Последние годы модные показы стали походить на фантастические фильмы.
С одним отличием — это реальность. Теперь всё внимание приковано к киборгам XXI века: сверхлюдям, сумевшим сделать слабость силой.
Ольга Запивохина, пережившая трепанацию черепа, закрывает показ коллекции «Киборг» бренда Gucci в Милане
Мы поговорили с одиозным кибер-дизайнером Никитой Реплянским, чтобы узнать о том, что происходит с индустрией, и когда киборгом станет каждый.
— Второй год подряд на подиум Mercedes-Benz Fashion Week выходят модели-киборги. Вы, совместно с компанией Моторика, создали дизайн кибер-протезов, которые изумили fashion — публику. Откуда взялась идея?
Идея самовыражения людей с ограниченными возможностями при помощи высокотехнологичных протезов и других средств реабилитация захватывает меня уже 4 года. Меня вдохновляет трансформация тела и разума. В “Моторике” мы не пытаемся просто “починить” чье-то тело. Мы думаем о жизни человека с протезом целиком, коммуникации со средой вокруг него и другими людьми, ищем разные подходы к решению функциональных задач, исследуем новые возможности применения носимых технологий, помогаем нашим клиентам верить в себя, становиться сильнее, достигать свои мечты и, конечно же, меняем отношение общества к вопросу инвалидности.
С 2008 года я работал в индустрии видеоигр художником и обрел немало полезных навыков, знаний, а главное умению учиться. Играя в современные игры можно очень многому научиться, не стоит относить их только к развлечению. Геймдев — это кипящая лаборатория дизайна и исследований международного творческого комьюнити. Поэтому, начиная новый проект, я всегда думаю о том как при этом удивить и своих профессиональных коллег по цеху, работающих в цифровой реальности. Это непросто, там тысячи сильных ребят.
Я делюсь концепциями с командой экстренного творческого реагирования в Моторике, мы находим то, что вдохновляет всех, и начинаем новый эксперимент. В публичных проектах, как с Mercedes-Bens Fashion Week, мы всегда ставим себе новую планку и делаем то, что еще не делали до этого.
На Mercedes-Benz Fashion Week мы показали два новых направления: прокаченный, технологичный протез с wi-fi модулем и встроенной миди-клавиатурой, и протез-модный аксессуар, с возможностью кастомизации украшений. Мне хочется, чтобы видя наши протезы, люди не просто не верили, что это сделано в России, мне хочется, чтобы они думали, что это фантастика, которая случается на их глазах, в их жизни.
— Какой была реакция на моделей и сами протезы? Не было ли страха у посетителей, не привыкших к подобному?
От посетителей модных показов, признаюсь, ожидаешь чего угодно, но не того, что мы увидели. Зрители буквально “облепили” наших моделей и долго не могли понять, почему протез нельзя померить. Им казалось, что это модные роботизированные перчатки, части костюмов супергероев, изысканные аксессуары, всё что угодно, но не протезы. И когда они понимали, что эти девайсы заменяют руки, они были шокированы, задавали десятки вопросов, спрашивали, когда появятся “дополнительные” руки для полностью здоровых людей.
Подобная реакция оказалась приятным сюрпризом, как для меня, так и для инженеров. К слову, это единственная на сегодняшний день компания в России, которая создает подобные протезы и помогает тем, кому они нужны, получить их бесплатно, за счёт государственной компенсации.
— Как создаются эти протезы?
У нас был примерно месяц, когда мы приняли решение участвовать в проекте Fashion Futurum. Проект начинается с посева идей. Я формирую облако концепций, с которыми будет интересно работать. Далее мы ищем моделей, которые хотят разделить нашу инициативу. Когда модели утверждаются, мы понимаем с каким типом протеза будем работать. Начинается брейншторм на базе первичных наработок уже совместно с инженерами, мы приходим к общему знаменателю и начинаем производство.
Цифровая часть производства — это микс из разных программ, служащий двум задачам: визуализация дизайна до производства и создание 3д модели под 3д печать, которая будет готова к последующей постобработке, сборке и интеграции непечатных компонентов. Далее проект начинает жизнь в физической реальности и мы продолжаем его дорабатывать вместе с инженерами. Над этим проектом мне активнее всего помогали: Алексей Шиков по проектированию механики, также подключился мой хороший друг Александр Парамонов, разработчик электронного модуля. Он не в составе Моторики, но принимает участие в очень многих моих проектах. Ну и конечно много помощи было от моториканцев по разным прикладным задачам.
Мы делаем разные протезы. Я создавал дизайн основных линеек. Поток клиентов большой, каждый протез уникален, изготовлен по индивидуальным размерам.
Я продолжаю разрабатывать новые рабочие линейки и экспериментальные модели. Мне не понятно, почему у человека, в которого нет части руки или всей руки должен быть один протез. Я убежден, что это может стать отличным способом самовыражения. Скажем, я обожаю хорошие кроссовки. Удобные, красивые, разные. Почему у киборга должна быть одна рука? Протез — это его “фишка”, то, что позволит ему отобразить своё я. Эти ребята могут ходить, высоко подняв голову, это сильные люди, прошедшие через многое, и они задают тренды. У нас очередь на съемки.
— Если затрагивать практическую сторону, насколько востребованы подобные протезы в России?
Сейчас поступает около 100 запросов в месяц — при том, что в России 60 тысяч нуждающихся в протезах человек. И ещё десятки тысяч — в странах СНГ.
Наши потенциальные клиенты начинают понимать, что протезирование может быть очень разным. У каждого свои цели: кто-то хочет более нейтральный протез, кто-то, наоборот, хочет быть центром внимания. Недавно одна из наших клиенток призналась, что она действительно стала особенной и сейчас живет очень яркой жизнью.
— С одной стороны, многие проявляют интерес к киборгам, трансгуманизму, хотят ими даже стать. С другой стороны, в обществе остается проблема неадекватного отношения к инвалидам, даже если те выглядят как киборги, притягательно для современного человека, поколения marvel. На твой взгляд, мир, в котором киборги и обычные люди гармоничны в эмоциональном восприятии друг друга, возможен?
Если говорить именно о протезах, необходимо формировать моду на ношение протезов среди тех, кому они нужны, в первую очередь. И такие как я, дизайнеры, фотографы, блогеры, как раз могут помочь в формировании тренда.
Многие не понимают того, что функциональность для человека, у которого нет руки, либо же ее функции ограничены, не единственный важный фактор. Именно по этим причинам, удобный и привычный многим пациентам крюк — не заменяет того, чем протез должен быть — высокотехнологичным функциональным аксессуаром, эстетически красивым, позволяющим самоидентифицировать человека.
Огромное число людей, которым нужен протез не знают о том, что свою слабость можно сделать силой, они не понимают того, что это может стать преимуществом. Просто потому что нет сформированного тренда. Он есть зарубежом, но не в России.
И хотя у меня, как у любого, случаются кризисы веры, периоды, когда я думаю, что говорю с обществом на разных языках, я не перестаю идти к цели. Мы отстаем от передовых стран во всем, что касается киборгизации, трансгуманизма. Но в наших руках менять это. И я уверен, что протезы, которые мы делаем, еще сыграют свою роль в этой фантастической саге превращения запуганного и невежественного общества в открытый, свободный мир, где быть дополненным человеком — значит быть нормальным.
Проекты Никиты: www.behance.net/replyanski, www.instagram.com/n.replyanski
С одним отличием — это реальность. Теперь всё внимание приковано к киборгам XXI века: сверхлюдям, сумевшим сделать слабость силой.
Ольга Запивохина, пережившая трепанацию черепа, закрывает показ коллекции «Киборг» бренда Gucci в Милане
Мы поговорили с одиозным кибер-дизайнером Никитой Реплянским, чтобы узнать о том, что происходит с индустрией, и когда киборгом станет каждый.
— Второй год подряд на подиум Mercedes-Benz Fashion Week выходят модели-киборги. Вы, совместно с компанией Моторика, создали дизайн кибер-протезов, которые изумили fashion — публику. Откуда взялась идея?
Идея самовыражения людей с ограниченными возможностями при помощи высокотехнологичных протезов и других средств реабилитация захватывает меня уже 4 года. Меня вдохновляет трансформация тела и разума. В “Моторике” мы не пытаемся просто “починить” чье-то тело. Мы думаем о жизни человека с протезом целиком, коммуникации со средой вокруг него и другими людьми, ищем разные подходы к решению функциональных задач, исследуем новые возможности применения носимых технологий, помогаем нашим клиентам верить в себя, становиться сильнее, достигать свои мечты и, конечно же, меняем отношение общества к вопросу инвалидности.
Научная фантастика для меня — источник вдохновения и одновременно соревнование.
С 2008 года я работал в индустрии видеоигр художником и обрел немало полезных навыков, знаний, а главное умению учиться. Играя в современные игры можно очень многому научиться, не стоит относить их только к развлечению. Геймдев — это кипящая лаборатория дизайна и исследований международного творческого комьюнити. Поэтому, начиная новый проект, я всегда думаю о том как при этом удивить и своих профессиональных коллег по цеху, работающих в цифровой реальности. Это непросто, там тысячи сильных ребят.
Я делюсь концепциями с командой экстренного творческого реагирования в Моторике, мы находим то, что вдохновляет всех, и начинаем новый эксперимент. В публичных проектах, как с Mercedes-Bens Fashion Week, мы всегда ставим себе новую планку и делаем то, что еще не делали до этого.
На Mercedes-Benz Fashion Week мы показали два новых направления: прокаченный, технологичный протез с wi-fi модулем и встроенной миди-клавиатурой, и протез-модный аксессуар, с возможностью кастомизации украшений. Мне хочется, чтобы видя наши протезы, люди не просто не верили, что это сделано в России, мне хочется, чтобы они думали, что это фантастика, которая случается на их глазах, в их жизни.
— Какой была реакция на моделей и сами протезы? Не было ли страха у посетителей, не привыкших к подобному?
От посетителей модных показов, признаюсь, ожидаешь чего угодно, но не того, что мы увидели. Зрители буквально “облепили” наших моделей и долго не могли понять, почему протез нельзя померить. Им казалось, что это модные роботизированные перчатки, части костюмов супергероев, изысканные аксессуары, всё что угодно, но не протезы. И когда они понимали, что эти девайсы заменяют руки, они были шокированы, задавали десятки вопросов, спрашивали, когда появятся “дополнительные” руки для полностью здоровых людей.
Оказалось, что стать человеком дополненным, кибер-человеком, хотят очень многие. И далеко не только из функциональных соображений.
Подобная реакция оказалась приятным сюрпризом, как для меня, так и для инженеров. К слову, это единственная на сегодняшний день компания в России, которая создает подобные протезы и помогает тем, кому они нужны, получить их бесплатно, за счёт государственной компенсации.
— Как создаются эти протезы?
У нас был примерно месяц, когда мы приняли решение участвовать в проекте Fashion Futurum. Проект начинается с посева идей. Я формирую облако концепций, с которыми будет интересно работать. Далее мы ищем моделей, которые хотят разделить нашу инициативу. Когда модели утверждаются, мы понимаем с каким типом протеза будем работать. Начинается брейншторм на базе первичных наработок уже совместно с инженерами, мы приходим к общему знаменателю и начинаем производство.
Цифровая часть производства — это микс из разных программ, служащий двум задачам: визуализация дизайна до производства и создание 3д модели под 3д печать, которая будет готова к последующей постобработке, сборке и интеграции непечатных компонентов. Далее проект начинает жизнь в физической реальности и мы продолжаем его дорабатывать вместе с инженерами. Над этим проектом мне активнее всего помогали: Алексей Шиков по проектированию механики, также подключился мой хороший друг Александр Парамонов, разработчик электронного модуля. Он не в составе Моторики, но принимает участие в очень многих моих проектах. Ну и конечно много помощи было от моториканцев по разным прикладным задачам.
Мы делаем разные протезы. Я создавал дизайн основных линеек. Поток клиентов большой, каждый протез уникален, изготовлен по индивидуальным размерам.
Инженеры тоже становятся дизайнерами и вносят корректировки по просьбам и интересам клиента. Они подчеркивают личность человека, отражают его интересы, вкусы.
Я продолжаю разрабатывать новые рабочие линейки и экспериментальные модели. Мне не понятно, почему у человека, в которого нет части руки или всей руки должен быть один протез. Я убежден, что это может стать отличным способом самовыражения. Скажем, я обожаю хорошие кроссовки. Удобные, красивые, разные. Почему у киборга должна быть одна рука? Протез — это его “фишка”, то, что позволит ему отобразить своё я. Эти ребята могут ходить, высоко подняв голову, это сильные люди, прошедшие через многое, и они задают тренды. У нас очередь на съемки.
— Если затрагивать практическую сторону, насколько востребованы подобные протезы в России?
Сейчас поступает около 100 запросов в месяц — при том, что в России 60 тысяч нуждающихся в протезах человек. И ещё десятки тысяч — в странах СНГ.
Наши потенциальные клиенты начинают понимать, что протезирование может быть очень разным. У каждого свои цели: кто-то хочет более нейтральный протез, кто-то, наоборот, хочет быть центром внимания. Недавно одна из наших клиенток призналась, что она действительно стала особенной и сейчас живет очень яркой жизнью.
— С одной стороны, многие проявляют интерес к киборгам, трансгуманизму, хотят ими даже стать. С другой стороны, в обществе остается проблема неадекватного отношения к инвалидам, даже если те выглядят как киборги, притягательно для современного человека, поколения marvel. На твой взгляд, мир, в котором киборги и обычные люди гармоничны в эмоциональном восприятии друг друга, возможен?
Если говорить именно о протезах, необходимо формировать моду на ношение протезов среди тех, кому они нужны, в первую очередь. И такие как я, дизайнеры, фотографы, блогеры, как раз могут помочь в формировании тренда.
Многие не понимают того, что функциональность для человека, у которого нет руки, либо же ее функции ограничены, не единственный важный фактор. Именно по этим причинам, удобный и привычный многим пациентам крюк — не заменяет того, чем протез должен быть — высокотехнологичным функциональным аксессуаром, эстетически красивым, позволяющим самоидентифицировать человека.
Огромное число людей, которым нужен протез не знают о том, что свою слабость можно сделать силой, они не понимают того, что это может стать преимуществом. Просто потому что нет сформированного тренда. Он есть зарубежом, но не в России.
Мне хорошо знакомо ощущение дуальности болезни. Я перенес онкологию в 22 года, год провел в больнице, добрую часть времени просидев в инвалидном кресле. Я хорошо понимал, что либо умру, либо ситуация, произошедшая со мной, изменит меня, станет трамплином моего развития, точкой роста. Я выбрал второе. Сделал болезнь преимуществом. Пройдя болезнь я бросил все силы на развитие собственных навыков, чтобы изменить мир в том, что получается у меня лучше всего — через образ и эстетику приближать будущее, фантастику адаптировать в реальность.
И хотя у меня, как у любого, случаются кризисы веры, периоды, когда я думаю, что говорю с обществом на разных языках, я не перестаю идти к цели. Мы отстаем от передовых стран во всем, что касается киборгизации, трансгуманизма. Но в наших руках менять это. И я уверен, что протезы, которые мы делаем, еще сыграют свою роль в этой фантастической саге превращения запуганного и невежественного общества в открытый, свободный мир, где быть дополненным человеком — значит быть нормальным.
Проекты Никиты: www.behance.net/replyanski, www.instagram.com/n.replyanski
