кофе, в конце концов. В физическом мире этих объектов полным полно, они нас окружают на каждом шагу, в то время как в сети лучшим примером таких объектов, наверное, будут фотографии.
Это очень важно: каждую фотографию можно обсуждать с друзьями и знакомыми. И в Facebook большая часть активности управляется именно фотографиями пользователей. Их можно лайкать, шарить и обсуждать: это очень интересно пользователям. Именно по этой причине Facebook заплатил миллиард за Instagram: ведь на пороге IPO нельзя было позволять маленькому и молодому конкуренту выстрелить и стать действительно серьезным конкурентом на полностью мобильной платформе. В будущем соцсети будут внимательно относиться к штукам, которые интересно обсуждать. Росс думает, что большая часть таких вещей придёт из того, что может генерировать мобильный телефон.
В корпоративном сегменте есть аналог Твиттера, Yammer. У него похожая архитектура. Единственное критичное отличие — стимулирование людей при продолжении общения. Нельзя просто открыть чат, нужны штуки, которые будут обсуждаться. Это могут быть потенциальные клиенты, важные сделки, продукты и так далее. Что-то подобное случилось с Power Point: в 2006 команда разработчиков поняла, что презентации важны для корпораций, но не могут отправляться иначе как по почте. Идея эта пришла к будущему главе проекта в Индии, где (о чудо!) вокруг много индусов-программистов. Так появился SlideShare, где каждая презентация является социальным объектом.
Цель тоже можно считать важным социальным объектом. Лучший пример —Kickstarter. Ещё есть сервисы отказа от курения, сбрасывания веса, тренировок и так далее: друзья и родственники знают, что вы движетесь к цели.
Рид Хоффман как-то предлагал перечислить семь смертных грехов, а потом провести аналогии с мотивами использования разных соцсетей. Прицип очень простой: в основе каждой сети лежит не архитектура как таковая, а архитектура, подходящая под удовлетворение какой-то человеческой страсти.
Ради привлекательности ресурса часто приходится жертвовать контролем: например, вы строите здание, но не знаете, какую мебель принесут пользователи и в какие цвета они покрасят стены. Росс советует сначала посмотреть на первых людей в соцсети, учесть, какие правила они сами негласно формируют, а уже потом фиксировать их в качестве норм поведения.
Кто-то в свое время предлагал компаниям следующую сделку: вы переведете всех своих сотрудников на нашу сеть и узнаете, кто из них с кем общается, какие есть неформальные связи, и получите фактически контроль над все информацией, которую они генерируют. Это тоже можно считать архитектурным решением, но оно, безусловно, лежит по другую сторону конституционных прав и свобод.
Большинство людей не делают какого-то заметного вклада в генерировании информации. Другие генерируют данные, но, как поначалу может показаться, бессистемно. Правда, если их достаточно много, срабатывает закон больших чисел: например, средня статья в Вики может считаться неполной, не до конца точной, несколько предвзятой — но в среднем более чем хорошей.
Резюме
Итак, успех в соцсреде зависит в равной степени от того, как вы спроектируете среду, какие дадите стимулы и мотиваторы для привлечения людей, как сможете подавать контент так, чтобы работало сарафанное радио. Желание делиться инфрмацией в новой соцсреде тоже важно: например, G+ хорош почти всем кроме последнего. При этом ценность любой среды составляет количество людей: чем больше внутри человек и чем чаще они обращаются к сообществу, тем выше значимость среды для всех участников.
Лекция Росса на русском и английском (там же полная стенограмма).
